Родился в 1968 году в Москве, где жил до 1992 года, потом уехал в город Сан-Диего, штат Калифорния. Стихи пишет с детства.
Создатель и ведуший интернет-сайта «Современный русский поэтический архив Михаила Ромма» www.mromm.com. На сегодняшний день на сайте опубликовано около 900 стихотворений 30 поэтов из России, США, Израиля и Канады.
С 2001 года составил и издал четыре книги стихов:
– «Треугольные строфы», Сан-Диего, США, «Балаган», 2001.
– «География слова», сборник 16-ти авторов сайта www.mromm.com, Москва, Россия, «Э.РА», 2002.
– «Через океан. СТИХИйный альянс», совместно с Владимиром Роммом, Москва, Россия, «Э.РА», 2003.
– «Все поэтические ниши», Москва, Россия, «Э.РА», 2005.
Стихи публиковались в нью-йоркском журнале «Слово/Word» и в нескольких сборниках. Регулярно печатается на сайте писателя Сергея Саканского «СаканСайт» по адресу http://www.codistics.com/sakansky/.
* * *
В курортном городе, на пляже
Легко ль избавиться от блажи
Свой затянувшийся вояж
Звать эпатажно: «ПИЛГРИМАЖ»? –
Нельзя уйти от наважденья...
Принявший гул могучих вод
За голос вечного движенья,
Задумался: наоборот,
Всё то, что вечностью блефует,
Волной лишь нервы нам волнует.
Возможно, даже вечность есть,
Но не как благо, а как месть.
Послушай: шум воды безмерной
Скорее, гулок, чем спесив.
Его порыв не столько нервный,
Сколь бесполезный. Он – Сизиф.
Присядем на песке. Молчанье –
Чудесное предначертанье
Тому, кто ищет лёгких муз
Приход, общение, союз.
Представь: сидим мы на Эгейском,
О Пятикнижье говорим
На протоиндоевропейском,
А за скалой – Великий Рим.
Картинка фантасманорична?
Отнюдь! Скорей, она первична,
Ведь это западный пейзаж,
Привычный, древний, в целом – наш.
Хотя... сомнение в деталях.
Восточный ветер, свежий снег,
Дорожный морок, бабы в шалях,
Шальные образы калек...
Длинноты «Мухи»* и «Моллюска»*,
Бутылка «красного», закуска,
Коса, колодец и топор,
Дворняга, дворня, просто – двор...
Грустим, припоминая дворик
Из детства, шумный, городской...
Мой старый мир, мой бедный Йорик,
В какой канаве череп твой?
Зачем стебаться, друг Гораций?
Всё уже круг аллитераций,
Мельчает, видимо, порода,
Мы дальше, дальше от народа.
А ну, давай к народу выйдем
Принять участие в резне,
Но опасаюсь, что увидим
Всего лишь тени на стене.
Там тени, сломаные копья,
Фонарь, аптека, рать холопья.
Я лучше буду нелюдим.
Садись-ка рядом. Посидим.
17-22 июля 2005 года
* «Муха» и «Моллюск» – длинные стихотворения И. Бродского
* * *
Вике
Не пугайся! Вокруг темнота и беззвучие.
Помолчим, избегая дневной суеты.
Счастлив только глупец, мы же просто везучие,
И не бойся, как Иден, ночной темноты.
Слава Богу, с тобой мы ещё не лунатики!
Посмотри, под предательским куполом тьмы
Натянули нам серые гномы канатики,
О которые всё спотыкаемся мы.
Синяки и царапины – дело житейское,
Улыбнись – и они обращаются в прах.
Мы-то знаем, плодится их племя плебейское
Тем быстрее, чем наш необузданней страх.
Ты не бойся, смотри, скороспелыми кадрами
Наша жизнь утекает туда, в никуда -
Это время стреляет свинцовыми ядрами,
Торопливо и нервно листая года.
Нам-то хватит! Мы лет нахлебаемся допьяна
И друг в друге увязнем с макушки до пят.
Дождь сменяется снегом, и снежные хлопья на
Наши плечи садятся – идёт снегопад.
Мы привыкли движение мерить сезонами,
И из нас это вытравить ох, не легко.
А они, до зубов запасаясь патронами,
Попадают не в яблочко, а в молоко.
На земле нас немного – раз-два, и обчёлся нас,
Ты да я, и на этом кончается счёт.
Непридуманной жизни изгибистый косинус
Всё течёт, и течёт, и течёт, и течёт…
Январь – 1 февраля 2000 года
* * *
«Голос единицы тоньше писка.»
В. Маяковский
Голые стены напоминали о том,
Что на них могли бы висеть картины.
Мы оставались вдвоём с котом
И включали свет, опустив гардины.
Не было вокруг ни единой души,
Только я и кот, да, возможно, муха.
Кот мурлыкал, тёрся: мол, вот здесь почеши.
Я чесал ему бок, и другой, и брюхо.
Кот засыпал на коленях моих,
Я перекладывал его на кресло.
В доме никто, кроме нас двоих,
Не живёт и много пустого места.
Кот – не человек, у него изо рта
Вырывается междометие «мяу» – не больше.
Поэтому речь – это та черта,
Которая нас разделяет. Боль же –
Мне не известно, испытывал ли кот
Подобное чувство. Говорят, что коты
Ходят сами по себе, а человеческий род
Предпочитает смыкаться в ряды.
То и другое – мне внапряг
(Есть в новоязе такое слово).
Если один, то «замри и ляг»,
А если много – тоже не клёво.
«Сноб ты, сноб, неотёсаный Цицерон!» –
Кот заговорил, и при том – именами.
Я же подумал: «Схожу на аукцион,
Куплю картину – большую, в раме».
26 июня 2004 года
Молитва
Боже, не покинь меня
И не дай покоя.
Из земли, воды, огня,
Воздуха – такое
Мне наследие вполне
По душе, не скрою.
Что Ты прячешь там, на дне,
Под земной корою?
Мне в потусторонний ад
Разве можно верить?
Вина горьки, сладок яд,
Скалозуба челядь
И на этой стороне
Голубого шара.
Я, Твой раб, горю в огне
Ветхого пожара,
Что, навеки прокляня,
Ты зажёг в Адаме.
Я и сделан из огня,
И горю с годами
Только ярче. Не уволь,
Не лиши рассудка,
Подсыпай на раны соль,
И пускай побудка
Будет ранней, а кошмар
Ночи потревожней,
Чтоб накатывался жар
На ожог подкожный.
Глиняная моя плоть
В этой круговерти
Пусть пылает, но Господь,
Сделай после смерти,
Чтоб усталая душа,
Отойдя от тела,
Поднялась, и, не спеша,
Просто так летела.
Вот тогда и отдохнём
В тишине долины,
Где ни воздуха с огнём,
Ни воды, ни глины.
2 февраля 2000 года
Всё кончается
«...И столько ещё песка!..»
Вера Павлова
Всё кончается, только песок не кончается,
Даже море кончается там, где Земля кругла.
Нынче явится на производство начальница
И посмотрит зелёным глазом из-за стола.
Между нами – стол и разница в положении,
А когда-то прежде мы были даже дружны,
Но теперь начальница, так сказать, «в положении»
И от этого её зорок глаз, скулы напряжены.
Не надо печалиться, ибо забыла начальница
Не по глупости, а просто – памяти нет,
Что всё кончается, только песок не кончается,
Остальное же – временно, особенно – кабинет.
29 июля 2005 года
Посвящение книге
«120 поэтов русскоязычного Израиля»
издательства «Э.РА»
Не страшно ли тебе, когда роняет полночь
Небрежно в тишину двенадцатый удар?
Открой-ка том второй, найди, прочти «Бог помочь...»,
Возьми слова себе, поскольку это дар.
Возьми слова себе, поскольку не убудет
От дремлющих веков – ничто их не проймёт.
Века спокойно спят, никто их не разбудит,
Века текут в песок, слова идут вразлёт.
Века текут в песок, на них не понадейся,
Возьми себе лишь то, что золотом горит,
Иначе – всё в песок: и музыка, и песня,
Все языки в песок: и русский, и иврит.
11 июня 2005 года
Шекспировский акросонет
Ромео: – Рассыпались по небу бриллианты –
Осколки обессилевшего дня.
Моя любовь, поднявшись на пуанты,
Едва ли не убьёт теперь меня.
Джулиетта: – Одна звезда, смотри, скатилась в пропасть,
Другая, видишь, следует за ней.
Жить невозможно, угнетают робость,
Упрямство и падение огней.
Ромео: – Любимая, ничто не страшно вместе.
Иссякнет время, быстротечна тьма...
Джулиетта: – Единственный, объятия невесте
Теперь нужны, ведь я схожу с ума...
Ромео: – Тепло губам, которые горят.
Джулиетта: – Амур явился, в стрелах – сладкий яд...
2-3 июня 2005 года
Акросонет о книге стихов «Заветное желание»
Михаила Наумовича Ромма из Москвы
Мечты, мечты... Разрушенные здания,
Иссохшие колодцы юных лет.
Художник и Вселенная – дуэт,
А также и модель самопознания.
Исполнится ль «заветное желание»?.. –
Летит комета – остаётся след... –
Нам не судить, а сочинять сонет... –
Арба времён – привычка ожидания... –
У каждого свои дела в долине,
Миры летят – необъяснима спесь.
Родиться, чтоб играть на мандолине,
Останется как миф благая весть.
Мерси, мерси за это Эвелине.
Мы встретились не где-нибудь, а здесь.
28 марта 2005 года
Акростихи о книге стихов Владимира Ромма
«Листая времени страницы»
Вечером, оставшись наедине с книгой,
Легко предаться меланхолической хандре.
Автор притягивает не драматической интригой,
Даже не приглашением к словоохотливой игре, –
Исключение из правил, «последний из могикан»,
Может быть, даже ископаемый романтик,
Иногда – рискующий хулиган,
Решительно – не догматик;
Русским языком, чёрным по белому,
Обжигаясь сам, обжигая нас,
Медленному взгляду более, чем беглому
Мостик прокладывает к музам на Парнас.
23 февраля 2005 года
Ожидание города
Я приеду. Случится метель.
В Москве это так нормально.
«Шереметьева» канитель
Расстроит лишь номинально.
На окнах зимняя вязь
Зашторит сверкание дня.
Наша с городом связь
Переполнит меня.
Я буду витать в облаках,
Смахивать снег с век.
Тяжестью на каблуках
Станет легчайший снег.
Меня засосёт метро –
В чреве метро тепло.
Много в его нутро
Москвичей намело.
Здравствуйте, москвичи!
Я тоже родился здесь.
Если что – промолчи,
На рожён не лезь.
Остаться самим собой
Безопаснее, спя.
Если допустишь сбой,
Пеняй на себя.
Здравствуйте, москвичи!
Что смотрите, как ничьи?
Скажите мне: «Получи
От города ключи!»
Так чудно и так чудно:
Я еду к себе домой...
Когда-то, давным-давно
Я думал, что город – мой.
27 января 2005 года
Рапортаж
Четыре дня в дороге – это повод
Забыть работу, дом и целый город.
Лас-Вегас по пути на Гранд-каньон –
Там жар, асфальт, фонтаны и неон,
Пустынный призрак, неуёмный вызов,
Король сюрпризов и слуга капризов,
Не ворошим друг другу потроха,
Расходимся с улыбкой – от греха.
Мы едем дальше, Вегас остаётся.
Невада мимо поездом несётся:
Пустыня, горы, небо и холмы,
В другие страны, мимо едем мы.
В горах, на высоте встречает Юта,
Зионский лес, каньон свисает круто,
И красный камень, некий железняк,
Повсюду – тоже мне, варёный рак.
Итак, Зион-каньон... Вот пирамиды,
Ступени, сфинксы и кариатиды
(Не знаю только, почему Зион).
Здесь множество предметов тех времён,
Что нам-таки оставили руины
Из камня и окаменелой глины,
И, с удивленьем стоя на плато,
Подозреваешь: что-то здесь не то.
Иль древние бывали в Новом свете
Три тыщи лет назад и горы эти
Копировали? Может быть, во снах
На древних боги нагоняли страх
В Египте, Междуречьи, на Белканах
(И в остальных хрестоматийных странах),
Являя им картины стран иных,
Чтоб древние копировали их.
июнь 2004 года
Почти сонет
Читая книгу Михаила Юппа...
Читая книгу эмигранта, вижу
Не Вену с Филадельфией, а Русь...
Там дует ветер, там и я прогнусь,
Мистически тоскуя по Парижу.
Там сетовать не следует на грыжу:
Легко ли тормозить земную ось,
При этом уповая на «авось»,
Артрит, склероз и сломаную лыжу?
Там наши словеса ещё слышны,
А голоса – предмет библиографий.
Там – невозможность полной тишины,
Хотя б из-за обилья эпитафий.
Там вновь четырёхстопный амфибрахий
Объявлен Гимном. Символы важны!
12 октября 2004 года
* * *
Пятясь во времени, следуя в прошлое,
Мы вспоминаем только хорошее.
Тянем-потянем – волоком, волоком –
Прежние образы розовым облаком.
11 июля 2004 года
Создатель и ведуший интернет-сайта «Современный русский поэтический архив Михаила Ромма» www.mromm.com. На сегодняшний день на сайте опубликовано около 900 стихотворений 30 поэтов из России, США, Израиля и Канады.
С 2001 года составил и издал четыре книги стихов:
– «Треугольные строфы», Сан-Диего, США, «Балаган», 2001.
– «География слова», сборник 16-ти авторов сайта www.mromm.com, Москва, Россия, «Э.РА», 2002.
– «Через океан. СТИХИйный альянс», совместно с Владимиром Роммом, Москва, Россия, «Э.РА», 2003.
– «Все поэтические ниши», Москва, Россия, «Э.РА», 2005.
Стихи публиковались в нью-йоркском журнале «Слово/Word» и в нескольких сборниках. Регулярно печатается на сайте писателя Сергея Саканского «СаканСайт» по адресу http://www.codistics.com/sakansky/.
* * *
В курортном городе, на пляже
Легко ль избавиться от блажи
Свой затянувшийся вояж
Звать эпатажно: «ПИЛГРИМАЖ»? –
Нельзя уйти от наважденья...
Принявший гул могучих вод
За голос вечного движенья,
Задумался: наоборот,
Всё то, что вечностью блефует,
Волной лишь нервы нам волнует.
Возможно, даже вечность есть,
Но не как благо, а как месть.
Послушай: шум воды безмерной
Скорее, гулок, чем спесив.
Его порыв не столько нервный,
Сколь бесполезный. Он – Сизиф.
Присядем на песке. Молчанье –
Чудесное предначертанье
Тому, кто ищет лёгких муз
Приход, общение, союз.
Представь: сидим мы на Эгейском,
О Пятикнижье говорим
На протоиндоевропейском,
А за скалой – Великий Рим.
Картинка фантасманорична?
Отнюдь! Скорей, она первична,
Ведь это западный пейзаж,
Привычный, древний, в целом – наш.
Хотя... сомнение в деталях.
Восточный ветер, свежий снег,
Дорожный морок, бабы в шалях,
Шальные образы калек...
Длинноты «Мухи»* и «Моллюска»*,
Бутылка «красного», закуска,
Коса, колодец и топор,
Дворняга, дворня, просто – двор...
Грустим, припоминая дворик
Из детства, шумный, городской...
Мой старый мир, мой бедный Йорик,
В какой канаве череп твой?
Зачем стебаться, друг Гораций?
Всё уже круг аллитераций,
Мельчает, видимо, порода,
Мы дальше, дальше от народа.
А ну, давай к народу выйдем
Принять участие в резне,
Но опасаюсь, что увидим
Всего лишь тени на стене.
Там тени, сломаные копья,
Фонарь, аптека, рать холопья.
Я лучше буду нелюдим.
Садись-ка рядом. Посидим.
17-22 июля 2005 года
* «Муха» и «Моллюск» – длинные стихотворения И. Бродского
* * *
Вике
Не пугайся! Вокруг темнота и беззвучие.
Помолчим, избегая дневной суеты.
Счастлив только глупец, мы же просто везучие,
И не бойся, как Иден, ночной темноты.
Слава Богу, с тобой мы ещё не лунатики!
Посмотри, под предательским куполом тьмы
Натянули нам серые гномы канатики,
О которые всё спотыкаемся мы.
Синяки и царапины – дело житейское,
Улыбнись – и они обращаются в прах.
Мы-то знаем, плодится их племя плебейское
Тем быстрее, чем наш необузданней страх.
Ты не бойся, смотри, скороспелыми кадрами
Наша жизнь утекает туда, в никуда -
Это время стреляет свинцовыми ядрами,
Торопливо и нервно листая года.
Нам-то хватит! Мы лет нахлебаемся допьяна
И друг в друге увязнем с макушки до пят.
Дождь сменяется снегом, и снежные хлопья на
Наши плечи садятся – идёт снегопад.
Мы привыкли движение мерить сезонами,
И из нас это вытравить ох, не легко.
А они, до зубов запасаясь патронами,
Попадают не в яблочко, а в молоко.
На земле нас немного – раз-два, и обчёлся нас,
Ты да я, и на этом кончается счёт.
Непридуманной жизни изгибистый косинус
Всё течёт, и течёт, и течёт, и течёт…
Январь – 1 февраля 2000 года
* * *
«Голос единицы тоньше писка.»
В. Маяковский
Голые стены напоминали о том,
Что на них могли бы висеть картины.
Мы оставались вдвоём с котом
И включали свет, опустив гардины.
Не было вокруг ни единой души,
Только я и кот, да, возможно, муха.
Кот мурлыкал, тёрся: мол, вот здесь почеши.
Я чесал ему бок, и другой, и брюхо.
Кот засыпал на коленях моих,
Я перекладывал его на кресло.
В доме никто, кроме нас двоих,
Не живёт и много пустого места.
Кот – не человек, у него изо рта
Вырывается междометие «мяу» – не больше.
Поэтому речь – это та черта,
Которая нас разделяет. Боль же –
Мне не известно, испытывал ли кот
Подобное чувство. Говорят, что коты
Ходят сами по себе, а человеческий род
Предпочитает смыкаться в ряды.
То и другое – мне внапряг
(Есть в новоязе такое слово).
Если один, то «замри и ляг»,
А если много – тоже не клёво.
«Сноб ты, сноб, неотёсаный Цицерон!» –
Кот заговорил, и при том – именами.
Я же подумал: «Схожу на аукцион,
Куплю картину – большую, в раме».
26 июня 2004 года
Молитва
Боже, не покинь меня
И не дай покоя.
Из земли, воды, огня,
Воздуха – такое
Мне наследие вполне
По душе, не скрою.
Что Ты прячешь там, на дне,
Под земной корою?
Мне в потусторонний ад
Разве можно верить?
Вина горьки, сладок яд,
Скалозуба челядь
И на этой стороне
Голубого шара.
Я, Твой раб, горю в огне
Ветхого пожара,
Что, навеки прокляня,
Ты зажёг в Адаме.
Я и сделан из огня,
И горю с годами
Только ярче. Не уволь,
Не лиши рассудка,
Подсыпай на раны соль,
И пускай побудка
Будет ранней, а кошмар
Ночи потревожней,
Чтоб накатывался жар
На ожог подкожный.
Глиняная моя плоть
В этой круговерти
Пусть пылает, но Господь,
Сделай после смерти,
Чтоб усталая душа,
Отойдя от тела,
Поднялась, и, не спеша,
Просто так летела.
Вот тогда и отдохнём
В тишине долины,
Где ни воздуха с огнём,
Ни воды, ни глины.
2 февраля 2000 года
Всё кончается
«...И столько ещё песка!..»
Вера Павлова
Всё кончается, только песок не кончается,
Даже море кончается там, где Земля кругла.
Нынче явится на производство начальница
И посмотрит зелёным глазом из-за стола.
Между нами – стол и разница в положении,
А когда-то прежде мы были даже дружны,
Но теперь начальница, так сказать, «в положении»
И от этого её зорок глаз, скулы напряжены.
Не надо печалиться, ибо забыла начальница
Не по глупости, а просто – памяти нет,
Что всё кончается, только песок не кончается,
Остальное же – временно, особенно – кабинет.
29 июля 2005 года
Посвящение книге
«120 поэтов русскоязычного Израиля»
издательства «Э.РА»
Не страшно ли тебе, когда роняет полночь
Небрежно в тишину двенадцатый удар?
Открой-ка том второй, найди, прочти «Бог помочь...»,
Возьми слова себе, поскольку это дар.
Возьми слова себе, поскольку не убудет
От дремлющих веков – ничто их не проймёт.
Века спокойно спят, никто их не разбудит,
Века текут в песок, слова идут вразлёт.
Века текут в песок, на них не понадейся,
Возьми себе лишь то, что золотом горит,
Иначе – всё в песок: и музыка, и песня,
Все языки в песок: и русский, и иврит.
11 июня 2005 года
Шекспировский акросонет
Ромео: – Рассыпались по небу бриллианты –
Осколки обессилевшего дня.
Моя любовь, поднявшись на пуанты,
Едва ли не убьёт теперь меня.
Джулиетта: – Одна звезда, смотри, скатилась в пропасть,
Другая, видишь, следует за ней.
Жить невозможно, угнетают робость,
Упрямство и падение огней.
Ромео: – Любимая, ничто не страшно вместе.
Иссякнет время, быстротечна тьма...
Джулиетта: – Единственный, объятия невесте
Теперь нужны, ведь я схожу с ума...
Ромео: – Тепло губам, которые горят.
Джулиетта: – Амур явился, в стрелах – сладкий яд...
2-3 июня 2005 года
Акросонет о книге стихов «Заветное желание»
Михаила Наумовича Ромма из Москвы
Мечты, мечты... Разрушенные здания,
Иссохшие колодцы юных лет.
Художник и Вселенная – дуэт,
А также и модель самопознания.
Исполнится ль «заветное желание»?.. –
Летит комета – остаётся след... –
Нам не судить, а сочинять сонет... –
Арба времён – привычка ожидания... –
У каждого свои дела в долине,
Миры летят – необъяснима спесь.
Родиться, чтоб играть на мандолине,
Останется как миф благая весть.
Мерси, мерси за это Эвелине.
Мы встретились не где-нибудь, а здесь.
28 марта 2005 года
Акростихи о книге стихов Владимира Ромма
«Листая времени страницы»
Вечером, оставшись наедине с книгой,
Легко предаться меланхолической хандре.
Автор притягивает не драматической интригой,
Даже не приглашением к словоохотливой игре, –
Исключение из правил, «последний из могикан»,
Может быть, даже ископаемый романтик,
Иногда – рискующий хулиган,
Решительно – не догматик;
Русским языком, чёрным по белому,
Обжигаясь сам, обжигая нас,
Медленному взгляду более, чем беглому
Мостик прокладывает к музам на Парнас.
23 февраля 2005 года
Ожидание города
Я приеду. Случится метель.
В Москве это так нормально.
«Шереметьева» канитель
Расстроит лишь номинально.
На окнах зимняя вязь
Зашторит сверкание дня.
Наша с городом связь
Переполнит меня.
Я буду витать в облаках,
Смахивать снег с век.
Тяжестью на каблуках
Станет легчайший снег.
Меня засосёт метро –
В чреве метро тепло.
Много в его нутро
Москвичей намело.
Здравствуйте, москвичи!
Я тоже родился здесь.
Если что – промолчи,
На рожён не лезь.
Остаться самим собой
Безопаснее, спя.
Если допустишь сбой,
Пеняй на себя.
Здравствуйте, москвичи!
Что смотрите, как ничьи?
Скажите мне: «Получи
От города ключи!»
Так чудно и так чудно:
Я еду к себе домой...
Когда-то, давным-давно
Я думал, что город – мой.
27 января 2005 года
Рапортаж
Четыре дня в дороге – это повод
Забыть работу, дом и целый город.
Лас-Вегас по пути на Гранд-каньон –
Там жар, асфальт, фонтаны и неон,
Пустынный призрак, неуёмный вызов,
Король сюрпризов и слуга капризов,
Не ворошим друг другу потроха,
Расходимся с улыбкой – от греха.
Мы едем дальше, Вегас остаётся.
Невада мимо поездом несётся:
Пустыня, горы, небо и холмы,
В другие страны, мимо едем мы.
В горах, на высоте встречает Юта,
Зионский лес, каньон свисает круто,
И красный камень, некий железняк,
Повсюду – тоже мне, варёный рак.
Итак, Зион-каньон... Вот пирамиды,
Ступени, сфинксы и кариатиды
(Не знаю только, почему Зион).
Здесь множество предметов тех времён,
Что нам-таки оставили руины
Из камня и окаменелой глины,
И, с удивленьем стоя на плато,
Подозреваешь: что-то здесь не то.
Иль древние бывали в Новом свете
Три тыщи лет назад и горы эти
Копировали? Может быть, во снах
На древних боги нагоняли страх
В Египте, Междуречьи, на Белканах
(И в остальных хрестоматийных странах),
Являя им картины стран иных,
Чтоб древние копировали их.
июнь 2004 года
Почти сонет
Читая книгу Михаила Юппа...
Читая книгу эмигранта, вижу
Не Вену с Филадельфией, а Русь...
Там дует ветер, там и я прогнусь,
Мистически тоскуя по Парижу.
Там сетовать не следует на грыжу:
Легко ли тормозить земную ось,
При этом уповая на «авось»,
Артрит, склероз и сломаную лыжу?
Там наши словеса ещё слышны,
А голоса – предмет библиографий.
Там – невозможность полной тишины,
Хотя б из-за обилья эпитафий.
Там вновь четырёхстопный амфибрахий
Объявлен Гимном. Символы важны!
12 октября 2004 года
* * *
Пятясь во времени, следуя в прошлое,
Мы вспоминаем только хорошее.
Тянем-потянем – волоком, волоком –
Прежние образы розовым облаком.
11 июля 2004 года