Софъе
Увиденное на снегу
Недавно шел по парку зимним вечером.
Смотрю: валяются бутылки и растерзан мусорный мешок.
Наверное, здесь что-то было хорошо отмечено.
Невольно я представил все: и грустно и смешно.
Ведь вздумалось кому-то в это время пировать холодное!
Назвать его свиньей – обидеть бедное животное.
(1.03.2012)
Эскиз
Пусть дождь, который заштриховывает серым цветом
Дома, вокзалы и библиотеки,
Тебя среди других оставит ясным силуэтом.
Сияй! Живи! Люби! Сегодня и вовеки.
(24.03.2012)
(Наташе)
Я и негр
На старой черно-белой фотографии
Все однозначно: вот дома
Бледнеют позади, вот гравием
Засыпана дорога, по бокам рома-
Шки светятся, высокая осока,
А вот он – я, в костюме с лоском и в туфлях из замши,
Стою, обнявшись с другом давних лет.
Он – негр для вас, но вы внимательно смотрите, там же,
На этой фотографии, ведь цвета кожи нет.
(1.03.2012)
Белые мухи
Белые мухи беззвучно жужжат за окном.
Тих перекресток, укутаный в холода плед.
Мухи ложились на землю белыми брюшками вверх,
А потом в них разбегался и прыгал оранжевый свет
Фонарей, но не вздымал, только ставил на паузу снег,
Чтобы бесследно прошел по нему целлофановый век.
Кто-то с ангиной лежал вместо школы; мечтал
Вылепить столько забавных зверей во дворе -
С ними б не справился ровный металл тракторов:
Может тогда по-другому смотрели б на мир
Те, кто зарылся в вещах лабиринтов квартир?
Только так думать смешно, если ты далеко не здоров...
Смотришь на мух, напрягаешь свой синестетический слух...
(11.01.2012)
Замаринованные чувства
Я снова поставлю влюбленье на полку,
Как трехлитровую полную банку
Замаринованных чувств, и надолго
Дверцу закрою, скрипя, антрисоли.
Буду смотреть, как ломает фалангу
Бедному дереву бледное небо,
Дождь во дворе как газоны мусолит,
И в телевизоре рты их без хлеба,
Полный бессилием воспоминаний,
Сидя на стуле, болтая ногами...
Так и стоять неоткрытыми чувствам;
В старой квартире просторно и пусто.
И за окном не доносится хруста.
Мир, он полюбится только ребенком.
Крепко обнимут лишь детские руки.
Снова проявится прошлого пленка.
Фильм повторяется. «Занято» в трубке...
(26.04.2012)
Пролог
Брошь фонарей, словно в бархате цвета индиго,
Путь украшает заросший, таинственно дикий,
Путь в никуда, в черноту беспробудного мига,
В чтение самой загадочной сумрачной книги.
(16.04.2012)
Насекомый транспорт
От мелкого дождя трава становится свежее, зеленее.
Все краски насыщаются. Задребезжали водостоки.
Над центром в лампочках, витринах и мигалках каменеет
Дневное небо и бросает всем прохожим в ноги
Такие тонкие дождя иголки. На востоке
Троллейбусы похожи на кузнечиков с усами,
Которые вынашивают в брюшках пассажиров,
Промокших, ожидая рейса, - шмыгают носами.
Им безразлично все, как сухофруктам сморщенным инжира.
(17.04.2012)
***
Нет ничего приятнее спокойного раздумья
В вечерний зной сиреневых оттенков,
Когда дома с деревьями сливаются в одно
Изображение неясным силуэтом; стулья
Разбросаны по комнате, висит на стенке
Перевернутое вверх ногами полотно,
И ловят почему-то круглый воздух
Будто бы беременные занавески, -
Тогда дано неописуемое пониманье мозгу,
И аргумент не умирать становится предельно веским.
(16.04.2012)
***
Нынче утром, приставляя пистолет к виску,
Я пишу друзьям последние записки.
И, когда до смерти остается несколько секунд,
Вместо огнестрельного оружия
В своей руке я обнаруживаю виски.
(18.02.2012)
***
Наверное, искренность также сквозит, как открытая форточка,
Но нам от нее заболеть никогда не грозит.
Под нею мы ловим холодные струи небес. Ибо сидя на корточках,
Увидишь – твой мир за окошком велик и красив.
(2.03.2012)
***
Высоки ноты фонарей и одиноко одинаковы
На разлинованном болтающимся проводом листе бумаги,
И это знает тот лишь, кто закатом любовался маковым,
А после подарил другому все свои оставшиеся маки.
(16.04.2012)
***
Любовь с утра, как свет в открытых окнах, –
Просачивается беседами, неясным шумом с улиц;
Как запах всех вещей, которые, промокнув,
На батареях ждут, чтоб их хозяева проснулись;
Бежавшие вчера под проливным дождем куда-то,
Державшись за руки и ни за что не отпуская,
Шагавшие по линиям шоссе, как по канатам,
Обнявшись, целовавшиеся.
На плечах мужская
Коричневая куртка вместе с легким платьем,
Беспечная походка, смех во тьме бульваров,
Согретые сердца небесной благодатью,
Единственные проезжающие мимо фары.
А после – дребезжанье водосточных труб и жести,
Не в силах удержаться на которой свет фонарный,
Они, лежащие в одной постели вместе,
И запоздалые в дали гудки пожарной.
(21.04.2012)
***
На запустыненном шоссе
Асфальт потрескался и высох.
Все небо в розовом бизе,
А горизонт в деревьях лысых.
Сквозь ветви просочился крик,
Лицо и руки поцарапав.
И там, где крик в тиши возник,
Гуляла роща косолапо.
(18.04.2012)
***
Родился свет. Зажглись все фонари.
На поле виден стал плакат рекламы.
За городом в ночном тумане утонули аварий-
Ные сигналы грустно-алой гаммы.
Конец мечте. Обочина судьбы.
По встречной полосе несется лишь ослепший сумрак.
И сено по низинам свернуто в гробы,
И взгляд ультрамарина земленист, как умбра.
(16.04.2012)
***
Ищешь ли ты меня взглядом,
Когда остановки напротив
свели нас,
И, кажется, рядом
Любовь меж машинами бродит?
Твой опоздает автобус,
Чтобы другой меня спрятал.
Знаешь ли ты этот фокус?
Ищешь ли ты меня взглядом?
(3.11.2011)
***
Когда в трамвае ты не встретился ни с кем влюбленно взглядами,
Когда все, отвернувшись к окнам, безразличием полны,
То вспомни, что, пожалуй, миллионы раз
Те, кто смущенно отводил глаза, стояли рядом и
Тебя рассматривали с любопытством со спины.
(14.03.2012)
***
Теплый запах кофемолки.
Жженый сахар там, на полке.
А снаружи утро
Сыпет крыши пудрой.
Как ты любишь: черный/белый?
Рябь глотка пошла по телу.
Окна запотели.
Тихо мямлит телик.
Вечером метели
Нас учили страсти,
А с утра во власти мы
Мерной облачной зимы.
(2011)
***
А я не знаю ни границ, ни паспоротов, ни стран!
Земля - мой дом без флага и герба!
Гореть и дальше разожженным мной кострам!
Здесь никому не сделать из меня раба!
(21.02.2012)
Мои стихи
Мои немытые стихи не пахнут дорогими
Духами. Им, всегда сухим,
Не рассмеяться в гриме рифм,
Им в хламе
Пребывать людских
Обычных жизней мелких
Из заразительной тоски.
Но в них залил я кипяток,
Как заливают в грелки,
Чтоб вылечить те души смог,
Избавить от отчаяний,
Обычный слог, хотя теперь
И вышло, что я - чайник.
(24.01.2012)
Органы и бабочки
Не вы ли играли вчера на моем
Органе органа чувств?
Не вы ли ловили огромным сачком
Воздушных бабочек уст?
Не вылил в ту ночь ни единой слезы
По правде тоскующий дождь.
Он там, наверху, от того, что весы
Избрали тяжелую ложь.
Органы и бабочки шум с тишиной
Мешают в вечернем коктейле.
Мое существо тебя лишено;
Часы на секунды разделит.
(7.2012)
***
Я не поэт. Я, так себе, бродяга;
Блуждаю где-то в облаках.
Да стерпит все мои слова бумага!
Да будет все в моих руках!
(03.2012)
***
Будет ли жить поэзия после поэта?
Станет ли мысль, сердца озаряя собой,
Новой? Быть может, возьмет ее кто-то за кредо,
В бой отправляясь с толпой? Не могу вам сказать ничего.
Я лишь пишу, и я этому промыслу предан,
Пусть не насытит оно пищевод, но и шум
Мне ни к чему, я надеюсь и дальше по средам
Пить молоко, не внимая кругом миражу.
...
Да, я – поэт, и за это я вас извиняю.
Но завтра же четверг: к дождю, и рано на работу.
Так же как вас и меня времена поменяют.
Лишь бы сквозь длинные пальцы веков
В груди мой не померк маяк всем пароходам
И также теплилась любовь!
(1.03.2012)
Нос и покрывало
Чем нос похож на покрывало,
Что сушится на солнце, надуваясь ветром?
Извиняюсь, что вопрос застал врасплох. Он нетра-
Диционен. Ну и что ж? Бывало...
Найти отличий тут, как говорится, 10
Легко и просто, но по сути,
И то и это, друг мой, можешь ты повесить,
Хоть нос не высохнет так быстро при простуде.
(14.03.2012)
Наперегонки с индифферентностью
Быстрее, сквозь потоки магистрали,
Меняем полосы так быстро и стремительно.
Они, наверное, уже с собой забрали
Всех наших близких и друзей, родителей,
Знакомых и соседей, слишком громко ссорились
Которые над нами. Похитители
Людей без чувств за нами гонятся. Ускорились
Мы на своей несущейся любви-ferrari,
Их оставляя позади перехитренными и глупыми.
Аллеют задним светом магистрали.
Нас не поймали, потому что слишком сильно любим мы.
(26.04.2012)
Глядя в потолок
Мой вечер тих, уютен при свечении
Настольной лампы, обрисовывающей цветок
На подоконнике, пока пью чай с печеньем,
Читая хроники предметов, озирая кухню,
И постоянный переменный ток мне так доказывает,
Что система никогда не рухнет!
И наши споры с ним об этом многоразовые...
(30.04.2012)
Дребезги отражения
Дождь бродил по улицам
В старом цилиндре с тросточкой.
Все бульвары щурились,
Окнами глядя мокрыми,
Перемывали косточки.
Небо желало скандала.
Бились тарелки зеркал
Луж, где всегда искажается
Правда, дробится на мнения,
Плюхнувшись, перемешается, -
В мире такого полно.
А у меня все равно
Весеннее настроение!
(15.04.2012)
Премьеры не будет
Как медленно включается рассвет. Его немая лампа
Мне проявила комнаты предметы на момент
Нетронутости миром. Вещи спят. Раскидан хлам по
Полу, подоконнику. Ковер висит в квартире,
И на ночь незакрытое окно, картины, -
Все это вырежут из моего кино,
Как лишние пустые кадры,
Пожалуй,
Никому ненужные и но-
Вый день без грусти пустят в кинотеатры.
А мне бы только не снимать свою пижаму...
(16.04.2012)
Мои друзья
Мои друзья - страницы, а не люди.
Мои друзья - их стулья, вешалки, рубашки,
Их столовые приборы,
Трещенки на стенах их домов, чулки и чашки,
Их высокие заборы,
Черные зрачки их комнат,
Все когда уснули,
Но не видят снов, а, может быть, не помнят.
Да моих друзей тут улей, омут:
Все углы, устиланные паутиной,
Хвостики пушистые из труб в морозный день рутинный,
Зонтики, поломанные ветром,
Просека вдали на километры,
Все отсутствия и все предметы,
Все пустоты, все ненужные мечтанья
И молчание пустой поставленной кассеты,
И ночное мерное Земли дыханье.
Смотрят на меня все эти лица.
Шепчут разные сюжеты и истории.
"Мир красив, и в нем не стоит злиться", -
Говорят, когда встречаю в коридоре их.
(1.03.2012)
Анализация
А я за то, чтоб деньги вовсе отменили,
Хотя бы перестали говорить о них публично.
Политиков я закидал бы скорлупой яичной, или
Издал указ о том, чтобы ходили ... в мыле,
Пока не обеспечат каждому те блага,
Которые наобещали. Вот вам мой анализ:
Уж лучше вместо денег туалетная бумага,
По крайней мере, ей еще не вытирались!
(18.02.2012)
Конфуз
В моей все замерло груди.
Вздымаются тревожно груди
Твои. Когда же мы одни
Останемся? В час роковой
Ты мне сказала: "Приходи,
Ведь дома никого не будет."
И я пришел... И позвонил...
Действительно, тут никого.
Д. Капарину
Вчера, мой друг, мы показали миру,
Как веселятся бесшабашные поэты:
Мы долго дергали по переулкам струны лиры,
И, тем не менее, не все куплеты были спеты.
Зато разбиты были зеркала озер
Булыжниками и растрепанной стояла ива.
Но ты все пропустил... Хотя не все:
Не пропустил ты лишь стаканчик пива.
(7.03.2012)
Шутка
Мне хочется шутить, как это делает вода,
Дождем прически «поправляющая» всем прохожим,
Уметь шутить, как в выражении кота
Смешна любая независимость и гордость. Огорошен
Я юмором таких, вот, невесомых мелочей,
Но безобидно веселиться до последней хромосомы
Мешает только неслезающий урод с плечей
И потому шутить приходится по-пушкински особо.
(12.06.2012)
Неогосподин
Я задыхаюсь в свежести осенних дней,
Встречая ветер набережной своего залива.
И только лишь желаю, чтобы путь длинней
Казался мне и чайка не криклива.
Я обернулся в плащ, как в синий блин
Положена была вкуснейшая начинка!
Шагаю гордо - неогосподин.
И взгляд с искрой, и внешний вид с перчинкой.
Слова застыли в бесконечном вдохе.
(К чему все эти бирки на предметах?)
Слова рождают лишь переполохи,
И ими не поможешь в бедах.
Чтож, от того язык мой пуст, мне тесен
Этот череп, и я выйду из него,
Когда в такой погожий день совсем без спеси
Смешаю с грохотом прилива свой плевок.
(17.02.2012)
Телевидение снов
Смешон мой каждый шаг, направленный к тебе,
Но искренен и этим-то оправдан.
Я выпрямляю свой скукоженный хребет
Немыми вечерами за столом, усыпанным стихами.
Рад им, но не сильнее, чем твоим
Губам, рукам и линиям лица,
Пусть и общаемся с тобой телами месяца,
На расстояньи друг от друга экспедиций.
Ты говоришь, что эта лесница
Коротковата до Луны, но птицей
Я обернусь, когда последняя ступенька
Треснет,
А в кресле, у экрана будешь спать уже давненько ты.
Ведь если долго не сбываются мечты,
Мы ищем в телевидении сны.
(12.06.2012)
***
Не смущайтесь, не злитесь! Улыбка моя -
Не насмешка над вами, поверьте.
Я смеюсь от того, что смеются края
Этих губ и щекочут мне щеки,
Словно мягким фламинговым перья.
Точно также я буду и смерти
Улыбаться, как милой девченке,
Ожидая ее милосердий.
(11.06.2012)
Парикмахер мысли
Буду ли гением времени,
Или останусь изгоем? Рукою
Блуждаю по темени -
Нащупать бы в ней выключатель!
Понять бы, как здесь отличать и
Держаться добра и покоя.
Буду ли гением времени,
Или исполнится нечто другое?
Кто от незнанья спасен?
Только не важно, как сложится все,
Слух бы не резать словами,
Так же, как чавкают ножницы
Чьими-нибудь волосами.
(11.03.2012)
P. S.
Не смотри ты на меня так жарко.
Может быть, я и дурак, но точно
Знаю, что любовь пойдет насмарку,
И я получу опять пощечину.
Ты - зефирная и нежная снаружи,
Но мне ясно, что с тобою станет: завтра
Тело примет форму перезрелой груши.
Плоскости души объемом бедер не поможешь.
P.S. Правда,
Это - мнение всего лишь одного из авторов.
(18.02.2012)
***
Не дай мне, Бог, бесчувственной души
Среди порочащих Тебя в горниле ада.
Такой души мне от Тебя не надо,
Что бестолково в городе кружит
И ищет сладострастных увлечений,
Ногами попирая чистый гений.
Цена такой души - гроши.
А дай мне, Бог, пропитанную душу
Смирением и совестью. Она
Любовь свою всю выпустит наружу
И вдохновением подымет всех со дна.
Пусть путь ее, единственно достойный,
Повсюду остановит войны.
Старанья целой жизни - ей цена.
(21.02.2012)
Трамвай на Эверест
Пумой змея притворялась бы как-то не очень.
И носорог в роли маленькой мышки, пожалуй, смешон.
Если жирафу в спектаклях играть бы кого покороче,
Занавес зала ему был бы, как капюшон.
Вот зоопарк, что встречаю в театрах салонов
Транспортных средств, подбирающих новые виды.
Люди играют других ради горстки соломы
И одобрения публики хамовитой.
(23.04.2012)
***
А мне до фонаря немного не хватает метров,
До лампочки не достает мне ватт.
Я комнату и душу-то проветрю,
Но череп мой для пустозвонов маловат!
«Черный пенни»*
Я знаю, что твоей души непостоянство
Пришлет мою любовь когда-нибудь обратно.
Обрадует твой взор кого-нибудь другого,
Вокруг меня съедая пустотой пространство.
И все же, я люблю любить бесплатно,
Снимать с сердец их путы и оковы,
Не сожалея ни о чем! Твою халатно
Поставленную марку на конверт почтовый
Я помещу в коллекцию всех "черных пенни",
Которые на чердаке ума уже покрылись пылью;
Ведь не хранить такое жизни пение
Нельзя!
Придет конец всему случающемуся впервые.
(27.06.2012)
* "Черный пенни" - первая в истории человечества марка.
Осязание мира
Господь не дал мне гениальности,
Зато Он подарил мне душу,
И ей ощупываю мир я, как слепец;
Во всем ища смешной детальности,
Я добрым словом стены рушу,
А если и не я, то водка-огурец.
(15.07.2012)
Пластинка, зеркальце, помада, будуар
К чему все эти недосказы?
Живая ложь мертвее правды!
Оставь молчанья метостазы.
Ты сам - страница, сам и автор.
Пиши так честно, как струится
Дождя поток, бесцветные чернила!
И собери все по крупицам
Осколки старого винила
Своей иголочной души,
Чтоб снова музыкой кружить
В моем зеркальном будуаре,
Пока снаружи тротуарит
Уныло утро и пружи-
Нит в парке старая ольха.
(15.07.2012)
Кит
Скляночки книг с маринадами душ
Полки мои украшают;
Лампочки визг и какая-то чушь,
Чушь непомерно большая,
Чушь мегаполисных самых размеров
В уши мне хочет залезть,
Хочет срубить мое дерево веры,
Чтобы посеять там лесть.
Как же мне быть? Мне кричать, или драться?
Или печалью дышать?
Я, провалившийся с треском всех раций,
Буду ли лесть возвышать?
Змеем летучим расправлю улыбку, -
В небе она видна всем!
Слов вензеля золотистые вытку,
Выглажу все их плиссе,
И подниму выше прежнего голову!
Я был рожден вот таким:
Целым! Такого меня, но не голого,
В царство отправят могил.
(22.07.2012)
Тоннели. Тупики
Не угасает чернота
В конце слепого коридора,
И сверху капает вода;
Тут сыро, неуютно. Норы.
Мой мозг, как крот,
Пытается добиться света,
Но роет рот
Могилу для поэта.
Я не любим
И не нашел за жизнь ни друга.
Меня убил
Вселенский холод. И сплошная скука
Ведет куда-то в этом сумрачном тоннеле.
Мне даже не с кем постреляться на дуэли...
(7.2012)
У витрин, закутанный в искренность
Я прошу тебя сегодня,
Стань похожим на себя,
Стань на капельку свободней!
Не всегда же прозябать
В этой модной упаковке
В такт с такими же, как ты,
Продаваться по дешевке
И терять свои мечты.
(18.02.2012)
Канцелярская мечта
А почему бы мне не быть беспечным
И не пытаться кем-то становиться?
Хожу повсюду, вдохновением отмеченный,
И вижу только каменные обесцвеченные лица,
Которые, избрав свой путь, предали
Детские мечты и сокровенные желанья,
И крутят не велосипедные педали,
А шестеренки механизма в раннюю
Холодную и мерзопакостную осень,
Мусоля новости и жалуясь на власти.
Их вид, по мне, несчастен, зол и грозен,
И я мечтаю взять такой волшебный ластик,
Чтоб смог стереть никчемные пороки
Из их сердец, а после написать там строки
О мире и любви.
(5.03.2012)
Мерцающим
Прячутся стихи за спинами у авторов,
Словно мотыльки, налипшие на лампу,
Крылья расправляют - сыпется пыльца;
И, как миллионы ампул,
И, как миллионы факторов
Быстрого конца поэта,
Ждут, пока не станет света,
Чтобы разлететься в мире
По бледнеющим сердцам,
Души расправляя шире,
Помня, как поэт мерцал.
(17.03.2012)
Лебединое озеро А3
Возьми белила мягкой кистью и пиши
Изящным балеринам на холсте
Чарующие платья.
Пусть полотно от взмахов рук задребезжит!
Не трогай сном пока свою постель,
Изведай это счастье!
Рисуй, чтоб ожили твои прекрасные картины!
Я дам тебе свой сок из глаз ультрамарина,
А если ты устанешь рисовать одной,
Тебе достаточно присесть и
Я подойду, возьму твою ладонь;
Мы будем дорисовывать все вместе.
(14.03.2012)
На дедушку с внуком
Как будто прошлое и то, что будет, взявшись за руки,
Идут, ломая талый лед по кромке тротуара;
Будто сдувшийся и ненадутый толком шарики
Смеются на поверхности земного шара.
Нет ничего мудрей природного негласного устава,
Что опыт нужен юности, а старикам нужны забавы.
И все на этом сходится, чтоб время продолжало
Журчать, а жизнь - гореть немеркнущим пожаром.
(17.03.2012)
Канатоходец
Я время дал смешному поколению
Объять мои несложные стихи,
Нарисовал мелком прямую линию
И предложил по очереди им пройти по ней.
Глухим шлепком о тратуар закончилось их рвение.
Больней всего, наверно', был не сам удар,
А то, что не они ответственны за это веяние.
(20.03.2012)
На эшафот взошедши голым
Стоит поэт раздет перед толпою,
Читает громко и отрывисто стихи,
Как будто он идет извилистой тропою,
Толпы разоблачая гнусные грехи.
А все в недоумении глядят, что скажет дальше
Поэт, читая фальши свой правдивый стих.
Так раздеваться люди не способны даже
При том, что вся одежда модная на них.
(13.03.2012)
13 лебедей
13 белых лебедей
И два детеныша плывут.
Они, наверное, в беде.
Они, наверное, в тылу
Цивилизации людей.
Им срочно нужно улететь,
А не скользить по черноте
У мелководья, там, где медь
Неясных тусклых фонарей
Столбы рисует на воде,
Тем возвышая города.
13 белых лебедей
И два детеныша, - гряда
Взмахнувшей кисточки мазков, -
Подняться могут высоко,
Но остаются с нами, ведь
Им больше некуда лететь.
Там точно хуже, чем у нас.
Там ужас, страх и желчь в сердцах!
Земля, наверное, сдалась:
Покорно ждет, когда ее
Бездушный деспот и тиран
Убьет, расколет пополам.
13 белых лебедей
И два детеныша плывут,
Все становясь вдали бледней,
Но завтра тоже будут тут.
(28.03.2012)
Скульптор высекает из камня сердце. Мир высекает из сердца камень
Ты знаешь, люди исчезают не мгновенно,
Вначале испаряются мечты,
В висках шагает одиночество постукиваньем вен, но
Неприметны все еще его следы.
Потом сознание уже не насыщает тело,
И то шатается по улицам голодным;
Смотрело из окна, пока оно не запотело,
Ну а теперь пускает пар на мир холодный.
Я знал такого скульптора когда-то:
Ему с рождения была дана огромная душа;
И от нее он отрывал всем по кусочку,
не жалея,
Но из даты в дату
Все становился самому себе чужак,
Пока не округлился в маленькую точку.
Вокруг него одни лишь неподвижные фигуры
И кактусы, стоят что на окне.
А ночью сам он превращается в скульптуру,
Забывшись в алкогольном сне.
(1.04.2012)
Фрактал
Я ем бутерброд с огурцом малосольной наружности.
Слой масла, слой сыра, слой воздуха хлеб переносит,
А я его ем с огурцом, он уже в купоросе
Моих голодающих глаз, малосольных окружностей.
Погода за окнами: выпей-займи-снова выпей и
Откинься в угаре. Окурок заката пунцов.
Так люди хрустят тут поэтами цвета амфибии.
Не в этом ли истина фразы: "Да ты огурцом!"
(23.07.2012)
Похожи на пассажира
Мой сломанный нос не кажется им некрасивым.
В него, судя по транспортным взглядам, готовы влюбляться даже.
Когда-то мне так за правду сказали "спасибо."
Теперь вижу, что правда не стоит страданий. Смешна она же.
(23.07.2012)
Листая секунды, часы и недели...
Не доверяй глазам,
Не доверяй ушам,
Но доверяй все эпилогам времени.
И коль была лоза,
Ее весна ушла.
Тогда чего ж так восхищаться зелени?
(28.07.2012)
Моргание XXI век
Эй, фокусник! Каков твой новый фокус?
Жонглируешь закатами, как апельсинами, умело.
В кармане у груди поник твой лучший крокус,
Не брызгает водой он больше, а чихает мелом.
Быть может, твой платок, давно дырявый,
В руке зажатой превратится в голубя святого,
Чтоб миру принести лекарство от отравы
Его трехбуквенного матерного слова?
А может, нас порадуешь чарующей иллюзией,
Являя публике очередную панацею?
Вот только пребывать в лазурном блюзе ей
Небес несбывшейся мечтой,
недостижимой целью.
Вот, фокусник, вот все твои приемы!
Нет ничего неповторимого на свете.
И раз уж мы с тобой близки,
хотя едва знакомы,
Давай сегодня выступим для них в дуэте.
(28.07.2012)
***
Обнять, не выпуская из объятий вечность,
Дарить без слов сплошную только нежность
И чувствовать, как в невесомости беспечность
Не угосает... Никогда...
(8.06.2012)
***
На солнечных часах
Сопит ночная тень,
И ей не интересно, сколько нынче времени.
По небу на глазах
Моих плывет тюлень
Молочных очертаний, расстворяясь в темени.
Покой и благодать
В мерцании огней.
Ты так возлюблена моей страной рассеянной,
Как любится летать
Листве осенних дней
У кромки на поверхности воды бассейна.
(10.06.2012)
***
Небывалой радостью утренней,
Прошивающей нитью воздуха,
Бударажащей дух мой внутренний,
Сотворившей змею из галстука,
Ты явилась мне, благолепием,
И ушла белоснежным облаком.
Я тяну отчаянно жребий.
Я вкусил вожделений яблоко.
(9.07.2012)
***
Запишу тебя навеки
В рифмы, в образы, в поэмы,
Чтобы все библиотеки
Стали так пусты и немы,
Ведь история о нас
Громче их печатных фраз!
(10.06.2012)
Утром 2325-ого мы все еще тут
Фантастика черного космоса
Так бесконечно пространственна,
И шепчет таинственным голосом,
Словно затмение, явственно,
О вечности миротворения
Огромного, как чудеса
Любимого прикосновения
Любимого лица.
(21.08.2012)
(моей навеки М.)
***
Я наблюдал, как ветер оживил траву
И воскресил предметы, некогда нам близкие,
Которые, наверное, лишь для того живут,
Чтоб быть открытыми, и ждут прикосновений рук,
Как свой финал, торжественный момент,
Что душу стискивал.
(14.11.2012)
***
Как жаль, что выцветает память, словно
На солнце пролежавшая изрядно фотография
Какого-то и вовсе не смешного клоуна, -
Валяется у слома треснувшего кафеля
Забытого в глуши бесхозного строения
У края пустыря, поросшего соломенной
Щетиной, становясь белесей и смиреннее,
Не зная о дальнейшей жизни сломленной, недлинной.
(19.05.2012)
Поворот
Дороги сиреневой тянется лента
В запахе свежей зеленой травы,
Деревья запомнят все эти моменты
Шелестом листьев своих хоровым.
Они не покинут ни этого места,
Ни этого времени, будут всегда
Смотрящими в оба телами у съезда,
А солнце сквозь ветви их будет съедать.
Здесь самый из всех поворот безмятежный,
Камнями уложенный по сторонам,
Здесь тени предметов годами все те же,
Здесь было проездом 17 и нам.
(24.05.2012)
Сюрпризность данности, одна из...
"Past is forgotten.
Future is forbidden.
But today is a gift.
That's why it called Present."
(пословица)
Бабушки когда-то были девушками.
Дедушки когда-то улыбались
Белыми молочными зубами
И не трепыхали в почках камешками,
Из носу не вынимали палец.
Образ их в сравнении забавен
С дряхлыми бледнеющими лицами,
На которых толстые очки,
Словно телевизоры,
Что с выпуклыми линзами,
Их вопросы – удочек крючки.
Целый день картинка не меняется,
Но переключи на год канал,
И увидишь, как портрет состарится,
Выдохнется лимонадом,
Выцветет помадой.
Только, чтоб ты знал:
Радовать сюрпризами
Шумными, как хор прибоя в ракушке,
Нас спешит Вселенность фееричная:
Не было б тебя, коль наши бабушки
Не были б когда-то симпатичными.
«7 пятниц на неделе»
И почему так говорят, ведь это скверно:
Работать, думая, что завтра выходные,
Но все 7 дней, как запах парфюмерный,
Не выветриться, - люди злые.
Таким бы я поставил памятник
И приписал бы снизу на дощечке:
«Кто бравый труженник и праведник»,
А по периметру зажег бы свечки.
Я б чествовал таких в душе ответственных,
А с ними всех, кто так торопится работать,
Что устает от взгляда непосредственно
На труд и просит подать.
Я тщательно слежу за новой модою,
Хотя, конечно, это не в новинку:
Стоять втроем, пока один работает;
Но очень важно, потому что стильно,
По-европейски, живописная картинка!
Трудолюбиво, плодотворно, сильно!
И, может быть, кому-то это чувство чуждо,
Во мне такое пышет, обитая.
А все потому, что
У кого-то точка зрения,
А у меня ;
(21.08.2012)
Необозримость под куполом
Я нашел пакет в пакете,
Из которого пакет
Пустоту прибавил к этим,
Кинув булку на паркет.
К бесконечности стремится
Саван эры, целлофан,
Гордость наших амуниций.
Сквозь него расцеловал
Человек на крыше дома
Разразившийся закат, -
Бомбы ядерной потомок,
Солнца грустный суррогат.
Я нашел пакет в пакете
Нашим общим будущим.
В них храниться будут дети,
А рождаться - чудища.
(21.08.2012)
Почти после нас
Чего только не видели мы:
Кругом одни эрзацы,
И вместо слов вода!
А кто будет заменителями
Торгующих мерзавцев?
И главное: когда?
(21.08.2012)
Солнце с сочностью,
Солнце лопнуло,
С мякотью персика
Огромного.
Гранулы берега.
Всего лишь версия.
Всего лишь лирика
Вылила сердце.
Я
Бедный на голову
Выбегу голым.
Облако олова.
Глаглы.
Медовое солнце
Сочностью,
Сотами,
Сотнями глаз,
Как липкая бронза,
Делает вечными
юными
монументальными нас.
Млечный путь сквозь туманы Кадриорга
Туман украл из глаз моих долину.
Видны одни лишь мачты фонарей.
И страх нырять в его глубины сгинул.
Свой бледный след оставила форель;
Ей капли звезд блестели отраженьем.
С небесных губ слетал метеорит,
Как принятое новое решенье
Своим пером поэт нам говорит.
Космический прилив стер все границы.
Земные сны уплыли с ним наверх.
В движеньях сфер один и тот же принцип.
Он не изменен и с теченьем эр.
Я молча постою еще немного –
О чем расскажет Верхний Кадриорг?
Быть может, люди вспомнят Бога,
Пока о них не вспоминает морг.
Пирита
Море свои приносит волны.
Берег мешает их с шумом людей.
Чтоб не слоняться бледно-голым,
Спелый загар на тело надень!
Ветер страницами листает.
Сколько еще в них нетронутых зон?
Белая парусная стая
Путь мне рисует за горизонт.
***
Раскаленные
Небеса,
Как влюбленные
Голоса,
Как украдкой ее
Глаза,
Когда он уже все
Сказал.
Закат
По долине несется лис.
Тень за ним опускается вниз.
И все мысли почти сбылись,
Улыбаются из-за кулис.
Твоя музыка
Страсти снова во мне закипели.
Я дрожу, как березовый лист,
Что спустился по виолончели
Этих бедер и талии вниз.
Прокатился по нотам у шеи
Мой зеленый березовый лист.
Ночь. Ты в теле виолончели,
А я сзади – виолончелист.
В электричестве девочка
Девочка по электричке
Бегает.
В глазах две спички
Чиркнули
О коробок души.
И ведь ей не интересно
Просто так
Сидеть на кресле –
Прыгает,
Как тысяча пружин.
В будущем ты вспомнишь детство,
Не во что
Когда одеться
Будет здесь
Твоей улыбке.
Но
Спи пока в кроватке крепко
Ночью.
Днем
Резвись, конфетка,
Чтоб потом
Закончилось кино.
Циркуляция пива в природе (пилорама)
"Show me the way to the next whiskey bar."
(Jim Morrison)
Я пил вчера с друзьями детства.
Я с ними пил позавчера.
Я - человек без самоедства!
В сознаньи черная дыра.
Туда бросаются все книги,
Что сквозь очки читались в ванной,
Чтоб после жизнью забулдыги
Прожить прилежно-аккуратной.
Там оказались те моменты,
Которым ногти грызть от скуки,
Иль накрываться тазом медным
И издавать глухие стуки.
Там гаснут все мои рисунки.
Туда же отмотаться песням,
В утробу будто дамской сумки,
Пока по рюмочке мы треснем.
И пусть здоровье угасает,
Зато летят фантазий стаи,
Чей путь по раю будет вечен,
Хоть и порвалась смысла нить.
Уж лучше смех купить за печень,
Чем удрученным жизнь прожить!
Я пил вчера с друзьями детства.
Я с ними пил позавчера.
И если мне позволят средства,
Продолжим завтра наш парад.
(11.09.2012)
Майский вечер
(совместно с John Frusciante “Here, Air”)
И снова – ветер
Течет.
И только листья
Его
Для нас разоблачают.
Под толстый свитер
Плечо,
Рукав до кисти.
Кого-
То рядом не хватает.
Я не верю подсказкам
Тестов модных журналов.
Ключи падали с лязгом,
Хлопнув дверью скандалов.
Вдохнуть свободно
Мне здесь
Мешает пристань
Небес
И отблеск волн, как галстук, -
Желтеет модно.
Несись,
Порыв, со свистом
Не без
Того, кто услыхал стук!
Стук дверьми нараспашку -
Так колотится сердце.
Налей чаю мне в чашку,
Чтобы ей мне согреться!
И снова – ветер
Течет.
И только листья
Его
Для нас разоблачают.
Ни слова. Веер.
Лицо.
Самоубийства
Певцов.
Налей мне в чашку чаю!
(23, 24.05.2011)
Параллельный стих
День, комната, свеча потухла.
Дыхание оконных рам.
Поэт читает как-то глухо,
А смысл стиха – ненужный хлам.
Умрет? – родится новый нытик.
Его стихи «взорвут» печать.
День, ледяной канал весь вытек,
Померкла комната, свеча...
Иллюзия деторождения
Артисты похожи на аистов,
На синюю пыль дождя,
На шум по прибытии поезда,
На гам, на гаммы к ногам
Рояля концертного вечером,
Что бряцает джаз шутя,
На ложку микстуры от фельдшера,
На то, что потом ощутят
Целующиеся влюбленные
Уже как два часа.
Их контуры чертим углем мы
Зрачков, что искрят глаза.
И пусть ни один, ни два из ста
У сцен не займут места:
Все же, артисты и аисты
Из одного гнезда.
Чем ты там интересным занят?
Знакомый моего знакомого,
Который мне без двух попоек друг,
Учиться в шахматы играть попробовал
На днях в клозете
Ввиду своих гастрономии мук;
И, знаете,
Освоил ведь,
Но вместе с этим
Забил вконец трубопровод.
Игра не стоила
Ни ломаной свечи. Заметьте,
Ничто не остается без последствий, вот.
О снеге
О снеге писать на белой бумаге –
Следить через поле,
Быть первопроходцем и флаги,
Что прятали антрисоли,
Вывешивать, красные флаги,
Как летние теплые легкие маки сажать на морозе;
Или цепочкой, рисующей каплями крови маршруты,
Вывести путь в никуда виртуозам печали;
Или писать на огромной и белой корове без шуток стихи,
Что кому-то покажутся пятнами туши вначале;
Или схватить мастехин и размазывать им по полотнам
Воздух, чтоб белыми в мире холсты навсегда оставались.
Только и белый становится позже болотным,
В новой тетради когда появляется запись.
Снег написать невозможно, его не испачкав.
Снег – это ритмы небесного барабанчика.
(1.11.2011 – 24.1.2012)
Фасады мироздания
"К стоянке клонился первый из обитаемых домов — номер третий — по разбомбленной улице Нортвуд-террейс; клонился в буквальном смысле слова — он тоже пострадал от бомбежки, и его торцовые стены держались на деревянных подпорках. Позади упали небольшая фугаска и несколько зажигалок, дом накренился и торчал, как обломанный зуб; в заднюю его стену врезались останки соседа: стенная панель, кусок камина."
("Разрушители", Грэм Грин)
Окна бьют пятиэтажек
Дети под шумы дождя.
Их каштаны не промажут.
С городом у них вражда.
Зонт открыл в небесной дрожи,
Как для воздуха резерв,
Как улыбки у прохожих,
Свой натянутый брезент.
И взметнул он от порыва,
Точкой стал, концом строки.
Дождь лил ломано и криво.
Спали только старики.
Взглядом дети проводили
Зонт, задорно хохоча.
Не нужна им гниль идилий, -
Под дождем весь день торчат!
Брызги. Лужи. Капли. Ну же!?
Дождь столовым серебром
Отзвенел по стенкам кружек,
Опрокинутых вверх дном.
Все дома вокруг глухие
И простуженно сипят.
Можно хлюпать от стихии,
Можно закалить себя.
***
Дрожь дождя по окну образует секунды
Бесконечного тления памяти.
Отыскал в этой сырости серости грунта
Все, что долго еще не представите.
Бело-черные клавиши рук безакордные
Не сдаются в попытках игры,
А высотные многоквартирные гордые
Прозябают над этим миры.
(3.08.2012)
Торжественно
И время ждать текло, переливалось
Потоком дождевых весенних струй;
И время жить, как позже оказалось,
Уже давно к земле прибило буй;
Но, прыгнув грациозною пантерой,
В изысканном изгибе стало действием,
Покончившим с убогой этой эрой,
Поэт поет которой реквием.
(21.10.2012)
Город дорог
Город почти что огород.
В нем много так оград,
За поворотом поворот,
И неба фотоаппарат снимает
Нас, хотя мы улыбаться не готовы.
Совы/жаворонки/совы -
Кто вы? Оклимает-
Ся дневная плакса,
В облако сморкаясь.
Две автомобильных кляксы.
Набережная. Смеркалось.
Листья пали первые,
Под дудку пляшут ветра,
А за ними вервием
Тянут бурлаки луну
По приказанью мэтра,
Который окунул
В аквариум акул
Людские центры.
Телефонные звонки любви,
Аккордионы городских автобусов.
Рельсы - флейты, соловьи
Мигалок пишут беспокойно опусы.
Под светофоры, что горели красным,
Мне показалась жизнь такой напрасной.
(4,5.09.2012)
На спинах фонарей вес всего космоса
Холодная хмурая осень.
Дома, а на них теней паутины.
Качания конченых сосен
Ковшами машин желтовато-утиных.
Желание бега по улицам
Немыслимо для фонарей в землю воткнутых.
НочИ появленье преступницей.
Их маленький свет, под которым и вогнуты.
(16.09.2012)
По ком звонит колокол?
Мой звон стихов чугунный не придет
Будить церковным колоколом души,
И рифмы собранной по банкам мед
Засахарится никому не нужен.
Я буду кашлять и сморкаться, заболев
Тоской по доброте кухонной,
И равнодушно улыбаться похвале
Застывшей мраморной колонной.
И потому нет лучше одолженья детям,
Чем в будущем не стать известным,
Чтоб после мучались они вот этим
Скупым стихом, которых бездны.
Я соглашусь для них любезно...
Ранима
В моих Вселенная объятиях
Живет, вращается и дышит,
А в ней домов краснеют крыши,
На каждой из которых
Рыжий кот, а в окнах - шторы;
И мне не сложно так понять ее:
Она уютна, но просторна;
Ее глаза полны задора;
Луна в ночи всегда покорно,
Прилежно служит до утра.
Она добра, нежна, мудра.
И во Вселенной есть наш город,
Который выстроен мечтами.
В нем нет руин, и между нами
Сквозь стены недопонимания
Открыты двери.
Мы с ней на расстаянии касания
В цветущей эре.
Тебя, моя Вселенная, я поцелую.
Как ты открыта и ранима!
Всецелую любовь, что щимит так, волнуя,
Дарю тебе. На веки ты моя, ...
(17.09.2012)
(Моей Маали)
Все недосказанное здесь
Когда уходит лето, ты
Готова ждать его
Растрепанной, несобранной,
Но ждать, как ждут любимого;
Как замерли пруды;
Как ясной полосой кривой
Лететь меж неба ребрами,
Но повернуть назад,
Пусть против птичьей воли, боль
Глотая с ветром слез,
Но ждать, моя краса?
И если вдруг залает пес,
Бежать к калитке бОсою,
Смотреть за горизонт,
Где тени леса ползают,
А звоны лета - сон?
Готова вынуть зонт
И ждать, пока все выльется,
Закружится, как мельница,
Как ложка в солнца мед?
И если скажешь: "нет",
Тогда пусть лето не придет,
Не сбудется, рассыпется,
Но не услышит твой скупой
Печалящий ответ,
Приняв зимы последний бой
Моих последних лет.
(21.09.2012)
(Тебе, моя Маали)
Причастные и непричастные обороты
Ах, так бывает, так бывает,
Что сзади кажутся в трамвае
Все девушки куда красивей,
Но оборачиваются и все, -
Конец мечте, сон унесен;
И ты, как будто бы от киви,
Поморщишься. Ее лица
Запоминать нет никакой охоты.
Конденсат
На окнах – чьи-то вздохи.
Тогда к чему вообще все эти обороты?
(28.10.2012)
Ты, я и такие же, как мы
"Кто из вас, беспокоясь, может продлить свою жизнь хотя бы на локоть?"
(Матфея 6:27)
Кому-то завтра рано просыпаться на работу;
А мне – пускать слюну в подушку дома, я болею;
Кому-то (из знакомых) целовать свою подружку
(Но можно и чужую);
Кому-то раз за разом унитаз сливает воду;
Кому-то всей семьей тащиться в чью-то галерею;
Но вот что вам скажу я,
Каким путем, не важно, завтра все мы постареем.
(18.02.2012)
Колыбельная
Усни, малышка Маали
С брусничными губами,
И пусть тебе приснятся
Невиданные дали,
И станет сладкой память,
А осень будет бряцать
Каштанами над нами.
Усни, малышка Маали!
Приснись и ты кому-то
Веселой беззаботной,
Такой, какой в начале
Была; такой, как будто
Зеленый луг окутан
Росой, а небо плотной
Укрылось простыней.
Усни, малышка Маали!
Усни, Господь с тобой.
(5.10.2012)
***
Проложены мои рельсы
Сквозь девственность твоих губ,
Сквозь мыслей о любви тайгу,
До самой глубины сердца.
Тянулись поезда рук...
В нетронутости ног найду
Дрожь ласки. Ну а ты смейся,
Как тихим ветерком луг.
Не кончится в окне уют.
Пейзажи наши не замрут,
И счастья полные вагоны
Везут. Уже так далеко мы;
Там тонны солнечной любви руд.
(2.11.2012)
Балтийскому морю
Мы с тобой опять наедине
Смотрим друг на друга мокрыми глазами.
Солнца желтый спрятан леденец
За щекой небес, за облаками. Замер
Сумрачный сосновый лес,
Видит сны, пока машина не разбудит.
Только я и ты, но мне быть на земле,
А тебе ласкать ее, уткнувшись в груди.
Плен улыбчивых и мутных волн
Мелкой поступью подкрался к пяткам.
Падаю в объятия твои и я, как в сонм
Вод; вокруг ее шальная пляска,
В смятку, в дребезги покой
Разносит силуэтами меня
Все дальше, в глубь залива;
И звенят о камни, о причал, о берег
Контуры мои волнисто и игриво,
Обернувшись тысячами шелковых петелек,
Чтобы застегнуться курткой на небесном теле.
Захлебнулся голос в этом хоре моря.
Под водой все пальцы онемели.
Я лежу в январской илистой постели.
Сладок тихий холод прибалтийской мели.
(16.1.2012)
Немного о любви
Остановка была пуста.
И трамвай ожидался не скоро.
И молчали мои уста.
Фонари освещали все хором.
Это – оттепель зимних дней.
С неба снег превращается в слякоть,
Как и мысли мои о ней,
Но не стоит поэтому плакать.
Холода ведь уже прошли.
Сердце греет весны предвкушенье.
Там любовь разрешила шалить,
Там любовь до головокруженья.
Как по-разному можно любить.
Как по-разному можно смеяться,
Кипятком взора душу облить,
Просто, стоя, стоять и стесняться.
Ты – поэтушка странных времен,
Шелестящего августом голоса,
Ты один такой на миллион,
Но не сделать ведь хлеба из колоса;
Поле нужно, нужны небеса,
Голубые в выси их овраги.
Ну а тут... тут... да что уж писать,
Остановки пустые... бродяги.
(25.02.2012)
О твоем занебесном голосе
В словах игра улыбки,
В игре слова созвучны
Вечерней мягкой скрипке,
С которой неразлучны
Мерцания свечей духовных
Холодных коридоров замка.
И речи речка тянет словно
Свою печаль, да наизнанку.
В твоих ласканиях лежу я,
Как в поле вольном предвечернем.
Мой вздох, крадущийся бесшумно,
Таился львом у самой шеи
Твоей с густых волос течением.
Он приходил сюда напиться
Тобой, и ты не запрещала
Ему плескаться и резвиться
Под проблеск дикого начала.
Такой твой голос, мне любимый.
Когда со дна смотрю сквозь воду
Слов, вижу, что нырнуть смогли мы
В глубокий невесомый воздух
Снов.
(1.10.2012)
(Моей М.)
Вместо невесты
Когда-то мечты приводили меня
К твоим анфиладам души.
Вдыхал я божественный ладан
Твоих постприсутствий; пленял он,
Казался знакомо-чужим;
И сердце воспламеняла
Твоя заозерная речь,
Что полночью переливается,
Желая по телу течь
Едва осязаемой дрожью;
С моим она слухом срастается
В ветвистое летнее дерево,
Плодами желания сочное;
И наши беседные стерео
По улицам, где одиночные
Стоят фонари лебединые,
Как вкус их, взаимно попробованных.
Мы плавали белыми льдинами,
Спасались из холода логова мы
И таяли в жарких объятиях
Любви. Мы сумели понять ее.
Когда-то мечты приводили меня
К твоим анфиладам души,
Как будто во сне, но сон не настал.
Я в голосе слышал финал карнавала
Вечерней уютной тиши.
И ты замолчала, ты замолчала;
Дыхание к небу в цветные овалы
Попрятав, не начала жить.
(1.10.2012)
Одуванчикам
Ты сорвешь меня на поле
Самым пышным одуванчиком.
Смех прольется алкоголем
Из пластмассовых стаканчиков.
Мы поймаем наижелтый
Луч твоим осколком зеркальца.
Летний мир наденет шорты.
Станет музыкой он дергаться.
Но цветы растут. Им все равно.
Им не нужен грохот нот.
Ночью цвета взмаха ворона
Их не станет все равно.
Отпускаем парашютики
Ввысь твоими мы губами.
Одуванчики и чудики -
Завтра мир их поубавит.
Вены-стебли, чувства рвутся.
Наполняет воздух грудь.
Знаешь, я не буду дуться,
Если ты не будешь дуть.
(4.02.2013)
Друзья
Завтра мы начнем все заново.
Завтра мы опять увидим солнце,
Чтоб оно по небу плавало.
Завтра вместе мы проснемся!
Две ласточки
Две игривые ласточки,
Как мазочки кисточки,
Пронеслись над полем.
Весна.
Что свой нос ты повесила?
Улыбнись мне весело!
Хорошо до боли
Не знать,
Холод за магазинами
Вечерами зимними,
Где меня продуло;
Без сна.
"Вам лететь без оглядочки.
Вас же двое, ласточки!"
И любовь вспархнула.
Весна.
(13.03.2013)
***
В огромном полном силуэтов светлом зале
Стояли девушка и юноша на расстояньи взгляда
Влюбленного, окутанного в нежный шелк.
Они друг друга ранее не знали,
И зал от встречи их не спрятал.
Могли б начать с беседы о погоде.
Однако же она не подошла, и он не подошел...
Наверное, они друг другу не подходят.
Потому что с неба падают предметы
Люблю обнимать небо.
Покой, он даруется Богом.
Я с белым иду снегом
В ногу.
На светлом морском фоне
Рисуются белые лебеди.
Их белый в дневном тонет
Лепете.
Ты спросишь, зачем краски?
В снегу города, как эскизы.
Прохожим внимать ласке
Бриза.
Бесшумный стоит грохот,
Ведь падают с неба предметы.
Мой путь восхитить смогут
В лето.
(27.03.2013)
Апрелло-майским вечером
По небесному гладкому фону
Облака, словно высохшей кистью,
Растираются. Мир из картона,
Раскаленной звездой прожигаемый,
На сегодня излишен, и листья
Это знают, но чем-то пугаем мы
Их, – они не спешат появляться,
И деревья чернеют покинутыми.
В одиночестве долгие длятся
Их часы, оставаясь минутами.
(24.04.2012)
***
Разговор - это, как бадминтон.
Посылая ракеткой слова и вопросы,
Я спешу превратить из сереющей прозы
Всю беседу в сплошную игру,
Но замкнется прощанием круг,
Как умеет смыкать их питон.
Разговор - это, как бадминтон...
(10.06.2012)
Стул
В весеннем благолепии цветочном
Окинутый вуалью солнца незадвинутым
Остался стул со свитером молочным
На спинке, стянутым на половину до
Паркета пыльного покоем бессознания,
Недавно воцарившемся над этой комнатой.
Разрушить все тут хватит и касания,
Чтоб лопнул мир с теплом на спинке вогнутой.
(19.05.2012)
Увиденное на снегу
Недавно шел по парку зимним вечером.
Смотрю: валяются бутылки и растерзан мусорный мешок.
Наверное, здесь что-то было хорошо отмечено.
Невольно я представил все: и грустно и смешно.
Ведь вздумалось кому-то в это время пировать холодное!
Назвать его свиньей – обидеть бедное животное.
(1.03.2012)
Эскиз
Пусть дождь, который заштриховывает серым цветом
Дома, вокзалы и библиотеки,
Тебя среди других оставит ясным силуэтом.
Сияй! Живи! Люби! Сегодня и вовеки.
(24.03.2012)
(Наташе)
Я и негр
На старой черно-белой фотографии
Все однозначно: вот дома
Бледнеют позади, вот гравием
Засыпана дорога, по бокам рома-
Шки светятся, высокая осока,
А вот он – я, в костюме с лоском и в туфлях из замши,
Стою, обнявшись с другом давних лет.
Он – негр для вас, но вы внимательно смотрите, там же,
На этой фотографии, ведь цвета кожи нет.
(1.03.2012)
Белые мухи
Белые мухи беззвучно жужжат за окном.
Тих перекресток, укутаный в холода плед.
Мухи ложились на землю белыми брюшками вверх,
А потом в них разбегался и прыгал оранжевый свет
Фонарей, но не вздымал, только ставил на паузу снег,
Чтобы бесследно прошел по нему целлофановый век.
Кто-то с ангиной лежал вместо школы; мечтал
Вылепить столько забавных зверей во дворе -
С ними б не справился ровный металл тракторов:
Может тогда по-другому смотрели б на мир
Те, кто зарылся в вещах лабиринтов квартир?
Только так думать смешно, если ты далеко не здоров...
Смотришь на мух, напрягаешь свой синестетический слух...
(11.01.2012)
Замаринованные чувства
Я снова поставлю влюбленье на полку,
Как трехлитровую полную банку
Замаринованных чувств, и надолго
Дверцу закрою, скрипя, антрисоли.
Буду смотреть, как ломает фалангу
Бедному дереву бледное небо,
Дождь во дворе как газоны мусолит,
И в телевизоре рты их без хлеба,
Полный бессилием воспоминаний,
Сидя на стуле, болтая ногами...
Так и стоять неоткрытыми чувствам;
В старой квартире просторно и пусто.
И за окном не доносится хруста.
Мир, он полюбится только ребенком.
Крепко обнимут лишь детские руки.
Снова проявится прошлого пленка.
Фильм повторяется. «Занято» в трубке...
(26.04.2012)
Пролог
Брошь фонарей, словно в бархате цвета индиго,
Путь украшает заросший, таинственно дикий,
Путь в никуда, в черноту беспробудного мига,
В чтение самой загадочной сумрачной книги.
(16.04.2012)
Насекомый транспорт
От мелкого дождя трава становится свежее, зеленее.
Все краски насыщаются. Задребезжали водостоки.
Над центром в лампочках, витринах и мигалках каменеет
Дневное небо и бросает всем прохожим в ноги
Такие тонкие дождя иголки. На востоке
Троллейбусы похожи на кузнечиков с усами,
Которые вынашивают в брюшках пассажиров,
Промокших, ожидая рейса, - шмыгают носами.
Им безразлично все, как сухофруктам сморщенным инжира.
(17.04.2012)
***
Нет ничего приятнее спокойного раздумья
В вечерний зной сиреневых оттенков,
Когда дома с деревьями сливаются в одно
Изображение неясным силуэтом; стулья
Разбросаны по комнате, висит на стенке
Перевернутое вверх ногами полотно,
И ловят почему-то круглый воздух
Будто бы беременные занавески, -
Тогда дано неописуемое пониманье мозгу,
И аргумент не умирать становится предельно веским.
(16.04.2012)
***
Нынче утром, приставляя пистолет к виску,
Я пишу друзьям последние записки.
И, когда до смерти остается несколько секунд,
Вместо огнестрельного оружия
В своей руке я обнаруживаю виски.
(18.02.2012)
***
Наверное, искренность также сквозит, как открытая форточка,
Но нам от нее заболеть никогда не грозит.
Под нею мы ловим холодные струи небес. Ибо сидя на корточках,
Увидишь – твой мир за окошком велик и красив.
(2.03.2012)
***
Высоки ноты фонарей и одиноко одинаковы
На разлинованном болтающимся проводом листе бумаги,
И это знает тот лишь, кто закатом любовался маковым,
А после подарил другому все свои оставшиеся маки.
(16.04.2012)
***
Любовь с утра, как свет в открытых окнах, –
Просачивается беседами, неясным шумом с улиц;
Как запах всех вещей, которые, промокнув,
На батареях ждут, чтоб их хозяева проснулись;
Бежавшие вчера под проливным дождем куда-то,
Державшись за руки и ни за что не отпуская,
Шагавшие по линиям шоссе, как по канатам,
Обнявшись, целовавшиеся.
На плечах мужская
Коричневая куртка вместе с легким платьем,
Беспечная походка, смех во тьме бульваров,
Согретые сердца небесной благодатью,
Единственные проезжающие мимо фары.
А после – дребезжанье водосточных труб и жести,
Не в силах удержаться на которой свет фонарный,
Они, лежащие в одной постели вместе,
И запоздалые в дали гудки пожарной.
(21.04.2012)
***
На запустыненном шоссе
Асфальт потрескался и высох.
Все небо в розовом бизе,
А горизонт в деревьях лысых.
Сквозь ветви просочился крик,
Лицо и руки поцарапав.
И там, где крик в тиши возник,
Гуляла роща косолапо.
(18.04.2012)
***
Родился свет. Зажглись все фонари.
На поле виден стал плакат рекламы.
За городом в ночном тумане утонули аварий-
Ные сигналы грустно-алой гаммы.
Конец мечте. Обочина судьбы.
По встречной полосе несется лишь ослепший сумрак.
И сено по низинам свернуто в гробы,
И взгляд ультрамарина земленист, как умбра.
(16.04.2012)
***
Ищешь ли ты меня взглядом,
Когда остановки напротив
свели нас,
И, кажется, рядом
Любовь меж машинами бродит?
Твой опоздает автобус,
Чтобы другой меня спрятал.
Знаешь ли ты этот фокус?
Ищешь ли ты меня взглядом?
(3.11.2011)
***
Когда в трамвае ты не встретился ни с кем влюбленно взглядами,
Когда все, отвернувшись к окнам, безразличием полны,
То вспомни, что, пожалуй, миллионы раз
Те, кто смущенно отводил глаза, стояли рядом и
Тебя рассматривали с любопытством со спины.
(14.03.2012)
***
Теплый запах кофемолки.
Жженый сахар там, на полке.
А снаружи утро
Сыпет крыши пудрой.
Как ты любишь: черный/белый?
Рябь глотка пошла по телу.
Окна запотели.
Тихо мямлит телик.
Вечером метели
Нас учили страсти,
А с утра во власти мы
Мерной облачной зимы.
(2011)
***
А я не знаю ни границ, ни паспоротов, ни стран!
Земля - мой дом без флага и герба!
Гореть и дальше разожженным мной кострам!
Здесь никому не сделать из меня раба!
(21.02.2012)
Мои стихи
Мои немытые стихи не пахнут дорогими
Духами. Им, всегда сухим,
Не рассмеяться в гриме рифм,
Им в хламе
Пребывать людских
Обычных жизней мелких
Из заразительной тоски.
Но в них залил я кипяток,
Как заливают в грелки,
Чтоб вылечить те души смог,
Избавить от отчаяний,
Обычный слог, хотя теперь
И вышло, что я - чайник.
(24.01.2012)
Органы и бабочки
Не вы ли играли вчера на моем
Органе органа чувств?
Не вы ли ловили огромным сачком
Воздушных бабочек уст?
Не вылил в ту ночь ни единой слезы
По правде тоскующий дождь.
Он там, наверху, от того, что весы
Избрали тяжелую ложь.
Органы и бабочки шум с тишиной
Мешают в вечернем коктейле.
Мое существо тебя лишено;
Часы на секунды разделит.
(7.2012)
***
Я не поэт. Я, так себе, бродяга;
Блуждаю где-то в облаках.
Да стерпит все мои слова бумага!
Да будет все в моих руках!
(03.2012)
***
Будет ли жить поэзия после поэта?
Станет ли мысль, сердца озаряя собой,
Новой? Быть может, возьмет ее кто-то за кредо,
В бой отправляясь с толпой? Не могу вам сказать ничего.
Я лишь пишу, и я этому промыслу предан,
Пусть не насытит оно пищевод, но и шум
Мне ни к чему, я надеюсь и дальше по средам
Пить молоко, не внимая кругом миражу.
...
Да, я – поэт, и за это я вас извиняю.
Но завтра же четверг: к дождю, и рано на работу.
Так же как вас и меня времена поменяют.
Лишь бы сквозь длинные пальцы веков
В груди мой не померк маяк всем пароходам
И также теплилась любовь!
(1.03.2012)
Нос и покрывало
Чем нос похож на покрывало,
Что сушится на солнце, надуваясь ветром?
Извиняюсь, что вопрос застал врасплох. Он нетра-
Диционен. Ну и что ж? Бывало...
Найти отличий тут, как говорится, 10
Легко и просто, но по сути,
И то и это, друг мой, можешь ты повесить,
Хоть нос не высохнет так быстро при простуде.
(14.03.2012)
Наперегонки с индифферентностью
Быстрее, сквозь потоки магистрали,
Меняем полосы так быстро и стремительно.
Они, наверное, уже с собой забрали
Всех наших близких и друзей, родителей,
Знакомых и соседей, слишком громко ссорились
Которые над нами. Похитители
Людей без чувств за нами гонятся. Ускорились
Мы на своей несущейся любви-ferrari,
Их оставляя позади перехитренными и глупыми.
Аллеют задним светом магистрали.
Нас не поймали, потому что слишком сильно любим мы.
(26.04.2012)
Глядя в потолок
Мой вечер тих, уютен при свечении
Настольной лампы, обрисовывающей цветок
На подоконнике, пока пью чай с печеньем,
Читая хроники предметов, озирая кухню,
И постоянный переменный ток мне так доказывает,
Что система никогда не рухнет!
И наши споры с ним об этом многоразовые...
(30.04.2012)
Дребезги отражения
Дождь бродил по улицам
В старом цилиндре с тросточкой.
Все бульвары щурились,
Окнами глядя мокрыми,
Перемывали косточки.
Небо желало скандала.
Бились тарелки зеркал
Луж, где всегда искажается
Правда, дробится на мнения,
Плюхнувшись, перемешается, -
В мире такого полно.
А у меня все равно
Весеннее настроение!
(15.04.2012)
Премьеры не будет
Как медленно включается рассвет. Его немая лампа
Мне проявила комнаты предметы на момент
Нетронутости миром. Вещи спят. Раскидан хлам по
Полу, подоконнику. Ковер висит в квартире,
И на ночь незакрытое окно, картины, -
Все это вырежут из моего кино,
Как лишние пустые кадры,
Пожалуй,
Никому ненужные и но-
Вый день без грусти пустят в кинотеатры.
А мне бы только не снимать свою пижаму...
(16.04.2012)
Мои друзья
Мои друзья - страницы, а не люди.
Мои друзья - их стулья, вешалки, рубашки,
Их столовые приборы,
Трещенки на стенах их домов, чулки и чашки,
Их высокие заборы,
Черные зрачки их комнат,
Все когда уснули,
Но не видят снов, а, может быть, не помнят.
Да моих друзей тут улей, омут:
Все углы, устиланные паутиной,
Хвостики пушистые из труб в морозный день рутинный,
Зонтики, поломанные ветром,
Просека вдали на километры,
Все отсутствия и все предметы,
Все пустоты, все ненужные мечтанья
И молчание пустой поставленной кассеты,
И ночное мерное Земли дыханье.
Смотрят на меня все эти лица.
Шепчут разные сюжеты и истории.
"Мир красив, и в нем не стоит злиться", -
Говорят, когда встречаю в коридоре их.
(1.03.2012)
Анализация
А я за то, чтоб деньги вовсе отменили,
Хотя бы перестали говорить о них публично.
Политиков я закидал бы скорлупой яичной, или
Издал указ о том, чтобы ходили ... в мыле,
Пока не обеспечат каждому те блага,
Которые наобещали. Вот вам мой анализ:
Уж лучше вместо денег туалетная бумага,
По крайней мере, ей еще не вытирались!
(18.02.2012)
Конфуз
В моей все замерло груди.
Вздымаются тревожно груди
Твои. Когда же мы одни
Останемся? В час роковой
Ты мне сказала: "Приходи,
Ведь дома никого не будет."
И я пришел... И позвонил...
Действительно, тут никого.
Д. Капарину
Вчера, мой друг, мы показали миру,
Как веселятся бесшабашные поэты:
Мы долго дергали по переулкам струны лиры,
И, тем не менее, не все куплеты были спеты.
Зато разбиты были зеркала озер
Булыжниками и растрепанной стояла ива.
Но ты все пропустил... Хотя не все:
Не пропустил ты лишь стаканчик пива.
(7.03.2012)
Шутка
Мне хочется шутить, как это делает вода,
Дождем прически «поправляющая» всем прохожим,
Уметь шутить, как в выражении кота
Смешна любая независимость и гордость. Огорошен
Я юмором таких, вот, невесомых мелочей,
Но безобидно веселиться до последней хромосомы
Мешает только неслезающий урод с плечей
И потому шутить приходится по-пушкински особо.
(12.06.2012)
Неогосподин
Я задыхаюсь в свежести осенних дней,
Встречая ветер набережной своего залива.
И только лишь желаю, чтобы путь длинней
Казался мне и чайка не криклива.
Я обернулся в плащ, как в синий блин
Положена была вкуснейшая начинка!
Шагаю гордо - неогосподин.
И взгляд с искрой, и внешний вид с перчинкой.
Слова застыли в бесконечном вдохе.
(К чему все эти бирки на предметах?)
Слова рождают лишь переполохи,
И ими не поможешь в бедах.
Чтож, от того язык мой пуст, мне тесен
Этот череп, и я выйду из него,
Когда в такой погожий день совсем без спеси
Смешаю с грохотом прилива свой плевок.
(17.02.2012)
Телевидение снов
Смешон мой каждый шаг, направленный к тебе,
Но искренен и этим-то оправдан.
Я выпрямляю свой скукоженный хребет
Немыми вечерами за столом, усыпанным стихами.
Рад им, но не сильнее, чем твоим
Губам, рукам и линиям лица,
Пусть и общаемся с тобой телами месяца,
На расстояньи друг от друга экспедиций.
Ты говоришь, что эта лесница
Коротковата до Луны, но птицей
Я обернусь, когда последняя ступенька
Треснет,
А в кресле, у экрана будешь спать уже давненько ты.
Ведь если долго не сбываются мечты,
Мы ищем в телевидении сны.
(12.06.2012)
***
Не смущайтесь, не злитесь! Улыбка моя -
Не насмешка над вами, поверьте.
Я смеюсь от того, что смеются края
Этих губ и щекочут мне щеки,
Словно мягким фламинговым перья.
Точно также я буду и смерти
Улыбаться, как милой девченке,
Ожидая ее милосердий.
(11.06.2012)
Парикмахер мысли
Буду ли гением времени,
Или останусь изгоем? Рукою
Блуждаю по темени -
Нащупать бы в ней выключатель!
Понять бы, как здесь отличать и
Держаться добра и покоя.
Буду ли гением времени,
Или исполнится нечто другое?
Кто от незнанья спасен?
Только не важно, как сложится все,
Слух бы не резать словами,
Так же, как чавкают ножницы
Чьими-нибудь волосами.
(11.03.2012)
P. S.
Не смотри ты на меня так жарко.
Может быть, я и дурак, но точно
Знаю, что любовь пойдет насмарку,
И я получу опять пощечину.
Ты - зефирная и нежная снаружи,
Но мне ясно, что с тобою станет: завтра
Тело примет форму перезрелой груши.
Плоскости души объемом бедер не поможешь.
P.S. Правда,
Это - мнение всего лишь одного из авторов.
(18.02.2012)
***
Не дай мне, Бог, бесчувственной души
Среди порочащих Тебя в горниле ада.
Такой души мне от Тебя не надо,
Что бестолково в городе кружит
И ищет сладострастных увлечений,
Ногами попирая чистый гений.
Цена такой души - гроши.
А дай мне, Бог, пропитанную душу
Смирением и совестью. Она
Любовь свою всю выпустит наружу
И вдохновением подымет всех со дна.
Пусть путь ее, единственно достойный,
Повсюду остановит войны.
Старанья целой жизни - ей цена.
(21.02.2012)
Трамвай на Эверест
Пумой змея притворялась бы как-то не очень.
И носорог в роли маленькой мышки, пожалуй, смешон.
Если жирафу в спектаклях играть бы кого покороче,
Занавес зала ему был бы, как капюшон.
Вот зоопарк, что встречаю в театрах салонов
Транспортных средств, подбирающих новые виды.
Люди играют других ради горстки соломы
И одобрения публики хамовитой.
(23.04.2012)
***
А мне до фонаря немного не хватает метров,
До лампочки не достает мне ватт.
Я комнату и душу-то проветрю,
Но череп мой для пустозвонов маловат!
«Черный пенни»*
Я знаю, что твоей души непостоянство
Пришлет мою любовь когда-нибудь обратно.
Обрадует твой взор кого-нибудь другого,
Вокруг меня съедая пустотой пространство.
И все же, я люблю любить бесплатно,
Снимать с сердец их путы и оковы,
Не сожалея ни о чем! Твою халатно
Поставленную марку на конверт почтовый
Я помещу в коллекцию всех "черных пенни",
Которые на чердаке ума уже покрылись пылью;
Ведь не хранить такое жизни пение
Нельзя!
Придет конец всему случающемуся впервые.
(27.06.2012)
* "Черный пенни" - первая в истории человечества марка.
Осязание мира
Господь не дал мне гениальности,
Зато Он подарил мне душу,
И ей ощупываю мир я, как слепец;
Во всем ища смешной детальности,
Я добрым словом стены рушу,
А если и не я, то водка-огурец.
(15.07.2012)
Пластинка, зеркальце, помада, будуар
К чему все эти недосказы?
Живая ложь мертвее правды!
Оставь молчанья метостазы.
Ты сам - страница, сам и автор.
Пиши так честно, как струится
Дождя поток, бесцветные чернила!
И собери все по крупицам
Осколки старого винила
Своей иголочной души,
Чтоб снова музыкой кружить
В моем зеркальном будуаре,
Пока снаружи тротуарит
Уныло утро и пружи-
Нит в парке старая ольха.
(15.07.2012)
Кит
Скляночки книг с маринадами душ
Полки мои украшают;
Лампочки визг и какая-то чушь,
Чушь непомерно большая,
Чушь мегаполисных самых размеров
В уши мне хочет залезть,
Хочет срубить мое дерево веры,
Чтобы посеять там лесть.
Как же мне быть? Мне кричать, или драться?
Или печалью дышать?
Я, провалившийся с треском всех раций,
Буду ли лесть возвышать?
Змеем летучим расправлю улыбку, -
В небе она видна всем!
Слов вензеля золотистые вытку,
Выглажу все их плиссе,
И подниму выше прежнего голову!
Я был рожден вот таким:
Целым! Такого меня, но не голого,
В царство отправят могил.
(22.07.2012)
Тоннели. Тупики
Не угасает чернота
В конце слепого коридора,
И сверху капает вода;
Тут сыро, неуютно. Норы.
Мой мозг, как крот,
Пытается добиться света,
Но роет рот
Могилу для поэта.
Я не любим
И не нашел за жизнь ни друга.
Меня убил
Вселенский холод. И сплошная скука
Ведет куда-то в этом сумрачном тоннеле.
Мне даже не с кем постреляться на дуэли...
(7.2012)
У витрин, закутанный в искренность
Я прошу тебя сегодня,
Стань похожим на себя,
Стань на капельку свободней!
Не всегда же прозябать
В этой модной упаковке
В такт с такими же, как ты,
Продаваться по дешевке
И терять свои мечты.
(18.02.2012)
Канцелярская мечта
А почему бы мне не быть беспечным
И не пытаться кем-то становиться?
Хожу повсюду, вдохновением отмеченный,
И вижу только каменные обесцвеченные лица,
Которые, избрав свой путь, предали
Детские мечты и сокровенные желанья,
И крутят не велосипедные педали,
А шестеренки механизма в раннюю
Холодную и мерзопакостную осень,
Мусоля новости и жалуясь на власти.
Их вид, по мне, несчастен, зол и грозен,
И я мечтаю взять такой волшебный ластик,
Чтоб смог стереть никчемные пороки
Из их сердец, а после написать там строки
О мире и любви.
(5.03.2012)
Мерцающим
Прячутся стихи за спинами у авторов,
Словно мотыльки, налипшие на лампу,
Крылья расправляют - сыпется пыльца;
И, как миллионы ампул,
И, как миллионы факторов
Быстрого конца поэта,
Ждут, пока не станет света,
Чтобы разлететься в мире
По бледнеющим сердцам,
Души расправляя шире,
Помня, как поэт мерцал.
(17.03.2012)
Лебединое озеро А3
Возьми белила мягкой кистью и пиши
Изящным балеринам на холсте
Чарующие платья.
Пусть полотно от взмахов рук задребезжит!
Не трогай сном пока свою постель,
Изведай это счастье!
Рисуй, чтоб ожили твои прекрасные картины!
Я дам тебе свой сок из глаз ультрамарина,
А если ты устанешь рисовать одной,
Тебе достаточно присесть и
Я подойду, возьму твою ладонь;
Мы будем дорисовывать все вместе.
(14.03.2012)
На дедушку с внуком
Как будто прошлое и то, что будет, взявшись за руки,
Идут, ломая талый лед по кромке тротуара;
Будто сдувшийся и ненадутый толком шарики
Смеются на поверхности земного шара.
Нет ничего мудрей природного негласного устава,
Что опыт нужен юности, а старикам нужны забавы.
И все на этом сходится, чтоб время продолжало
Журчать, а жизнь - гореть немеркнущим пожаром.
(17.03.2012)
Канатоходец
Я время дал смешному поколению
Объять мои несложные стихи,
Нарисовал мелком прямую линию
И предложил по очереди им пройти по ней.
Глухим шлепком о тратуар закончилось их рвение.
Больней всего, наверно', был не сам удар,
А то, что не они ответственны за это веяние.
(20.03.2012)
На эшафот взошедши голым
Стоит поэт раздет перед толпою,
Читает громко и отрывисто стихи,
Как будто он идет извилистой тропою,
Толпы разоблачая гнусные грехи.
А все в недоумении глядят, что скажет дальше
Поэт, читая фальши свой правдивый стих.
Так раздеваться люди не способны даже
При том, что вся одежда модная на них.
(13.03.2012)
13 лебедей
13 белых лебедей
И два детеныша плывут.
Они, наверное, в беде.
Они, наверное, в тылу
Цивилизации людей.
Им срочно нужно улететь,
А не скользить по черноте
У мелководья, там, где медь
Неясных тусклых фонарей
Столбы рисует на воде,
Тем возвышая города.
13 белых лебедей
И два детеныша, - гряда
Взмахнувшей кисточки мазков, -
Подняться могут высоко,
Но остаются с нами, ведь
Им больше некуда лететь.
Там точно хуже, чем у нас.
Там ужас, страх и желчь в сердцах!
Земля, наверное, сдалась:
Покорно ждет, когда ее
Бездушный деспот и тиран
Убьет, расколет пополам.
13 белых лебедей
И два детеныша плывут,
Все становясь вдали бледней,
Но завтра тоже будут тут.
(28.03.2012)
Скульптор высекает из камня сердце. Мир высекает из сердца камень
Ты знаешь, люди исчезают не мгновенно,
Вначале испаряются мечты,
В висках шагает одиночество постукиваньем вен, но
Неприметны все еще его следы.
Потом сознание уже не насыщает тело,
И то шатается по улицам голодным;
Смотрело из окна, пока оно не запотело,
Ну а теперь пускает пар на мир холодный.
Я знал такого скульптора когда-то:
Ему с рождения была дана огромная душа;
И от нее он отрывал всем по кусочку,
не жалея,
Но из даты в дату
Все становился самому себе чужак,
Пока не округлился в маленькую точку.
Вокруг него одни лишь неподвижные фигуры
И кактусы, стоят что на окне.
А ночью сам он превращается в скульптуру,
Забывшись в алкогольном сне.
(1.04.2012)
Фрактал
Я ем бутерброд с огурцом малосольной наружности.
Слой масла, слой сыра, слой воздуха хлеб переносит,
А я его ем с огурцом, он уже в купоросе
Моих голодающих глаз, малосольных окружностей.
Погода за окнами: выпей-займи-снова выпей и
Откинься в угаре. Окурок заката пунцов.
Так люди хрустят тут поэтами цвета амфибии.
Не в этом ли истина фразы: "Да ты огурцом!"
(23.07.2012)
Похожи на пассажира
Мой сломанный нос не кажется им некрасивым.
В него, судя по транспортным взглядам, готовы влюбляться даже.
Когда-то мне так за правду сказали "спасибо."
Теперь вижу, что правда не стоит страданий. Смешна она же.
(23.07.2012)
Листая секунды, часы и недели...
Не доверяй глазам,
Не доверяй ушам,
Но доверяй все эпилогам времени.
И коль была лоза,
Ее весна ушла.
Тогда чего ж так восхищаться зелени?
(28.07.2012)
Моргание XXI век
Эй, фокусник! Каков твой новый фокус?
Жонглируешь закатами, как апельсинами, умело.
В кармане у груди поник твой лучший крокус,
Не брызгает водой он больше, а чихает мелом.
Быть может, твой платок, давно дырявый,
В руке зажатой превратится в голубя святого,
Чтоб миру принести лекарство от отравы
Его трехбуквенного матерного слова?
А может, нас порадуешь чарующей иллюзией,
Являя публике очередную панацею?
Вот только пребывать в лазурном блюзе ей
Небес несбывшейся мечтой,
недостижимой целью.
Вот, фокусник, вот все твои приемы!
Нет ничего неповторимого на свете.
И раз уж мы с тобой близки,
хотя едва знакомы,
Давай сегодня выступим для них в дуэте.
(28.07.2012)
***
Обнять, не выпуская из объятий вечность,
Дарить без слов сплошную только нежность
И чувствовать, как в невесомости беспечность
Не угосает... Никогда...
(8.06.2012)
***
На солнечных часах
Сопит ночная тень,
И ей не интересно, сколько нынче времени.
По небу на глазах
Моих плывет тюлень
Молочных очертаний, расстворяясь в темени.
Покой и благодать
В мерцании огней.
Ты так возлюблена моей страной рассеянной,
Как любится летать
Листве осенних дней
У кромки на поверхности воды бассейна.
(10.06.2012)
***
Небывалой радостью утренней,
Прошивающей нитью воздуха,
Бударажащей дух мой внутренний,
Сотворившей змею из галстука,
Ты явилась мне, благолепием,
И ушла белоснежным облаком.
Я тяну отчаянно жребий.
Я вкусил вожделений яблоко.
(9.07.2012)
***
Запишу тебя навеки
В рифмы, в образы, в поэмы,
Чтобы все библиотеки
Стали так пусты и немы,
Ведь история о нас
Громче их печатных фраз!
(10.06.2012)
Утром 2325-ого мы все еще тут
Фантастика черного космоса
Так бесконечно пространственна,
И шепчет таинственным голосом,
Словно затмение, явственно,
О вечности миротворения
Огромного, как чудеса
Любимого прикосновения
Любимого лица.
(21.08.2012)
(моей навеки М.)
***
Я наблюдал, как ветер оживил траву
И воскресил предметы, некогда нам близкие,
Которые, наверное, лишь для того живут,
Чтоб быть открытыми, и ждут прикосновений рук,
Как свой финал, торжественный момент,
Что душу стискивал.
(14.11.2012)
***
Как жаль, что выцветает память, словно
На солнце пролежавшая изрядно фотография
Какого-то и вовсе не смешного клоуна, -
Валяется у слома треснувшего кафеля
Забытого в глуши бесхозного строения
У края пустыря, поросшего соломенной
Щетиной, становясь белесей и смиреннее,
Не зная о дальнейшей жизни сломленной, недлинной.
(19.05.2012)
Поворот
Дороги сиреневой тянется лента
В запахе свежей зеленой травы,
Деревья запомнят все эти моменты
Шелестом листьев своих хоровым.
Они не покинут ни этого места,
Ни этого времени, будут всегда
Смотрящими в оба телами у съезда,
А солнце сквозь ветви их будет съедать.
Здесь самый из всех поворот безмятежный,
Камнями уложенный по сторонам,
Здесь тени предметов годами все те же,
Здесь было проездом 17 и нам.
(24.05.2012)
Сюрпризность данности, одна из...
"Past is forgotten.
Future is forbidden.
But today is a gift.
That's why it called Present."
(пословица)
Бабушки когда-то были девушками.
Дедушки когда-то улыбались
Белыми молочными зубами
И не трепыхали в почках камешками,
Из носу не вынимали палец.
Образ их в сравнении забавен
С дряхлыми бледнеющими лицами,
На которых толстые очки,
Словно телевизоры,
Что с выпуклыми линзами,
Их вопросы – удочек крючки.
Целый день картинка не меняется,
Но переключи на год канал,
И увидишь, как портрет состарится,
Выдохнется лимонадом,
Выцветет помадой.
Только, чтоб ты знал:
Радовать сюрпризами
Шумными, как хор прибоя в ракушке,
Нас спешит Вселенность фееричная:
Не было б тебя, коль наши бабушки
Не были б когда-то симпатичными.
«7 пятниц на неделе»
И почему так говорят, ведь это скверно:
Работать, думая, что завтра выходные,
Но все 7 дней, как запах парфюмерный,
Не выветриться, - люди злые.
Таким бы я поставил памятник
И приписал бы снизу на дощечке:
«Кто бравый труженник и праведник»,
А по периметру зажег бы свечки.
Я б чествовал таких в душе ответственных,
А с ними всех, кто так торопится работать,
Что устает от взгляда непосредственно
На труд и просит подать.
Я тщательно слежу за новой модою,
Хотя, конечно, это не в новинку:
Стоять втроем, пока один работает;
Но очень важно, потому что стильно,
По-европейски, живописная картинка!
Трудолюбиво, плодотворно, сильно!
И, может быть, кому-то это чувство чуждо,
Во мне такое пышет, обитая.
А все потому, что
У кого-то точка зрения,
А у меня ;
(21.08.2012)
Необозримость под куполом
Я нашел пакет в пакете,
Из которого пакет
Пустоту прибавил к этим,
Кинув булку на паркет.
К бесконечности стремится
Саван эры, целлофан,
Гордость наших амуниций.
Сквозь него расцеловал
Человек на крыше дома
Разразившийся закат, -
Бомбы ядерной потомок,
Солнца грустный суррогат.
Я нашел пакет в пакете
Нашим общим будущим.
В них храниться будут дети,
А рождаться - чудища.
(21.08.2012)
Почти после нас
Чего только не видели мы:
Кругом одни эрзацы,
И вместо слов вода!
А кто будет заменителями
Торгующих мерзавцев?
И главное: когда?
(21.08.2012)
Солнце с сочностью,
Солнце лопнуло,
С мякотью персика
Огромного.
Гранулы берега.
Всего лишь версия.
Всего лишь лирика
Вылила сердце.
Я
Бедный на голову
Выбегу голым.
Облако олова.
Глаглы.
Медовое солнце
Сочностью,
Сотами,
Сотнями глаз,
Как липкая бронза,
Делает вечными
юными
монументальными нас.
Млечный путь сквозь туманы Кадриорга
Туман украл из глаз моих долину.
Видны одни лишь мачты фонарей.
И страх нырять в его глубины сгинул.
Свой бледный след оставила форель;
Ей капли звезд блестели отраженьем.
С небесных губ слетал метеорит,
Как принятое новое решенье
Своим пером поэт нам говорит.
Космический прилив стер все границы.
Земные сны уплыли с ним наверх.
В движеньях сфер один и тот же принцип.
Он не изменен и с теченьем эр.
Я молча постою еще немного –
О чем расскажет Верхний Кадриорг?
Быть может, люди вспомнят Бога,
Пока о них не вспоминает морг.
Пирита
Море свои приносит волны.
Берег мешает их с шумом людей.
Чтоб не слоняться бледно-голым,
Спелый загар на тело надень!
Ветер страницами листает.
Сколько еще в них нетронутых зон?
Белая парусная стая
Путь мне рисует за горизонт.
***
Раскаленные
Небеса,
Как влюбленные
Голоса,
Как украдкой ее
Глаза,
Когда он уже все
Сказал.
Закат
По долине несется лис.
Тень за ним опускается вниз.
И все мысли почти сбылись,
Улыбаются из-за кулис.
Твоя музыка
Страсти снова во мне закипели.
Я дрожу, как березовый лист,
Что спустился по виолончели
Этих бедер и талии вниз.
Прокатился по нотам у шеи
Мой зеленый березовый лист.
Ночь. Ты в теле виолончели,
А я сзади – виолончелист.
В электричестве девочка
Девочка по электричке
Бегает.
В глазах две спички
Чиркнули
О коробок души.
И ведь ей не интересно
Просто так
Сидеть на кресле –
Прыгает,
Как тысяча пружин.
В будущем ты вспомнишь детство,
Не во что
Когда одеться
Будет здесь
Твоей улыбке.
Но
Спи пока в кроватке крепко
Ночью.
Днем
Резвись, конфетка,
Чтоб потом
Закончилось кино.
Циркуляция пива в природе (пилорама)
"Show me the way to the next whiskey bar."
(Jim Morrison)
Я пил вчера с друзьями детства.
Я с ними пил позавчера.
Я - человек без самоедства!
В сознаньи черная дыра.
Туда бросаются все книги,
Что сквозь очки читались в ванной,
Чтоб после жизнью забулдыги
Прожить прилежно-аккуратной.
Там оказались те моменты,
Которым ногти грызть от скуки,
Иль накрываться тазом медным
И издавать глухие стуки.
Там гаснут все мои рисунки.
Туда же отмотаться песням,
В утробу будто дамской сумки,
Пока по рюмочке мы треснем.
И пусть здоровье угасает,
Зато летят фантазий стаи,
Чей путь по раю будет вечен,
Хоть и порвалась смысла нить.
Уж лучше смех купить за печень,
Чем удрученным жизнь прожить!
Я пил вчера с друзьями детства.
Я с ними пил позавчера.
И если мне позволят средства,
Продолжим завтра наш парад.
(11.09.2012)
Майский вечер
(совместно с John Frusciante “Here, Air”)
И снова – ветер
Течет.
И только листья
Его
Для нас разоблачают.
Под толстый свитер
Плечо,
Рукав до кисти.
Кого-
То рядом не хватает.
Я не верю подсказкам
Тестов модных журналов.
Ключи падали с лязгом,
Хлопнув дверью скандалов.
Вдохнуть свободно
Мне здесь
Мешает пристань
Небес
И отблеск волн, как галстук, -
Желтеет модно.
Несись,
Порыв, со свистом
Не без
Того, кто услыхал стук!
Стук дверьми нараспашку -
Так колотится сердце.
Налей чаю мне в чашку,
Чтобы ей мне согреться!
И снова – ветер
Течет.
И только листья
Его
Для нас разоблачают.
Ни слова. Веер.
Лицо.
Самоубийства
Певцов.
Налей мне в чашку чаю!
(23, 24.05.2011)
Параллельный стих
День, комната, свеча потухла.
Дыхание оконных рам.
Поэт читает как-то глухо,
А смысл стиха – ненужный хлам.
Умрет? – родится новый нытик.
Его стихи «взорвут» печать.
День, ледяной канал весь вытек,
Померкла комната, свеча...
Иллюзия деторождения
Артисты похожи на аистов,
На синюю пыль дождя,
На шум по прибытии поезда,
На гам, на гаммы к ногам
Рояля концертного вечером,
Что бряцает джаз шутя,
На ложку микстуры от фельдшера,
На то, что потом ощутят
Целующиеся влюбленные
Уже как два часа.
Их контуры чертим углем мы
Зрачков, что искрят глаза.
И пусть ни один, ни два из ста
У сцен не займут места:
Все же, артисты и аисты
Из одного гнезда.
Чем ты там интересным занят?
Знакомый моего знакомого,
Который мне без двух попоек друг,
Учиться в шахматы играть попробовал
На днях в клозете
Ввиду своих гастрономии мук;
И, знаете,
Освоил ведь,
Но вместе с этим
Забил вконец трубопровод.
Игра не стоила
Ни ломаной свечи. Заметьте,
Ничто не остается без последствий, вот.
О снеге
О снеге писать на белой бумаге –
Следить через поле,
Быть первопроходцем и флаги,
Что прятали антрисоли,
Вывешивать, красные флаги,
Как летние теплые легкие маки сажать на морозе;
Или цепочкой, рисующей каплями крови маршруты,
Вывести путь в никуда виртуозам печали;
Или писать на огромной и белой корове без шуток стихи,
Что кому-то покажутся пятнами туши вначале;
Или схватить мастехин и размазывать им по полотнам
Воздух, чтоб белыми в мире холсты навсегда оставались.
Только и белый становится позже болотным,
В новой тетради когда появляется запись.
Снег написать невозможно, его не испачкав.
Снег – это ритмы небесного барабанчика.
(1.11.2011 – 24.1.2012)
Фасады мироздания
"К стоянке клонился первый из обитаемых домов — номер третий — по разбомбленной улице Нортвуд-террейс; клонился в буквальном смысле слова — он тоже пострадал от бомбежки, и его торцовые стены держались на деревянных подпорках. Позади упали небольшая фугаска и несколько зажигалок, дом накренился и торчал, как обломанный зуб; в заднюю его стену врезались останки соседа: стенная панель, кусок камина."
("Разрушители", Грэм Грин)
Окна бьют пятиэтажек
Дети под шумы дождя.
Их каштаны не промажут.
С городом у них вражда.
Зонт открыл в небесной дрожи,
Как для воздуха резерв,
Как улыбки у прохожих,
Свой натянутый брезент.
И взметнул он от порыва,
Точкой стал, концом строки.
Дождь лил ломано и криво.
Спали только старики.
Взглядом дети проводили
Зонт, задорно хохоча.
Не нужна им гниль идилий, -
Под дождем весь день торчат!
Брызги. Лужи. Капли. Ну же!?
Дождь столовым серебром
Отзвенел по стенкам кружек,
Опрокинутых вверх дном.
Все дома вокруг глухие
И простуженно сипят.
Можно хлюпать от стихии,
Можно закалить себя.
***
Дрожь дождя по окну образует секунды
Бесконечного тления памяти.
Отыскал в этой сырости серости грунта
Все, что долго еще не представите.
Бело-черные клавиши рук безакордные
Не сдаются в попытках игры,
А высотные многоквартирные гордые
Прозябают над этим миры.
(3.08.2012)
Торжественно
И время ждать текло, переливалось
Потоком дождевых весенних струй;
И время жить, как позже оказалось,
Уже давно к земле прибило буй;
Но, прыгнув грациозною пантерой,
В изысканном изгибе стало действием,
Покончившим с убогой этой эрой,
Поэт поет которой реквием.
(21.10.2012)
Город дорог
Город почти что огород.
В нем много так оград,
За поворотом поворот,
И неба фотоаппарат снимает
Нас, хотя мы улыбаться не готовы.
Совы/жаворонки/совы -
Кто вы? Оклимает-
Ся дневная плакса,
В облако сморкаясь.
Две автомобильных кляксы.
Набережная. Смеркалось.
Листья пали первые,
Под дудку пляшут ветра,
А за ними вервием
Тянут бурлаки луну
По приказанью мэтра,
Который окунул
В аквариум акул
Людские центры.
Телефонные звонки любви,
Аккордионы городских автобусов.
Рельсы - флейты, соловьи
Мигалок пишут беспокойно опусы.
Под светофоры, что горели красным,
Мне показалась жизнь такой напрасной.
(4,5.09.2012)
На спинах фонарей вес всего космоса
Холодная хмурая осень.
Дома, а на них теней паутины.
Качания конченых сосен
Ковшами машин желтовато-утиных.
Желание бега по улицам
Немыслимо для фонарей в землю воткнутых.
НочИ появленье преступницей.
Их маленький свет, под которым и вогнуты.
(16.09.2012)
По ком звонит колокол?
Мой звон стихов чугунный не придет
Будить церковным колоколом души,
И рифмы собранной по банкам мед
Засахарится никому не нужен.
Я буду кашлять и сморкаться, заболев
Тоской по доброте кухонной,
И равнодушно улыбаться похвале
Застывшей мраморной колонной.
И потому нет лучше одолженья детям,
Чем в будущем не стать известным,
Чтоб после мучались они вот этим
Скупым стихом, которых бездны.
Я соглашусь для них любезно...
Ранима
В моих Вселенная объятиях
Живет, вращается и дышит,
А в ней домов краснеют крыши,
На каждой из которых
Рыжий кот, а в окнах - шторы;
И мне не сложно так понять ее:
Она уютна, но просторна;
Ее глаза полны задора;
Луна в ночи всегда покорно,
Прилежно служит до утра.
Она добра, нежна, мудра.
И во Вселенной есть наш город,
Который выстроен мечтами.
В нем нет руин, и между нами
Сквозь стены недопонимания
Открыты двери.
Мы с ней на расстаянии касания
В цветущей эре.
Тебя, моя Вселенная, я поцелую.
Как ты открыта и ранима!
Всецелую любовь, что щимит так, волнуя,
Дарю тебе. На веки ты моя, ...
(17.09.2012)
(Моей Маали)
Все недосказанное здесь
Когда уходит лето, ты
Готова ждать его
Растрепанной, несобранной,
Но ждать, как ждут любимого;
Как замерли пруды;
Как ясной полосой кривой
Лететь меж неба ребрами,
Но повернуть назад,
Пусть против птичьей воли, боль
Глотая с ветром слез,
Но ждать, моя краса?
И если вдруг залает пес,
Бежать к калитке бОсою,
Смотреть за горизонт,
Где тени леса ползают,
А звоны лета - сон?
Готова вынуть зонт
И ждать, пока все выльется,
Закружится, как мельница,
Как ложка в солнца мед?
И если скажешь: "нет",
Тогда пусть лето не придет,
Не сбудется, рассыпется,
Но не услышит твой скупой
Печалящий ответ,
Приняв зимы последний бой
Моих последних лет.
(21.09.2012)
(Тебе, моя Маали)
Причастные и непричастные обороты
Ах, так бывает, так бывает,
Что сзади кажутся в трамвае
Все девушки куда красивей,
Но оборачиваются и все, -
Конец мечте, сон унесен;
И ты, как будто бы от киви,
Поморщишься. Ее лица
Запоминать нет никакой охоты.
Конденсат
На окнах – чьи-то вздохи.
Тогда к чему вообще все эти обороты?
(28.10.2012)
Ты, я и такие же, как мы
"Кто из вас, беспокоясь, может продлить свою жизнь хотя бы на локоть?"
(Матфея 6:27)
Кому-то завтра рано просыпаться на работу;
А мне – пускать слюну в подушку дома, я болею;
Кому-то (из знакомых) целовать свою подружку
(Но можно и чужую);
Кому-то раз за разом унитаз сливает воду;
Кому-то всей семьей тащиться в чью-то галерею;
Но вот что вам скажу я,
Каким путем, не важно, завтра все мы постареем.
(18.02.2012)
Колыбельная
Усни, малышка Маали
С брусничными губами,
И пусть тебе приснятся
Невиданные дали,
И станет сладкой память,
А осень будет бряцать
Каштанами над нами.
Усни, малышка Маали!
Приснись и ты кому-то
Веселой беззаботной,
Такой, какой в начале
Была; такой, как будто
Зеленый луг окутан
Росой, а небо плотной
Укрылось простыней.
Усни, малышка Маали!
Усни, Господь с тобой.
(5.10.2012)
***
Проложены мои рельсы
Сквозь девственность твоих губ,
Сквозь мыслей о любви тайгу,
До самой глубины сердца.
Тянулись поезда рук...
В нетронутости ног найду
Дрожь ласки. Ну а ты смейся,
Как тихим ветерком луг.
Не кончится в окне уют.
Пейзажи наши не замрут,
И счастья полные вагоны
Везут. Уже так далеко мы;
Там тонны солнечной любви руд.
(2.11.2012)
Балтийскому морю
Мы с тобой опять наедине
Смотрим друг на друга мокрыми глазами.
Солнца желтый спрятан леденец
За щекой небес, за облаками. Замер
Сумрачный сосновый лес,
Видит сны, пока машина не разбудит.
Только я и ты, но мне быть на земле,
А тебе ласкать ее, уткнувшись в груди.
Плен улыбчивых и мутных волн
Мелкой поступью подкрался к пяткам.
Падаю в объятия твои и я, как в сонм
Вод; вокруг ее шальная пляска,
В смятку, в дребезги покой
Разносит силуэтами меня
Все дальше, в глубь залива;
И звенят о камни, о причал, о берег
Контуры мои волнисто и игриво,
Обернувшись тысячами шелковых петелек,
Чтобы застегнуться курткой на небесном теле.
Захлебнулся голос в этом хоре моря.
Под водой все пальцы онемели.
Я лежу в январской илистой постели.
Сладок тихий холод прибалтийской мели.
(16.1.2012)
Немного о любви
Остановка была пуста.
И трамвай ожидался не скоро.
И молчали мои уста.
Фонари освещали все хором.
Это – оттепель зимних дней.
С неба снег превращается в слякоть,
Как и мысли мои о ней,
Но не стоит поэтому плакать.
Холода ведь уже прошли.
Сердце греет весны предвкушенье.
Там любовь разрешила шалить,
Там любовь до головокруженья.
Как по-разному можно любить.
Как по-разному можно смеяться,
Кипятком взора душу облить,
Просто, стоя, стоять и стесняться.
Ты – поэтушка странных времен,
Шелестящего августом голоса,
Ты один такой на миллион,
Но не сделать ведь хлеба из колоса;
Поле нужно, нужны небеса,
Голубые в выси их овраги.
Ну а тут... тут... да что уж писать,
Остановки пустые... бродяги.
(25.02.2012)
О твоем занебесном голосе
В словах игра улыбки,
В игре слова созвучны
Вечерней мягкой скрипке,
С которой неразлучны
Мерцания свечей духовных
Холодных коридоров замка.
И речи речка тянет словно
Свою печаль, да наизнанку.
В твоих ласканиях лежу я,
Как в поле вольном предвечернем.
Мой вздох, крадущийся бесшумно,
Таился львом у самой шеи
Твоей с густых волос течением.
Он приходил сюда напиться
Тобой, и ты не запрещала
Ему плескаться и резвиться
Под проблеск дикого начала.
Такой твой голос, мне любимый.
Когда со дна смотрю сквозь воду
Слов, вижу, что нырнуть смогли мы
В глубокий невесомый воздух
Снов.
(1.10.2012)
(Моей М.)
Вместо невесты
Когда-то мечты приводили меня
К твоим анфиладам души.
Вдыхал я божественный ладан
Твоих постприсутствий; пленял он,
Казался знакомо-чужим;
И сердце воспламеняла
Твоя заозерная речь,
Что полночью переливается,
Желая по телу течь
Едва осязаемой дрожью;
С моим она слухом срастается
В ветвистое летнее дерево,
Плодами желания сочное;
И наши беседные стерео
По улицам, где одиночные
Стоят фонари лебединые,
Как вкус их, взаимно попробованных.
Мы плавали белыми льдинами,
Спасались из холода логова мы
И таяли в жарких объятиях
Любви. Мы сумели понять ее.
Когда-то мечты приводили меня
К твоим анфиладам души,
Как будто во сне, но сон не настал.
Я в голосе слышал финал карнавала
Вечерней уютной тиши.
И ты замолчала, ты замолчала;
Дыхание к небу в цветные овалы
Попрятав, не начала жить.
(1.10.2012)
Одуванчикам
Ты сорвешь меня на поле
Самым пышным одуванчиком.
Смех прольется алкоголем
Из пластмассовых стаканчиков.
Мы поймаем наижелтый
Луч твоим осколком зеркальца.
Летний мир наденет шорты.
Станет музыкой он дергаться.
Но цветы растут. Им все равно.
Им не нужен грохот нот.
Ночью цвета взмаха ворона
Их не станет все равно.
Отпускаем парашютики
Ввысь твоими мы губами.
Одуванчики и чудики -
Завтра мир их поубавит.
Вены-стебли, чувства рвутся.
Наполняет воздух грудь.
Знаешь, я не буду дуться,
Если ты не будешь дуть.
(4.02.2013)
Друзья
Завтра мы начнем все заново.
Завтра мы опять увидим солнце,
Чтоб оно по небу плавало.
Завтра вместе мы проснемся!
Две ласточки
Две игривые ласточки,
Как мазочки кисточки,
Пронеслись над полем.
Весна.
Что свой нос ты повесила?
Улыбнись мне весело!
Хорошо до боли
Не знать,
Холод за магазинами
Вечерами зимними,
Где меня продуло;
Без сна.
"Вам лететь без оглядочки.
Вас же двое, ласточки!"
И любовь вспархнула.
Весна.
(13.03.2013)
***
В огромном полном силуэтов светлом зале
Стояли девушка и юноша на расстояньи взгляда
Влюбленного, окутанного в нежный шелк.
Они друг друга ранее не знали,
И зал от встречи их не спрятал.
Могли б начать с беседы о погоде.
Однако же она не подошла, и он не подошел...
Наверное, они друг другу не подходят.
Потому что с неба падают предметы
Люблю обнимать небо.
Покой, он даруется Богом.
Я с белым иду снегом
В ногу.
На светлом морском фоне
Рисуются белые лебеди.
Их белый в дневном тонет
Лепете.
Ты спросишь, зачем краски?
В снегу города, как эскизы.
Прохожим внимать ласке
Бриза.
Бесшумный стоит грохот,
Ведь падают с неба предметы.
Мой путь восхитить смогут
В лето.
(27.03.2013)
Апрелло-майским вечером
По небесному гладкому фону
Облака, словно высохшей кистью,
Растираются. Мир из картона,
Раскаленной звездой прожигаемый,
На сегодня излишен, и листья
Это знают, но чем-то пугаем мы
Их, – они не спешат появляться,
И деревья чернеют покинутыми.
В одиночестве долгие длятся
Их часы, оставаясь минутами.
(24.04.2012)
***
Разговор - это, как бадминтон.
Посылая ракеткой слова и вопросы,
Я спешу превратить из сереющей прозы
Всю беседу в сплошную игру,
Но замкнется прощанием круг,
Как умеет смыкать их питон.
Разговор - это, как бадминтон...
(10.06.2012)
Стул
В весеннем благолепии цветочном
Окинутый вуалью солнца незадвинутым
Остался стул со свитером молочным
На спинке, стянутым на половину до
Паркета пыльного покоем бессознания,
Недавно воцарившемся над этой комнатой.
Разрушить все тут хватит и касания,
Чтоб лопнул мир с теплом на спинке вогнутой.
(19.05.2012)