Гл. 33. Зюзя взбесилась!
Каким образом отбирают говорящие камни? Ясное дело: смотря для чего. А, так как мы обе не имели никакого понятия, для чего они нужны, то и действовали по проверенному женскому принципу: всяких разных понемногу, помельче да покрасивее. Главное, что у нас было то, чего не имели даже гномы, которые, по их словам, владели всеми земными камнями. Наверное, они не так уж и ошибались. Ведь говорящие камешки могли прибыть и из космоса, а маленькие бородачи подчеркивали свою власть лишь над недрами нашей планеты. Вместе с тем, наставница утверждала, будто в Золотой горе хранились первозданные секреты Земли. Кто же из них был неправ?
Лурита, внимательно следя за тем, чтобы случайно не переступить светящуюся черту, собирала и приносила камни, а я их сортировала и определяла, какие следует взять сейчас, а за какими можно прийти завтра. Не уместившиеся в карманах уже заполонили всю освещенную светильником площадку.
– Наверное, чтобы все это унести, не один раз придется сюда вернуться! – посетовала запыхавшаяся от беготни туда-сюда подруга. – А нужно ли столько?
– Спросим у Фавеи – может быть, и не нужно, а пока просто отложим то, что нам нравится. Потом решим, надо ли за ними возвращаться.
В моей куртке с потайными карманами уже хранился бумажный самолетик, безуспешно пытавшийся мне сообщить о чем-то очень важном. Теперь он молчал – на то и карманы потайные, чтобы в них можно было спрятать все, что угодно, даже голоса волшебных вещей. Теперь туда же отправились самые красивые из болтливых камней, которые, как ни странно, продолжали так же громко перешептываться, как и в обыкновенной куртке Луриты.
Я как раз размышляла над этим феноменом, поражаясь силе говорящих камешков, когда в пещеру с шумом влетела взъерошенная Зюзя. Мне было не до нее, однако взбалмошную птицу не смутила занятость хозяйки. Выпь словно сошла с ума: яростно хлопая крыльями и громко вопя, она обхватила меня цепкими лапами и потащила к выходу. Почему-то раньше, когда мы помирали от страха, прислушиваясь к жуткому вою, ее не было, а теперь вот вдруг опомнилась, когда опасность миновала!
Все-таки поведение Зюзи меня смутило, но, призвав на помощь свое безупречное шестое чувство, я не обнаружила ничего из ряда вон выходящего.
– Как думаешь, что с ней такое?
С трудом отбившись от назойливой телохранительницы, мы попробовали продолжить свое занятие. Не тут-то было! Зюзанна налетала, словно вихрь, разбрасывала каменные кучи, трепала волосы, рвала одежду. И за что ж такое наказание?! Мой опыт общения с пернатыми, к несчастью, был чрезвычайно мал. Лурита гораздо чаще имела с ними дело, правда, лишь с представителями куриного племени, и потому ничем не могла мне помочь.
– Нам все равно не перебрать всех этих завалов сегодня, – здраво рассудила она. – Предлагаю оставить остальную работу на завтра.
Пришлось согласиться, тем более что нас обеих нестерпимо мучил голод.
«И то правда, – подумала я, – самым правильным в сложившейся ситуации будет вернуться в замок и выяснить у наставницы, не случилось ли чего».
Всю дорогу Зюзя летела рядом, не давая нам ни минуты передышки. Пришлось снова пройти мимо Золотого озера, даже не заглянув в него. И рассмотреть огромные пустые чаши, заменившие былые фонтаны в парке, тоже не получилось. Я лишь отметила, что лужа, в которой недавно плескались русалки, покрылась корочкой разноцветного льда, а сами девицы куда-то подевались. Увертываясь от рассвирепевшей выпи, я неслась изо всех сил. Но Зюзя – противная птица! – считала, что мы бежали недостаточно быстро. Подлетая сзади, она то и дело норовила подтолкнуть меня своими мерзкими лапами.
А вокруг нас было непривычно темно. Свет волшебной росы не мог противостоять разбушевавшейся стихии. Ветви деревьев совсем заледенели и больно хлестали по лицу. Сильные порывы ветра чуть не сбивали с ног. Они раскачивали канаты, опуская облака все ниже. Это уже и не облака были, а черные тучи.
Зюзанна не угомонилась и тогда, когда мы, стремглав вбежав в парадную залу, застали Фавею, спокойно спящую в обнимку с одной из своих расфуфыренных кукол. Прикрытая красочным лоскутным одеялом, сложенным из разноцветных бабочек, она безмятежно витала в краю волшебных снов. Видимо, там и ожидали ее те самые срочные дела, вынудившие мою наставницу так скоро нас оставить. Ну да ладно, я не обижалась, ведь она придумала эту отговорку нарочно, чтобы не мешать нам опустошать золотой ларец Долины Фей.
Неутомимые колибри поддерживали балдахин над роскошной тахтой, в которую превратился бывший трон. Теперь они пели совсем тихо, боясь разбудить хозяйку. Даже говорящие камни, брюзжавшие в тесных карманах наших курток, казалось, приумолкли. Одна моя невоспитанная выпь продолжала отчаянно мычать – видимо, она не была знакома с общепринятыми правилами поведения. Я приложила палец к губам и зашикала, но наглая птица заревела еще громче, а потом ухватила меня за капюшон и потащила к новоявленной опочивальне. Мне с трудом удалось вырваться, пожертвовав курткой. Тут уж я не на шутку возмутилась и, проигнорировав зловредные вопли Зюзи, решительно направилась к спальне. Лурита последовала моему примеру.
Мы поднялись наверх и, захлопнув дверь перед клювом взбесившейся выпи, жадно набросились на ужин, наскоро состряпанный скатертью-самобранкой. Заказывали все подряд, лишь бы посытнее да погорячее. Я даже фотографию любимого отложила в сторонку, чтоб не мешал наслаждаться. А то так сверлил глазищами – не поешь спокойно.
– И как только Фавея не проснулась? – изумлялась сразу повеселевшая подруга, смешивая чай с медом. – Такой ор стоял, кошмар!
Погрузив в напиток толстый ломтик сочного лимона, она с благоговением вдохнула кисло-сладкий аромат. И в этот момент я увидела, как Зюзя пытается протиснуться в крохотную форточку, специально оставленную открытой для Марго. Мы уже опустошили тарелки, потому что, жутко проголодавшись, поглощали продукты с неимоверной скоростью. И лишь Лурита не успела допить четвертую порцию чая с медом и лимоном.
– Беги! – скомандовала я.
– Что, думаешь, пролезет? А как же ты?..
– Эта – пролезет! А обо мне не беспокойся, у меня есть плед из шерсти кота Баюна.
– Так она ж его запросто изорвет!
– Не изорвет. На нем все дырки мгновенно зарастают. Потому-то он и целенький такой. Не в пример остальным волшебным шмоткам… Поторопись же!
Все вышло так, как я и ожидала: выпь умудрилась просочиться в комнату и лишь немного замешкалась, выплевывая на пол мою несчастную куртку. Подруга не стала ждать, кого из нас выберет злосчастная птица для следующей атаки, и поспешно удалилась, впопыхах забыв чашку с чаем у изголовья моей кровати.
У меня не осталось никаких сил драться с Зюзей, и, юркнув в постель, я накрылась с головой своим видавшим виды пледом, рассчитывая вовсе не на его уникальные способности. И снова оказалась права. Зюзя не стала испытывать на прочность мяукающее одеяло. Она только выдернула из него несколько отчаянно шипевших клочков и унесла в свое жилище, где еще долго копошилась и о чем-то недовольно бубнила. Мы обе с ней знали: ее купили для моей охраны, и она не могла причинить мне серьезного вреда. Так только, по мелочи, типа изодранного пледа.
Засыпая под убаюкивающий шорох камней, я слышала, как влетела голубка, вернувшаяся с ответным посланием от мамы, но веки не разомкнула – мне уже снилось Золотое озеро у подножия Золотой горы.
Гл. 34. Пробуждение
Неприятное ощущение чего-то липкого на лице прогнало сладкие сновидения, и, открыв глаза, я увидела звездное небо.
Это меня нисколько не удивило, ведь замок так и был устроен, чтобы мы могли наблюдать за происходящим снаружи, а, в случае необходимости, и проскользнуть сквозь полупрозрачные стены. И все-таки что-то смущало. Звезды… Их я давно не видела. Поэтому первой моей мыслью было: «Неужто Зюзя раздвинула облака? Достанется же ей от феи!» А второй: «Да это все нереально, просто сон такой».
Однако удивительные сны иногда снятся! Что-то твердое упиралось в спину, а на носу, похоже, и вовсе уселась медуза. И почему-то мне было жарко в шерстяном пледе. Я приподняла голову. Вдалеке виднелись деревья, освещенные блеклым лунным светом, – самый обыкновенный лес, а не чудесный сад Фавеи, как следовало бы ожидать. Или ее фантазия настолько истощилась, что она решила вернуть Долине натуральный вид? Нет уж, такое, точно, только присниться и может!
Повертевшись с боку на бок, я так и не нашла удобного положения. Поразительно: мягчайшая софа давила и колола, словно походный рюкзак, набитый как попало. И противная слизистая тварь, похоже, не собиралась слезать с моего лица. Подняв руку, я сняла с носа кусочек лимона. Нет, пожалуй, это не сон! Но в таком случае вокруг меня явно не хватало очень важных деталей… Скульптуры, например, хотя бы и разбитые, чаши от фонтанов, крылатые кустики, вездесущие насекомые, пруд с чем-нибудь… Куда все подевалось? Но, главное, светящаяся роса – ее тоже не было. Да и я сама неизвестно, где находилась. Словно уже и не на втором этаже, а, скорее, на первом. Если вообще в доме…
Не очень хорошо соображая спросонья, я села и посмотрела вокруг. Спящая Лурита, банка с золотой рыбкой, клетка с голубками, корзина с нахохлившейся Зюзей и наша одежда, валявшаяся повсюду, – вот и все, что меня окружало. Мы почему-то оказались на большой поляне, а от чудесного парка, усеянного разноцветными пузырьками, не осталось и следа. Моей подруге повезло больше, чем мне: она лежала на мягкой траве среди благоухающих цветников и, беззаботно улыбалась во сне, не ведая о случившемся. Даже о том, что остаток ее любимого чая с медом и лимоном бесцеремонно расползался по моему лицу! А я сидела на собственном дорожном сундуке, набитом волшебными ошметками. Кровати тоже не было. Да что там, кровати! Не было даже замка. Прекрасное строение, как и все прочее, исчезло, будто растворившись в воздухе.
Может быть, пока я спала, кто-то похитил прекрасную фею? И почему-то вместе с ее великолепными владениями… Маленькая феечка, сбежавшая от колдуна, оставила свой замок в Долинке, а повелительница воды исчезла вместе с жилищем. Все это как-то не вязалось с байкой о зеркальце-малютке. Попытка связаться с Фавеей с помощью телепатии ни к чему не привела: все мои усилия оказались напрасными. Вероятно, таинственные злодеи приняли соответствующие меры.
Знакомый шорох напомнил о говорящих камнях. Я обернулась и подняла свою куртку. Да, они преспокойно лежали там, в карманах, и шептались, как ни в чем не бывало. Видимо, с тех пор, как Зюзя сбросила их на пол. Который теперь каким-то образом преобразовался в цветущее поле…
Мне очень хотелось умыться – неприятно, когда тебе на лицо выливается целая чашка сладкого чая с лимоном. Только где тут умоешься? Водопады и гейзеры как сквозь землю провалились. Исчезла даже лужа, в которую превратился лазурный пруд. И все же мы, несомненно, находились в Долине Фей, пусть и опустошенной, а в ней воды хватало! Оглянувшись, я увидела в отдалении силуэты маленьких горок. Теперь их уже не скрывало блестящее покрывало, сотканное из волшебной росы, и они сияли всеми своими драгоценными каменьями. Особенно четко выделялись золотые склоны самой большой из гор, освещенной хрустальной короной. Слабый ветерок доносил шаловливый плеск – где-то там, вдали, журчал веселый ручеек, впадавший в золотой бассейн, выложенный самоцветами.
«Не настолько уж все плохо! – подумала я. – Но теперь уж придется разыскивать старшую сестру Ядвиги. Знать бы еще, где она обретается…»
Мне было известно, что родственница Яги жила где-то неподалеку. И больше ничего. Ни адреса, ни каких-либо примет или указателей. Только имя – Заламея. И тут я вспомнила о письме, которое принесла Марго. Ура! Разумеется, мама, как обычно, подробно расписала весь путь от Долины Фей до нужного нам пункта.
Не тут-то было! Мне опять не повезло. Шелковые канаты исчезли, и ветер разнес облачные занавески Фавеи, но луна, как назло, спряталась за единственной уцелевшей тучкой. А родителям о том и невдомек. Они, как оказалось, решили сэкономить на светящихся чернилах. Правильно, откуда ж им знать, что на родине фей отключили свет? В темноте виднелась только бегающая по незримому маршруту стрелочка. Делать нечего, чтобы выяснить, в какую сторону идти, пришлось телепатировать Кралисе. Ответ пришел незамедлительно: «Используй клубочек». Моя гениальная сестра была, как всегда, лаконична. И почему я сама не догадалась? Это ж так просто!
Конечно, лететь на воздушном корабле, куда как приятнее… Но, во всяком случае, наметился хоть какой-то план действий, и я тут же приступила к его исполнению.
Гл. 35. Исчезновение волшебной палочки
Задерживаться в опустевшей Долине Фей мне не хотелось, но Лурита никак не желала просыпаться. Я безжалостно ее растолкала, прослушав о себе множество таких сведений, о которых раньше и не подозревала. Когда подруга, наконец, приняла вертикальное положение и, смущаясь, вежливо поинтересовалась, не слишком ли резко реагировала на внезапное пробуждение, мы отправились к Золотой горе, переговариваясь вполголоса.
– Где моя шуба?
– А нужна она тебе? Не чувствуешь, как резко потеплело?
– Так ночь ведь!
– Ну и что? В Долине Фей всегда тепло. Не знала?
Я и Зюзю позвала с собой – не зря она вчера скандалила. Правда проку от того не было никакого: лепетала чего-то на своем птичьем языке, который людям понять не дано. И зачем мне выдали такую помощницу? То ли дело золотая рыбка! Хотя тоже не очень удачное приобретение… Оставалось одно: наблюдать за поведением выпи, а не игнорировать ее, как вчера. Что стоило, например, подойти к спящей Фавее и посмотреть, не притаился ли кто рядышком?
Едва мы приблизились к Золотому озеру, как мудрая птица кинулась купаться и пить воду. Следуя ее примеру, мы тоже рискнули умыться, а потом попробовали золотистую жидкость на вкус. Нежный аромат показался на удивление знакомым… Сомнений не было: когда-то мне уже приходилось пробовать нечто подобное. Но что?
Прохладные струйки приятно освежали, смывая усталость. Видимо, в озере текла не простая вода, а целебная. К сожалению, у нас не было ни бутылки, ни фляжки, чтобы захватить напиток с собой. Пока мы умывались и утоляли жажду, шорох, доносившийся из наших курток, явно усилился, превратившись в сплошной требовательный гул. Хорошо, что я не склонна к фантазиям, а то подумала бы, будто говорящие камешки просят пить. Проверять мое смехотворное предчувствие мы не стали – тащить на себе еще и мокрые камни – это уж слишком!
Пока Лурита рассматривала себя в зеркальной глади озера и прикидывала, полнит ли ее золотистый цвет или не очень, я заглянула в пещеру Золотой горы, но заходить не стала – там опять было темно. Канделябр, сотворенный Фавеей из пузырьков волшебной росы, исчез. Кому он-то понадобился? Волнистая замкнутая линия на полу все так же ярко сверкала, но ничего не освещала. Мне снова вспомнились все вчерашние события. Как опрометчиво мы шли по черному коридору, как вдали я увидела большие круги, излучавшие тусклый свет янтаря, и сразу поняла, что это чьи-то глаза. Как Лурита потащила меня обратно, а какой-то неизвестный благодетель бросил магический карандаш. К сожалению, Фавею это не спасло.
Дорога, до озера и обратно, не доставила нам хлопот. Выяснилось, что тропинка все-таки была, и не одна, но раньше все они скрывались под светящимся покрывалом. И цветы росли не беспорядочно, а на клумбах, которые мы аккуратно обходили, иногда задерживаясь, чтобы разобраться в сложных узорах.
– Ну где же о наших судьбах? – возмущалась Лурита. – Все какие-то не те.
– Да не до них нам сейчас, – пыталась я ей объяснить. – Пойми, уходить отсюда надо. И, чем быстрее, тем лучше. Вдруг колдун вернется… К тому же темно, плохо видно.
– Так что, ничего не прочитаем?
– В другой раз. Как-нибудь потом, когда домой возвращаться будем, заглянем.
А прочитать очень хотелось – цветы вели себя дружелюбно: не буянили и кивали бутонами, словно приглашая нас в свой особый, загадочный мир. Мне даже показалось, что исчезновение строгой хозяйки нисколько их не расстроило. И то верно: или любовь, или порядок, – третьего не дано.
Я все же справилась с собственным любопытством и уговорила подругу. Мы вернулись на поляну, на которой раньше стоял замок, и начали собирать разбросанные вещи. Они валялись повсюду, раскатившись на огромные расстояния. Не иначе как колдун, напавший на Фавею, был великаном, и, прежде чем уворовать замок, основательно его потряс, нагло вывалив все, что только могло выпасть. По странному стечению обстоятельств это оказались мы с Луритой и наше немногочисленное имущество, включая остатки чая с медом и лимоном. Прочее содержимое дивного здания, принадлежавшее повелительнице воды, каким-то образом удержалось, и было унесено в неведомом направлении. Удивительная разборчивость!
Вокруг роскошных клумб росли простенькие вьюнки, которые уже начали обживать мои жалкие пожитки – вероятно, полагали, будто именно они должны участвовать в чьих-нибудь судьбах. Я ползала по мокрой траве между цветниками, и, стараясь не нарушить изначальный узор, возвращала упрямые стебли на исконные места. Лурита смирилась и больше не разыскивала «наши» письмена, а занималась очень важным делом: упихивала вещи по сумкам. Нас обеих подгонял страх перед возможным возвращением злобного чернокнижника.
Когда почти все было собрано, я вдруг обнаружила еще одну пропажу: волшебная палочка, лежавшая отдельно, исчезла вместе с футляром.
Ну, разумеется, похититель знал что брать! Громадный кофр, великими мамиными стараниями набитый несусветным барахлом, остался в целости и сохранности. Мерзкий колдун не польстился на доморощенный антиквариат, а великолепную новенькую волшебную палочку умыкнул! Секретные замки гигантского чемодана были безжалостно искорежены и вскрыты, крышка откинута – кто-то явно интересовался магическим содержимым, так и не признав его таковым. Как и следовало ожидать, собственно.
Оглядев свои сохраненные «богатства», я с грустью подумала:
«И на что они мне? Тащи теперь за собой бесполезный хлам неведомо в какую даль, – клубочки, увы, не летают по воздуху!»
Чтобы не расстраивать маму, я честно волокла всю эту дребедень. Пока, понятно, летела на воздушном корабле. Однако обстоятельства изменились.
Зюзя словно почувствовала мою тоску – принесла откуда-то большой земляничный куст, усыпанный спелыми ягодами. Ну и ушлая птица! Интересно, где она это чудо раздобыла? Мы с Луритой, сразу же забыв о неприятностях, принялись с аппетитом уплетать сладкие плоды. Давно ничего подобного не ели! Заказанные у скатерти-самобранки, фрукты и ягоды не так вкусны – она их слишком тщательно стерилизует.
И все-таки я продолжала грустить – и об исчезнувшем замке, и об украденной волшебной палочке. Больше всего меня волновала, конечно же, судьба наставницы, но я надеялась на помощь Заламеи. А прекрасный сверкающий чертог вовсе не был мне настолько уж необходим. Просто вместе с ним пропала милая наивная сказка моей детской мечты.
Лурита, напротив, искренне радовалась тому, что замок исчез – она его немного опасалась.
Гл. 36. Прощание
Мы наскоро перекусили в полутьме, мысленно поблагодарив неизвестных грабителей за их некомпетентность в вопросах, касающихся старых скатертей. На сей раз я не убрала заветную фотографию в золоченой рамочке, а поставила перед собой и все смотрела на нее и смотрела. Чуть презрительный взгляд, небрежная прическа, а сколько целеустремленности и уверенности в себе! Именно этого мне самой катастрофически не хватало. Однако нам следовало поторопиться, и не только из-за колдуна: я понятия не имела, где жила Заламея и как долго предстояло идти пешком с тяжеленной поклажей.
Так как Зюзя первой пустилась в путь и мгновенно скрылась за деревьями дремучего леса, я уложила в ее опустевшую корзину клетку с голубками и банку с рыбкой. Распределив поклажу, мы отправились на поиски старшей сестры Ядвиги.
На краю Долины Фей нам неожиданно попалась Долинка. Я улыбнулась ей, как старой знакомой, так она мне примелькалась! Маленькое зеркальце предстало точно в таком же разгромленном виде, в каком изображалось на картинках, любезно предоставленных мне нахальным абонентом. Впрочем, после всего случившегося, я и о нем стала думать иначе. Вероятно, следовало к нему прислушаться. И почему все, предупреждавшие меня о грядущей опасности, так и не смогли произнести ни слова? Ну, Зюзя, понятно: она – птица. Бумажный самолетик тоже не человек, но этот-то, «киношник», мог бы и поразборчивее изъясняться! Кстати, что-то давно не выходил на связь, даже скучно как-то. Неужели я его так сильно напугала?
Склонившись почти до самой земли, мы рассматривали маленькую Долинку. Даже порушенная, она все равно выглядела довольно мило. И крошечный садик, и горки с озерами и ручейками – все копировало большую Долину. Почти… Вроде бы то же самое, но и не совсем. И парк имелся, вернее, то, что от него осталось: скульптуры попадали, дорожки растрескались. Старинные витиеватые фонари покосились, но, словно специально ради нас, продолжали слабо освещать крохотную площадку. На одной из клумб валялась белокурая кукла, очевидно, забытая в спешке. Грустное, унылое зрелище! И – никаких волшебных палочек, даже одноразовых, вообще ничего волшебного. Понятно: колдун унес.
-Лалинта, смотри, – воскликнула Лурита, – какие озерца малюсенькие! Словно капельки воды. Как смешно! Некоторых почти и не видно.
Фавея не показала нам Долинку и, возможно, оттого и пострадала. Не надо было мне слушать наставницу. Сделала бы все, как Яга велела, может статься, мы сейчас спокойно спали бы в своих кроватях.
Замок маленькой феечки и впрямь скрывался за густой травой. Лурита раздвинула зеленые заросли – ничего особенного, просто маленький домик с круглой остроконечной крышей. Его я тоже уже видела… Кое-кто постарался, показывая мне неприметное строение со всех сторон. Ну да, не похож он был на иллюзорный замок повелительницы воды, так ведь и зеркало неправильное! Взять хотя бы карету без лошадей, которая стояла на малюсеньком дворике. У Фавеи ничего подобного не имелось.
– А где кони? – спросила Лурита, которая тоже заметила необычный транспорт.
– Видать, колдуна испугались и разбежались. Да и нужны ли они феям? Точно, не нужны: видишь – вон и крылья.
– Слушай! А ведь на твоего змея смахивает!
Я заметила и еще одну куклу – крошечную неваляшку. Она стояла на миниатюрном подоконнике скромного жилища, покачиваясь и позванивая от легкого дуновения нашего дыхания. Где-то сейчас ее хозяйка? Когда-то, в детстве, у меня была точно такая же игрушка, но, разумеется, во много раз больше.
Лурита тоже смотрела на неваляшку, но как-то очень задумчиво:
– Столько всего непохожего, а куклы те же… И карета крылатая. Почему?
– Да ладно, какая нам разница? Пошли. И так задержались.
И вдруг моя подруга, полностью не избавившаяся от страха перед волшебством, выдала самое невероятное из всех возможных объяснений:
– Знаешь, что я думаю? – заявила она трагическим голосом. – Это же наши отражения! Нельзя их здесь оставлять.
– Как отражения? С чего ты взяла?
– Фавея называла Долинку зеркальцем-малюткой, правильно?
– Ну да…
– А в зеркале что бывает? Вот.
Я никогда не страдала суеверием. Магия – другое дело, а всякие глупости меня не трогали. К тому же неизвестные похитители ничего не испортили, только все разбросали и погнули. Даже сломать как следует не сумели. Выходит, они не захотели или попросту не смогли навредить нам. Все-таки волнения нынешней ночи не пропали даром, и мне на какой-то миг показалось, что подруга права. И я осторожно, двумя пальцами, взяла неваляшку и положила ее в потайной карман. Последний раз звякнув, она тут же встала – маленькая упрямая кукла! Чем-то мы с ней, действительно, были похожи…
– На обратном пути верну, если тут кто-нибудь объявится.
Лурита, не задумываясь, забрала белокурую куклу.
– Ну, раз уж так, возьмем и карету!
Перед тем, как войти в лес, я оглянулась и мысленно попрощалась с дивной Долиной Фей, которую нам так и не удалось толком рассмотреть. Почему-то теперь она показалась мне своей, родной, будто бы знакомой с детства или, может быть, еще раньше. Светящуюся завесу наставницы сменил полумрак ночи, и мы опять ничего не увидели. Честно говоря, нам и самим хотелось только одного: поскорее отсюда убраться!
«Стало быть, все здесь лишь красиво, но бесполезно, даже Золотая гора! – подумала я, глядя на сияющую хрустальную корону. – Она освещает только саму себя и ничем мне не поможет. И придется-таки идти «незнамо, куда», как предсказывала Ядвига!»
И тут вдруг что-то сверкнуло в волшебных лучах, – что-то мимолетно печальное и в то же время неуловимо ликующее. И по золотым склонам побежали пестрые блики, а в зарослях чудодейственных бутонов тихо запели невидимые флейты. И вся Долина будто преобразилась – заколыхалась и зашуршала. Словно давно ушедшие феи, некогда складывавшие золотые кубики и слагавшие цветочные судьбы, слали мне свой обнадеживающий привет.
ЧАСТЬ 2.
НОВЫЕ ДРУЗЬЯ
Гл. 1. Ночь в лесу
Клубочек, наверное, чересчур залежался. Он так быстро набрал скорость, что мы едва за ним поспевали. Пока наш путь пролегал через опушку, было еще терпимо, но поначалу реденький лесочек незаметно превратился в глухую чащу. В полумраке я с трудом различала стволы деревьев, между которыми петляла хилая тропинка. То и дело она пропадала в траве, но тонкая золотистая нить безотказно светилась, указывая дорогу.
Снова мы брели неведомо куда, надеясь лишь на добротность волшебного поводыря, однако, на сей раз, волочили за собой тяжеленный груз. Огромный сундук я повесила себе на спину, благо у него имелись длинные ручки, а сумку с моими личными вещами, которые теперь поневоле стали нашими общими, дала подруге. Она несла еще и корзину со всем остальным запиханным туда добром, а именно, клеткой с голубками и банкой с золотой рыбкой. Я взвалила на нее столько поклажи, потому что была занята ответственным делом – наматывала нитку на посошок. Это только в сказках клубочки катятся сами по себе, и ничего с ними не случается. Мой же раскручивался, тая на глазах.
Ноша с животными доставляла особые хлопоты. Голубки тревожно ворковали и хлопали крыльями, а уж как вопила моя расчудесная рыбка, и передать трудно! Она просто-таки орала:
– Нет, вы только подумайте! Среди ночи, вместо того, чтобы мирно почивать в кроватях, вскакивают и несутся в несусветную глушь! Ну скажите на милость, чего ради? У меня, между прочим, слабая нервная система, и я требую немедленных объяснений!
Мне было не до нервов чешуйчатой привереды – на плечи давил злополучный мамин кофр, а карманы оттягивали камни. К тому же мы то и дело проваливались в глубокие ямы, каждый раз недоумевая, откуда они здесь взялись. Я ныряла в них первой, так как тропинка оказалась слишком узкой, и нам приходилось идти друг за другом. Поэтому золотая рыбка не дождалась ответа, но, как ни в чем не бывало, продолжала высказывать мне свои бесконечные претензии:
– И кому доверились? Безмозглому мотку сученой пряжи! А хоть кто-нибудь подумал об опасностях, подстерегающих на каждом шагу? Кто-нибудь предпринял против них какие-то меры? Вот-вот, разумеется, можете не отвечать – сказать-то все равно нечего. И я, владычица морская, вынуждена участвовать в эдаком безобразии! Так вот, уважаемая э… Лалинта! Довожу до вашего сведения: пока мне не будут предоставлены мало-мальски сносные условия существования, ни о каких желаниях и не заикайтесь!
Лурита, нагруженная до предела, шагала сзади и тяжко вздыхала в промежутках между воплями разгневанной рыбки. Я ничем не могла помочь подруге, не в силах даже остановиться – неугомонный клубочек на всех парах несся к незримой цели. Зюзи не было видно: чудесная выпь резвилась где-то высоко над сомкнутыми кронами, совмещая прогулку с ловлей зазевавшихся насекомых. Время от времени откуда-то сверху раздавались то грозное «Му-му-у», то восторженное «Ха-хау!» Оставалось лишь надеяться, что в пылу охотничьего азарта выпь нас не потеряет.
– А еще говорят, коровы не летают… – пошутила Лурита, выбираясь из очередного земляного обвала, однако, веселее от этого не стало.
Так мы и шли. Шуршали камни, вскрикивала выпь, клокотали голубки, ругалась золотая рыбка. И вот, когда она, в который уж раз окончательно предупредила меня о том, что дорожные катаклизмы плохо сказываются на ее исключительных способностях, послышались новые, весьма странные звуки.
Почему странные? Да не к месту они были. Чужеродные какие-то: равномерные глухие удары, не очень громкие, но от того не менее жуткие. И, что самое ужасное, мы неминуемо к ним приближались.
Золотая рыбка тоже услышала стук. На миг умолкнув, она разразилась новой порцией справедливых упреков. Голубки от страха забились в истерике, я чувствовала, как встревожена моя бедная подруга, да и сама не на шутку перепугалась. Однако о том, чтобы свернуть в другую сторону или хотя бы остановиться, не могло быть и речи.
«Клубочек не поведет опасным путем!..»
Я мысленно повторяла эту заученную фразу, но так и не смогла убедить саму себя в справедливости данной версии. Произведя ловкий маневр над очередной рытвиной, изворотливый клубок выпрыгнул на довольно просторную поляну. Мы с Луритой, чудом не переломав ноги, пыхтя и отдуваясь, выскочили следом.
Местечко оказалось довольно-таки миленьким, даже худо-бедно освещенным – повсюду на кустах висели маленькие ручные фонарики. Смущало лишь одно обстоятельство: возле глубокой свежевырытой ямы стоял некто с лопатой… Человек – не человек, звероподобный тип какой-то. Вроде бы и с руками, и с ногами, и всем прочим, в брюках и в рубашке с засученными рукавами, да вот незадача: уши длинноваты, на ослиные здорово смахивали… А уж лицо! Такое только в страшном сне могло привидеться – косматые брови, горящие глаза, нос крючком, а изо рта, который незнакомец открыл, глядя на нас, торчали два острых желтых клыка. И уставился же как оглушенный, страшилище несусветное! Рядом с ним громоздилась огромная куча земли. Мне почему-то сразу стало ясно, что и все остальные ямы, через которые мы с таким трудом перебирались, дело рук страшноватого лесного диггера.
«Ну, копай же, копай себе дальше, урод, – чуть не вслух крикнула я, – стучи своей лопаткой, разбивай корни – их тут хватает. Нечего на прохожих таращиться!»
Видимо, страх затмил мой разум. Мне, конечно, совсем не хотелось вступать в перепалку со свирепым землекопом. К счастью этот полоумный продолжал сверлить нас своими пылающими глазищами, стоя в той же позе с тем же отупелым выражением на безобразном лице. Из чего я заключила, что он понятия не имел о телепатической связи. И смотрел, в общем-то, скорее с удивлением, чем с угрозой. Мы, наверное, и впрямь выглядели необычно: две запыхавшиеся девицы, с огромными сумками и корзиной, наполненной всяким зверьем, беспокойно воркующим и яростно вопящим, во весь дух пронеслись мимо незнакомца, держась за ниточку сумасшедшего клубочка.
«Сам хорош! – подумала я уже больше с обидой, чем со страхом. – Взрослый мужчина, хоть и с ослиными ушами, а копается в земле ночью в чаще леса!»
Пробежав буквально перед самым носом диковинного землекопа, мы скрылись в спасительной тени деревьев настолько быстро, что не успели даже как следует испугаться. Человек-зверь так и не сдвинулся с места. Словно оцепенев, он и не заметил, как выронил лопату. Она упала в яму и громко звякнула, вероятно, ударившись обо что-то металлическое.
Не давая нам ни минуты отдыха, клубочек мчался только вперед, к одному ему известному убежищу. Возможно, он и обходил опасные участки, но я того не заметила. Вскоре нас вновь вынесло на поляну – на сей раз еще более широкую и очень светлую. К счастью, шерстяной поводырь, наконец, остановился. По своему обыкновению, прежде чем мирно замереть у моих ног, он привязался к толстому пню, на котором расположилось осветительное устройство.
Надо отметить, оно показалось мне чересчур громоздким. Мы с удовольствием и сами на пень присели бы, но не нашли свободного места. Нам ничего не оставалось, как примоститься рядом, на моем сундуке, вовсе для того не приспособленном. Поерзав на колдобинах и отдышавшись, я снова невольно взглянула на лесной светильник, а потом еще и еще. Ничего особенного, хоть и знакомый как будто предмет… Поляны что ли такими штуками положено освещать? Правда, я никогда раньше не слышала о том, чтобы в лесу устраивали иллюминацию. А этот недюжинный приборчик выдавал нечто подобное. Из тысяч тоненьких трубочек струились и разбегались в разных направлениях дребезжащие лунные дорожки. Матовые полоски света исчеркали все вокруг, каждая травинка утопала в них и, казалось, была напоена покоем и миролюбием. Забыв недавние страхи, мы удивленно оглядывались, любуясь молочно-зелеными тонами пейзажа.
– Как такое получается? – спросила Лурита.
– Видишь вон те удлиненные лампочки с маленькими абажурами похожими на колпачки и воронки? Они колеблются и… Ну, в общем…
Колпачки, воронки, беспорядочное нагромождение невесть чего… Действительно, что-то все это напоминало, но что? Я ошарашено смотрела на здоровенную бандуру-раскоряку, раскинувшую свои витые трубочки как дерево ветви. И вдруг в памяти всплыла ясная картина: Яга заворачивает невероятную конструкцию в пергаментную бумагу, а чудаковатый толстяк запросто засовывает огромный сверток в карман… Ну конечно же! Перед нами стояло то самое нелепое устройство. Именно его купил несуразный маг в роговых очках, которого мы встретили в Домике На Курьих Ножках.
Да уж, только этого еще и не хватало для полного удовольствия!
Гл. 2. Пристанище
Поляна, которую клубочек посчитал конечным пунктом ночной пробежки, была значительно просторнее той, предыдущей, где мы чуть не столкнулись со страшным копателем. В зыбких туманных лучах осветительного прибора вырисовывались нечеткие контуры приземистого строения. Сначала я приняла его за берлогу, но, присмотревшись, догадалась, что это человеческое жилище. Через малюсенькие круглые оконца лесной лачуги пробивались пятнышки яркого света, а прямо на покатой крыше росли земляничные кустики, сплошь усыпанные красными ягодами. Среди плотных грядок зияла внушительная проплешина… Никак моя пронырливая выпь здесь уже побывала!
Мы приволокли кофр и остальную поклажу, свалив все в кучу у входа, и постучались в обросшую мхом дверь. Ответа не последовало. Тогда я заглянула в крошечное окошко, но не увидела ничего, кроме кружевных занавесок. Впрочем, и этого оказалось достаточно, чтобы полностью меня успокоить, потому что на них оказались точно такие же рисунки, что и на роскошных шторах в Домике на Курьих Ножках. Птицы, звери, царевичи, царевны и прочие любимцы Яги – как приятно увидеть что-то родное так далеко от дома!. Осмелев, я надавила на дверь, и она легко поддалась. За ней оказалась небольшая, но уютная комнатушка.
Мы замерли на пороге, не решаясь войти. Занавески занавесками, но хозяев-то не было! И тут над нашими головами пронесся перьевой вихрь – невесть откуда взявшаяся Зюзя пулей влетела в логово и важно уселась на подлокотнике широкого старинного кресла.
– Пожалуй, нам сюда…
Лурита отнюдь не разделяла моей убежденности и с опасением оглядывалась по сторонам:
– Нет-нет, я туда ни за что не войду! –заявила она. – А вдруг владельцем избушки окажется тот жуткий хмырь с лопатой?
– Ну и что? Даже если и хмырь… Лучше посмотри на выпь. Она чувствует себя здесь, как дома. Стало быть, и нам бояться нечего.
– А золотая рыбка, слышишь? Все еще возмущается.
– Нашла, кого слушать! – сказала я насмешливо, на всякий случай прикрыв банку ладонью. – Вспомни, как она из лазурного пруда, словно ошпаренная, выскочила, а потом весь вечер вопила, будто бы мы на ее драгоценную жизнь покушались. Выпь совсем другое дело. К тому же Зюзанна уже была здесь – землянику с крыши воровала. И ничего: никто ее за то не убил.
Чуть не падая от усталости, моя упрямая подруга стояла на своем:
– Пусть даже и так, но нехорошо входить в дом без приглашения хозяев.
– Зюзя все равно уже вошла! Да ты сама посмотри, видно же, что нас ждали: дверь не заперта, и свет горит.
У Луриты не осталось доводов в свою пользу, и она покорилась обстоятельствам. Втащив свои многочисленные пожитки, мы сразу направились к тому же креслу, на котором уже похрапывала выпь, и с облегчением плюхнулись на мягкие подушки. Почувствовав тепло и уют лесной хижины, голубки успокоились, и лишь золотая рыбка еще некоторое время причитала, но больше для проформы. Вскоре и она стихла, и тишину нарушал только ставший давно привычным скрипучий шепот говорящих камней.
Приютившая нас каморка напоминала то ли гостиную, то ли прихожую. Возле двери прямо из стены сиротливо выглядывала суковатая палка, похожая на вешалку для одежды. На ней, однако, ничего не висело – понятное дело, раз хозяева куда-то отлучились. В углу примостилась закопченная печурка. Перед нами стоял невысокий стол, накрытый расписной скатертью, а вокруг него расположились такие же низенькие пуфики. В полу имелась еще одна дверь, круглая, как и окна дома. Кстати, не запертая, во всяком случае, с нашей стороны. Под ней наверняка что-то было – какое-нибудь помещение типа подпола. А иначе, для чего дверь?
– Откроем, посмотрим?
– Зачем? – Лурита снова затряслась от страха.
– А вдруг там кто-нибудь притаился?
– Ну и пусть себе сидит, лучше не лезть. Может, тогда и он… или оно нас не тронет.
– А если оно ждет, чтобы мы уснули?
– Я здесь точно не усну!
– Я, пожалуй, тоже... точно.
Действительно, не стоило торопить события, что-то проверяя. Мы договорились бодрствовать до прихода хозяев, а там уж посмотреть, как вести себя дальше. А пока не мешало узнать мнение родителей. Их письмо так и осталось лежать в кармане моей куртки с тех самых пор, как я так безуспешно пыталась прочитать его в Долине Фей. Чтоб мама да не написала в подробностях обо всех возможных и невозможных опасностях, какие только можно было предположить с большой натяжкой? Быть такого не могло!
Успокоившись на этой благой мысли, я вскрыла помятый конверт и достала сложенный в несколько раз лист бумаги. И не ошиблась. Мне и впрямь прислали детальный иллюстрированный план местных достопримечательностей. Мы увидели Долину Фей со всеми ее горными и водными угодьями, лес с извилистой тропинкой и даже удивительного человечка с большими ушами и лопатой, повстречавшегося нам по пути. Но, самое главное, на схеме имелась похожая на берлогу хибарка с земляничными грядками на крыше. Отчаянно мигавшая стрелочка-челнок бегала по маршруту, который мы только что отпахали, упиралась в обросшую мхом дверь и возвращалась обратно, повторяя все снова и снова.
– Ну, слава богу, хоть пришли, куда надо!
Лурита, краем глаза следившая за круглой дверью в полу, загляделась на светящуюся стрелочку. Уж не знаю, чем она ее привлекла, но подруга довольно быстро задремала, начисто забыв про свои недавние заверения. Я тут же решила, что по крайней мере одна из нас должна бодрствовать, и честно перевернула письмо на другую сторону. Там меня ждали многочисленные пояснения и наставления – а как же иначе? Пришлось читать, хотя бы для того, чтобы не заснуть ненароком и держать под контролем подозрительную дверь. Беспрерывно зевая, я пыталась вникнуть в суть убористых записей, но, вероятно, они были предназначены для глупенькой маленькой девочки, каковой меня считали мои любимые родственники. А то не ясно, что волшебному клубочку известны все на свете дороги, а умнейшая из выпей предупреждает об опасностях, только надо не забывать присматриваться к ее поведению, особенно, если оно, это поведение, вдруг покажется необычным. И клубочков-то у меня на всякий случай не один, а целых два. и так далее, и тому подобное.
«Эх, что-то непременно случится», – подумала я, засыпая где-то на середине пространных маминых излияний.
Гл. 3. Знакомый незнакомец
Меня разбудили булькающие звуки – рядом закипала вода в чайнике. Однако то, что я увидела, открыв глаза, уж никак не походило на чайник, а скорее на самовар, но и то слишком экзотический. Иными словами, на столе перед нами стояло нечто абсолютно неудобоваримое, и в его нутре, в полупрозрачных матовых трубочках, переплетенных в полном беспорядке, пенились горные потоки, бурлили речные пороги и низвергались многоступенчатые водопады. Когда водная стихия полностью перемешалась с воздушной, по бокам устройства открылись четыре конуса. Из них в подставленные чашки полилась горячая душистая жидкость буровато-зеленого цвета, да так стремительно, что в какой-то момент мне показалось, что напиток вот-вот потечет на скатерть. Но нет, ничего подобного не произошло: дзинь – колпачки резво прыгнули на воронки, и все стихло. И только тут до меня дошло, откуда взялся этот невероятный самовар – то была все та же бандура-раскоряка. Почему-то ей надоело освещать поляну, и она перебралась в комнату с твердым намерением напоить нас чаем.
Впрочем, искусственное освещение уже и не требовалось. Наступило утро – в маленькие круглые оконца логова сквозь задернутые занавески проникал солнечный свет.
Лурита тоже проснулась и с изумлением наблюдала за процессом разливания. Вдруг ее глаза радостно заблестели: она заметила толстую бадейку, до краев наполненную медом, и большое блюдо с лимонными дольками. Обе посудины, словно поняв немой намек, сразу же направились в нашу сторону. Неуклюже переваливаясь и чуть не опрокинув все свое содержимое на расписную скатерть, они кое-как приковыляли на ножках-колесиках и с готовностью застыли неподалеку. Настроение подруги изменилось.
– Зачем… эти… ко мне подошли?
– Не только к тебе. К нам обеим.
– Ко мне ближе!
– Наверное, догадались, что ты к ним хорошо относишься.
Луриту мое объяснение не обрадовало – она недовольно поежилась:
– Пусть бы лучше на прежнем месте оставались.
А мне, наоборот, все больше нравилась лесная хижина, так похожая на Домик На Курьих Ножках. Я, наконец, почувствовала себя в полной безопасности. Может быть, как раз потому, что две услужливые до умиления плошки так напоминали смешных подопечных Ядвиги. Не хватало только самой Заламеи, на помощь которой я очень надеялась.
Мы сидели все в том же кресле, на тех же мягких подушках, так коварно усыпивших нас ночью. Сидели и не знали, что же нам делать дальше. Очень хотелось позавтракать, но две лишние чашки… Они ведь для кого-то предназначались. Я даже догадывалась, для кого. Тем не менее, хозяева все не приходили. Зюзя уже куда-то унеслась, голубки, которым надоело ждать, когда же их, наконец, покормят, занялись чисткой оперения, изрядно посеревшего в дороге. Даже золотая рыбка молчала, видимо, опасаясь, что нам вдруг снова приспичит покинуть гостеприимное жилье. И только говорящие камни не прекращали шушукаться о чем-то своем, непонятном.
– Гав! – торжественно произнесла палка, которую я приняла за вешалку.
Дверь тихо скрипнула. На пороге, освещенный ярким дневным солнцем, с двумя большими мисками в руках стоял тот самый незнакомец, с которым мы повстречались в Домике На Курьих Ножках. Почему-то сейчас он не показался мне ни тучным, ни жалким. Более того, я узнала настырного хулигана, недавно прозвонившего мне все уши! Расплывчатое ранее изображение приобрело четкость, хоть глаза по-прежнему затмевали туманные стекла уродливых очков. Нам улыбался высокий и стройный молодой человек. Давно не стриженные светло-каштановые волосы весьма безалаберно развевались на ветру. Очень изменившийся, все-таки это был он, тот самый нелепый покупатель, которого так ждала Ядвига, старательно задерживая нас. Зачем-то ей было нужно, чтобы мы друг друга увидели.
– Доброе утро! – обратился к нам юноша, войдя в дом. – Давайте знакомиться. Меня зовут Андрис. Как насчет чая?
Мы закивали головами. Назвав имя подруги, я застряла на первой букве своего: почувствовала, что зря стараюсь – как нас зовут, ему уже давно откуда-то известно.
Наш старый-новый знакомый вошел и присел на один из пуфиков. Миски он поставил на стол. Одна была наполнена лесными ягодами и орехами, другая – самыми тривиальными домашними пирожками. Следующие минут двадцать мы наслаждались всей этой снедью, удивляясь ее обыденному вкусу, так отличавшемуся от моментально таявших во рту разносолов Фавеи. Теперь, когда выяснилось, кто слал мне бесконечные позывные в Долину Фей, я поняла, почему не смогла разобрать слов. Ужасные очки, похожие на маску для подводного плавания – в них-то и было все дело. Мне так ни разу и не пришлось увидеть глаза молодого мага без полупрозрачной пелены толстых линз – самое главное, что нужно для телепатической связи. Неужели он этого не знал? Да и вообще, сам на себя не похож стал... Или, наоборот, тогда, в магазин черт знает в каком виде заявился.
Словно уловив мои мысли, Андрис вдруг сказал:
– Куртка у меня такая, объемная, с бездонными карманами. В ней за покупками ходить сподручнее.
– Что, действительно такие уж бездонные?
– Ну да, с надувательскими секциями. Мало ли, чего прикупишь, а сумки я не люблю: руки заняты. Рюкзак тоже мешается. Надо ж вещь рассмотреть, прикинуть, на что она годится.
Смерив взглядом «самовар», я мысленно согласилась с доводами молодого мага – такая громадина даже в мой кофр не поместилась бы.
– Вид в той куртке, конечно, экстравагантный, – виновато добавил Андрис, – но я же не знал, что вас встречу. Яга хитра, ничего толком не разъяснила. Все лишь намеками да загадками…
Он снова улыбнулся. И от этой улыбки мне стало как-то не по себе… Не то чтобы плохо, но неуютно. Да и слишком уж точное совпадение наших мыслей несколько меня озадачило. Я уж начала подозревать, что кое-кто чересчур много знал и не просто так о куртке вспомнил. С чего бы вдруг? Ведь никакой телепатической связи на сей раз не было! Или из-за перешептывания камней я не расслышала позывные?
– Болтунов надо бы залить животворным эликсиром, – изрек Андрис.
– Кого залить?
– Болтунов. Ну, камни ваши.
Нет, это уж было слишком!
– Тебя что-то смущает?
Да, меня смущало! Телепатия – взаимна, и невозможно услышать мысли другого человека, не поймав тонкую ниточку хрупкой безмолвной связи. И если мне не хочется с кем-то общаться… Впрочем, мы это уже проходили в Долине Фей. Никак мой настырный абонент владел какой-то тайной, неким магическим ключом, благодаря которому мог беспардонно влезать в чужие головы без всякой телепатии! Подобное поведение казалось мне бестактным. Чтобы не поругаться, едва познакомившись, я решила сменить тему разговора и кивнула в сторону ожившей «вешалки», усердно вилявшей сучком-хвостиком:
– Сторожевой пес?
– Скорее, привратник. Он совсем не злобный, но свое дело знает.
– Почему же не выступал, когда мы вошли?
– Чтобы вас не пугать.
Получалось, нас действительно ждали, но меня такие мелочи уже не удивляли. Ждали и ждали. Может, Кралиса сообщила, может, сами догадались. Больше волновало другое. Конечно, мысли молодого мага вполне могли совпасть с моими, ведь камни шептались достаточно громко. И о куртке он вспомнил, потому что мы видели его в ней в магазине. А вот откуда узнал, о моих подозрениях…
Животворным эликсиром оказалась вода из Золотого озера. Она хранилась в большой бутыли, которую Андрис достал из подпола. Оттуда же он притащил хрустальную чашу, и мы высыпали в нее говорящие камешки, а затем залили их сияющей золотистой жидкостью. Болтуны сразу же замолчали, и разговаривать стало гораздо приятнее. Да уж… А ведь и я как-то подумала о том же! Интуиция у меня, несомненно, была, но… надо было ее слушаться.
Мы покормили животных. Голубки с аппетитом умяли по целому пирожку с рисом, а золотая рыбка на удивление послушно и, главное, молча позавтракала пурпурными хлопьями.
– А что за страшилище такое у вас по лесу ходит, с лопатой?
Лурита, наконец-то, убедилась, что никто здесь не собирался на нее нападать, осмелела и решила поддержать беседу.
– А, это Дрын, вечный кладоискатель.
– Ясно… И нашел что-нибудь?
– Так, по мелочи. Можно сказать, ничего. Мечтает отрыть старинный сундук, набитый сокровищами. У него где-то семья есть: жена, дети, – кажется, четверо. Поначалу он ради них из дому уехал, чтоб разбогатеть, а потом и забыл обо всем на свете. Как начал искать клад много лет тому назад, так и копается. В общем, прожигает человек жизнь зазря.
Мы немного помолчали, и я с удивлением увидела, что воды в хрустальной чаше стало намного меньше – камни поглощали ее с невероятной скоростью. Молодой маг тоже это заметил и потянулся за эликсиром.
– А дети у него тоже, как он, – ну… с ослиными ушами? – снова спросила Лурита.
– Не, уши – просто маскировка, – усмехнулся Андрис, заливая камни золотой водой. – И все остальное тоже. Это я ему сделал такое лицо. По его просьбе. Временно, конечно, а получается, что навсегда. Хочет выглядеть пострашнее, а то ходят здесь всякие… Боюсь, он никогда уж не перестанет копаться в земле, даже если и найдет клад.
– Зачем же тогда искать? – изумилась моя расчетливая подруга.
– Да, как сказать… Просто он этим живет.
– Да и ладно, бог с ним, – вставила я, опасаясь, что тема ночного диггера неисчерпаема. – Нам Заламею надо найти – старшую сестру Ядвиги. Это ведь ее жилье? Судя по занавескам.
Молодой маг посмотрел на меня сквозь матовые стекла своих нелепых роговых очков. Удивительный, пронзительный, прожигающий взгляд! Так смотрит лампочка, ватт эдак в триста, не меньше, да, пожалуй, еще рентгеновский аппарат… Или мне померещилось, будто через мою несчастную голову только что пропустили небольшой поток лучистой энергии?
– Бабуля отлучилась ненадолго…
– А ты что, ее родственник?
– Не совсем. Видите ли, у Заламеи никого нет, она всех потеряла… Так ведь нельзя жить, верно? Вот я и стал навещать ее вместо внука.
– А заодно здесь и стажируешься?
Наш собеседник казался удивленным:
– Это еще зачем?
– Принято же… Все волшебники должны пройти стажировку. Впрочем, как знаешь… Нам Заламея нужна. Для очень важного дела. Понимаешь, пропала моя наставница, и нам надо ее найти…
– И только-то? Это бабуле раз плюнуть. А для другого важного дела она тебе не нужна? – спросил молодой маг с улыбкой.
Меня такая вопиющая осведомленность снова не обрадовала. Неужели ему известно и о тайном задании, которым нагрузили нас с Луритой? Но откуда? Кралиса не сболтнула бы лишнего. Может, Яга? Опять же: не ее стиль. Насупившись, я рассеянно рассматривала рисунки на скатерти. Они были не менее чудными, чем все остальное в лесном логове, – диковинные животные, разноцветные горы, а дома… Да дома ли это?
– Дома, не сомневайся, – подтвердил Андрис, проследив за движением моих глаз. – В них маги живут.
– Понятно. Так это и есть та самая карта?
«Ну, ну, посмотрим, насколько тебя просветили…» – подумала я не без злорадства.
– Нет, что ты! – нареченный внук Заламеи лишь чуть призадумался. – Вовсе не та. Здесь Волшебная страна изображена. Ее маги на Феерии построили. Планета такая есть, тоже волшебная, естественно. Ядвига имела в виду планету. И ты должна найти…
Наш новый друг не успел договорить – раздался стук в дверь, и привратник вновь подобострастно тявкнул. Вошел Дрын, вечный кладоискатель, которого мы недавно так сильно испугались. Он кивнул Андрису, как старому знакомому и опасливо покосился на нас с Луритой.
– Все в порядке, Дрын, садись завтракать, – пригласил его молодой маг и представил гостей друг другу.
Гл. 4. Предание о древней карте
Кладоискатель тяжело опустился на свободный пуфик и, поставив локти на стол, уперся подбородком в мозолистые ладони. На его руках красовались бесчисленные ссадины, длинные ослиные уши опустились вниз, полосатая рубашка, сшитая из грубого полотна, была во многих местах порвана и небрежно заштопана, – вид, мягко выражаясь, невзрачный. Тяжко вздохнув, он придвинул к себе самую большую чашку. До сих пор никто из нас не пожелал ею воспользоваться – именно по причине очень уж солидного объема.
– Всю округу, кажется, это самое, перерыл, то есть. А теперь вот, как план получил, узнал, что не там копал. Только сегодня и узнал. Сразу как бы и начал все заново.
Голос у страшноватого землекопа оказался на удивление приятным, хоть и говорил он с трудом и путано, – видимо, последнее время редко с людьми общался.
– А тут еще осыпалась порода. Пришлось укреплять и потом уж ход как бы это, прокладывать. Так вот.
– И что – нашел?
– Какое там! Ничего не нашел. Но то я самый маленький – как его там? – крестик проверял. Надо было сразу, в общем, за большой браться, да то место сложное, гористое, не успеть за утро. Решил вот перерыв сделать. После завтрака, то есть, и начну.
– Да брось, – махнул рукой Андрис, – ерунда этот твой план!
– А клад в земле, что ль останется? Нет, так не пойдет. И план мой не ерунда. Посмотришь на чертежик, и сразу как бы видно, что подлинный он. И золотыми – как их там? – крестиками то есть, помечено, где клады запрятаны. Я за этот план все старинные монеты отдал. Все-все до единой, что ночью отрыл. В кои веки повезло как бы, и вдруг бросить? Ну уж нет!
Молодой маг нахмурился:
– Сам подумай: золотые крестики что угодно означать могут. Мало ли кто чего прячет! Нет здесь никаких сокровищ. Во всей округе нет, – уж поверь!
– Ты и раньше говорил, будто нет, а вот нашлись же! Хоть и немного как бы, а нашлись монетки-то. Настоящие, старинные.
Андрис не стал спорить. Подлив еще немного воды в чашу с камнями, он произнес как-то очень задумчиво, словно и сам не мог постичь смысл сказанного:
– Бывает, феи очаровывают клады. Тогда их не найти, сколько ни копай. Этот из того же разряда – из очарованных. Но тебе почему-то отдали... Еще неизвестно, почему. Разобраться бы надо.
Уж не знаю, дошло ли до Дрына, но я точно ничего не поняла, А он, если и понял, никак не отреагировал на слова молодого мага, лишь шумно отхлебнул чай из своей гигантской чашки. Все, что мне удалось уловить из загадочной беседы двух приятелей, это то, что кладоискатель нашел прошедшей ночью сундук со старинными монетами. Мы с Луритой как раз пробегали мимо, даже слышали стук лопаты о какой-то металлический предмет. Зачем же Дрын отдал клад, который так долго искал, за какой-то план с крестиками? Мне очень хотелось узнать, за какой. Видать, он того стоил. Скорее всего, указывал место, где были спрятаны несметные сокровища, но они меня не интересовали. Однако сокровища разные попадаются, и среди них вполне могли оказаться и камни. Те самые, понятно. К сожалению, заядлый ночной землекоп, в отличие от Андриса, не отличался способностью ловить мысли на лету и продолжал спокойно поглощать пирожки, густо намазывая их медом и сдабривая лимонными дольками. Неожиданно он произнес без всякого вступления:
– На этой – как ее там? – на Феерии, то есть, наверняка что-нибудь есть. Вот бы ту, древнюю ее карту, добыть!
– Мы как раз о ней говорили, когда ты вошел. Лалинта тоже ее разыскивает.
Дрын вновь посмотрел на меня. Его страшноватое лицо выражало явное неодобрение.
– Да, нет, клады ей не нужны, – поспешил вмешаться молодой маг.
Взгляд нашего чудаковатого собеседника заметно потеплел:
– А, ну тогда ладно… Глюкос – вот, кто нам нужен. Слыхал я про него одно, как бы это сказать… ну, предание что ли. По рассказам выходит, будто бы он, Глюкос то есть, прячет древнюю карту, на которой вся планета Феерия изображена. Да уж так бережет, из виду как бы совсем не выпускает. Много веков ее хранит и никому, даже своим же этим… как их там? – вассалам, в общем, не то, что взглянуть, а и дотронуться-то до нее не дает.
– Никогда не слышала этого имени. Кто он такой? – спросила я.
– Ну, вроде главный дух, король там у них, у духов этих, – кладоискатель рассеянно разглядывал остатки чая на дне гигантской чашки, – опаснейшее, в общем, привидение, повелитель страны Безумия. То есть повелевает он этими… такими же духами, которые в ней водятся. Но не совсем как бы такими, как все духи, а необычными что ли. Их еще называют странными призраками.
– И где же та страна находится?
– Ну, известно, где – в этих… в горах Феерии то есть. Сам-то я не был там никогда. Феерия, она же в этой – как ее там? – в общем, в парадоксальной галактике. Некогда мне туда мотаться, работы много. А человек, которого Глюкос как бы принял, вернулся и…
– А разве был такой? – искренне удивился Андрис.
– Рассказывают, будто был. А то как бы я о древней карте узнал? Ну вот, тот, кто ее у Глюкоса видел, другим вроде бы как поведал, а те еще кому-то. Так и до меня дошло. По преданию, карту эту кто-то как бы это, ну… подарил что ли Глюкосу. А духи – они, понятное дело, любят все припрятывать да охранять. Может, потому ему и дали. Вот так все, в общем, и происходило.
Дрын замолчал. Видимо, длительный разговор вконец его утомил, и он отрешенно уставился на золотистые пузырьки, бегущие вверх по хрустальной чаше, вновь наполовину опустевшей. Болтуны все так же усердно поглощали водные запасы молодого мага.
– Что ж, – непринужденно произнесла я, – хоть мне в парадоксальную галактику и не нужно. как-нибудь при случае туда загляну, выясню, что за карта такая хитрая. Горы нам с моим змеем – дело привычное! Где там обитает этот ваш непонятно чей повелитель, в каком конкретно месте?
– Ха! Кто ж его знает! Говорят, королевский дворец все время вроде бы как движется куда-то, места меняет. Хозяин тоже без конца где-то это самое… ну, блуждает что ли. Их, духов, разве поймешь? Может, он и ее, карту то есть, за собой как бы это, таскает. Глюкос, тот вам еще Глюкос… – повторил кладоискатель и снова умолк.
Да уж, не много удалось мне вытянуть из землекопа. Как добраться до неведомой планеты Феерии, да залезть в горы, да разыскать короля странных призраков, который, похоже, ни с кем встречаться не собирался, так и осталось невыясненным. Дрын ничего толком не разъяснил. Из его сбивчивого повествования явствовало, что он и сам не очень-то много знал. Но я нисколько не расстроилась, а напротив, успокоилась: ничего не понятно и прекрасно. Эка невидаль – парадоксальная галактика с волшебной планетой, пусть даже и самой замечательной! Волшебства везде хватает. И карта этой вашей Феерии мне не нужна. Ядвига нас в антимир посылала.
Молодой маг, похоже, был не в курсе. Глядя мне прямо в глаза, он медленно, чуть ли не по слогам, проговорил:
– Так вот где она, древняя карта Феерии! Во дворце короля страны Безумия.
Вечный кладоискатель допил чай и встал из-за стола:
– Спасибо за угощение. Пойду еще это самое… поработаю.
Я поняла, что больше ничего от него не добьюсь. Однако у самых дверей Дрын остановился и, словно вспомнив нечто важное, обернулся и спросил:
– А куда это Фавея как бы … спешила что ли, не знаете случайно? Пролетела надо мной вчера вечером, да до того быстро! – он удрученно покачал головой. – Еле заметил в этом … ну, зеленом таком вроде бы как балахоне!
Андрис, погруженный в раздумья, молчал.
– Ее же похитили! – спохватилась я. – Вы видели – кто-то нес мою фею?
– Да вроде бы и нет. Одна она как бы была.
– А колибри, бабочки и все прочее?
Кладоискатель даже рассмеялся:
– Какие еще там эти… бабочки? Ничего такого не было. Только ее, в общем, одну я и видел. И то мельком – так спешила, даже это… не поздоровалась, то есть. Пронеслась, словно вихрь! А я хотел поблагодарить ее, спасибо как бы сказать за подсказку, да куда там! Ладно уж, сегодня зайду.
– Некуда заходить, – вдруг очнулся молодой маг. – Замка нет – не вернется фея.
– Жаль… – кладоискатель опять вздохнул. – А замок я и не заметил. То есть, чтоб при ней он как бы был, не увидел. Пропустил вроде как. Да и шут с ним, с замком этим. Хорошая была фея, заботливая. Указала мне то местечко на поляне. В общем, как обычно они это делают – молнией как бы пометила. Вскопал я там землю, гляжу, и впрямь этот… тайник что ли. Какой-то чудак зарыл под сосной сундучок с этими… как их там? – он забавно повел ослиными ушами, – с золотыми монетами. Радости-то с того как бы и немного было – этих… денег то есть, уж совсем мало оказалось, в основном всякие письма и прочие бумажки бесполезные.. Только и хватило, что купить план.
– Раз птичек и насекомых не было, значит, это не она была! – уверенно заявила я. – Вы, наверное, какую-то другую фею за нее приняли, ведь Фавея все время преображается.
Очень уж мне не хотелось верить тому, что напрашивалось само собой. Однако Андрис нисколько не засомневался в сообщении Дрына:
– Несомненно, она! Тут никакой ошибки быть не может. Ее любой узнает: сколько ни переодевается, а все как на корове седло…
Ой, какие все мальчишки противные!
Молодой маг, глядя на меня, нахально улыбался. В ответ я изобразила на лице столько негодования, столько решимости до конца отстаивать честь несчастной повелительницы воды, что не требовалось даже воровать мысли, чтобы об этом догадаться.
– Ну да, не будем об отсутствующих, – согласился Андрис и снова обернулся к Дрыну: – Только не за что тебе Фавею благодарить. Не она сосну пометила, а маленькая феечка. Та, что из Долинки сбежала.
– А ведь и правда. Вспомнил я! Как-то мы с ней заболтались о том, о сем. Она мне как бы и поведала это самое… о хозяине того сундучка то есть. Что-то такое, в общем, мудреное, говорила, да не понял я ничего.
– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к Дрыну, прервав никому не нужные объяснения, – кто-нибудь преследовал Фавею?
– Да нет же. Говорю ж я вам, одна она была, да пролетела как бы больно быстро. Видать, это самое… торопилась что ль куда. Думаю, по делу потому что какой-то длинный этот – как его там? – футляр несла. Ну, и, в общем, больше никого я и не видел тогда. То есть, до вашего, понятно, как бы появления.
Гл. 33. Зюзя взбесилась!
Каким образом отбирают говорящие камни? Ясное дело: смотря для чего. А, так как мы обе не имели никакого понятия, для чего они нужны, то и действовали по проверенному женскому принципу: всяких разных понемногу, помельче да покрасивее. Главное, что у нас было то, чего не имели даже гномы, которые, по их словам, владели всеми земными камнями. Наверное, они не так уж и ошибались. Ведь говорящие камешки могли прибыть и из космоса, а маленькие бородачи подчеркивали свою власть лишь над недрами нашей планеты. Вместе с тем, наставница утверждала, будто в Золотой горе хранились первозданные секреты Земли. Кто же из них был неправ?
Лурита, внимательно следя за тем, чтобы случайно не переступить светящуюся черту, собирала и приносила камни, а я их сортировала и определяла, какие следует взять сейчас, а за какими можно прийти завтра. Не уместившиеся в карманах уже заполонили всю освещенную светильником площадку.
– Наверное, чтобы все это унести, не один раз придется сюда вернуться! – посетовала запыхавшаяся от беготни туда-сюда подруга. – А нужно ли столько?
– Спросим у Фавеи – может быть, и не нужно, а пока просто отложим то, что нам нравится. Потом решим, надо ли за ними возвращаться.
В моей куртке с потайными карманами уже хранился бумажный самолетик, безуспешно пытавшийся мне сообщить о чем-то очень важном. Теперь он молчал – на то и карманы потайные, чтобы в них можно было спрятать все, что угодно, даже голоса волшебных вещей. Теперь туда же отправились самые красивые из болтливых камней, которые, как ни странно, продолжали так же громко перешептываться, как и в обыкновенной куртке Луриты.
Я как раз размышляла над этим феноменом, поражаясь силе говорящих камешков, когда в пещеру с шумом влетела взъерошенная Зюзя. Мне было не до нее, однако взбалмошную птицу не смутила занятость хозяйки. Выпь словно сошла с ума: яростно хлопая крыльями и громко вопя, она обхватила меня цепкими лапами и потащила к выходу. Почему-то раньше, когда мы помирали от страха, прислушиваясь к жуткому вою, ее не было, а теперь вот вдруг опомнилась, когда опасность миновала!
Все-таки поведение Зюзи меня смутило, но, призвав на помощь свое безупречное шестое чувство, я не обнаружила ничего из ряда вон выходящего.
– Как думаешь, что с ней такое?
С трудом отбившись от назойливой телохранительницы, мы попробовали продолжить свое занятие. Не тут-то было! Зюзанна налетала, словно вихрь, разбрасывала каменные кучи, трепала волосы, рвала одежду. И за что ж такое наказание?! Мой опыт общения с пернатыми, к несчастью, был чрезвычайно мал. Лурита гораздо чаще имела с ними дело, правда, лишь с представителями куриного племени, и потому ничем не могла мне помочь.
– Нам все равно не перебрать всех этих завалов сегодня, – здраво рассудила она. – Предлагаю оставить остальную работу на завтра.
Пришлось согласиться, тем более что нас обеих нестерпимо мучил голод.
«И то правда, – подумала я, – самым правильным в сложившейся ситуации будет вернуться в замок и выяснить у наставницы, не случилось ли чего».
Всю дорогу Зюзя летела рядом, не давая нам ни минуты передышки. Пришлось снова пройти мимо Золотого озера, даже не заглянув в него. И рассмотреть огромные пустые чаши, заменившие былые фонтаны в парке, тоже не получилось. Я лишь отметила, что лужа, в которой недавно плескались русалки, покрылась корочкой разноцветного льда, а сами девицы куда-то подевались. Увертываясь от рассвирепевшей выпи, я неслась изо всех сил. Но Зюзя – противная птица! – считала, что мы бежали недостаточно быстро. Подлетая сзади, она то и дело норовила подтолкнуть меня своими мерзкими лапами.
А вокруг нас было непривычно темно. Свет волшебной росы не мог противостоять разбушевавшейся стихии. Ветви деревьев совсем заледенели и больно хлестали по лицу. Сильные порывы ветра чуть не сбивали с ног. Они раскачивали канаты, опуская облака все ниже. Это уже и не облака были, а черные тучи.
Зюзанна не угомонилась и тогда, когда мы, стремглав вбежав в парадную залу, застали Фавею, спокойно спящую в обнимку с одной из своих расфуфыренных кукол. Прикрытая красочным лоскутным одеялом, сложенным из разноцветных бабочек, она безмятежно витала в краю волшебных снов. Видимо, там и ожидали ее те самые срочные дела, вынудившие мою наставницу так скоро нас оставить. Ну да ладно, я не обижалась, ведь она придумала эту отговорку нарочно, чтобы не мешать нам опустошать золотой ларец Долины Фей.
Неутомимые колибри поддерживали балдахин над роскошной тахтой, в которую превратился бывший трон. Теперь они пели совсем тихо, боясь разбудить хозяйку. Даже говорящие камни, брюзжавшие в тесных карманах наших курток, казалось, приумолкли. Одна моя невоспитанная выпь продолжала отчаянно мычать – видимо, она не была знакома с общепринятыми правилами поведения. Я приложила палец к губам и зашикала, но наглая птица заревела еще громче, а потом ухватила меня за капюшон и потащила к новоявленной опочивальне. Мне с трудом удалось вырваться, пожертвовав курткой. Тут уж я не на шутку возмутилась и, проигнорировав зловредные вопли Зюзи, решительно направилась к спальне. Лурита последовала моему примеру.
Мы поднялись наверх и, захлопнув дверь перед клювом взбесившейся выпи, жадно набросились на ужин, наскоро состряпанный скатертью-самобранкой. Заказывали все подряд, лишь бы посытнее да погорячее. Я даже фотографию любимого отложила в сторонку, чтоб не мешал наслаждаться. А то так сверлил глазищами – не поешь спокойно.
– И как только Фавея не проснулась? – изумлялась сразу повеселевшая подруга, смешивая чай с медом. – Такой ор стоял, кошмар!
Погрузив в напиток толстый ломтик сочного лимона, она с благоговением вдохнула кисло-сладкий аромат. И в этот момент я увидела, как Зюзя пытается протиснуться в крохотную форточку, специально оставленную открытой для Марго. Мы уже опустошили тарелки, потому что, жутко проголодавшись, поглощали продукты с неимоверной скоростью. И лишь Лурита не успела допить четвертую порцию чая с медом и лимоном.
– Беги! – скомандовала я.
– Что, думаешь, пролезет? А как же ты?..
– Эта – пролезет! А обо мне не беспокойся, у меня есть плед из шерсти кота Баюна.
– Так она ж его запросто изорвет!
– Не изорвет. На нем все дырки мгновенно зарастают. Потому-то он и целенький такой. Не в пример остальным волшебным шмоткам… Поторопись же!
Все вышло так, как я и ожидала: выпь умудрилась просочиться в комнату и лишь немного замешкалась, выплевывая на пол мою несчастную куртку. Подруга не стала ждать, кого из нас выберет злосчастная птица для следующей атаки, и поспешно удалилась, впопыхах забыв чашку с чаем у изголовья моей кровати.
У меня не осталось никаких сил драться с Зюзей, и, юркнув в постель, я накрылась с головой своим видавшим виды пледом, рассчитывая вовсе не на его уникальные способности. И снова оказалась права. Зюзя не стала испытывать на прочность мяукающее одеяло. Она только выдернула из него несколько отчаянно шипевших клочков и унесла в свое жилище, где еще долго копошилась и о чем-то недовольно бубнила. Мы обе с ней знали: ее купили для моей охраны, и она не могла причинить мне серьезного вреда. Так только, по мелочи, типа изодранного пледа.
Засыпая под убаюкивающий шорох камней, я слышала, как влетела голубка, вернувшаяся с ответным посланием от мамы, но веки не разомкнула – мне уже снилось Золотое озеро у подножия Золотой горы.
Гл. 34. Пробуждение
Неприятное ощущение чего-то липкого на лице прогнало сладкие сновидения, и, открыв глаза, я увидела звездное небо.
Это меня нисколько не удивило, ведь замок так и был устроен, чтобы мы могли наблюдать за происходящим снаружи, а, в случае необходимости, и проскользнуть сквозь полупрозрачные стены. И все-таки что-то смущало. Звезды… Их я давно не видела. Поэтому первой моей мыслью было: «Неужто Зюзя раздвинула облака? Достанется же ей от феи!» А второй: «Да это все нереально, просто сон такой».
Однако удивительные сны иногда снятся! Что-то твердое упиралось в спину, а на носу, похоже, и вовсе уселась медуза. И почему-то мне было жарко в шерстяном пледе. Я приподняла голову. Вдалеке виднелись деревья, освещенные блеклым лунным светом, – самый обыкновенный лес, а не чудесный сад Фавеи, как следовало бы ожидать. Или ее фантазия настолько истощилась, что она решила вернуть Долине натуральный вид? Нет уж, такое, точно, только присниться и может!
Повертевшись с боку на бок, я так и не нашла удобного положения. Поразительно: мягчайшая софа давила и колола, словно походный рюкзак, набитый как попало. И противная слизистая тварь, похоже, не собиралась слезать с моего лица. Подняв руку, я сняла с носа кусочек лимона. Нет, пожалуй, это не сон! Но в таком случае вокруг меня явно не хватало очень важных деталей… Скульптуры, например, хотя бы и разбитые, чаши от фонтанов, крылатые кустики, вездесущие насекомые, пруд с чем-нибудь… Куда все подевалось? Но, главное, светящаяся роса – ее тоже не было. Да и я сама неизвестно, где находилась. Словно уже и не на втором этаже, а, скорее, на первом. Если вообще в доме…
Не очень хорошо соображая спросонья, я села и посмотрела вокруг. Спящая Лурита, банка с золотой рыбкой, клетка с голубками, корзина с нахохлившейся Зюзей и наша одежда, валявшаяся повсюду, – вот и все, что меня окружало. Мы почему-то оказались на большой поляне, а от чудесного парка, усеянного разноцветными пузырьками, не осталось и следа. Моей подруге повезло больше, чем мне: она лежала на мягкой траве среди благоухающих цветников и, беззаботно улыбалась во сне, не ведая о случившемся. Даже о том, что остаток ее любимого чая с медом и лимоном бесцеремонно расползался по моему лицу! А я сидела на собственном дорожном сундуке, набитом волшебными ошметками. Кровати тоже не было. Да что там, кровати! Не было даже замка. Прекрасное строение, как и все прочее, исчезло, будто растворившись в воздухе.
Может быть, пока я спала, кто-то похитил прекрасную фею? И почему-то вместе с ее великолепными владениями… Маленькая феечка, сбежавшая от колдуна, оставила свой замок в Долинке, а повелительница воды исчезла вместе с жилищем. Все это как-то не вязалось с байкой о зеркальце-малютке. Попытка связаться с Фавеей с помощью телепатии ни к чему не привела: все мои усилия оказались напрасными. Вероятно, таинственные злодеи приняли соответствующие меры.
Знакомый шорох напомнил о говорящих камнях. Я обернулась и подняла свою куртку. Да, они преспокойно лежали там, в карманах, и шептались, как ни в чем не бывало. Видимо, с тех пор, как Зюзя сбросила их на пол. Который теперь каким-то образом преобразовался в цветущее поле…
Мне очень хотелось умыться – неприятно, когда тебе на лицо выливается целая чашка сладкого чая с лимоном. Только где тут умоешься? Водопады и гейзеры как сквозь землю провалились. Исчезла даже лужа, в которую превратился лазурный пруд. И все же мы, несомненно, находились в Долине Фей, пусть и опустошенной, а в ней воды хватало! Оглянувшись, я увидела в отдалении силуэты маленьких горок. Теперь их уже не скрывало блестящее покрывало, сотканное из волшебной росы, и они сияли всеми своими драгоценными каменьями. Особенно четко выделялись золотые склоны самой большой из гор, освещенной хрустальной короной. Слабый ветерок доносил шаловливый плеск – где-то там, вдали, журчал веселый ручеек, впадавший в золотой бассейн, выложенный самоцветами.
«Не настолько уж все плохо! – подумала я. – Но теперь уж придется разыскивать старшую сестру Ядвиги. Знать бы еще, где она обретается…»
Мне было известно, что родственница Яги жила где-то неподалеку. И больше ничего. Ни адреса, ни каких-либо примет или указателей. Только имя – Заламея. И тут я вспомнила о письме, которое принесла Марго. Ура! Разумеется, мама, как обычно, подробно расписала весь путь от Долины Фей до нужного нам пункта.
Не тут-то было! Мне опять не повезло. Шелковые канаты исчезли, и ветер разнес облачные занавески Фавеи, но луна, как назло, спряталась за единственной уцелевшей тучкой. А родителям о том и невдомек. Они, как оказалось, решили сэкономить на светящихся чернилах. Правильно, откуда ж им знать, что на родине фей отключили свет? В темноте виднелась только бегающая по незримому маршруту стрелочка. Делать нечего, чтобы выяснить, в какую сторону идти, пришлось телепатировать Кралисе. Ответ пришел незамедлительно: «Используй клубочек». Моя гениальная сестра была, как всегда, лаконична. И почему я сама не догадалась? Это ж так просто!
Конечно, лететь на воздушном корабле, куда как приятнее… Но, во всяком случае, наметился хоть какой-то план действий, и я тут же приступила к его исполнению.
Гл. 35. Исчезновение волшебной палочки
Задерживаться в опустевшей Долине Фей мне не хотелось, но Лурита никак не желала просыпаться. Я безжалостно ее растолкала, прослушав о себе множество таких сведений, о которых раньше и не подозревала. Когда подруга, наконец, приняла вертикальное положение и, смущаясь, вежливо поинтересовалась, не слишком ли резко реагировала на внезапное пробуждение, мы отправились к Золотой горе, переговариваясь вполголоса.
– Где моя шуба?
– А нужна она тебе? Не чувствуешь, как резко потеплело?
– Так ночь ведь!
– Ну и что? В Долине Фей всегда тепло. Не знала?
Я и Зюзю позвала с собой – не зря она вчера скандалила. Правда проку от того не было никакого: лепетала чего-то на своем птичьем языке, который людям понять не дано. И зачем мне выдали такую помощницу? То ли дело золотая рыбка! Хотя тоже не очень удачное приобретение… Оставалось одно: наблюдать за поведением выпи, а не игнорировать ее, как вчера. Что стоило, например, подойти к спящей Фавее и посмотреть, не притаился ли кто рядышком?
Едва мы приблизились к Золотому озеру, как мудрая птица кинулась купаться и пить воду. Следуя ее примеру, мы тоже рискнули умыться, а потом попробовали золотистую жидкость на вкус. Нежный аромат показался на удивление знакомым… Сомнений не было: когда-то мне уже приходилось пробовать нечто подобное. Но что?
Прохладные струйки приятно освежали, смывая усталость. Видимо, в озере текла не простая вода, а целебная. К сожалению, у нас не было ни бутылки, ни фляжки, чтобы захватить напиток с собой. Пока мы умывались и утоляли жажду, шорох, доносившийся из наших курток, явно усилился, превратившись в сплошной требовательный гул. Хорошо, что я не склонна к фантазиям, а то подумала бы, будто говорящие камешки просят пить. Проверять мое смехотворное предчувствие мы не стали – тащить на себе еще и мокрые камни – это уж слишком!
Пока Лурита рассматривала себя в зеркальной глади озера и прикидывала, полнит ли ее золотистый цвет или не очень, я заглянула в пещеру Золотой горы, но заходить не стала – там опять было темно. Канделябр, сотворенный Фавеей из пузырьков волшебной росы, исчез. Кому он-то понадобился? Волнистая замкнутая линия на полу все так же ярко сверкала, но ничего не освещала. Мне снова вспомнились все вчерашние события. Как опрометчиво мы шли по черному коридору, как вдали я увидела большие круги, излучавшие тусклый свет янтаря, и сразу поняла, что это чьи-то глаза. Как Лурита потащила меня обратно, а какой-то неизвестный благодетель бросил магический карандаш. К сожалению, Фавею это не спасло.
Дорога, до озера и обратно, не доставила нам хлопот. Выяснилось, что тропинка все-таки была, и не одна, но раньше все они скрывались под светящимся покрывалом. И цветы росли не беспорядочно, а на клумбах, которые мы аккуратно обходили, иногда задерживаясь, чтобы разобраться в сложных узорах.
– Ну где же о наших судьбах? – возмущалась Лурита. – Все какие-то не те.
– Да не до них нам сейчас, – пыталась я ей объяснить. – Пойми, уходить отсюда надо. И, чем быстрее, тем лучше. Вдруг колдун вернется… К тому же темно, плохо видно.
– Так что, ничего не прочитаем?
– В другой раз. Как-нибудь потом, когда домой возвращаться будем, заглянем.
А прочитать очень хотелось – цветы вели себя дружелюбно: не буянили и кивали бутонами, словно приглашая нас в свой особый, загадочный мир. Мне даже показалось, что исчезновение строгой хозяйки нисколько их не расстроило. И то верно: или любовь, или порядок, – третьего не дано.
Я все же справилась с собственным любопытством и уговорила подругу. Мы вернулись на поляну, на которой раньше стоял замок, и начали собирать разбросанные вещи. Они валялись повсюду, раскатившись на огромные расстояния. Не иначе как колдун, напавший на Фавею, был великаном, и, прежде чем уворовать замок, основательно его потряс, нагло вывалив все, что только могло выпасть. По странному стечению обстоятельств это оказались мы с Луритой и наше немногочисленное имущество, включая остатки чая с медом и лимоном. Прочее содержимое дивного здания, принадлежавшее повелительнице воды, каким-то образом удержалось, и было унесено в неведомом направлении. Удивительная разборчивость!
Вокруг роскошных клумб росли простенькие вьюнки, которые уже начали обживать мои жалкие пожитки – вероятно, полагали, будто именно они должны участвовать в чьих-нибудь судьбах. Я ползала по мокрой траве между цветниками, и, стараясь не нарушить изначальный узор, возвращала упрямые стебли на исконные места. Лурита смирилась и больше не разыскивала «наши» письмена, а занималась очень важным делом: упихивала вещи по сумкам. Нас обеих подгонял страх перед возможным возвращением злобного чернокнижника.
Когда почти все было собрано, я вдруг обнаружила еще одну пропажу: волшебная палочка, лежавшая отдельно, исчезла вместе с футляром.
Ну, разумеется, похититель знал что брать! Громадный кофр, великими мамиными стараниями набитый несусветным барахлом, остался в целости и сохранности. Мерзкий колдун не польстился на доморощенный антиквариат, а великолепную новенькую волшебную палочку умыкнул! Секретные замки гигантского чемодана были безжалостно искорежены и вскрыты, крышка откинута – кто-то явно интересовался магическим содержимым, так и не признав его таковым. Как и следовало ожидать, собственно.
Оглядев свои сохраненные «богатства», я с грустью подумала:
«И на что они мне? Тащи теперь за собой бесполезный хлам неведомо в какую даль, – клубочки, увы, не летают по воздуху!»
Чтобы не расстраивать маму, я честно волокла всю эту дребедень. Пока, понятно, летела на воздушном корабле. Однако обстоятельства изменились.
Зюзя словно почувствовала мою тоску – принесла откуда-то большой земляничный куст, усыпанный спелыми ягодами. Ну и ушлая птица! Интересно, где она это чудо раздобыла? Мы с Луритой, сразу же забыв о неприятностях, принялись с аппетитом уплетать сладкие плоды. Давно ничего подобного не ели! Заказанные у скатерти-самобранки, фрукты и ягоды не так вкусны – она их слишком тщательно стерилизует.
И все-таки я продолжала грустить – и об исчезнувшем замке, и об украденной волшебной палочке. Больше всего меня волновала, конечно же, судьба наставницы, но я надеялась на помощь Заламеи. А прекрасный сверкающий чертог вовсе не был мне настолько уж необходим. Просто вместе с ним пропала милая наивная сказка моей детской мечты.
Лурита, напротив, искренне радовалась тому, что замок исчез – она его немного опасалась.
Гл. 36. Прощание
Мы наскоро перекусили в полутьме, мысленно поблагодарив неизвестных грабителей за их некомпетентность в вопросах, касающихся старых скатертей. На сей раз я не убрала заветную фотографию в золоченой рамочке, а поставила перед собой и все смотрела на нее и смотрела. Чуть презрительный взгляд, небрежная прическа, а сколько целеустремленности и уверенности в себе! Именно этого мне самой катастрофически не хватало. Однако нам следовало поторопиться, и не только из-за колдуна: я понятия не имела, где жила Заламея и как долго предстояло идти пешком с тяжеленной поклажей.
Так как Зюзя первой пустилась в путь и мгновенно скрылась за деревьями дремучего леса, я уложила в ее опустевшую корзину клетку с голубками и банку с рыбкой. Распределив поклажу, мы отправились на поиски старшей сестры Ядвиги.
На краю Долины Фей нам неожиданно попалась Долинка. Я улыбнулась ей, как старой знакомой, так она мне примелькалась! Маленькое зеркальце предстало точно в таком же разгромленном виде, в каком изображалось на картинках, любезно предоставленных мне нахальным абонентом. Впрочем, после всего случившегося, я и о нем стала думать иначе. Вероятно, следовало к нему прислушаться. И почему все, предупреждавшие меня о грядущей опасности, так и не смогли произнести ни слова? Ну, Зюзя, понятно: она – птица. Бумажный самолетик тоже не человек, но этот-то, «киношник», мог бы и поразборчивее изъясняться! Кстати, что-то давно не выходил на связь, даже скучно как-то. Неужели я его так сильно напугала?
Склонившись почти до самой земли, мы рассматривали маленькую Долинку. Даже порушенная, она все равно выглядела довольно мило. И крошечный садик, и горки с озерами и ручейками – все копировало большую Долину. Почти… Вроде бы то же самое, но и не совсем. И парк имелся, вернее, то, что от него осталось: скульптуры попадали, дорожки растрескались. Старинные витиеватые фонари покосились, но, словно специально ради нас, продолжали слабо освещать крохотную площадку. На одной из клумб валялась белокурая кукла, очевидно, забытая в спешке. Грустное, унылое зрелище! И – никаких волшебных палочек, даже одноразовых, вообще ничего волшебного. Понятно: колдун унес.
-Лалинта, смотри, – воскликнула Лурита, – какие озерца малюсенькие! Словно капельки воды. Как смешно! Некоторых почти и не видно.
Фавея не показала нам Долинку и, возможно, оттого и пострадала. Не надо было мне слушать наставницу. Сделала бы все, как Яга велела, может статься, мы сейчас спокойно спали бы в своих кроватях.
Замок маленькой феечки и впрямь скрывался за густой травой. Лурита раздвинула зеленые заросли – ничего особенного, просто маленький домик с круглой остроконечной крышей. Его я тоже уже видела… Кое-кто постарался, показывая мне неприметное строение со всех сторон. Ну да, не похож он был на иллюзорный замок повелительницы воды, так ведь и зеркало неправильное! Взять хотя бы карету без лошадей, которая стояла на малюсеньком дворике. У Фавеи ничего подобного не имелось.
– А где кони? – спросила Лурита, которая тоже заметила необычный транспорт.
– Видать, колдуна испугались и разбежались. Да и нужны ли они феям? Точно, не нужны: видишь – вон и крылья.
– Слушай! А ведь на твоего змея смахивает!
Я заметила и еще одну куклу – крошечную неваляшку. Она стояла на миниатюрном подоконнике скромного жилища, покачиваясь и позванивая от легкого дуновения нашего дыхания. Где-то сейчас ее хозяйка? Когда-то, в детстве, у меня была точно такая же игрушка, но, разумеется, во много раз больше.
Лурита тоже смотрела на неваляшку, но как-то очень задумчиво:
– Столько всего непохожего, а куклы те же… И карета крылатая. Почему?
– Да ладно, какая нам разница? Пошли. И так задержались.
И вдруг моя подруга, полностью не избавившаяся от страха перед волшебством, выдала самое невероятное из всех возможных объяснений:
– Знаешь, что я думаю? – заявила она трагическим голосом. – Это же наши отражения! Нельзя их здесь оставлять.
– Как отражения? С чего ты взяла?
– Фавея называла Долинку зеркальцем-малюткой, правильно?
– Ну да…
– А в зеркале что бывает? Вот.
Я никогда не страдала суеверием. Магия – другое дело, а всякие глупости меня не трогали. К тому же неизвестные похитители ничего не испортили, только все разбросали и погнули. Даже сломать как следует не сумели. Выходит, они не захотели или попросту не смогли навредить нам. Все-таки волнения нынешней ночи не пропали даром, и мне на какой-то миг показалось, что подруга права. И я осторожно, двумя пальцами, взяла неваляшку и положила ее в потайной карман. Последний раз звякнув, она тут же встала – маленькая упрямая кукла! Чем-то мы с ней, действительно, были похожи…
– На обратном пути верну, если тут кто-нибудь объявится.
Лурита, не задумываясь, забрала белокурую куклу.
– Ну, раз уж так, возьмем и карету!
Перед тем, как войти в лес, я оглянулась и мысленно попрощалась с дивной Долиной Фей, которую нам так и не удалось толком рассмотреть. Почему-то теперь она показалась мне своей, родной, будто бы знакомой с детства или, может быть, еще раньше. Светящуюся завесу наставницы сменил полумрак ночи, и мы опять ничего не увидели. Честно говоря, нам и самим хотелось только одного: поскорее отсюда убраться!
«Стало быть, все здесь лишь красиво, но бесполезно, даже Золотая гора! – подумала я, глядя на сияющую хрустальную корону. – Она освещает только саму себя и ничем мне не поможет. И придется-таки идти «незнамо, куда», как предсказывала Ядвига!»
И тут вдруг что-то сверкнуло в волшебных лучах, – что-то мимолетно печальное и в то же время неуловимо ликующее. И по золотым склонам побежали пестрые блики, а в зарослях чудодейственных бутонов тихо запели невидимые флейты. И вся Долина будто преобразилась – заколыхалась и зашуршала. Словно давно ушедшие феи, некогда складывавшие золотые кубики и слагавшие цветочные судьбы, слали мне свой обнадеживающий привет.
ЧАСТЬ 2.
НОВЫЕ ДРУЗЬЯ
Гл. 1. Ночь в лесу
Клубочек, наверное, чересчур залежался. Он так быстро набрал скорость, что мы едва за ним поспевали. Пока наш путь пролегал через опушку, было еще терпимо, но поначалу реденький лесочек незаметно превратился в глухую чащу. В полумраке я с трудом различала стволы деревьев, между которыми петляла хилая тропинка. То и дело она пропадала в траве, но тонкая золотистая нить безотказно светилась, указывая дорогу.
Снова мы брели неведомо куда, надеясь лишь на добротность волшебного поводыря, однако, на сей раз, волочили за собой тяжеленный груз. Огромный сундук я повесила себе на спину, благо у него имелись длинные ручки, а сумку с моими личными вещами, которые теперь поневоле стали нашими общими, дала подруге. Она несла еще и корзину со всем остальным запиханным туда добром, а именно, клеткой с голубками и банкой с золотой рыбкой. Я взвалила на нее столько поклажи, потому что была занята ответственным делом – наматывала нитку на посошок. Это только в сказках клубочки катятся сами по себе, и ничего с ними не случается. Мой же раскручивался, тая на глазах.
Ноша с животными доставляла особые хлопоты. Голубки тревожно ворковали и хлопали крыльями, а уж как вопила моя расчудесная рыбка, и передать трудно! Она просто-таки орала:
– Нет, вы только подумайте! Среди ночи, вместо того, чтобы мирно почивать в кроватях, вскакивают и несутся в несусветную глушь! Ну скажите на милость, чего ради? У меня, между прочим, слабая нервная система, и я требую немедленных объяснений!
Мне было не до нервов чешуйчатой привереды – на плечи давил злополучный мамин кофр, а карманы оттягивали камни. К тому же мы то и дело проваливались в глубокие ямы, каждый раз недоумевая, откуда они здесь взялись. Я ныряла в них первой, так как тропинка оказалась слишком узкой, и нам приходилось идти друг за другом. Поэтому золотая рыбка не дождалась ответа, но, как ни в чем не бывало, продолжала высказывать мне свои бесконечные претензии:
– И кому доверились? Безмозглому мотку сученой пряжи! А хоть кто-нибудь подумал об опасностях, подстерегающих на каждом шагу? Кто-нибудь предпринял против них какие-то меры? Вот-вот, разумеется, можете не отвечать – сказать-то все равно нечего. И я, владычица морская, вынуждена участвовать в эдаком безобразии! Так вот, уважаемая э… Лалинта! Довожу до вашего сведения: пока мне не будут предоставлены мало-мальски сносные условия существования, ни о каких желаниях и не заикайтесь!
Лурита, нагруженная до предела, шагала сзади и тяжко вздыхала в промежутках между воплями разгневанной рыбки. Я ничем не могла помочь подруге, не в силах даже остановиться – неугомонный клубочек на всех парах несся к незримой цели. Зюзи не было видно: чудесная выпь резвилась где-то высоко над сомкнутыми кронами, совмещая прогулку с ловлей зазевавшихся насекомых. Время от времени откуда-то сверху раздавались то грозное «Му-му-у», то восторженное «Ха-хау!» Оставалось лишь надеяться, что в пылу охотничьего азарта выпь нас не потеряет.
– А еще говорят, коровы не летают… – пошутила Лурита, выбираясь из очередного земляного обвала, однако, веселее от этого не стало.
Так мы и шли. Шуршали камни, вскрикивала выпь, клокотали голубки, ругалась золотая рыбка. И вот, когда она, в который уж раз окончательно предупредила меня о том, что дорожные катаклизмы плохо сказываются на ее исключительных способностях, послышались новые, весьма странные звуки.
Почему странные? Да не к месту они были. Чужеродные какие-то: равномерные глухие удары, не очень громкие, но от того не менее жуткие. И, что самое ужасное, мы неминуемо к ним приближались.
Золотая рыбка тоже услышала стук. На миг умолкнув, она разразилась новой порцией справедливых упреков. Голубки от страха забились в истерике, я чувствовала, как встревожена моя бедная подруга, да и сама не на шутку перепугалась. Однако о том, чтобы свернуть в другую сторону или хотя бы остановиться, не могло быть и речи.
«Клубочек не поведет опасным путем!..»
Я мысленно повторяла эту заученную фразу, но так и не смогла убедить саму себя в справедливости данной версии. Произведя ловкий маневр над очередной рытвиной, изворотливый клубок выпрыгнул на довольно просторную поляну. Мы с Луритой, чудом не переломав ноги, пыхтя и отдуваясь, выскочили следом.
Местечко оказалось довольно-таки миленьким, даже худо-бедно освещенным – повсюду на кустах висели маленькие ручные фонарики. Смущало лишь одно обстоятельство: возле глубокой свежевырытой ямы стоял некто с лопатой… Человек – не человек, звероподобный тип какой-то. Вроде бы и с руками, и с ногами, и всем прочим, в брюках и в рубашке с засученными рукавами, да вот незадача: уши длинноваты, на ослиные здорово смахивали… А уж лицо! Такое только в страшном сне могло привидеться – косматые брови, горящие глаза, нос крючком, а изо рта, который незнакомец открыл, глядя на нас, торчали два острых желтых клыка. И уставился же как оглушенный, страшилище несусветное! Рядом с ним громоздилась огромная куча земли. Мне почему-то сразу стало ясно, что и все остальные ямы, через которые мы с таким трудом перебирались, дело рук страшноватого лесного диггера.
«Ну, копай же, копай себе дальше, урод, – чуть не вслух крикнула я, – стучи своей лопаткой, разбивай корни – их тут хватает. Нечего на прохожих таращиться!»
Видимо, страх затмил мой разум. Мне, конечно, совсем не хотелось вступать в перепалку со свирепым землекопом. К счастью этот полоумный продолжал сверлить нас своими пылающими глазищами, стоя в той же позе с тем же отупелым выражением на безобразном лице. Из чего я заключила, что он понятия не имел о телепатической связи. И смотрел, в общем-то, скорее с удивлением, чем с угрозой. Мы, наверное, и впрямь выглядели необычно: две запыхавшиеся девицы, с огромными сумками и корзиной, наполненной всяким зверьем, беспокойно воркующим и яростно вопящим, во весь дух пронеслись мимо незнакомца, держась за ниточку сумасшедшего клубочка.
«Сам хорош! – подумала я уже больше с обидой, чем со страхом. – Взрослый мужчина, хоть и с ослиными ушами, а копается в земле ночью в чаще леса!»
Пробежав буквально перед самым носом диковинного землекопа, мы скрылись в спасительной тени деревьев настолько быстро, что не успели даже как следует испугаться. Человек-зверь так и не сдвинулся с места. Словно оцепенев, он и не заметил, как выронил лопату. Она упала в яму и громко звякнула, вероятно, ударившись обо что-то металлическое.
Не давая нам ни минуты отдыха, клубочек мчался только вперед, к одному ему известному убежищу. Возможно, он и обходил опасные участки, но я того не заметила. Вскоре нас вновь вынесло на поляну – на сей раз еще более широкую и очень светлую. К счастью, шерстяной поводырь, наконец, остановился. По своему обыкновению, прежде чем мирно замереть у моих ног, он привязался к толстому пню, на котором расположилось осветительное устройство.
Надо отметить, оно показалось мне чересчур громоздким. Мы с удовольствием и сами на пень присели бы, но не нашли свободного места. Нам ничего не оставалось, как примоститься рядом, на моем сундуке, вовсе для того не приспособленном. Поерзав на колдобинах и отдышавшись, я снова невольно взглянула на лесной светильник, а потом еще и еще. Ничего особенного, хоть и знакомый как будто предмет… Поляны что ли такими штуками положено освещать? Правда, я никогда раньше не слышала о том, чтобы в лесу устраивали иллюминацию. А этот недюжинный приборчик выдавал нечто подобное. Из тысяч тоненьких трубочек струились и разбегались в разных направлениях дребезжащие лунные дорожки. Матовые полоски света исчеркали все вокруг, каждая травинка утопала в них и, казалось, была напоена покоем и миролюбием. Забыв недавние страхи, мы удивленно оглядывались, любуясь молочно-зелеными тонами пейзажа.
– Как такое получается? – спросила Лурита.
– Видишь вон те удлиненные лампочки с маленькими абажурами похожими на колпачки и воронки? Они колеблются и… Ну, в общем…
Колпачки, воронки, беспорядочное нагромождение невесть чего… Действительно, что-то все это напоминало, но что? Я ошарашено смотрела на здоровенную бандуру-раскоряку, раскинувшую свои витые трубочки как дерево ветви. И вдруг в памяти всплыла ясная картина: Яга заворачивает невероятную конструкцию в пергаментную бумагу, а чудаковатый толстяк запросто засовывает огромный сверток в карман… Ну конечно же! Перед нами стояло то самое нелепое устройство. Именно его купил несуразный маг в роговых очках, которого мы встретили в Домике На Курьих Ножках.
Да уж, только этого еще и не хватало для полного удовольствия!
Гл. 2. Пристанище
Поляна, которую клубочек посчитал конечным пунктом ночной пробежки, была значительно просторнее той, предыдущей, где мы чуть не столкнулись со страшным копателем. В зыбких туманных лучах осветительного прибора вырисовывались нечеткие контуры приземистого строения. Сначала я приняла его за берлогу, но, присмотревшись, догадалась, что это человеческое жилище. Через малюсенькие круглые оконца лесной лачуги пробивались пятнышки яркого света, а прямо на покатой крыше росли земляничные кустики, сплошь усыпанные красными ягодами. Среди плотных грядок зияла внушительная проплешина… Никак моя пронырливая выпь здесь уже побывала!
Мы приволокли кофр и остальную поклажу, свалив все в кучу у входа, и постучались в обросшую мхом дверь. Ответа не последовало. Тогда я заглянула в крошечное окошко, но не увидела ничего, кроме кружевных занавесок. Впрочем, и этого оказалось достаточно, чтобы полностью меня успокоить, потому что на них оказались точно такие же рисунки, что и на роскошных шторах в Домике на Курьих Ножках. Птицы, звери, царевичи, царевны и прочие любимцы Яги – как приятно увидеть что-то родное так далеко от дома!. Осмелев, я надавила на дверь, и она легко поддалась. За ней оказалась небольшая, но уютная комнатушка.
Мы замерли на пороге, не решаясь войти. Занавески занавесками, но хозяев-то не было! И тут над нашими головами пронесся перьевой вихрь – невесть откуда взявшаяся Зюзя пулей влетела в логово и важно уселась на подлокотнике широкого старинного кресла.
– Пожалуй, нам сюда…
Лурита отнюдь не разделяла моей убежденности и с опасением оглядывалась по сторонам:
– Нет-нет, я туда ни за что не войду! –заявила она. – А вдруг владельцем избушки окажется тот жуткий хмырь с лопатой?
– Ну и что? Даже если и хмырь… Лучше посмотри на выпь. Она чувствует себя здесь, как дома. Стало быть, и нам бояться нечего.
– А золотая рыбка, слышишь? Все еще возмущается.
– Нашла, кого слушать! – сказала я насмешливо, на всякий случай прикрыв банку ладонью. – Вспомни, как она из лазурного пруда, словно ошпаренная, выскочила, а потом весь вечер вопила, будто бы мы на ее драгоценную жизнь покушались. Выпь совсем другое дело. К тому же Зюзанна уже была здесь – землянику с крыши воровала. И ничего: никто ее за то не убил.
Чуть не падая от усталости, моя упрямая подруга стояла на своем:
– Пусть даже и так, но нехорошо входить в дом без приглашения хозяев.
– Зюзя все равно уже вошла! Да ты сама посмотри, видно же, что нас ждали: дверь не заперта, и свет горит.
У Луриты не осталось доводов в свою пользу, и она покорилась обстоятельствам. Втащив свои многочисленные пожитки, мы сразу направились к тому же креслу, на котором уже похрапывала выпь, и с облегчением плюхнулись на мягкие подушки. Почувствовав тепло и уют лесной хижины, голубки успокоились, и лишь золотая рыбка еще некоторое время причитала, но больше для проформы. Вскоре и она стихла, и тишину нарушал только ставший давно привычным скрипучий шепот говорящих камней.
Приютившая нас каморка напоминала то ли гостиную, то ли прихожую. Возле двери прямо из стены сиротливо выглядывала суковатая палка, похожая на вешалку для одежды. На ней, однако, ничего не висело – понятное дело, раз хозяева куда-то отлучились. В углу примостилась закопченная печурка. Перед нами стоял невысокий стол, накрытый расписной скатертью, а вокруг него расположились такие же низенькие пуфики. В полу имелась еще одна дверь, круглая, как и окна дома. Кстати, не запертая, во всяком случае, с нашей стороны. Под ней наверняка что-то было – какое-нибудь помещение типа подпола. А иначе, для чего дверь?
– Откроем, посмотрим?
– Зачем? – Лурита снова затряслась от страха.
– А вдруг там кто-нибудь притаился?
– Ну и пусть себе сидит, лучше не лезть. Может, тогда и он… или оно нас не тронет.
– А если оно ждет, чтобы мы уснули?
– Я здесь точно не усну!
– Я, пожалуй, тоже... точно.
Действительно, не стоило торопить события, что-то проверяя. Мы договорились бодрствовать до прихода хозяев, а там уж посмотреть, как вести себя дальше. А пока не мешало узнать мнение родителей. Их письмо так и осталось лежать в кармане моей куртки с тех самых пор, как я так безуспешно пыталась прочитать его в Долине Фей. Чтоб мама да не написала в подробностях обо всех возможных и невозможных опасностях, какие только можно было предположить с большой натяжкой? Быть такого не могло!
Успокоившись на этой благой мысли, я вскрыла помятый конверт и достала сложенный в несколько раз лист бумаги. И не ошиблась. Мне и впрямь прислали детальный иллюстрированный план местных достопримечательностей. Мы увидели Долину Фей со всеми ее горными и водными угодьями, лес с извилистой тропинкой и даже удивительного человечка с большими ушами и лопатой, повстречавшегося нам по пути. Но, самое главное, на схеме имелась похожая на берлогу хибарка с земляничными грядками на крыше. Отчаянно мигавшая стрелочка-челнок бегала по маршруту, который мы только что отпахали, упиралась в обросшую мхом дверь и возвращалась обратно, повторяя все снова и снова.
– Ну, слава богу, хоть пришли, куда надо!
Лурита, краем глаза следившая за круглой дверью в полу, загляделась на светящуюся стрелочку. Уж не знаю, чем она ее привлекла, но подруга довольно быстро задремала, начисто забыв про свои недавние заверения. Я тут же решила, что по крайней мере одна из нас должна бодрствовать, и честно перевернула письмо на другую сторону. Там меня ждали многочисленные пояснения и наставления – а как же иначе? Пришлось читать, хотя бы для того, чтобы не заснуть ненароком и держать под контролем подозрительную дверь. Беспрерывно зевая, я пыталась вникнуть в суть убористых записей, но, вероятно, они были предназначены для глупенькой маленькой девочки, каковой меня считали мои любимые родственники. А то не ясно, что волшебному клубочку известны все на свете дороги, а умнейшая из выпей предупреждает об опасностях, только надо не забывать присматриваться к ее поведению, особенно, если оно, это поведение, вдруг покажется необычным. И клубочков-то у меня на всякий случай не один, а целых два. и так далее, и тому подобное.
«Эх, что-то непременно случится», – подумала я, засыпая где-то на середине пространных маминых излияний.
Гл. 3. Знакомый незнакомец
Меня разбудили булькающие звуки – рядом закипала вода в чайнике. Однако то, что я увидела, открыв глаза, уж никак не походило на чайник, а скорее на самовар, но и то слишком экзотический. Иными словами, на столе перед нами стояло нечто абсолютно неудобоваримое, и в его нутре, в полупрозрачных матовых трубочках, переплетенных в полном беспорядке, пенились горные потоки, бурлили речные пороги и низвергались многоступенчатые водопады. Когда водная стихия полностью перемешалась с воздушной, по бокам устройства открылись четыре конуса. Из них в подставленные чашки полилась горячая душистая жидкость буровато-зеленого цвета, да так стремительно, что в какой-то момент мне показалось, что напиток вот-вот потечет на скатерть. Но нет, ничего подобного не произошло: дзинь – колпачки резво прыгнули на воронки, и все стихло. И только тут до меня дошло, откуда взялся этот невероятный самовар – то была все та же бандура-раскоряка. Почему-то ей надоело освещать поляну, и она перебралась в комнату с твердым намерением напоить нас чаем.
Впрочем, искусственное освещение уже и не требовалось. Наступило утро – в маленькие круглые оконца логова сквозь задернутые занавески проникал солнечный свет.
Лурита тоже проснулась и с изумлением наблюдала за процессом разливания. Вдруг ее глаза радостно заблестели: она заметила толстую бадейку, до краев наполненную медом, и большое блюдо с лимонными дольками. Обе посудины, словно поняв немой намек, сразу же направились в нашу сторону. Неуклюже переваливаясь и чуть не опрокинув все свое содержимое на расписную скатерть, они кое-как приковыляли на ножках-колесиках и с готовностью застыли неподалеку. Настроение подруги изменилось.
– Зачем… эти… ко мне подошли?
– Не только к тебе. К нам обеим.
– Ко мне ближе!
– Наверное, догадались, что ты к ним хорошо относишься.
Луриту мое объяснение не обрадовало – она недовольно поежилась:
– Пусть бы лучше на прежнем месте оставались.
А мне, наоборот, все больше нравилась лесная хижина, так похожая на Домик На Курьих Ножках. Я, наконец, почувствовала себя в полной безопасности. Может быть, как раз потому, что две услужливые до умиления плошки так напоминали смешных подопечных Ядвиги. Не хватало только самой Заламеи, на помощь которой я очень надеялась.
Мы сидели все в том же кресле, на тех же мягких подушках, так коварно усыпивших нас ночью. Сидели и не знали, что же нам делать дальше. Очень хотелось позавтракать, но две лишние чашки… Они ведь для кого-то предназначались. Я даже догадывалась, для кого. Тем не менее, хозяева все не приходили. Зюзя уже куда-то унеслась, голубки, которым надоело ждать, когда же их, наконец, покормят, занялись чисткой оперения, изрядно посеревшего в дороге. Даже золотая рыбка молчала, видимо, опасаясь, что нам вдруг снова приспичит покинуть гостеприимное жилье. И только говорящие камни не прекращали шушукаться о чем-то своем, непонятном.
– Гав! – торжественно произнесла палка, которую я приняла за вешалку.
Дверь тихо скрипнула. На пороге, освещенный ярким дневным солнцем, с двумя большими мисками в руках стоял тот самый незнакомец, с которым мы повстречались в Домике На Курьих Ножках. Почему-то сейчас он не показался мне ни тучным, ни жалким. Более того, я узнала настырного хулигана, недавно прозвонившего мне все уши! Расплывчатое ранее изображение приобрело четкость, хоть глаза по-прежнему затмевали туманные стекла уродливых очков. Нам улыбался высокий и стройный молодой человек. Давно не стриженные светло-каштановые волосы весьма безалаберно развевались на ветру. Очень изменившийся, все-таки это был он, тот самый нелепый покупатель, которого так ждала Ядвига, старательно задерживая нас. Зачем-то ей было нужно, чтобы мы друг друга увидели.
– Доброе утро! – обратился к нам юноша, войдя в дом. – Давайте знакомиться. Меня зовут Андрис. Как насчет чая?
Мы закивали головами. Назвав имя подруги, я застряла на первой букве своего: почувствовала, что зря стараюсь – как нас зовут, ему уже давно откуда-то известно.
Наш старый-новый знакомый вошел и присел на один из пуфиков. Миски он поставил на стол. Одна была наполнена лесными ягодами и орехами, другая – самыми тривиальными домашними пирожками. Следующие минут двадцать мы наслаждались всей этой снедью, удивляясь ее обыденному вкусу, так отличавшемуся от моментально таявших во рту разносолов Фавеи. Теперь, когда выяснилось, кто слал мне бесконечные позывные в Долину Фей, я поняла, почему не смогла разобрать слов. Ужасные очки, похожие на маску для подводного плавания – в них-то и было все дело. Мне так ни разу и не пришлось увидеть глаза молодого мага без полупрозрачной пелены толстых линз – самое главное, что нужно для телепатической связи. Неужели он этого не знал? Да и вообще, сам на себя не похож стал... Или, наоборот, тогда, в магазин черт знает в каком виде заявился.
Словно уловив мои мысли, Андрис вдруг сказал:
– Куртка у меня такая, объемная, с бездонными карманами. В ней за покупками ходить сподручнее.
– Что, действительно такие уж бездонные?
– Ну да, с надувательскими секциями. Мало ли, чего прикупишь, а сумки я не люблю: руки заняты. Рюкзак тоже мешается. Надо ж вещь рассмотреть, прикинуть, на что она годится.
Смерив взглядом «самовар», я мысленно согласилась с доводами молодого мага – такая громадина даже в мой кофр не поместилась бы.
– Вид в той куртке, конечно, экстравагантный, – виновато добавил Андрис, – но я же не знал, что вас встречу. Яга хитра, ничего толком не разъяснила. Все лишь намеками да загадками…
Он снова улыбнулся. И от этой улыбки мне стало как-то не по себе… Не то чтобы плохо, но неуютно. Да и слишком уж точное совпадение наших мыслей несколько меня озадачило. Я уж начала подозревать, что кое-кто чересчур много знал и не просто так о куртке вспомнил. С чего бы вдруг? Ведь никакой телепатической связи на сей раз не было! Или из-за перешептывания камней я не расслышала позывные?
– Болтунов надо бы залить животворным эликсиром, – изрек Андрис.
– Кого залить?
– Болтунов. Ну, камни ваши.
Нет, это уж было слишком!
– Тебя что-то смущает?
Да, меня смущало! Телепатия – взаимна, и невозможно услышать мысли другого человека, не поймав тонкую ниточку хрупкой безмолвной связи. И если мне не хочется с кем-то общаться… Впрочем, мы это уже проходили в Долине Фей. Никак мой настырный абонент владел какой-то тайной, неким магическим ключом, благодаря которому мог беспардонно влезать в чужие головы без всякой телепатии! Подобное поведение казалось мне бестактным. Чтобы не поругаться, едва познакомившись, я решила сменить тему разговора и кивнула в сторону ожившей «вешалки», усердно вилявшей сучком-хвостиком:
– Сторожевой пес?
– Скорее, привратник. Он совсем не злобный, но свое дело знает.
– Почему же не выступал, когда мы вошли?
– Чтобы вас не пугать.
Получалось, нас действительно ждали, но меня такие мелочи уже не удивляли. Ждали и ждали. Может, Кралиса сообщила, может, сами догадались. Больше волновало другое. Конечно, мысли молодого мага вполне могли совпасть с моими, ведь камни шептались достаточно громко. И о куртке он вспомнил, потому что мы видели его в ней в магазине. А вот откуда узнал, о моих подозрениях…
Животворным эликсиром оказалась вода из Золотого озера. Она хранилась в большой бутыли, которую Андрис достал из подпола. Оттуда же он притащил хрустальную чашу, и мы высыпали в нее говорящие камешки, а затем залили их сияющей золотистой жидкостью. Болтуны сразу же замолчали, и разговаривать стало гораздо приятнее. Да уж… А ведь и я как-то подумала о том же! Интуиция у меня, несомненно, была, но… надо было ее слушаться.
Мы покормили животных. Голубки с аппетитом умяли по целому пирожку с рисом, а золотая рыбка на удивление послушно и, главное, молча позавтракала пурпурными хлопьями.
– А что за страшилище такое у вас по лесу ходит, с лопатой?
Лурита, наконец-то, убедилась, что никто здесь не собирался на нее нападать, осмелела и решила поддержать беседу.
– А, это Дрын, вечный кладоискатель.
– Ясно… И нашел что-нибудь?
– Так, по мелочи. Можно сказать, ничего. Мечтает отрыть старинный сундук, набитый сокровищами. У него где-то семья есть: жена, дети, – кажется, четверо. Поначалу он ради них из дому уехал, чтоб разбогатеть, а потом и забыл обо всем на свете. Как начал искать клад много лет тому назад, так и копается. В общем, прожигает человек жизнь зазря.
Мы немного помолчали, и я с удивлением увидела, что воды в хрустальной чаше стало намного меньше – камни поглощали ее с невероятной скоростью. Молодой маг тоже это заметил и потянулся за эликсиром.
– А дети у него тоже, как он, – ну… с ослиными ушами? – снова спросила Лурита.
– Не, уши – просто маскировка, – усмехнулся Андрис, заливая камни золотой водой. – И все остальное тоже. Это я ему сделал такое лицо. По его просьбе. Временно, конечно, а получается, что навсегда. Хочет выглядеть пострашнее, а то ходят здесь всякие… Боюсь, он никогда уж не перестанет копаться в земле, даже если и найдет клад.
– Зачем же тогда искать? – изумилась моя расчетливая подруга.
– Да, как сказать… Просто он этим живет.
– Да и ладно, бог с ним, – вставила я, опасаясь, что тема ночного диггера неисчерпаема. – Нам Заламею надо найти – старшую сестру Ядвиги. Это ведь ее жилье? Судя по занавескам.
Молодой маг посмотрел на меня сквозь матовые стекла своих нелепых роговых очков. Удивительный, пронзительный, прожигающий взгляд! Так смотрит лампочка, ватт эдак в триста, не меньше, да, пожалуй, еще рентгеновский аппарат… Или мне померещилось, будто через мою несчастную голову только что пропустили небольшой поток лучистой энергии?
– Бабуля отлучилась ненадолго…
– А ты что, ее родственник?
– Не совсем. Видите ли, у Заламеи никого нет, она всех потеряла… Так ведь нельзя жить, верно? Вот я и стал навещать ее вместо внука.
– А заодно здесь и стажируешься?
Наш собеседник казался удивленным:
– Это еще зачем?
– Принято же… Все волшебники должны пройти стажировку. Впрочем, как знаешь… Нам Заламея нужна. Для очень важного дела. Понимаешь, пропала моя наставница, и нам надо ее найти…
– И только-то? Это бабуле раз плюнуть. А для другого важного дела она тебе не нужна? – спросил молодой маг с улыбкой.
Меня такая вопиющая осведомленность снова не обрадовала. Неужели ему известно и о тайном задании, которым нагрузили нас с Луритой? Но откуда? Кралиса не сболтнула бы лишнего. Может, Яга? Опять же: не ее стиль. Насупившись, я рассеянно рассматривала рисунки на скатерти. Они были не менее чудными, чем все остальное в лесном логове, – диковинные животные, разноцветные горы, а дома… Да дома ли это?
– Дома, не сомневайся, – подтвердил Андрис, проследив за движением моих глаз. – В них маги живут.
– Понятно. Так это и есть та самая карта?
«Ну, ну, посмотрим, насколько тебя просветили…» – подумала я не без злорадства.
– Нет, что ты! – нареченный внук Заламеи лишь чуть призадумался. – Вовсе не та. Здесь Волшебная страна изображена. Ее маги на Феерии построили. Планета такая есть, тоже волшебная, естественно. Ядвига имела в виду планету. И ты должна найти…
Наш новый друг не успел договорить – раздался стук в дверь, и привратник вновь подобострастно тявкнул. Вошел Дрын, вечный кладоискатель, которого мы недавно так сильно испугались. Он кивнул Андрису, как старому знакомому и опасливо покосился на нас с Луритой.
– Все в порядке, Дрын, садись завтракать, – пригласил его молодой маг и представил гостей друг другу.
Гл. 4. Предание о древней карте
Кладоискатель тяжело опустился на свободный пуфик и, поставив локти на стол, уперся подбородком в мозолистые ладони. На его руках красовались бесчисленные ссадины, длинные ослиные уши опустились вниз, полосатая рубашка, сшитая из грубого полотна, была во многих местах порвана и небрежно заштопана, – вид, мягко выражаясь, невзрачный. Тяжко вздохнув, он придвинул к себе самую большую чашку. До сих пор никто из нас не пожелал ею воспользоваться – именно по причине очень уж солидного объема.
– Всю округу, кажется, это самое, перерыл, то есть. А теперь вот, как план получил, узнал, что не там копал. Только сегодня и узнал. Сразу как бы и начал все заново.
Голос у страшноватого землекопа оказался на удивление приятным, хоть и говорил он с трудом и путано, – видимо, последнее время редко с людьми общался.
– А тут еще осыпалась порода. Пришлось укреплять и потом уж ход как бы это, прокладывать. Так вот.
– И что – нашел?
– Какое там! Ничего не нашел. Но то я самый маленький – как его там? – крестик проверял. Надо было сразу, в общем, за большой браться, да то место сложное, гористое, не успеть за утро. Решил вот перерыв сделать. После завтрака, то есть, и начну.
– Да брось, – махнул рукой Андрис, – ерунда этот твой план!
– А клад в земле, что ль останется? Нет, так не пойдет. И план мой не ерунда. Посмотришь на чертежик, и сразу как бы видно, что подлинный он. И золотыми – как их там? – крестиками то есть, помечено, где клады запрятаны. Я за этот план все старинные монеты отдал. Все-все до единой, что ночью отрыл. В кои веки повезло как бы, и вдруг бросить? Ну уж нет!
Молодой маг нахмурился:
– Сам подумай: золотые крестики что угодно означать могут. Мало ли кто чего прячет! Нет здесь никаких сокровищ. Во всей округе нет, – уж поверь!
– Ты и раньше говорил, будто нет, а вот нашлись же! Хоть и немного как бы, а нашлись монетки-то. Настоящие, старинные.
Андрис не стал спорить. Подлив еще немного воды в чашу с камнями, он произнес как-то очень задумчиво, словно и сам не мог постичь смысл сказанного:
– Бывает, феи очаровывают клады. Тогда их не найти, сколько ни копай. Этот из того же разряда – из очарованных. Но тебе почему-то отдали... Еще неизвестно, почему. Разобраться бы надо.
Уж не знаю, дошло ли до Дрына, но я точно ничего не поняла, А он, если и понял, никак не отреагировал на слова молодого мага, лишь шумно отхлебнул чай из своей гигантской чашки. Все, что мне удалось уловить из загадочной беседы двух приятелей, это то, что кладоискатель нашел прошедшей ночью сундук со старинными монетами. Мы с Луритой как раз пробегали мимо, даже слышали стук лопаты о какой-то металлический предмет. Зачем же Дрын отдал клад, который так долго искал, за какой-то план с крестиками? Мне очень хотелось узнать, за какой. Видать, он того стоил. Скорее всего, указывал место, где были спрятаны несметные сокровища, но они меня не интересовали. Однако сокровища разные попадаются, и среди них вполне могли оказаться и камни. Те самые, понятно. К сожалению, заядлый ночной землекоп, в отличие от Андриса, не отличался способностью ловить мысли на лету и продолжал спокойно поглощать пирожки, густо намазывая их медом и сдабривая лимонными дольками. Неожиданно он произнес без всякого вступления:
– На этой – как ее там? – на Феерии, то есть, наверняка что-нибудь есть. Вот бы ту, древнюю ее карту, добыть!
– Мы как раз о ней говорили, когда ты вошел. Лалинта тоже ее разыскивает.
Дрын вновь посмотрел на меня. Его страшноватое лицо выражало явное неодобрение.
– Да, нет, клады ей не нужны, – поспешил вмешаться молодой маг.
Взгляд нашего чудаковатого собеседника заметно потеплел:
– А, ну тогда ладно… Глюкос – вот, кто нам нужен. Слыхал я про него одно, как бы это сказать… ну, предание что ли. По рассказам выходит, будто бы он, Глюкос то есть, прячет древнюю карту, на которой вся планета Феерия изображена. Да уж так бережет, из виду как бы совсем не выпускает. Много веков ее хранит и никому, даже своим же этим… как их там? – вассалам, в общем, не то, что взглянуть, а и дотронуться-то до нее не дает.
– Никогда не слышала этого имени. Кто он такой? – спросила я.
– Ну, вроде главный дух, король там у них, у духов этих, – кладоискатель рассеянно разглядывал остатки чая на дне гигантской чашки, – опаснейшее, в общем, привидение, повелитель страны Безумия. То есть повелевает он этими… такими же духами, которые в ней водятся. Но не совсем как бы такими, как все духи, а необычными что ли. Их еще называют странными призраками.
– И где же та страна находится?
– Ну, известно, где – в этих… в горах Феерии то есть. Сам-то я не был там никогда. Феерия, она же в этой – как ее там? – в общем, в парадоксальной галактике. Некогда мне туда мотаться, работы много. А человек, которого Глюкос как бы принял, вернулся и…
– А разве был такой? – искренне удивился Андрис.
– Рассказывают, будто был. А то как бы я о древней карте узнал? Ну вот, тот, кто ее у Глюкоса видел, другим вроде бы как поведал, а те еще кому-то. Так и до меня дошло. По преданию, карту эту кто-то как бы это, ну… подарил что ли Глюкосу. А духи – они, понятное дело, любят все припрятывать да охранять. Может, потому ему и дали. Вот так все, в общем, и происходило.
Дрын замолчал. Видимо, длительный разговор вконец его утомил, и он отрешенно уставился на золотистые пузырьки, бегущие вверх по хрустальной чаше, вновь наполовину опустевшей. Болтуны все так же усердно поглощали водные запасы молодого мага.
– Что ж, – непринужденно произнесла я, – хоть мне в парадоксальную галактику и не нужно. как-нибудь при случае туда загляну, выясню, что за карта такая хитрая. Горы нам с моим змеем – дело привычное! Где там обитает этот ваш непонятно чей повелитель, в каком конкретно месте?
– Ха! Кто ж его знает! Говорят, королевский дворец все время вроде бы как движется куда-то, места меняет. Хозяин тоже без конца где-то это самое… ну, блуждает что ли. Их, духов, разве поймешь? Может, он и ее, карту то есть, за собой как бы это, таскает. Глюкос, тот вам еще Глюкос… – повторил кладоискатель и снова умолк.
Да уж, не много удалось мне вытянуть из землекопа. Как добраться до неведомой планеты Феерии, да залезть в горы, да разыскать короля странных призраков, который, похоже, ни с кем встречаться не собирался, так и осталось невыясненным. Дрын ничего толком не разъяснил. Из его сбивчивого повествования явствовало, что он и сам не очень-то много знал. Но я нисколько не расстроилась, а напротив, успокоилась: ничего не понятно и прекрасно. Эка невидаль – парадоксальная галактика с волшебной планетой, пусть даже и самой замечательной! Волшебства везде хватает. И карта этой вашей Феерии мне не нужна. Ядвига нас в антимир посылала.
Молодой маг, похоже, был не в курсе. Глядя мне прямо в глаза, он медленно, чуть ли не по слогам, проговорил:
– Так вот где она, древняя карта Феерии! Во дворце короля страны Безумия.
Вечный кладоискатель допил чай и встал из-за стола:
– Спасибо за угощение. Пойду еще это самое… поработаю.
Я поняла, что больше ничего от него не добьюсь. Однако у самых дверей Дрын остановился и, словно вспомнив нечто важное, обернулся и спросил:
– А куда это Фавея как бы … спешила что ли, не знаете случайно? Пролетела надо мной вчера вечером, да до того быстро! – он удрученно покачал головой. – Еле заметил в этом … ну, зеленом таком вроде бы как балахоне!
Андрис, погруженный в раздумья, молчал.
– Ее же похитили! – спохватилась я. – Вы видели – кто-то нес мою фею?
– Да вроде бы и нет. Одна она как бы была.
– А колибри, бабочки и все прочее?
Кладоискатель даже рассмеялся:
– Какие еще там эти… бабочки? Ничего такого не было. Только ее, в общем, одну я и видел. И то мельком – так спешила, даже это… не поздоровалась, то есть. Пронеслась, словно вихрь! А я хотел поблагодарить ее, спасибо как бы сказать за подсказку, да куда там! Ладно уж, сегодня зайду.
– Некуда заходить, – вдруг очнулся молодой маг. – Замка нет – не вернется фея.
– Жаль… – кладоискатель опять вздохнул. – А замок я и не заметил. То есть, чтоб при ней он как бы был, не увидел. Пропустил вроде как. Да и шут с ним, с замком этим. Хорошая была фея, заботливая. Указала мне то местечко на поляне. В общем, как обычно они это делают – молнией как бы пометила. Вскопал я там землю, гляжу, и впрямь этот… тайник что ли. Какой-то чудак зарыл под сосной сундучок с этими… как их там? – он забавно повел ослиными ушами, – с золотыми монетами. Радости-то с того как бы и немного было – этих… денег то есть, уж совсем мало оказалось, в основном всякие письма и прочие бумажки бесполезные.. Только и хватило, что купить план.
– Раз птичек и насекомых не было, значит, это не она была! – уверенно заявила я. – Вы, наверное, какую-то другую фею за нее приняли, ведь Фавея все время преображается.
Очень уж мне не хотелось верить тому, что напрашивалось само собой. Однако Андрис нисколько не засомневался в сообщении Дрына:
– Несомненно, она! Тут никакой ошибки быть не может. Ее любой узнает: сколько ни переодевается, а все как на корове седло…
Ой, какие все мальчишки противные!
Молодой маг, глядя на меня, нахально улыбался. В ответ я изобразила на лице столько негодования, столько решимости до конца отстаивать честь несчастной повелительницы воды, что не требовалось даже воровать мысли, чтобы об этом догадаться.
– Ну да, не будем об отсутствующих, – согласился Андрис и снова обернулся к Дрыну: – Только не за что тебе Фавею благодарить. Не она сосну пометила, а маленькая феечка. Та, что из Долинки сбежала.
– А ведь и правда. Вспомнил я! Как-то мы с ней заболтались о том, о сем. Она мне как бы и поведала это самое… о хозяине того сундучка то есть. Что-то такое, в общем, мудреное, говорила, да не понял я ничего.
– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к Дрыну, прервав никому не нужные объяснения, – кто-нибудь преследовал Фавею?
– Да нет же. Говорю ж я вам, одна она была, да пролетела как бы больно быстро. Видать, это самое… торопилась что ль куда. Думаю, по делу потому что какой-то длинный этот – как его там? – футляр несла. Ну, и, в общем, больше никого я и не видел тогда. То есть, до вашего, понятно, как бы появления.