Глава четвёртая
МАРИНА И РОБ
Марина с детства верила, что совершенно слу-
чайно попала в семью врача и музыканта, может,
её подбросили инопланетяне? Ощущение нео-
быкновенности и избранности таскалось за ней
невидимым хвостом. Хотя она, так же, как и все
её ровесники, помогала родителям по дому, бе-
гала за хлебом и играла со своим единственным
младшим братиком Александром, которого обо-
жала.
Она помнила себя с пятилетнего возраста, когда
всем игрушкам предпочитала плюшевых зайцев.
В начальных классах школы Марина больше
всего любила сказку «Алиса в стране чудес». Ви-
ниловые музыкальные пластинки рассказывали
и напевали истории о скучающей иностранке, ко-
торая в погоне за кроликом оказалась на другом
конце земного шара. Песни из этого увлекатель-
ного путешествия Марина знала наизусть.
Когда одноклассницы увлекались мальчиками,
прическами, сбегали с уроков, Марина много чи-
тала и писала статейки в местную детскую газету.
Она прыгала от счастья, а у папы при виде сво-
ей фамилии в газете начинали блестеть глаза от
гордости. Он произносил, растягивая слоги: «Я
— ща-слив!» И эта его фраза весила для дочери
больше, чем все «молодец», «круто» и подобные
похвалы, вместе взятые.
С седьмого класса Марина увлекалась астроно-
мией и уфологией, бегала по утрам и мечтала уле-
теть с инопланетянами осваивать другие плане-
ты. Но инопланетяне за ней не прилетали и даже
на контакт не выходили. Наверное, побаивались.
Родители её были почти что идеальными — она
росла без мата, драк и пьянок. Мама и папа дали
дочке музыкальное образование, уверенные в
том, что это обеспечит ей в будущем «кусок хле-
ба», и оплачивали её кратковременные увлечения
лёгкой атлетикой и танцами, а также подписку на
журнал «Наука и религия».
Мама, роскошная брюнетка с серо-зелёными
глазами, работала за рубли и копейки врачом в
государственной социалистической больнице, а
также занималась духовным развитием дочери,
таская её в консерваторию, театры и музеи. А
папа зарабатывал.
Суровая реальность
Отец Марины обожал дочь, был заботливым,
весёлым, простым в общении человеком, больше
хвалил, чем критиковал, имел несколько профес-
сий: и фотограф, и музыкант, и сварщик, и плот-
ник, и шофёр. Как волшебник, он мог всё: гвоздь
забить, поесть приготовить и посуду помыть, ка-
пусту засолить, симфонию сыграть, закупки сде-
лать. Вставал раньше всех, заваривал кофе жене,
готовил завтрак детям. Папа приучал сына к
спорту: водил его на карате, а по вечерам садился
на велосипед, методично разрезая им микрорай-
он Юнусабад, а юный Алекс бежал за ним, ибо в
жизни очень важно уметь не только драться, но и
убегать от опасности.
Полезное ископаемое, а не человек! Внешности
был не броской, но с отличительной лысиной, как
у вождя пролетариата Владимира Ленина.
В 1997 году отца Марины прооперировали в
онкологическом диспансере — нервы, нервиш-
ки, нервищи. Он тяжело переживал факт, что
ему оттяпали три четверти желудка. Не было сил
работать, а работать он любил. И не мог есть как
раньше. То — нельзя, сё — нельзя, стал раздражи-
тельным, критичным, одним словом — больной
человек. Марине хотелось вырваться из роди-
тельского гнезда, где она прожила почти четверть
века, и не жить в ситуации, когда все вокруг пы-
таются угодить больному отцу. Своего местного
бойфренда Тимура, тихого паренька-програм-
миста с монголоидным лицом, она воспринима-
ла только как секс-партнера. Подарки он ей не
делал, в любви не объяснялся, планы на будущее
не рисовал. Её вообще никто замуж не звал. Ти-
мур кормил Марину шашлыками и удовлетворял
в сауне. Правда, после этих удовлетворений у неё
были синяки на бёдрах из-за его костлявого те-
лосложения, и в этом Марина видела некую фи-
зиологическую несовместимость. Кроме того, Ти-
мур был татарином, а Марина видела себя только
рядом с супругом европейской внешности. Да и
родственники его, скорее всего, были бы против
такого брака.
Русская пословица гласит: «Лучше синица в
руке, чем журавль в небе!» Может, для кого-то
это и так. Но Марине нужен был журавль — муж
из другой страны. Тимур был для неё синицей в
руке: он рядом, его не надо завоёвывать!
А ей хотелось быть Завоевательницей. Ведь не
каждой русской из какого-то Узбекистана по-
счастливится завоевать сердце заморского прин-
ца!
2016 год № 2 (91) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Если бы Марина была воздушным шариком,
то непременно лопнула бы от счастья, когда по-
лучила долгожданный толстенный конверт от
американца — подруга Галина посодействовала,
заинтересовав Роба фотографиями учительницы
из Узбекистана. Письмо из Америки!
Для Марины что «американец», что «принц»,
что «инопланетянин» звучали одинаково таин-
ственно и внушительно. Это произошло в день её
рождения, ну чем не положительный знак?
Роб на фотографиях выглядел высоким, стат-
ным, широкоплечим и моложе своих лет. Стриж-
ка бокс делала его похожим на военного.
Роб позировал, сидя за рулём красной маши-
ны с открытым верхом и на работе — около ком-
пьютера. Программист! Это — профессия. Ма-
рине ни в коем случае нельзя было подставить
родственников и выйти замуж за какого-нибудь
пастуха, слесаря, плотника, маляра (нужное под-
черкнуть). Это было бы просто неправильно в её
понимании, она же не кассирша в магазине и не
парикмахерша, в конце концов! Кастовые пред-
рассудки надо уважать! Так что внешними дан-
ными и статусом Роб ей подходил!
Марину раздражали мужчины с татуировками,
серьгами, хвостиками и длинными волосами во-
обще. Она обратила внимание на то, что Роб не
относился к тем, кто слишком много денег тратит
на свою внешность. Портрет американца был не-
обычен тем, что правая сторона лица отличалась
странным изгибом брови и наличием полуулыб-
ки, которая отсутствовала на левой стороне лица.
Разумеется, с этим-то портретом Марина сходи-
ла в гости к подруге — психологу Ларисе. Та по-
ставила свой диагноз: «Этот — тёмная лошадка.
Сложный характер. Из тех, кто привяжет к кро-
вати и будет бить ремнём».
Марина, конечно, не придала словам Ларисы
вселенского значения, отметив в уме, что лоша-
док любого окраса можно заездить.
Они стали переписываться. Благо, английский
Марина немного знала. Во всяком случае в шко-
ле ездила на олимпиады по английскому языку и
в университете им никогда не брезговала. Он ей
давался гораздо лучше, чем узбекский язык.
По содержанию писем Роб был идеально под-
ходящей кандидатурой. Он вырос в большой се-
мье, значит, не мог быть эгоистом. Отец — свя-
щенник, значит, вера в Бога и мораль с этикой у
него не хромали. Место жительства — Атланта,
огромный город, столица штата Джорджия, раз-
влечения, русские магазины, в общем, не стыдно
будет писать письма подружкам «из Атланты».
Это же не Урюпинск и не Турткуль какой-нибудь!
Также Роб чётко дал Марине знать, что детей он
очень хочет, двоих-троих. То есть, ясное дело,
не какой-нибудь эгоистичный козёл-отшельник,
которому по барабану материнские инстинкты,
пока что спящие в ней. И самое удивительное,
по телефону у него был сладкий, романтичный,
сексуальный голос. От этого голоса её барабан-
ные перепонки мурлыкали как довольные кошки.
Она была готова слышать этот голос всю жизнь!
Марина отправила Робу свои фотографии. На
одних она была натуральной шатенкой в очках,
на других — крашеной нахимиченной блондин-
кой в линзах. Чтобы показать американцу все
свои достоинства, она поехала в фотосалон, где
переоделась в ультракороткое бирюзовое обле-
гающее платье, с целью «охмурить иностранца».
Она не относилась ни к костляво-аскетичным, ни
к хрупко-низкорослым девушкам. Для карьеры
супермодели она не была достаточно высокой,
но «пушинкой», которую снесёт дуновением ве-
тра, её тоже нельзя было назвать. Девушка носи-
ла четвёртый американский размер, весила сто
тридцать два фунта при росте пять футов и че-
тыре инча. У неё были широкие бёдра, стройная
талия и третий размер груди. Родинка украшала
её левую щёчку. Узбек-фотограф сделал несколь-
ко удачных снимков русской невесты и по ходу
дела пригласил её в местный аквапарк. Его при-
глашение она восприняла как пыль на зеркале и с
наигранной благодарностью отклонила. Зачем ей
размениваться по мелочам, когда скоро она сту-
пит на другой континент?
Роб, к удивлению и радости Марины, созрел
быстро, стал просить о встрече в столице России.
Митрополиты усопшие с Ангелом-Хранителем,
должно быть, побеспокоились! Пространство на-
чинало вибрировать и мурлыкать, как ей нужно,
довольное проведёнными ритуалами!
Американец выслал восемьсот баксов, чтобы
она могла купить себе билет до Москвы и снять
номер в гостинице. Для её семьи это были огром-
ные деньги.
Ну вот, мужчина, который не любит разбрасы-
ваться секундами! Уже это достойно уважения --
решила девушка.
31 октября 1997 года. Марина прилетела на день
раньше, и с розой в руке встречала Роба в аэро-
порту Шереметьево. По идее, встречать девушку
с розой в руке должен кавалер, но Марина решила
взять быка за рога, ведь она была всё равно не как
все. Поэтому к ней привычные правила этикета
не применялись ни с правого, ни с левого бока.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 2 (91) 2016 год
У них было три дня, чтобы посмотреть друг на
друга и измерить температуру отношений. На-
ходчивая невеста, будучи холериком по натуре,
всё запланировала: музей палеонтологии, мавзо-
лей, Большой театр, цирк, Кремль. Марина обна-
ружила, что вникать в американскую речь своего
потенциального жениха ей не так легко, как каза-
лось! Голова её раскалывалась от новых слов. Но,
к счастью, на Красной площади работали англо-
говорящие гиды, парочка наняла одного из них, и
Марина отключила свои взвинченные дымящие-
ся извилины.
Девушка не верила своим ушкам, когда амери-
канец заговорил о женитьбе до всяких интимных
отношений. Она ожидала, что он будет считать её
обязанной ему за поездку и оплаченные расходы
и что постельные отношения будут само собой
разумеющимися. Роб же так не считал, о чём сра-
зу ей заявил своим томным красивым голосом:
«Ты мне ничего не должна».
Ну, не святой ли? Такие не валяются на дороге!
И такой мужчина ещё не женат и не имеет детей!
Ах уж эти глупенькие американские бабёнки!
Ничего-то они не понимают в жизни!
В Москве все три дня американский жених не
пил и не курил, что было для Марины так же важ-
но, как туристам в Париже сфотографироваться
около Эйфелевой башни. Чувство юмора у Роба
было неиссякаемым, и оба поняли, что скучно
вместе им не будет. А ещё он умел делать смеш-
ные рожицы и забавно-неуклюже танцевал.
Роб окончательно покорил сердце русской учи-
тельницы: в лифте гостиницы «Измайлово» вы-
тащил из кармана куртки золотое колечко с брил-
лиантом в четверть карата и надел ей на палец.
И подошло ведь! Ну чем не знак, что этот кусок
мяса годится для её вилки? Только вот в лифте,
без коленопреклонения, свечей и шампанского,
как она видела в американских фильмах...
Марина носила только серебро в те годы, и
кольцо от Роба было первым золотым аксессу-
аром в её жизни. Ещё будучи подростком, она
равнодушно относилась к фирменным тряпкам,
украшениям, даже ногти до семнадцати лет грыз-
ла. Поэтому никогда не раскручивала родителей
на золотые цепочки и серёжки. У Марины вооб-
ще уши были не проколоты. И она не заморачи-
валась подобно некоторым модницам, к какому
наряду какие серьги надеть.
До Роба у Марины был сексуальный опыт, и
она для себя сделала один вывод: ей не нравилось
целоваться в губы. Муслявиться, обменивать-
ся микробами, фу! Но когда её поцеловал этот
американец, её брезгливое отношение к этому
эротическому акту изменилось. Марина поняла,
что хочет целоваться именно с этим заокеанским
мужчиной, и больше ни с каким другим. Когда он
её обнял, по всему её существу прошла неопису-
емая согревающая вибрация, твердящая каждой
клетке её тела: «Он твой!»
Марина покидала Москву счастливой, полной
надежд, гордой, что охмурила американца за три
дня. Неужели это любовь? Она не сомневалась в
том, что у неё появился незримый Ангел-Храни-
тель, или, как у Карлоса Кастанеды, «Союзник», и
он поведет её за руку по жизни, и все её желания
исполнятся. Обязательно.
«Обязательно!» — почти неслышно подтвердил
невидимый Ангел-Хранитель, потирая руки в
предвкушении перемен и развлечений.
Глава пятая
АНТОН:
ЛОЖЬ ВО ИМЯ СВОБОДЫ
Антона отговаривали все: мать, сёстры, жена.
Они рисовали ему зловещее будущее, в котором
его семья оказывалась на улице, а он попадал в
заграничную тюрьму, где все вокруг «гр-гр-гр» на
чужом языке. Но Антон жил по принципу: «Бу-
дет, как я сказал!» И женщины с их причитани-
ями ему не указ. Да заграничная тюрьма, если на
то пойдёт, чай, получше русской будет.
Следователь дело на Антона закрыл, устроил
проверку в одном турагентстве, и вскоре паспор-
та и визы были на руках. Антону не пришлось
ехать ни в какие американские посольства на ин-
тервью. Постарался Следак-Васёк. Правда, Антон
теперь был должен ему много-много денег, но он
знал, что выкрутится. Он же уболтал следователя
в Америку уехать, якобы там с распростёртыми
объятиями их дожидается свояк-друган!
Свояк-друган в Америке действительно был, по
имени Вадим. Жена его, оставшаяся в их деревне,
придумывала разные причины, чтобы не дать Ан-
тону американский номер телефона мужа. Антон
нечаянно застукал её с любовником на заднем си-
денье машины, и она боялась, как бы такой ком-
промат не просочился за стены родной деревни в
страну, где печатают доллары и платят долларами
её муженьку-маляру.
Самолёт Москва — Нью-Йорк летел по рас-
писанию. Новенькие красные загранпаспорта
со штампом «рождён в СССР» грели нагрудные
карманы. Бизнес-визы в них были действительны
шесть месяцев.
2016 год № 2 (91) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Спереди от Антона сидела девушка. Ему пока-
залось, что она похожа на его мать в молодости, а
мать сводила с ума всех мужчин деревни. Девуш-
ка уронила журнал, потянулась, подняла. Он раз-
глядел маленькие аккуратненькие ручки и смек-
нул, что юная богиня явно не из доярок! Такими
ручками только на рояле играть да мужчину в
постели удовлетворять! Антон попытался по-
знакомиться с юной незнакомкой, но она важно
ответила, что летит в Америку выходить замуж
за американца. Это прозвучало так пафосно, как
будто она ехала Нобелевскую премию получать.
Всё ясно, из тех, из городских да образованных,
с гниловатым запашком высокомерия. Антон от-
бросил идею знакомиться с теми, кому он не ров-
ня. Кастовые предрассудки правят миром!
Мужчина вспоминал, как тщетно пытался уе-
хать на заработки за рубеж раньше. Писал на раз-
ные нефтяные вышки, рвался в Германию. Но ему
в голову не приходило, что дорога в обетованный
рай лежала через следственный изолятор и жад-
ность ведущих дело ментов.
Антон был должен и за билеты, и за визы, но
он не сомневался, что раз обвёл вокруг пальца
Солнечный Магадан в лице служителей закона,
то новая жизнь только начинается! Вперёд, поко-
рять Америку!
МАРИНА И РОБ
Марина с детства верила, что совершенно слу-
чайно попала в семью врача и музыканта, может,
её подбросили инопланетяне? Ощущение нео-
быкновенности и избранности таскалось за ней
невидимым хвостом. Хотя она, так же, как и все
её ровесники, помогала родителям по дому, бе-
гала за хлебом и играла со своим единственным
младшим братиком Александром, которого обо-
жала.
Она помнила себя с пятилетнего возраста, когда
всем игрушкам предпочитала плюшевых зайцев.
В начальных классах школы Марина больше
всего любила сказку «Алиса в стране чудес». Ви-
ниловые музыкальные пластинки рассказывали
и напевали истории о скучающей иностранке, ко-
торая в погоне за кроликом оказалась на другом
конце земного шара. Песни из этого увлекатель-
ного путешествия Марина знала наизусть.
Когда одноклассницы увлекались мальчиками,
прическами, сбегали с уроков, Марина много чи-
тала и писала статейки в местную детскую газету.
Она прыгала от счастья, а у папы при виде сво-
ей фамилии в газете начинали блестеть глаза от
гордости. Он произносил, растягивая слоги: «Я
— ща-слив!» И эта его фраза весила для дочери
больше, чем все «молодец», «круто» и подобные
похвалы, вместе взятые.
С седьмого класса Марина увлекалась астроно-
мией и уфологией, бегала по утрам и мечтала уле-
теть с инопланетянами осваивать другие плане-
ты. Но инопланетяне за ней не прилетали и даже
на контакт не выходили. Наверное, побаивались.
Родители её были почти что идеальными — она
росла без мата, драк и пьянок. Мама и папа дали
дочке музыкальное образование, уверенные в
том, что это обеспечит ей в будущем «кусок хле-
ба», и оплачивали её кратковременные увлечения
лёгкой атлетикой и танцами, а также подписку на
журнал «Наука и религия».
Мама, роскошная брюнетка с серо-зелёными
глазами, работала за рубли и копейки врачом в
государственной социалистической больнице, а
также занималась духовным развитием дочери,
таская её в консерваторию, театры и музеи. А
папа зарабатывал.
Суровая реальность
Отец Марины обожал дочь, был заботливым,
весёлым, простым в общении человеком, больше
хвалил, чем критиковал, имел несколько профес-
сий: и фотограф, и музыкант, и сварщик, и плот-
ник, и шофёр. Как волшебник, он мог всё: гвоздь
забить, поесть приготовить и посуду помыть, ка-
пусту засолить, симфонию сыграть, закупки сде-
лать. Вставал раньше всех, заваривал кофе жене,
готовил завтрак детям. Папа приучал сына к
спорту: водил его на карате, а по вечерам садился
на велосипед, методично разрезая им микрорай-
он Юнусабад, а юный Алекс бежал за ним, ибо в
жизни очень важно уметь не только драться, но и
убегать от опасности.
Полезное ископаемое, а не человек! Внешности
был не броской, но с отличительной лысиной, как
у вождя пролетариата Владимира Ленина.
В 1997 году отца Марины прооперировали в
онкологическом диспансере — нервы, нервиш-
ки, нервищи. Он тяжело переживал факт, что
ему оттяпали три четверти желудка. Не было сил
работать, а работать он любил. И не мог есть как
раньше. То — нельзя, сё — нельзя, стал раздражи-
тельным, критичным, одним словом — больной
человек. Марине хотелось вырваться из роди-
тельского гнезда, где она прожила почти четверть
века, и не жить в ситуации, когда все вокруг пы-
таются угодить больному отцу. Своего местного
бойфренда Тимура, тихого паренька-програм-
миста с монголоидным лицом, она воспринима-
ла только как секс-партнера. Подарки он ей не
делал, в любви не объяснялся, планы на будущее
не рисовал. Её вообще никто замуж не звал. Ти-
мур кормил Марину шашлыками и удовлетворял
в сауне. Правда, после этих удовлетворений у неё
были синяки на бёдрах из-за его костлявого те-
лосложения, и в этом Марина видела некую фи-
зиологическую несовместимость. Кроме того, Ти-
мур был татарином, а Марина видела себя только
рядом с супругом европейской внешности. Да и
родственники его, скорее всего, были бы против
такого брака.
Русская пословица гласит: «Лучше синица в
руке, чем журавль в небе!» Может, для кого-то
это и так. Но Марине нужен был журавль — муж
из другой страны. Тимур был для неё синицей в
руке: он рядом, его не надо завоёвывать!
А ей хотелось быть Завоевательницей. Ведь не
каждой русской из какого-то Узбекистана по-
счастливится завоевать сердце заморского прин-
ца!
2016 год № 2 (91) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Если бы Марина была воздушным шариком,
то непременно лопнула бы от счастья, когда по-
лучила долгожданный толстенный конверт от
американца — подруга Галина посодействовала,
заинтересовав Роба фотографиями учительницы
из Узбекистана. Письмо из Америки!
Для Марины что «американец», что «принц»,
что «инопланетянин» звучали одинаково таин-
ственно и внушительно. Это произошло в день её
рождения, ну чем не положительный знак?
Роб на фотографиях выглядел высоким, стат-
ным, широкоплечим и моложе своих лет. Стриж-
ка бокс делала его похожим на военного.
Роб позировал, сидя за рулём красной маши-
ны с открытым верхом и на работе — около ком-
пьютера. Программист! Это — профессия. Ма-
рине ни в коем случае нельзя было подставить
родственников и выйти замуж за какого-нибудь
пастуха, слесаря, плотника, маляра (нужное под-
черкнуть). Это было бы просто неправильно в её
понимании, она же не кассирша в магазине и не
парикмахерша, в конце концов! Кастовые пред-
рассудки надо уважать! Так что внешними дан-
ными и статусом Роб ей подходил!
Марину раздражали мужчины с татуировками,
серьгами, хвостиками и длинными волосами во-
обще. Она обратила внимание на то, что Роб не
относился к тем, кто слишком много денег тратит
на свою внешность. Портрет американца был не-
обычен тем, что правая сторона лица отличалась
странным изгибом брови и наличием полуулыб-
ки, которая отсутствовала на левой стороне лица.
Разумеется, с этим-то портретом Марина сходи-
ла в гости к подруге — психологу Ларисе. Та по-
ставила свой диагноз: «Этот — тёмная лошадка.
Сложный характер. Из тех, кто привяжет к кро-
вати и будет бить ремнём».
Марина, конечно, не придала словам Ларисы
вселенского значения, отметив в уме, что лоша-
док любого окраса можно заездить.
Они стали переписываться. Благо, английский
Марина немного знала. Во всяком случае в шко-
ле ездила на олимпиады по английскому языку и
в университете им никогда не брезговала. Он ей
давался гораздо лучше, чем узбекский язык.
По содержанию писем Роб был идеально под-
ходящей кандидатурой. Он вырос в большой се-
мье, значит, не мог быть эгоистом. Отец — свя-
щенник, значит, вера в Бога и мораль с этикой у
него не хромали. Место жительства — Атланта,
огромный город, столица штата Джорджия, раз-
влечения, русские магазины, в общем, не стыдно
будет писать письма подружкам «из Атланты».
Это же не Урюпинск и не Турткуль какой-нибудь!
Также Роб чётко дал Марине знать, что детей он
очень хочет, двоих-троих. То есть, ясное дело,
не какой-нибудь эгоистичный козёл-отшельник,
которому по барабану материнские инстинкты,
пока что спящие в ней. И самое удивительное,
по телефону у него был сладкий, романтичный,
сексуальный голос. От этого голоса её барабан-
ные перепонки мурлыкали как довольные кошки.
Она была готова слышать этот голос всю жизнь!
Марина отправила Робу свои фотографии. На
одних она была натуральной шатенкой в очках,
на других — крашеной нахимиченной блондин-
кой в линзах. Чтобы показать американцу все
свои достоинства, она поехала в фотосалон, где
переоделась в ультракороткое бирюзовое обле-
гающее платье, с целью «охмурить иностранца».
Она не относилась ни к костляво-аскетичным, ни
к хрупко-низкорослым девушкам. Для карьеры
супермодели она не была достаточно высокой,
но «пушинкой», которую снесёт дуновением ве-
тра, её тоже нельзя было назвать. Девушка носи-
ла четвёртый американский размер, весила сто
тридцать два фунта при росте пять футов и че-
тыре инча. У неё были широкие бёдра, стройная
талия и третий размер груди. Родинка украшала
её левую щёчку. Узбек-фотограф сделал несколь-
ко удачных снимков русской невесты и по ходу
дела пригласил её в местный аквапарк. Его при-
глашение она восприняла как пыль на зеркале и с
наигранной благодарностью отклонила. Зачем ей
размениваться по мелочам, когда скоро она сту-
пит на другой континент?
Роб, к удивлению и радости Марины, созрел
быстро, стал просить о встрече в столице России.
Митрополиты усопшие с Ангелом-Хранителем,
должно быть, побеспокоились! Пространство на-
чинало вибрировать и мурлыкать, как ей нужно,
довольное проведёнными ритуалами!
Американец выслал восемьсот баксов, чтобы
она могла купить себе билет до Москвы и снять
номер в гостинице. Для её семьи это были огром-
ные деньги.
Ну вот, мужчина, который не любит разбрасы-
ваться секундами! Уже это достойно уважения --
решила девушка.
31 октября 1997 года. Марина прилетела на день
раньше, и с розой в руке встречала Роба в аэро-
порту Шереметьево. По идее, встречать девушку
с розой в руке должен кавалер, но Марина решила
взять быка за рога, ведь она была всё равно не как
все. Поэтому к ней привычные правила этикета
не применялись ни с правого, ни с левого бока.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 2 (91) 2016 год
У них было три дня, чтобы посмотреть друг на
друга и измерить температуру отношений. На-
ходчивая невеста, будучи холериком по натуре,
всё запланировала: музей палеонтологии, мавзо-
лей, Большой театр, цирк, Кремль. Марина обна-
ружила, что вникать в американскую речь своего
потенциального жениха ей не так легко, как каза-
лось! Голова её раскалывалась от новых слов. Но,
к счастью, на Красной площади работали англо-
говорящие гиды, парочка наняла одного из них, и
Марина отключила свои взвинченные дымящие-
ся извилины.
Девушка не верила своим ушкам, когда амери-
канец заговорил о женитьбе до всяких интимных
отношений. Она ожидала, что он будет считать её
обязанной ему за поездку и оплаченные расходы
и что постельные отношения будут само собой
разумеющимися. Роб же так не считал, о чём сра-
зу ей заявил своим томным красивым голосом:
«Ты мне ничего не должна».
Ну, не святой ли? Такие не валяются на дороге!
И такой мужчина ещё не женат и не имеет детей!
Ах уж эти глупенькие американские бабёнки!
Ничего-то они не понимают в жизни!
В Москве все три дня американский жених не
пил и не курил, что было для Марины так же важ-
но, как туристам в Париже сфотографироваться
около Эйфелевой башни. Чувство юмора у Роба
было неиссякаемым, и оба поняли, что скучно
вместе им не будет. А ещё он умел делать смеш-
ные рожицы и забавно-неуклюже танцевал.
Роб окончательно покорил сердце русской учи-
тельницы: в лифте гостиницы «Измайлово» вы-
тащил из кармана куртки золотое колечко с брил-
лиантом в четверть карата и надел ей на палец.
И подошло ведь! Ну чем не знак, что этот кусок
мяса годится для её вилки? Только вот в лифте,
без коленопреклонения, свечей и шампанского,
как она видела в американских фильмах...
Марина носила только серебро в те годы, и
кольцо от Роба было первым золотым аксессу-
аром в её жизни. Ещё будучи подростком, она
равнодушно относилась к фирменным тряпкам,
украшениям, даже ногти до семнадцати лет грыз-
ла. Поэтому никогда не раскручивала родителей
на золотые цепочки и серёжки. У Марины вооб-
ще уши были не проколоты. И она не заморачи-
валась подобно некоторым модницам, к какому
наряду какие серьги надеть.
До Роба у Марины был сексуальный опыт, и
она для себя сделала один вывод: ей не нравилось
целоваться в губы. Муслявиться, обменивать-
ся микробами, фу! Но когда её поцеловал этот
американец, её брезгливое отношение к этому
эротическому акту изменилось. Марина поняла,
что хочет целоваться именно с этим заокеанским
мужчиной, и больше ни с каким другим. Когда он
её обнял, по всему её существу прошла неопису-
емая согревающая вибрация, твердящая каждой
клетке её тела: «Он твой!»
Марина покидала Москву счастливой, полной
надежд, гордой, что охмурила американца за три
дня. Неужели это любовь? Она не сомневалась в
том, что у неё появился незримый Ангел-Храни-
тель, или, как у Карлоса Кастанеды, «Союзник», и
он поведет её за руку по жизни, и все её желания
исполнятся. Обязательно.
«Обязательно!» — почти неслышно подтвердил
невидимый Ангел-Хранитель, потирая руки в
предвкушении перемен и развлечений.
Глава пятая
АНТОН:
ЛОЖЬ ВО ИМЯ СВОБОДЫ
Антона отговаривали все: мать, сёстры, жена.
Они рисовали ему зловещее будущее, в котором
его семья оказывалась на улице, а он попадал в
заграничную тюрьму, где все вокруг «гр-гр-гр» на
чужом языке. Но Антон жил по принципу: «Бу-
дет, как я сказал!» И женщины с их причитани-
ями ему не указ. Да заграничная тюрьма, если на
то пойдёт, чай, получше русской будет.
Следователь дело на Антона закрыл, устроил
проверку в одном турагентстве, и вскоре паспор-
та и визы были на руках. Антону не пришлось
ехать ни в какие американские посольства на ин-
тервью. Постарался Следак-Васёк. Правда, Антон
теперь был должен ему много-много денег, но он
знал, что выкрутится. Он же уболтал следователя
в Америку уехать, якобы там с распростёртыми
объятиями их дожидается свояк-друган!
Свояк-друган в Америке действительно был, по
имени Вадим. Жена его, оставшаяся в их деревне,
придумывала разные причины, чтобы не дать Ан-
тону американский номер телефона мужа. Антон
нечаянно застукал её с любовником на заднем си-
денье машины, и она боялась, как бы такой ком-
промат не просочился за стены родной деревни в
страну, где печатают доллары и платят долларами
её муженьку-маляру.
Самолёт Москва — Нью-Йорк летел по рас-
писанию. Новенькие красные загранпаспорта
со штампом «рождён в СССР» грели нагрудные
карманы. Бизнес-визы в них были действительны
шесть месяцев.
2016 год № 2 (91) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Спереди от Антона сидела девушка. Ему пока-
залось, что она похожа на его мать в молодости, а
мать сводила с ума всех мужчин деревни. Девуш-
ка уронила журнал, потянулась, подняла. Он раз-
глядел маленькие аккуратненькие ручки и смек-
нул, что юная богиня явно не из доярок! Такими
ручками только на рояле играть да мужчину в
постели удовлетворять! Антон попытался по-
знакомиться с юной незнакомкой, но она важно
ответила, что летит в Америку выходить замуж
за американца. Это прозвучало так пафосно, как
будто она ехала Нобелевскую премию получать.
Всё ясно, из тех, из городских да образованных,
с гниловатым запашком высокомерия. Антон от-
бросил идею знакомиться с теми, кому он не ров-
ня. Кастовые предрассудки правят миром!
Мужчина вспоминал, как тщетно пытался уе-
хать на заработки за рубеж раньше. Писал на раз-
ные нефтяные вышки, рвался в Германию. Но ему
в голову не приходило, что дорога в обетованный
рай лежала через следственный изолятор и жад-
ность ведущих дело ментов.
Антон был должен и за билеты, и за визы, но
он не сомневался, что раз обвёл вокруг пальца
Солнечный Магадан в лице служителей закона,
то новая жизнь только начинается! Вперёд, поко-
рять Америку!