Стихи
Письмо
Я думаю о тех парнях,
Ушедших в небо с поля битвы.
Их голос слышится в ветрах,
О них мне шелестят ракиты,
Склоняясь над речной волной,
И плачут горько, и скорбят,
И отдают поклон земной,
И молятся за тех ребят.
Им сколько было? Двадцать пять
Все – впереди. И – ничего.
Конвертик получила мать,
Письмо от сына своего.
Читает, радуясь, рыдая.
А там знакомою строкой:
«Привет тебе, моя родная.
Был долгий и жестокий бой
Деревню мы освобождали
От немцев. Вдруг я увидал:
Из леса «тигры» выезжали.
Был миг один. Гранаты взял,
Подполз – и бросил. В землю вжался.
Отбросило взрывной волной.
Но – чудо, мама! Жив остался!
Осколком ранен, но живой.
Молилась, видно, за меня,
Моя родная. Слава Богу!
Из ада: дыма и огня –
Я выполз прямо на дорогу.
Не плачь. Сынок любимый твой
Лежит на койке в медсанбате.
(Приеду, может быть, домой.
Вдруг разрешат в военкомате)
Наш командир сказал, что мне
Должны дать отпуск за раненье,
Что так бывает на войне:
Я спас бойцов подразделенье.
Он говорит : «Ты, Петр, – герой!»
Наверно, хочет дух поднять.
Собрался про поступок мой
Корреспонденту рассказать
А за окном скворцы запели.
Как, мама, хочется домой!
Хоть на денек, на полнедели…
Обняться б с сестрами, с тобой.
И – в лес любимый по тропинке.
А там сейчас ручьи звенят.
И все деревья, все травинки
Цвести и зеленеть хотят».
Сынок домой не приходил.
Последними те строчки были.
«Скончался Петр, – друг сообщил , –
В апреле. В братской схоронили».
Боец и птица
Рассказал мне солдат-ветеран:
«Много видел и крови, и ран.
Сколько лучших друзей схоронил!
Их не счесть – русских братских могил.
Но забыть не могу я лица
Одного молодого бойца.
В нашем взводе парнишка служил.
Николай. Птиц, животных любил.
И рассказывал часто бойцам:
«Им живется труднее, чем нам.
И умны, и загадочны птицы:
Дятлы, ласточки и синицы…»
Коля знал и повадки зверей.
Он скучал по сторонке своей.
«Край башкирский красив и богат, –
Утверждал на привалах солдат. –
Как красивы лесистые горы,
Необъятны степные просторы.
Много в наших краях рек могучих,
На лугах – трав, цветов пахучих,
А в озерах – живая вода
От болезни излечит всегда.
И народ в городах и селах
Работящий, дружный, веселый.
Жду вас в гости после войны»
И солдата слушали мы,
И мечтали увидеть тот край.
Славный парень был Николай.
Жаль, в бою его Бог не сберег.
Смертью храбрых погиб паренек.
В сорок третьем.
На Запад шагали,
Земли русские освобождали.
Не хотел фашист отступать –
Крови лилось за каждую пядь!
Схоронился в лесочках наш взвод.
На березе – ручной пулемет.
А на дереве птица жила,
Под сучками свой домик свила.
Залп – осколком сбита верхушка –
Без гнезда осталась пичужка.
Под березой лежал птичий дом.
Удивились : целехонек он.
А птенцы в нем тревожно пищат,
Плачет горько и мечется мать.
Мы отбились. Враг отступал.
Николай пулемет свой снял,
Осторожно подняв гнездо,
Привязал к березке его.
И кругами летала птица,
Опасаясь в домик садиться.
Но забота о детях-птенцах
Пересилила птичий страх.
Мы сидели в кустах не дыша.
«Не спугнуть бы ее!» А душа
Унеслась далеко. Каждый свой
Вспоминал уголок родной.
И я думал : «Закончить б войну
И обнять и детей, и жену.
Искупаться б в любимой реке,
Полежать на горячем песке.
И пройтись по знакомым местам,
По полям, по родимым лугам,
Где косил и хлеб убирал,
Где девчонку весной целовал…
Залп! Очнулся от сладкой мечты –
Оказался в объятьях войны.
А она через кровь, смерть шагает –
Ни к кому состраданья не знает.
В тот же день был убит Николай,
Храбрый парень, влюбленный в свой край.
Нет бойца – вот беда какая!
Он погиб, а птица живая.
И в гнезде том птенцы вырастали.
Ждали корм, щебетали… – не знали:
Спас их доброй души человек.
Буду помнить его весь свой век.
Сколько лучших друзей схоронил!
Их не счесть – русских братских могил.
Не дошли до конца войны.
Но мы помнить ребят должны.
Помнить всех наших славных парней,
Заслонивших мир грудью своей.
И косить, и пшеницу растить…
Край родной, как они, любить.
После войны
Я по вдовьим узнала слезам
О войне. Приходили к нам
Скоротать вечера зимой
(Моя мама была вдовой).
Одна – блузу крестом вышивала,
А другая – платок распускала,
Третья скатерть вязала крючком.
За столом все сидели рядком.
Тут же бегали мы, ребятня.
– Эх, война!
– Да, война…
– Все, война!
Наши матери говорили.
Разговор о мужьях заводили.
– Мой-то с поля весной придет,
«Ой, мороз, мороз…» все поет.
А давайте, бабы, споем
Вспомним доброе о моем.
– Бабы, мой-то все говорил,
Что меня с юных лет любил.
На подругу косил глаза…–
У самой – по щеке слеза.
– Мой с полей приносил васильки
И признался в любви у реки.
Помню те цветы, вечера,
Будто было это вчера.
– Мой, подруги, любил мастерить:
Из доски мог дворец сотворить.
Выпьем, бабы, за упокой.
Где лежит он, мой дорогой!?
И смеялись взахлеб, и рыдали,
Добрым словом мужей вспоминали.
Песни пели… Вино по ним пили…
И, живые, мертвых любили.
Вдовы
Вспоминаю, как вдовы «гуляли»,
Как на праздник столы собирали.
Одна сало несла и пирог,
А другая – капусту, творог.
И, собрав на бутылку вина,
Покупали и пили до дна.
– За победу!
– За нас!
– За детей.
– За погибших отцов и мужей.
Горевать-скучать не хотели.
О рябине и дубе пели.
Узнавали в той песне себя:
Век без мужа жить – вдовья судьба.
– А мой дуб? Во сырой земле,
Никогда не придет ко мне.
Он лежит далеко, на чужбине.
«Век одной мне качаться», дивчине
– Полно, бабы, хватит реветь.
О веселом давайте петь.
Вспомним радостные деньки…
– Были живы еще мужики.
– И в июле сено копнили,
Балагурить, шутить любили…
– Вместе землю под рожь пахали…
– Бабы, помните, праздник встречали…
Эх, проклятая эта война!
Растоптала все счастье она!
– Вот опять. Бабы, хватит гулять
Поздно. Детям пора уже спать.
Завтра – трудный рабочий день,
Дай, Бог, силы, терпенья всем.
Расходились, здоровья желая
Всем живым. «Век одной…» напевая.
И давал Бог тем бабам силы,
Чтоб держали косы и вилы.
Надо было колоть и пилить,
В поле хлеб и картофель растить…
И сирот кормить, одевать…
И страну из руин поднимать.
* * *
И была среди женщин одна.
Не познала любовь она.
Парни все ушли на войну –
Не вернулись… Погибли в бою.
Не пришлось ей женою быть,
Не пришлось и детей родить.
С тайной завистью Ксенья смотрела,
«Своего» вспоминать бы хотела.
Так и будет одна сидеть,
На чужих ребятишек глядеть.
Не приедут и дети к ней,
И внучата не крикнут: «Скорей
Нам, бабуля, калитку открой!»
Жизнь, ответь на вопрос такой:
– Кто виновен, что Ксенья одна?
Зарыдала:
– Война… Война!
Поклонитесь, люди…
Души павших на войне не умирают,
Если их живые вспоминают.
Подойдите, люди, к Вечному Огню,
Поклонитесь, люди, низко пареньку.
Вспомните его судьбу-дорогу.
Подойдите к отчему порогу.
Поклонитесь матери седой –
Спас страну сынок ее родной.
Поклонитесь мудрому отцу –
Мужество он передал сынку.
Поклонитесь и лесам, полям –
Босоногий мальчик бегал там,
Землянику и калину собирал,
И косил в страду, и сено скирдовал…
Алый галстук на груди его горел,
У костра о светлой эре звонко пел.
Так любил родную сторону –
Грудью заслонил в святом бою.
Поклонитесь, люди, разговорчивой реке –
Парень вечерком сидел на бережке,
Обнимал девчоночку свою,
Говорил ей ласково: «Люблю…»
Целовал… И строил планы и мечты.
Не сбылись. Погиб. Но живы я и ты
Мы в большом долгу у паренька того.
Надо жить и за себя, и за него.
И траву косить – как он косил.
Землю-мать любить – как он любил.
Обнимать девчоночку кудрявую,
Нянчить сына, внучку ясноглазую.
Пламя-память пусть горит всегда,
Не забудем парня никогда!
Души павших на войне не умирают,
Если их живые вспоминают.
Башкирия, моя любовь.
Я – дочь твоих лесистых гор.
Люблю их дали голубые,
Полей желтеющих простор,
Березок кудри золотые.
Как душу бередит курай,
В лугах – дурман цветов и меда.
Творец создал чудесный рай
Для жизни моего народа.
А как поется в крае том!
И как сердечны песни наши!
Башкиры, русские…поем
О красоте и рек, и пашен.
Поем о матушке-земле
И о любви, большой и яркой.
Как рада, что поется мне.
Стихи – от дочери подарки.
Башкирия, моя любовь,
Край перелетных журавлей.
Вожак курлычет. Слышу вновь:
«Нет нашей родины милей!»
Зиргану
Окружено полями, рощами, лугами
Старинное село.
С тобой сроднилась и годами, и делами –
Зову давно «мое».
Здесь горы-тезки смотрят, охраняя,
Твоих детей жизнь и покой.
Река-красавица, не уставая,
Поит целебною водой.
Ты стал, Зирган, второй любовью.
Отцом родимым назову
Меня ты встретил хлебом-солью
И принял в дружную семью.
Уж четверть века делим мы с тобою
Все: радость, горе – на двоих.
Шагаю утром школьною тропою:
Учу детей твоих – моих.
Здесь было главное, большое,
Чем наградила жизнь меня.
Ты дорогое и родное,
Село Зирган, судьба моя.
Журавли.
Осень. Золото под ногами.
И тоскливо щемит в груди.
Слышу песню-печаль. Над лугами –
Птичий клин. Трубят журавли.
«На полгода тебя покидаем,
Улетаем в чужие края.
Что нас ждет в той сторонке, не знаем.
До свиданья, родная земля!
До свиданья, луга и степи,
Русской ржи золотые нивы.
С неба видим просторы эти –
Как прекрасны они, любимы!
Да, чужие земли теплы,
Улетаем на зиму, но знай,
Много солнца там и еды,
Но гостиница нам – южный край.
И она навсегда не нужна.
И мечтаем вернуться скорей.
Ты одна нам дорога, одна!
Стороны нет на свете милей!
Мать-земля, не забудь песню нашу.
Ей вторит колокольный звон.
Мы оставим на родине душу.
Слышишь птичьего сердца стон…
Так и люди. Уйти норовят
В те края, где теплей и сытней.
И с тоскою назад все глядят,
Где оставили лучших друзей.
Где стоят на погосте кресты
Самых близких людей. На свет
В том краю появился и ты
И роднее сторонки нет!
Песни о любви
Прохожу по лугам покосным
Ранним утром, прохладным, росным.
Слышу: травы поют о любви:
– Нет чудеснее нашей земли!
Прибежала на берег реки.
– По полям по чужим мы текли…
Нет милей берегов родных, –
Слышу песню волн голубых.
В золотые вхожу поля.
– Как богата наша земля! –
То колосья, склоняясь ко мне,
Шепчут песнь о родной стороне.
И в лесочке услышала трели.
Это русские птахи запели:
– Далеко мы летали зимой
Нет прекрасней земли родной!
А теперь мой черед. Подпою,
Как сторонку одну люблю
Нет дороже, милее, родней
Тех тропинок, берез, тополей…
В том краю росла, вырастала,
И любовь, и печаль узнала.
И прошел там мой бал выпускной.
Отчий дом был над речкой Усой.
Рассказы Солнца
(молитва)
– Солнце, великое, мудрое, ясное,
Что на Земле увидало прекрасное?
Много столетий на небе сияешь.
Светлое, чистое видело? Знаешь?
– Видало не раз во многих краях
Мать и младенца у ней на руках
И нет той картины прекрасней,
светлее,
Не знаю взгляда нежнее, добрее.
Видало: мать на войну провожала
Сына-солдата. Слезы сдержала:
«Идешь на жестокий, праведный бой.
Смерти не бойся, сыночек мой!»
Сын не вернулся. На Эльбе-реке
Погиб от родных берез вдалеке.
А мать? Ей дойти б до заветной
могилы.
Да старость подкралась – и нет
уже силы.
И часто подолгу мать в небо глядит:
Молитву шепчет. С сынком говорит:
«Мальчик мой, нет тебя. Пал за
Отчизну.
Выполнил клятву свою перед жизнью.
Храбро сражался. Злодейка-война
Тебя отняла. Я осталась одна.
Помню глаза твои, песни и смех…
Был ты, сыночек, красивее всех.
Помню, как ловко ты сено копнил,
А вечером в озере плавать любил.
Как ветер, мчался на быстром коне
И всюду был первым, и кланялся мне.
Цветы полевые девчонке дарил,
Счастливый ночами домой приходил…
Мечтала о свадьбе веселой твоей,
Мечтала баюкать внуков-детей.
Темно без тебя на всем белом свете.
Плачу… Увидишь ли слезы эти?
Лежишь далеко… У чужих берез.»
Не видело чище тех горьких слез.
И безутешна печаль матерей,
В боях потерявших своих детей
Шепчут молитву и днем, и в ночи…
От горя меркнут мои лучи.
Стихи
Письмо
Я думаю о тех парнях,
Ушедших в небо с поля битвы.
Их голос слышится в ветрах,
О них мне шелестят ракиты,
Склоняясь над речной волной,
И плачут горько, и скорбят,
И отдают поклон земной,
И молятся за тех ребят.
Им сколько было? Двадцать пять
Все – впереди. И – ничего.
Конвертик получила мать,
Письмо от сына своего.
Читает, радуясь, рыдая.
А там знакомою строкой:
«Привет тебе, моя родная.
Был долгий и жестокий бой
Деревню мы освобождали
От немцев. Вдруг я увидал:
Из леса «тигры» выезжали.
Был миг один. Гранаты взял,
Подполз – и бросил. В землю вжался.
Отбросило взрывной волной.
Но – чудо, мама! Жив остался!
Осколком ранен, но живой.
Молилась, видно, за меня,
Моя родная. Слава Богу!
Из ада: дыма и огня –
Я выполз прямо на дорогу.
Не плачь. Сынок любимый твой
Лежит на койке в медсанбате.
(Приеду, может быть, домой.
Вдруг разрешат в военкомате)
Наш командир сказал, что мне
Должны дать отпуск за раненье,
Что так бывает на войне:
Я спас бойцов подразделенье.
Он говорит : «Ты, Петр, – герой!»
Наверно, хочет дух поднять.
Собрался про поступок мой
Корреспонденту рассказать
А за окном скворцы запели.
Как, мама, хочется домой!
Хоть на денек, на полнедели…
Обняться б с сестрами, с тобой.
И – в лес любимый по тропинке.
А там сейчас ручьи звенят.
И все деревья, все травинки
Цвести и зеленеть хотят».
Сынок домой не приходил.
Последними те строчки были.
«Скончался Петр, – друг сообщил , –
В апреле. В братской схоронили».
Боец и птица
Рассказал мне солдат-ветеран:
«Много видел и крови, и ран.
Сколько лучших друзей схоронил!
Их не счесть – русских братских могил.
Но забыть не могу я лица
Одного молодого бойца.
В нашем взводе парнишка служил.
Николай. Птиц, животных любил.
И рассказывал часто бойцам:
«Им живется труднее, чем нам.
И умны, и загадочны птицы:
Дятлы, ласточки и синицы…»
Коля знал и повадки зверей.
Он скучал по сторонке своей.
«Край башкирский красив и богат, –
Утверждал на привалах солдат. –
Как красивы лесистые горы,
Необъятны степные просторы.
Много в наших краях рек могучих,
На лугах – трав, цветов пахучих,
А в озерах – живая вода
От болезни излечит всегда.
И народ в городах и селах
Работящий, дружный, веселый.
Жду вас в гости после войны»
И солдата слушали мы,
И мечтали увидеть тот край.
Славный парень был Николай.
Жаль, в бою его Бог не сберег.
Смертью храбрых погиб паренек.
В сорок третьем.
На Запад шагали,
Земли русские освобождали.
Не хотел фашист отступать –
Крови лилось за каждую пядь!
Схоронился в лесочках наш взвод.
На березе – ручной пулемет.
А на дереве птица жила,
Под сучками свой домик свила.
Залп – осколком сбита верхушка –
Без гнезда осталась пичужка.
Под березой лежал птичий дом.
Удивились : целехонек он.
А птенцы в нем тревожно пищат,
Плачет горько и мечется мать.
Мы отбились. Враг отступал.
Николай пулемет свой снял,
Осторожно подняв гнездо,
Привязал к березке его.
И кругами летала птица,
Опасаясь в домик садиться.
Но забота о детях-птенцах
Пересилила птичий страх.
Мы сидели в кустах не дыша.
«Не спугнуть бы ее!» А душа
Унеслась далеко. Каждый свой
Вспоминал уголок родной.
И я думал : «Закончить б войну
И обнять и детей, и жену.
Искупаться б в любимой реке,
Полежать на горячем песке.
И пройтись по знакомым местам,
По полям, по родимым лугам,
Где косил и хлеб убирал,
Где девчонку весной целовал…
Залп! Очнулся от сладкой мечты –
Оказался в объятьях войны.
А она через кровь, смерть шагает –
Ни к кому состраданья не знает.
В тот же день был убит Николай,
Храбрый парень, влюбленный в свой край.
Нет бойца – вот беда какая!
Он погиб, а птица живая.
И в гнезде том птенцы вырастали.
Ждали корм, щебетали… – не знали:
Спас их доброй души человек.
Буду помнить его весь свой век.
Сколько лучших друзей схоронил!
Их не счесть – русских братских могил.
Не дошли до конца войны.
Но мы помнить ребят должны.
Помнить всех наших славных парней,
Заслонивших мир грудью своей.
И косить, и пшеницу растить…
Край родной, как они, любить.
После войны
Я по вдовьим узнала слезам
О войне. Приходили к нам
Скоротать вечера зимой
(Моя мама была вдовой).
Одна – блузу крестом вышивала,
А другая – платок распускала,
Третья скатерть вязала крючком.
За столом все сидели рядком.
Тут же бегали мы, ребятня.
– Эх, война!
– Да, война…
– Все, война!
Наши матери говорили.
Разговор о мужьях заводили.
– Мой-то с поля весной придет,
«Ой, мороз, мороз…» все поет.
А давайте, бабы, споем
Вспомним доброе о моем.
– Бабы, мой-то все говорил,
Что меня с юных лет любил.
На подругу косил глаза…–
У самой – по щеке слеза.
– Мой с полей приносил васильки
И признался в любви у реки.
Помню те цветы, вечера,
Будто было это вчера.
– Мой, подруги, любил мастерить:
Из доски мог дворец сотворить.
Выпьем, бабы, за упокой.
Где лежит он, мой дорогой!?
И смеялись взахлеб, и рыдали,
Добрым словом мужей вспоминали.
Песни пели… Вино по ним пили…
И, живые, мертвых любили.
Вдовы
Вспоминаю, как вдовы «гуляли»,
Как на праздник столы собирали.
Одна сало несла и пирог,
А другая – капусту, творог.
И, собрав на бутылку вина,
Покупали и пили до дна.
– За победу!
– За нас!
– За детей.
– За погибших отцов и мужей.
Горевать-скучать не хотели.
О рябине и дубе пели.
Узнавали в той песне себя:
Век без мужа жить – вдовья судьба.
– А мой дуб? Во сырой земле,
Никогда не придет ко мне.
Он лежит далеко, на чужбине.
«Век одной мне качаться», дивчине
– Полно, бабы, хватит реветь.
О веселом давайте петь.
Вспомним радостные деньки…
– Были живы еще мужики.
– И в июле сено копнили,
Балагурить, шутить любили…
– Вместе землю под рожь пахали…
– Бабы, помните, праздник встречали…
Эх, проклятая эта война!
Растоптала все счастье она!
– Вот опять. Бабы, хватит гулять
Поздно. Детям пора уже спать.
Завтра – трудный рабочий день,
Дай, Бог, силы, терпенья всем.
Расходились, здоровья желая
Всем живым. «Век одной…» напевая.
И давал Бог тем бабам силы,
Чтоб держали косы и вилы.
Надо было колоть и пилить,
В поле хлеб и картофель растить…
И сирот кормить, одевать…
И страну из руин поднимать.
* * *
И была среди женщин одна.
Не познала любовь она.
Парни все ушли на войну –
Не вернулись… Погибли в бою.
Не пришлось ей женою быть,
Не пришлось и детей родить.
С тайной завистью Ксенья смотрела,
«Своего» вспоминать бы хотела.
Так и будет одна сидеть,
На чужих ребятишек глядеть.
Не приедут и дети к ней,
И внучата не крикнут: «Скорей
Нам, бабуля, калитку открой!»
Жизнь, ответь на вопрос такой:
– Кто виновен, что Ксенья одна?
Зарыдала:
– Война… Война!
Поклонитесь, люди…
Души павших на войне не умирают,
Если их живые вспоминают.
Подойдите, люди, к Вечному Огню,
Поклонитесь, люди, низко пареньку.
Вспомните его судьбу-дорогу.
Подойдите к отчему порогу.
Поклонитесь матери седой –
Спас страну сынок ее родной.
Поклонитесь мудрому отцу –
Мужество он передал сынку.
Поклонитесь и лесам, полям –
Босоногий мальчик бегал там,
Землянику и калину собирал,
И косил в страду, и сено скирдовал…
Алый галстук на груди его горел,
У костра о светлой эре звонко пел.
Так любил родную сторону –
Грудью заслонил в святом бою.
Поклонитесь, люди, разговорчивой реке –
Парень вечерком сидел на бережке,
Обнимал девчоночку свою,
Говорил ей ласково: «Люблю…»
Целовал… И строил планы и мечты.
Не сбылись. Погиб. Но живы я и ты
Мы в большом долгу у паренька того.
Надо жить и за себя, и за него.
И траву косить – как он косил.
Землю-мать любить – как он любил.
Обнимать девчоночку кудрявую,
Нянчить сына, внучку ясноглазую.
Пламя-память пусть горит всегда,
Не забудем парня никогда!
Души павших на войне не умирают,
Если их живые вспоминают.
Башкирия, моя любовь.
Я – дочь твоих лесистых гор.
Люблю их дали голубые,
Полей желтеющих простор,
Березок кудри золотые.
Как душу бередит курай,
В лугах – дурман цветов и меда.
Творец создал чудесный рай
Для жизни моего народа.
А как поется в крае том!
И как сердечны песни наши!
Башкиры, русские…поем
О красоте и рек, и пашен.
Поем о матушке-земле
И о любви, большой и яркой.
Как рада, что поется мне.
Стихи – от дочери подарки.
Башкирия, моя любовь,
Край перелетных журавлей.
Вожак курлычет. Слышу вновь:
«Нет нашей родины милей!»
Зиргану
Окружено полями, рощами, лугами
Старинное село.
С тобой сроднилась и годами, и делами –
Зову давно «мое».
Здесь горы-тезки смотрят, охраняя,
Твоих детей жизнь и покой.
Река-красавица, не уставая,
Поит целебною водой.
Ты стал, Зирган, второй любовью.
Отцом родимым назову
Меня ты встретил хлебом-солью
И принял в дружную семью.
Уж четверть века делим мы с тобою
Все: радость, горе – на двоих.
Шагаю утром школьною тропою:
Учу детей твоих – моих.
Здесь было главное, большое,
Чем наградила жизнь меня.
Ты дорогое и родное,
Село Зирган, судьба моя.
Журавли.
Осень. Золото под ногами.
И тоскливо щемит в груди.
Слышу песню-печаль. Над лугами –
Птичий клин. Трубят журавли.
«На полгода тебя покидаем,
Улетаем в чужие края.
Что нас ждет в той сторонке, не знаем.
До свиданья, родная земля!
До свиданья, луга и степи,
Русской ржи золотые нивы.
С неба видим просторы эти –
Как прекрасны они, любимы!
Да, чужие земли теплы,
Улетаем на зиму, но знай,
Много солнца там и еды,
Но гостиница нам – южный край.
И она навсегда не нужна.
И мечтаем вернуться скорей.
Ты одна нам дорога, одна!
Стороны нет на свете милей!
Мать-земля, не забудь песню нашу.
Ей вторит колокольный звон.
Мы оставим на родине душу.
Слышишь птичьего сердца стон…
Так и люди. Уйти норовят
В те края, где теплей и сытней.
И с тоскою назад все глядят,
Где оставили лучших друзей.
Где стоят на погосте кресты
Самых близких людей. На свет
В том краю появился и ты
И роднее сторонки нет!
Песни о любви
Прохожу по лугам покосным
Ранним утром, прохладным, росным.
Слышу: травы поют о любви:
– Нет чудеснее нашей земли!
Прибежала на берег реки.
– По полям по чужим мы текли…
Нет милей берегов родных, –
Слышу песню волн голубых.
В золотые вхожу поля.
– Как богата наша земля! –
То колосья, склоняясь ко мне,
Шепчут песнь о родной стороне.
И в лесочке услышала трели.
Это русские птахи запели:
– Далеко мы летали зимой
Нет прекрасней земли родной!
А теперь мой черед. Подпою,
Как сторонку одну люблю
Нет дороже, милее, родней
Тех тропинок, берез, тополей…
В том краю росла, вырастала,
И любовь, и печаль узнала.
И прошел там мой бал выпускной.
Отчий дом был над речкой Усой.
Рассказы Солнца
(молитва)
– Солнце, великое, мудрое, ясное,
Что на Земле увидало прекрасное?
Много столетий на небе сияешь.
Светлое, чистое видело? Знаешь?
– Видало не раз во многих краях
Мать и младенца у ней на руках
И нет той картины прекрасней,
светлее,
Не знаю взгляда нежнее, добрее.
Видало: мать на войну провожала
Сына-солдата. Слезы сдержала:
«Идешь на жестокий, праведный бой.
Смерти не бойся, сыночек мой!»
Сын не вернулся. На Эльбе-реке
Погиб от родных берез вдалеке.
А мать? Ей дойти б до заветной
могилы.
Да старость подкралась – и нет
уже силы.
И часто подолгу мать в небо глядит:
Молитву шепчет. С сынком говорит:
«Мальчик мой, нет тебя. Пал за
Отчизну.
Выполнил клятву свою перед жизнью.
Храбро сражался. Злодейка-война
Тебя отняла. Я осталась одна.
Помню глаза твои, песни и смех…
Был ты, сыночек, красивее всех.
Помню, как ловко ты сено копнил,
А вечером в озере плавать любил.
Как ветер, мчался на быстром коне
И всюду был первым, и кланялся мне.
Цветы полевые девчонке дарил,
Счастливый ночами домой приходил…
Мечтала о свадьбе веселой твоей,
Мечтала баюкать внуков-детей.
Темно без тебя на всем белом свете.
Плачу… Увидишь ли слезы эти?
Лежишь далеко… У чужих берез.»
Не видело чище тех горьких слез.
И безутешна печаль матерей,
В боях потерявших своих детей
Шепчут молитву и днем, и в ночи…
От горя меркнут мои лучи.