Гл. 12. Порождение тьмы
Я предложила оставить Сумасбродную кукушку в покое и вернуться в хижину. Андрис согласился, но тянул время, развлекая нас новыми видео-постановками. И чего он так опасался? В конце концов, не ему, а нам с Луритой предстояло лезть в черную дыру! И не мешало заранее подумать, что взять с собой. Вот о чем хотелось бы услышать от всезнающего мага. Например, взлетит ли воздушный змей в антимире и понадобятся ли там говорящие камешки. Зачем они вообще нужны, эти удивительные Болтуны, я до сих пор так и не уяснила. Но не расставаться же с добытыми с таким трудом трофеями! Более того, мне хотелось как-нибудь при случае забрать и все остальные камни, оставшиеся лежать в пещере Золотой горы…
– Ты хочешь снова туда спуститься?
Я мотнула головой – ну что за вопрос! Не зря же старались. Если б не Зюзя… То есть, если б наставница не позарилась на мою волшебную палочку и не сбежала вместе с ней, мы обязательно вернулись бы за отобранными в ту памятную ночь Болтунами.
– Разве тебя не предупредили? Нельзя залезать в недра Золотой горы. Особенно, по ночам. Тот, кто завел вас туда, надеялся, что вы никогда оттуда не выйдете. Возможно, не знал, но вряд ли…
Вряд ли? Да такого быть не могло! Разумеется, не знал. Я бы даже сказала «не знала».
Слова Андриса меня ошеломили. Конечно, из памяти еще не стерлись ни тягучий заунывный вой, ни немигающие янтарные глаза в глубине черного коридора. Жутковатые воспоминания... Но был еще и магический карандаш, пресекший нападки неведомых чудовищ. Конечно, тогда мне не приходило в голову, что мы с Луритой останемся в полутемной пещере вдвоем. А потом я решила, что фея просто не захотела нас смущать.
– А что такого? Там вовсе и не страшно. Так только, в первый момент…
– До того, как мой карандашик стену пробил?
Ах вот кто нашим благодетелем оказался! А я и не догадывалась…
– Так это ты стрелял?!
– Да. Потому вам и разрешили…
– Кто? Чего разрешил? И вообще, откуда тебе все всегда известно, в конце концов?!
Моему возмущению не было предела, но приходилось признать: молодой маг спас нас. И мне очень хотелось знать, от чего.
– Ну… – Андрис замялся. – Когда я понял, что ты мои предостережения то ли не слышишь, то ли не желаешь слушать, решил действовать. Тут как раз и ваша Зюзя прилетела, вся взъерошенная. Я и швырнул карандаш, чтобы хтоноров приструнить.
– Хто… Кого приструнить?
– Ты никогда их не видела? И не надо. Расскажу, не показывая. Хтоноры – подземные существа, мерзкие и беспощадные. Как и гномы, они живут под землей, в пещерах и разломах, но ничего не строят, только разрушают. Иногда воруют волшебные вещи, прячут и ревностно охраняют. В общем, считают своей собственностью. И того, кто позарится на их добро – утаскивают под землю.
Мы долго шли молча. Я вспоминала недавние события. Как Фавея убеждала меня, будто в «золотой шкатулке» найдется все – и антимир, и заветные камешки. Как она тянула время до позднего вечера и только тогда повела нас к Золотой горе. И как затем неожиданно и быстро сбежала. Чудесные камни действительно нашлись, хоть и не те, но на этом исполнение обещаний и закончилось. Нас ждало нечто другое…
Возвращались мы другой дорогой, более короткой и не изрытой ямами. Идти здесь оказалось намного приятнее, хоть и скучнее. Солнце светило так же ярко, и, хоть крошки от пирожков закончились, птицы не отставали от молодого мага. Они садились ему на плечи и щебетали о чем-то, видимо, сообщая последние лесные новости. Хорошо знать птичий язык!
– А как же Дрын? – вдруг спохватилась я. – Ему грозит опасность?
– Нет, он драгоценности ищет. А хтоноры ценят только волшебные вещи. Болтунов, например.
Лурита посмотрела на меня. Все было ясно без слов – она думала о том же. С какой беспечностью мы расхаживали по жуткой пещере, собирая этих самых Болтунов! Мне стало совсем уж не по себе.
– Кто ж они такие… хтоноры ваши? – спросила подруга дрожащим голосом.
– Да ладно тебе! – приободрила я ее. – Они ведь даже из-под земли не вылезли. Испугались защитной черты. След магического карандаша никогда не стирается. Мы можем спокойно туда вернуться – ничего нам не грозит.
Молодой маг, казалось, не слушал, потому что внимательно рассматривал сосновую иголку, которую притащила в клювике маленькая птаха. Тем не менее, тревожный лучик настойчиво пробивался сквозь матовые очки. И что такого сказала? В моем кофре валялось штук двадцать магических стрел, и я уже прочитала инструкцию и знала, как ими пользуются, но не спешила брать в руки оружие магов, потому что опасалась последствий. Несмываемые знаки оставались навечно, а это – и указатель нашего присутствия, и возможные непредвиденные последствия. Некоторые магические вещи можно использовать только при особых обстоятельствах.
– О хтонорах мало что известно, – заговорил Андрис, пошептавшись с птичкой. – Они слизывают защитную черту. Не сразу, через некоторое время. Были случаи… Кто такие хтоноры? Порождение тьмы. Эти чудовища не приемлют никакого общения, ведут замкнутый образ жизни. Обычно прячутся под землей, совершая лишь короткие вылазки. Иногда ползут по ходам гномов, ломают их постройки и высматривают, что бы стянуть.
– А маленькие бородачи в курсе?
– Ты же знаешь, – Андрис продолжал теребить сосновую иголку, – они рассчитывают на вечный факел. И, в данном случае, правы. Почти… Хтоноры никогда не забираются слишком глубоко, потому что жар Земли губителен для них. Соответственно, и в Пещерию не суются – из-за факела. Но выслеживают и вынюхивают, а значит, всегда существует опасность, что передадут информацию кому-нибудь еще. В общем, созидание и разрушение, жизнь и смерть – неразрывные пары. Еще вопросы имеются?
Наш друг радостно улыбался. Как будто веселые байки рассказывал! И как же мне надоела эта сосновая колючка, которую он совсем уже измочалил!
– Да, имеются. Бумажный самолетик – тоже твоя работа?
– Мне показалось… Тебе ведь было грустно? Думал, может, ты умеешь читать мысли…
– Конечно, умею. При нормальной телепатической связи, взаимной…
– Нет, – Андрис, казалось, не понял мой намек. – Мне не удалось вызвать тебя на обычную связь. Поэтому я написал свои мысли на крыльях самолетика.
– То есть, все-таки письмо… Но там ничего не было!
– Было… Видишь ли, можно читать не только по отпечаткам букв, но и по следам мыслей.
Я промолчала, не зная, что и сказать. По следам мыслей он читает! То есть можно просто смотреть на бумагу и думать, даже писать ничего не надо. Послал другу такое письмо, и никто чужой его не прочтет. Удобно. Все хорошо, кроме одного: я тоже не увидела никаких следов мыслей молодого мага на самолетике.
– Ладно, пусть… А почему хтоноры так плохо спрятали говорящие камешки? Кто захочет, может войти в пещеру, очертить защитную линию и забрать их.
Андрис переломил то, что осталось от иголки, пополам зачем-то понюхал ее и пожевал.
– С точки зрения человека, может, и плохо, а для хтоноров в самый раз. Впрочем, поговорим лучше о том, кто сотворил Болтунов. А именно, о моем старом знакомом, магистре всяческих наук…
Я поняла, что время снова сдвинулось назад – не так далеко, как когда мы наблюдали рождение дикой планеты, а всего лишь на несколько десятков лет. А может быть, сотен. Такие тонкости не различишь. Мы снова очутились в Пещерии, но теперь превратились в серых мышат и прошмыгнули мимо чьих-то огромных ног. Забившись в угол между каменными плитами, я посмотрела наверх и поняла, кого приняла за великанов. То были маленькие бородачи. Они привычно трудились– перетаскивали с места на место мешки и сортировали камни. Под сводами гудело эхо, подхватывая разноголосые оклики гномов и скрежет каких-то недюжинных инструментов.
– Поднимите головы повыше, – пропищал мышь-Андрис, – увидите магистра.
Человек гигантского роста, на которого указывал молодой маг, показался мне знакомым. Правда, для того, чтобы это понять, потребовалось некоторое время, настолько несоизмеримы были наши размеры. Но вот расплывчатая фигура приобрела относительную четкость. Прямо перед нами над кучей блестящих камешков, разложенных на валуне, склонился совсем юный маг. Его красивое лицо лишь немного портил чуть толстоватый нос. Поглощенный каким-то важным делом, исполин, не обращал внимания на суетившихся вокруг гномов и без конца дергал себя за бороду – тоже знакомая смешная привычка. В руках он держал… Нет, не волшебную палочку, а самую обыкновенную кисточку. Юный маг раскрашивал камни! И они словно оживали под его руками.
И я вдруг ясно вспомнила, где видела этого человека.
Он был другом моих родителей и когда-то частенько навещал нас. А потом куда-то исчез. В одно из последних своих посещений совсем юный тогда маг выглядел странным: и грустным, и веселым одновременно. И без конца со всеми прощался, словно намеревался отправиться в неизбежное для магов вечное странствие. Впоследствии выяснилось: всего-то в Волшебную страну. Только теперь я узнала, что он сам ее и построил.
– Магистр познакомился с твоими родителями уже в более зрелом возрасте, – сообщил мой друг. – А сейчас он еще совсем молод, живет в Пещерии, изучает быт неугомонных трудяг и творит Болтунов Точнее не творит, а придает новые свойства обычным камням, которых взял у гномов. Мечтает сделать Землю доброй. Камни должны были поведать людям все ее древние секреты. Где ценные минералы запрятаны, как предотвратить катастрофы и прочее. Вовремя одумался… И дал им особый язык: они нас понимают, а мы их нет.
– Я правильно поняла, – запищала Лурита, – что добрая планета – та, на которой нет землетрясений, вулканов и всего такого? И что ж в том плохого?
– Не может она такой быть.
– Почему же?
– Земля не одна во Вселенной. Чтобы нам выжить, постоянная встряска нужна. Это ж только гномы думают, будто мир стабилен и ничего не менялось со времен оных. Великие наблюдатели! Все подмечают, оценивают, обсуждают, но с места не сдвигаются.
Поспорить я не успела, мы уже перенеслись в Золотое озеро, перевоплотившись в крохотных рыбок, и ползали по дну, устланному Болтунами. А затем, всплыв на поверхность, обернулись кузнечиками и прыгнули в траву.
– Почему Болтуны в озере? – сразу же застрекотала Лурита.
– Их там спрятал магистр. Думал, в воде они будут молчать, никто и не догадается. Он и гномам ничего не рассказал – на всякий случай, ведь, чем больше посвященных в тайну, тем меньше у нее шансов таковой остаться. Но смотрите дальше.
Взобравшись на высокий цветок, мы внимательно следили за тропинкой.
– Не туда смотрите. Выше.
Там действительно кто-то летел – стройная девичья фигурка, завернутая в разноцветное сари. Она приближалась, и вскоре мы смогли рассмотреть детали – многоярусные бусы и браслеты. Только сережек не было, их место заняли миниатюрные наушники.
– Это ж моя наставница!
Странно: вокруг не было ни канатов, ни светящейся росы, ни мельтешащих перед глазами бабочек. А между тем повелительница воды вела себя, как хозяйка Долины. Подойдя к бордюру, она взмахнула волшебной палочкой, и Болтуны выпрыгнули из озера. Фавея подняла один из камешков и довольно долго с удивлением его рассматривала. А потом вдруг заговорила сама с собой… Я даже подумала, что от одиночества она сошла с ума. И голос у нее был совсем другим, не таким, к которому я успела привыкнуть, а самым обыкновенным – не журчал и не убаюкивал.
– Волшебный? – спросила фея.
В ответ лишь прогудел ветер.
– Вероятно, да… Но что он может?
И снова молчание.
– Хорошо, я проверю.
Видимо, успокоив саму себя, повелительница воды небрежно бросила несколько камешков в корзинку, а на дно озера набросала драгоценных каменьев. Затем она удалилась, не забыв переодеться в костюм королевского пажа.
Мы не последовали за феей в замок, но что-то мне подсказывало, что он был не таким, каким представился нам с Луритой. Скорее всего, настоящее жилище моей несостоявшейся наставницы походило на дом маленькой феечки, жившей в Долинке.
Так как больше, по словам Андриса, ничего интересного не должно было произойти, мы спокойно очнулись на знакомой тропе.
– Она догадается, что камни необычные?
– Да, но не сразу. Потом, подсохнув, Болтуны заговорили, но, как использовать их чудесный дар, Фавея так и не додумалась. И отдала им. Как и обещала…
– Кому? Неужели хтонорам?!
– Не совсем так. Вы снова пропустили самое интересное, – молодой маг вздохнул. – Повелительница воды беседовала с прозрачными.
Гл. 13. Охранная диадема
– Я подсмотрел этот эпизод случайно, незадолго до вашего прибытия, – объяснил Андрис. – Хотел проверить, к кому направили Лалинту. И вот, застал такую картину… К сожалению, даже с верхушки самого высокого цветка не видно поверхности озера. Если бы вы могли заглянуть в него, увидели бы отражения собеседников Фавеи. С ней разговаривал Властелин Черных Чар, а двое телохранителей просто присутствовали.
– Подожди, – Лурита даже остановилась, пытаясь осмыслить новую информацию. – Понятно, что прозрачных мы не увидели, но почему не услышали?
– По той же причине. С некоторых пор они не могут разговаривать, как нормальные люди, но общаются с помощью Ушей.
Я догадалась, что молодой маг имел в виду наушники, которые напялила на голову повелительница воды. Удобный приборчик, бесспорно, но нам с Луритой он не понадобится. Уж кто-кто, а прозрачные меня не волновали, будь они хоть все властелинами чар любого цвета. Моя дорога лежала известно, куда – в антимир, откуда этих типов, по всей видимости, изгнали. Зато меня интересовало, о каком свойстве Болтунов не догадалась Фавея, и я ждала, что Андрис, наконец-то, об этом расскажет. Конечно, о возвращении в пещеру Золотой горы не могло быть и речи, хватит с нас и того, что успели унести. Но хотелось бы все-таки знать, что делать с говорящими камешками, за обладание которыми мы чуть не поплатились жизнями.
И почему меня отправили именно к повелительнице воды? Яга часто поступала нелогично и, тем не менее, по неведомой причине всегда оказывалась права. Но в этот раз явно напортачила! Вот, если бы Фавея не оказалась воровкой, если бы я стажировалась в Долине Фей, если бы… Да, но тогда, как и гномы, пожалуй, не сдвинулась бы с места! Тут, пожалуй, Андрис был прав.
«Ничего, – подумала я, – все неприятности позади. Лишь бы побыстрее дойти до лесной лачуги, расспросить волшебную книгу и двинуться на поиски черной дыры».
Не дождавшись объяснений на интересовавший меня вопрос, я решила сама расспросить нашего друга о свойствах говорящих камней. Между тем, молодой маг, хоть и шел рядом, но почему-то весьма непочтительно отвернулся в противоположную сторону. Просто демонстрация невежества какая-то! От моего прикосновения он вздрогнул, обернулся и удивленно взглянул на меня своим особенным, насквозь пронзающим взглядом. Крайне неприятное ощущение, будто все уже ясно и без слов, и мы оба прекрасно понимаем, что ни в какую черную дыру мне никогда не пробраться. Проклятые очищи! Теперь уж я отвернулась, чуть не плача: кажется, прослушиванию моих сокровенных мыслей конца не будет!
– Прости, – сказал Андрис, – не хотел, чтобы тебе было неприятно. Видишь ли, у меня слишком стремительные глаза. Порой я и сам не успеваю их обуздать – посмотрел, значит, увидел… Хочешь, соорудим тебе защиту?
– И что ты предлагаешь?
– А это как раз ответ на твой вопрос о свойстве Болтунов. Они помогут тебе удерживать мысли, и их никто не сумеет украсть.
– То есть подслушать?
– И это тоже, но, главное, украсть.
В памяти всплыло напичканное заклинаниями черное озеро, которое чуть не довело нас до самоубийства, высосав все мысли. Но вслух я говорить ничего не стала. Зачем? Андрис и так уже узнал…
– Странно, – поразилась Лурита. – Болтуны и вдруг помогают людям прятать мысли. Ничего себе, охранники!
– А почему бы и нет? Они все-таки камни и молчат, если, конечно, не испытывают жажду. Подойдет любая волшебная вода, а не только животворный эликсир. Так что смело берем Болтунов и мастерим из них… ну, например, диадему. Как вам?
Тут же, словно по мановению волшебной палочки, перед нами плавно проплыли, медленно кружась и сверкая полировкой, ювелирные изделия. Головные и шейные украшения – кокошники, короны, колье, ожерелья и прочая бижутерия – подобно манекенщицам на подиуме, по очереди появлялись, исполняли небольшой ритуальный танец и с достоинством удалялись, растворяясь в воздухе. Маленькая тоненькая диадема понравилась мне больше всего – по крайней мере, не болталась, как бусы у Фавеи. Однако кое-что все же смущало:
– Как же мне в этом ходить – с мокрыми камнями на голове? Без конца поливать себя водой, даже и животворной? – нет уж, увольте!
– Не волнуйся, мы прикрепим к камням специальные капсулы. Ни одна капля на тебя не прольется. Придется регулярно эликсир подливать, но только первое время. Болтуны научат тебя скрывать мысли, и вскоре ты сможешь обходиться без помощи диадемы.
– Здорово! А почему бы ни сделать два охранных устройства – для меня и Луриты? Камней хватит.
Моя подруга испуганно замахала руками:
– Ни за что! Уж спасибо, не надо! Мне и скрывать-то нечего.
Ну и ну! Оказалось, она до сих пор побаивалась магии. Что ж, а мои мысли очень даже нуждались в сокрытии. В основном, от излишне способного мага. Пусть Болтуны послужат благому делу! А то получилось как-то совсем уж нехорошо: магистр сделал их с добрыми намерениями, а завладели ими совсем не доброжелательные личности.
– И все-таки кое-что не вяжется, – не унималась Лурита. – Если Фавея отдала Болтунов прозрачным, то почему они оказались у хтоноров?
– Этот вопрос и мне не дает покою, – признался наш друг.
Гл. 13. Старшая сестра Ядвиги
Мы почти дошли до дома Заламеи, и молодой маг доканывал то, что осталось от еловой иголки.
– Знаешь, – сказала я ему, – мы ведь кое-что забрали… Ну, оттуда, из маленькой Долинки. Возможно, наши отражения. Как думаешь, надо вернуть на обратном пути или лучше у себя оставить? А то мало ли что...
В кармане моей куртки звякнула неваляшка – словно почувствовала сквозной взгляд молодого мага. Мне и доставать ее не потребовалось. Лурита, которая нисколько не сомневалась в том, что возвращать якобы безобидные игрушки ни в коем случае нельзя, нехотя предъявила белокурую куклу и крылатую карету.
– Отражения? Ерунда! – Андрис, казалось, даже не взглянул на наши безделушки. – Не вижу ничего страшного в отражениях, но ваши давно исчезли – задолго до того, как вы подошли к опережающему зеркальцу.
– Куда-куда?
– Разве тебя и об этом не предупредили? Долинка наперед все знает о большой Долине. Ведь она там главная, предугадывает события. Отсюда и название. Большая Долина не должна повторять все, что имеется в маленькой, но основные моменты обязана. Поэтому у них масса отличий. Например, все феи обожают кукол, но творят их каждая по своему вкусу.
– Ну и зеркала у вас, у волшебников, – подивилась Лурита. – Что-то отражают, что-то нет. Какие раньше времени, какие позже! Запутаешься…
Мы, наконец, вышли на поляну и сразу же почувствовали соблазнительные ароматы.
– Никак Заламея вернулась и уже успела приготовить обед, – обрадовалась я.
– Да она никуда и не отлучалась…
– Как? Ты нас обманул? – воскликнули мы в один голос.
Андрис, остановившись, смущенно смотрел то на меня, то на мою подругу:
– Не обманул, а дезинформировал. Перед встречей с Заламеей надо было вас немного подготовить…. Чтобы вы поняли, что бояться, в принципе, нечего.
– Это еще зачем? – возмутилась я.
– Затем… Как ты относишься к змеям?
– Ну, по разному… Стараюсь, конечно, близко не подходить.
– А Лурита?
– Не знаю. Я их только в зоопарке и видела, за двойным стеклом.
– Так вот. Заламея – змея .
Мы стояли, буквально раскрыв рты, не в силах сдвинуться с места. Вряд ли Андрис решил пошутить. По необъяснимой причине никто из моих дорогих родственников, без сомнения, осведомленных о внешнем облике Заламеи, даже не посчитал нужным сообщить мне столь любопытные сведения. Старшая сестра Ядвиги оказалась змеей! Нам предстояло встретиться с ней прямо сейчас, сидеть рядом, говорить, советоваться и при этом не потерять самообладание! Ну и дела…
Андрис первый вошел в избушку-логово. Я с опаской проследовала за ним. Суковатая палка, на сей раз, весело поприветствовала нас троих по очереди, и молодой маг ласково потрепал привратника по загривку.
Лурита тоже зашла, но очень уж осторожно, стараясь держаться позади всех.
В большом кресле, в котором мы так славно проспали остаток беспокойной ночи, свернулась клубком огромная сине-зеленая змея. Ее большая голова была приподнята, и два блестящих черных глаза, обрамленных нарисованными очками, смотрели прямо на меня. Вокруг гигантской кастрюли, стоявшей на столе, обвился кончик полосатого хвоста. Видимо, Заламея использовала его вместо руки.
Странно, но я не почувствовала ни капельки страха, наверное потому, что глаза у старшей сестры Ядвиги были добрыми и печальными. Моя подруга, напротив, продолжала прятаться за нашими спинами.
– Не бойся, деточка, зубы у меня волшебные, но не ядовитые, – произнесла змея низким мелодичным голосом, оглядывая вошедших, и мне показалось, что при этих словах она грустно улыбнулась. – Давайте-ка, пообедаем, а потом уж и расскажете о ваших злоключениях.
Молодой маг придвинул к столу три пуфика, и мы сели. Обед оказался отменным: щи, жареное мясо с картофельным пюре, салат и ягодный компот. Все перечисленное я поглотила в один момент, остальные также не отставали. Только Заламея ела мало, больше ухаживая за нами, и лишь пила чай, чашку за чашкой. Посматривая своим пытливым взглядом на изголодавшихся повелителей магии, она неустанно подкладывала и подливала, каким-то непостижимым образом догадываясь о наших желаниях, тщательно скрываемых под масками приличия. Гостеприимство хозяйки лесного логова сдабривалось постоянными причитаниями о «детках», малых и несмышленых, но почему-то, произнесенные ее устами, они не воспринимались как обидные. Может быть, из-за слишком большой разницы в возрасте – Заламея была старше даже самой Ядвиги!
Потом, значительно позже, я гораздо больше узнала и о кулинарных склонностях хозяйки лесной обители и о ней самой. Ее изысканные блюда, приготовленные по особому церемониалу, тем не менее, не отличались ни сложностью, ни разнообразием. Предпочтение (и не только в еде) всегда отдавалось простому и надежному.
После обеда Андрис пригласил Луриту ознакомиться с его коллекцией окаменелостей , и они спустились в подпол – в подземную часть логова. Всем было ясно, что нам с Заламеей надо поговорить. Мне тоже хотелось полюбоваться на редкостные экспонаты, но я понимала: дело – прежде всего.
Когда дверь за моими друзьями захлопнулась, старшая сестра Ядвиги принялась расспрашивать меня обо всех безрадостных эпизодах предыдущих дней. Неприятности, то и дело настигавшие нас в пути, нисколько ее не удивили. Казалось даже, что она давно о них наслышана и теперь лишь уточняла подробности. Когда я закончила свой спутанный рассказ, Заламея в свою очередь пересказала мне произошедшие с нами события, но в своей интерпретации.
По ее словам выходило, что окружавшие Фавею предметы были сотканы из мельчайших капелек воды Золотого озера. Мы-то с Луритой думали, будто замок, вся его утварь и живность лишь окутаны гирляндами волшебной росы, теперь же выяснилось иное: все это было из нее сотворено! Настоящими оставались только цветы, горы и зеркальце-Долинка.
Предугадав коварные планы повелительницы воды, маленькая феечка собралась улетать, и это должно было указать мне на скорый побег хозяйки большой Долины. И тогда обманщица сделала все возможное, чтобы скрыть улики, – на тот случай, если мне вдруг вздумается разыскать Долинку. Ни одна фея не способна уничтожить творение другой феи, но может его изменить, например, испортить. Так и поступила Фавея.
Моя несостоявшаяся наставница стремилась как можно надежнее заморочить головы двум восторженным девицам. Для того и сотворила бесчисленные чудеса-однодневки. Когда мы приземлились, она следила за нашей реакцией из-за полупроницаемых стен специально для нас сотворенного дома, готовая в любую минуту исчезнуть, если я вдруг что-нибудь заподозрю. Без ее ведома нам не удалось бы проникнуть в хитро устроенное здание. Надо же – могущественная волшебница опасалась меня!
Однако времени у нее было не так уж и много: изделия из чудодейственной воды недолговечны. Кроме того, они весьма хрупки и сохраняют форму лишь в прохладном климате. Малейшая оплошность – и кто-нибудь из гостей мог ненароком нарушить его в самый неподходящий момент. Потому-то фея-обманщица позаботилась о том, чтобы облачные шторы не разлетались, и упорно не желала разогревать пищу. Тающие во рту фрукты, прохладные напитки и прочие шедевры ее волшебной стряпни, которыми она нас старательно потчевала, также представляли собой смесь воздуха с водой. Животворная жидкость помогла нам продержаться без еды и тепла целый день. Хорошо, хоть переодевания избежали, а то в чем бы проснулись, когда замок исчез!..
Водянистая броня искусно скрывала цветочные композиции, по которым мы также могли бы разгадать замысел Фавеи. Когда мы направлялись к Золотой горе, цветы пытались предупредить нас об опасности, но сделать это им не дали.
Светящиеся пузырьки, мельтешившие повсюду насекомые и беспрерывно поющие птички искусно маскировали мнимое изобилие, не давая мне сосредоточиться на собственных ощущениях. Зато, как только нам с Луритой приспичило напиться горячим чаем, нежное сооружение попросту испарилось. После отлета повелительницы воды Зюзя все-таки раздвинула облака, но что-либо изменить было уже поздно.
Я молча слушала старшую сестру Ядвиги. Недаром она славилась своей мудростью. Ей было известно, кто выпустил гадюк возле Домика На Курьих Ножках, устроил ненормальный ураган и заблокировал вход в жилище гномов. По велению того же таинственного незнакомца Фавея украла у меня волшебную палочку, и именно от него убегал клубочек, заставив нас стремглав нестись по ночному лесу. Хозяйка логова не захотела назвать имя коварного врага. Однако тут она просчиталась – не трудно было догадаться, столько раз ее нареченный внук твердил мне об ужасном Властелине Черных Чар.
Я не сомневалась, что моя знаменитая собеседница знала и о том, где прячутся заветные «камушки», но не решалась ее о них расспрашивать. По известной причине… Ведь тогда пришлось бы признаваться, каким путем добыты секретные сведения. Хорошенькое впечатление произвела бы на почтенную волшебницу неприглядная картина: будущая великая магиня, подслушивающая у дверей!
– «Камушки», говоришь? – вдруг изрекла змея, задумчиво рассматривая кривой потолок.
Я покраснела до кончиков ушей: ничего себе, все они здесь что ли читают мысли, не потрудившись даже взглянуть на собеседника? Общение с Андрисом и его «бабулей» разбило мои представления о телепатии в пух и прах.
– Мало ты еще можешь, надобно бы найти для тебя нового наставника, – продолжала между тем Заламея,– но с этим повременим пока... Только учти, в одиночку тебе не справиться, придется твоей подруге задержаться.
Я с изумлением смотрела на громадную змею: вот она, передо мной – старейшая и мудрейшая, полномочная представительница гильдии волшебников – отправляет меня за чудесными камешками. Необходимость совершать подвиги условно-секретно отпала – мне уже не тайно, а вполне определенно дано ответственное поручение. Приятно, когда тебя, наконец-то, признают взрослой и способной. Однако остался открытым все тот же вопрос с Луритой. И как быть с ее родителями, которые беспокоятся о дочери, но вряд ли всерьез задумываются о судьбе мира. Хотелось бы, чтобы Заламея подтвердила мои смутные догадки.
– Ситуация сложилась необычная… – откликнулась хозяйка лесного логова. – Ныне уж не в моих силах что-либо менять. Неприятности, которые с вами происходили, не были случайностями. Разве ты сама того не заметила? Фавея, могущественная повелительница воды, превратилась в служанку! Яга, ее хорошо знала. Небось, такого и представить себе не могла. Иначе бы обязательно предупредила тебя. По крайней мере, посоветовала бы найти Долинку…
Я потупила взор. Чего уж теперь – все равно догадается!
Однако чем мы помешали прозрачному типу? Почему именно с нами произошли все эти странные происшествия? Каждое лето мои сверстники спокойно отправлялись на стажировку, и никому до того не было никакого дела.
– Ядвига замахнулась на страшные силы, – тихо промолвила Заламея. – Боюсь, тяжко будет, да поздно отступать. Нужно беленький камушек искать. Серенький-то уже летит…
– Вы знаете, где он? – обрадовалась я.
Змея посмотрела на меня, и мне снова привиделась ее мимолетная улыбка, сверкнувшая на миг золотыми искрами волшебных зубов и сразу же погасшая в пучине какой-то непостижимо великой вселенской печали. Во взгляде больших темных глаз в несуществующих очках осталось лишь недоумение:
– Мы с сестрой любим выражаться образно, – сказала Заламея. – Фамильная привычка… Серый камень велик, очень велик! Камень этот – не маленький камешек, а астероид, брошенный великаном Бобоа. Сам он живет в парадоксальном мире, но так часто расшвыривает камни, что некоторые из них иногда проникают сквозь порталы. Нам стало известно об одном таком. Огромная глыба разрушительной силы направляется к нам. Если астероид не остановить, не избежать катастрофы. И тогда никто не сумеет предугадать судьбу Земли… или того, что от нее останется. Когда-то, миллионы лет назад, уже происходило нечто подобное . Многие тогда пострадали…
Змея замолчала и вновь уставилась в полукруглый потолок, как будто только там и могло отыскаться желанное спасение от злобного исполина. Ничего себе, какими монстрами населена парадоксальная галактика! А мне-то казалось, что кроме Аратуз там не было ничего страшного.
– Никогда бы не подумала, – заявила я, – что великан может причинить столько вреда. Будь он хоть с многоэтажный дом или с гору…
– С гору, говоришь? – Заламея опять улыбнулась, – теперь я уже хорошо разглядела сверкающие волшебные зубы. – Эх вы, детки, малые детки! Бобоа значительно больше. Намного больше. Бобоа – это планета . И астероид для него – всего лишь небольшой мячик .
Гл. 15. Таланты преуспевающего мага
Все утро следующего дня мы занимались важным делом: мастерили воздушного змея для Луриты. Узнав вкратце содержание моих переговоров со старшей сестрой Ядвиги, подруга преисполнилась энтузиазмом и без конца выпытывала у меня подробности. Вскоре обнаружилось, что мне не так уж и много известно. Например, я так и не выяснила, как попасть в антимир. Молодой маг заявил, что перемещение без движения тут не поможет, – оно рассчитано только на нормальные миры, включая и парадоксальный.
– Но это же самое главное!
– А что я могу поделать? Заламея сама в замешательстве. Она обещала посоветоваться со своими старыми друзьями.
Я не стала уточнять у хозяйки логова, как выглядели ее приятели – достаточно и того, что она считалась с их мнением. Кое-чего лучше и не знать, а о результатах переговоров нас обещали известить.
А между тем, медлить было нельзя, ведь серый «камень» уже летел. Рассеянно наблюдая за тем, как из-под рук молодого мага выходило крылато-ушастое чудо, я мысленно прикидывала величину свалившейся на нас ответственности. Предположим, каким-то непостижимым образом мы сумели бы исполнить невероятное поручение и отклонить астероид. А если Бобоа, этот неуемный великанище, которого даже трудно представить себе в полный рост, не успокоится на одном броске и решит размять мышцы основательно? Что тогда – снова и снова противостоять его слепой ярости?
Одно радовало: круг поисковых работ резко сузился. Теперь предстояло добыть не два, а всего-навсего один, «беленький камушек», который должен был предотвратить катастрофу. Однако предполагаемые размеры этого спасителя человечества несколько смущали. Он, очевидно, был не только намного крупнее, чем я полагала ранее, а неизмеримо крупнее. Искать подобную махину в пещере горы, даже Золотой, – просто смешно. Мистическая Феерия со всеми своими тайнами и опасностями куда как больше подходила, но, к сожалению, она обреталась все в той же кошмарной парадоксальной галактике и к антимиру не имела никакого отношения.
Честно говоря, сооружением корабля занимался Андрис, а мы с Луритой лишь немного подсобляли. Он же приладил и шатер отдохновения, но ради экономии времени загрузил его копиями музыкальных сказок, которые нашлись в моем запаснике. Что ж, благодаря Кралисе, их там хватало – слушать, не переслушать.
– Не переживай так, – успокоил меня молодой маг, закончив работу. – Все образуется, вот увидишь. Да, неприятно: кинул тупой исполин мячик и попал в отворенные кем-то врата. Но не в нем дело, а в том, кто его подзуживает.
– Астероид из парадоксального мира чем-нибудь отличается от обычного? – спросила я.
– Да, он обладает магической силой, но не в руках такого увальня, как Бобоа. Подобные типы не любят разбираться с премудростями. Им бы что попроще. Метнуть, раздолбить – самое для них оно! Тем легче будет с ним совладать.
– А что, у Заламеи тоже такие же стремительные глаза, как и у тебя?
– Нет, она телепатирует по другой причине… Змеи не слышат, а только осязают языком. Вот бабуле и приходится ловить мысли во время беседы, хоть это, порой, и выглядит некорректно.
Да уж, точно – по другой… Старшая сестра Ядвиги узнавала лишь о том, о чем я думала. Андрису же было известно больше, гораздо больше!
Впрочем, поддержка молодого мага немного меня приободрила, хоть и снова возмутила. Опять ему стало известно обо всем, о чем я думала! Он, как и обещал, смастерил для меня охранную диадему, но я еще к ней не привыкла и в очередной раз забыла вовремя подлить воду в капсулы. Впрочем, это было уже и не так актуально – не сегодня-завтра мы с подругой собирались распрощаться с талантливым юношей и отчалить. А за свои сокровенные мечтания, надежно спрятанные в дорожном дневнике, я не волновалась. Записи были зашифрованы, и только мы с Кралисой могли в них разобраться. Правда, среди них, несомненно, имелись и следы мыслей, но не станет же Андрис рыться в моем кофре, в котором хранилась заветная тетрадка!
Покончив с воздушным змеем и перекусив, мы решили напоследок снова прогуляться по лесу. Заламея отправилась советоваться с друзьями, и нам пока все равно нечего было делать.
По дороге я молчала, знала уже: стоило только задать вопрос, и на тебя обрушивался шквал комментариев об известных и неизвестных научных, магических, житейских и прочих проблемах. А пытаться угнаться за неистовым потоком многогранных идей молодого мага – все равно что сплавляться в хилой лодочке по бурной реке: опрокинет, вытряхнет и утащит за собой, как ни старайся удержаться самостоятельно.
На сей раз наш друг не размышлял о высоких материях типа природы антимира, а рассказывал о какой-то ерунде: как он сделал бесконечно светящуюся краску и выкрасил ею хвосты хищников во всей округе. Бедным животным приходилось теперь поджимать эту часть тела во время охоты, чтобы не обнаружить раньше времени своего присутствия. Потом мы раз десять, не меньше, бегали туда-сюда – проведать Сумасбродную кукушку. Молодой маг что-то у нее спрашивал, подсовывая остатки изжеванной сосновой иголки, которую, как оказалось, он так и не выбросил. После беседы, состоявшей сплошь из однотипных «ку-ку», нас повели на знакомую тропинку, изрытую землекопом.
Мне совсем не хотелось туда возвращаться и снова испытывать неприятные ощущения от присутствия незнакомцев, рыскавших в ямах Дрына, но я решила не спорить с Андрисом перед скорым с ним расставанием. Тем более что давно заметила: рядом с бесчисленными изобретательскими талантами молодого мага в нем прекрасно уживалась отчаянно беспечная, почти детская неугомонность.
В общем-то, мне все больше и больше нравился умный жизнерадостный юноша. С ним было весело и интересно, я многое узнала и за многое же была ему благодарна. И теперь даже могла скрывать от него свои мысли. И в то же время…
Хорошо ему рассуждать, кто опаснее – громила с астероидом в руках или его неизвестные пособники! Нам же с Луритой предстояло как-то от них отбиваться, попутно успев сгонять в антимир за белым камнем. Вот на этот счет у меня не было никаких мыслей. Ведь поначалу мне и в голову не приходило, что придется спасать Землю. Я собиралась сделать совершенно другое – осчастливить мир, но необузданный великан Бобоа неожиданно встал на моем пути.
Гл. 16. Раскопки Дрына
Из глубин леса донеслось хриплое «крук». Потом еще и еще. Крики, то глухие и низкие, то высокие и отрывистые перемежались с человеческой речью. Вернее, с пародией на таковую.
– Ворон, – поспешил сообщить молодой маг, увидев, как мы с Луритой разом побледнели.
– А, тогда понятно, – моя подруга вздохнула с облегчением. – Ручной? Насколько я понимаю, птицы говорят, если живут с человеком.
– Похоже, этот жил с кем-то другим…
– То есть?
Андрис ответил не сразу. Опять загадки!
– Язык… – молодой маг явно продолжал о чем-то размышлять. – Никогда ничего подобного не слышал.
– Так ведь это ж ворон, а не попугай! – мне все было ясно. – Он и не может нормальную речь воспроизвести, слова коверкает. Вот и получается абракадабра сплошная.
Несвязное лопотание слышалось все отчетливее, но уловить маломальский смысл в жуткой тарабарщине, нам так и не удалось. Вскоре мы вышли на знакомую поляну, на которой впервые столкнулись с Дрыном. Вопли ученой птицы тут же прекратились, и я увидела, как большой черный ворон взлетел и уселся на ветке искореженной молнией сосны.
Интерес к нему у меня сразу же пропал, настолько вопиющей была представшая перед нами картина разрухи. Раньше, в полутьме, я ничего особенного не заметила, тем более что следила исключительно за самим кладоискателем и думала лишь об одном – как бы побыстрее смыться от звероподобного диггера, пока он не очухался. Теперь же воочию увидела, как это бывает, когда фея помечает клад. Огромная обугленная сосна возлежала, упершись верхушкой в кроны соседних деревьев. За землю она держалась двумя-тремя корешками – остальные торчали наружу. Почерневший ствол раскололся, а земля вокруг него была усеяно сухими иглами.
Возле сосны, на краю ямы, вырытой Дрыном, сверкал ржавыми петлями небольшой старинный сундучок с откинутой крышкой – по всей видимости, тот самый, в котором кладоискатель нашел старинные монеты. Их он отдал за какой-то план с золотыми крестиками, якобы отмечавшими места настоящих, переполненных несметными сокровищами кладов. У меня, как и у Андриса, имелись некоторые сомнения, но все могло быть…
Остальное содержимое сундучка, представлявшее собой кучу полуистлевших бумаг, так и осталось лежать в нем, но было кем-то разворошено. Теперь я знала, кем и со смехом вспоминала свои недавние страхи, вызванные смутными ощущениями присутствия в ямах незнакомцев. А это, как оказалось, были птицы и, возможно, звери!
Мы склонились над находкой. Вечный кладоискатель оказался прав: чьи-то старые записи с расплывшимися чернилами вряд ли могли представлять какой-то интерес. Некоторые листки неплохо сохранились, но большинство документов находились в ужасном состоянии. При первом же взгляде мне стало ясно: что бы ни было написано на трухлявых пожелтевших клочках, никому уж не узнать о запечатленных на них тайнах. Позевывая, я ждала, когда ж, наконец, и мои друзья убедятся в бесполезности брошенного «богатства». Разумеется, Дрын забрал самое ценное.
Молодой маг увлеченно ворошил бумажную груду. Он явно что-то искал, и мы вежливо стояли рядом. Пернатый страж, сидевший на ветке, тоже следил за упорными поисками нашего друга. От нечего делать я рассматривала ворона. Очень большой, с толстым изогнутым клювом и иссиня-черными с металлическим блеском перьями. Точно такой же украл у меня тетрадь с инструкциями. Потом Зюзя дралась с ним и победила, и мое имущество возвратилось ко мне, лишившись лишь одного листочка. Впрочем, все вороны были для меня «на одно лицо» и нынешний – не исключение.
Андрис, наконец, вытащил почти целый лист бумаги, исписанный мелким витиеватым почерком.
– Кра! – грозная птица, наблюдавшая за нами, осуждающе вскрикнула.
Я прекрасно понимала ворона: в кои веки найдешь столько мягкой подстилки для благоустройства гнезда, а тут на тебе – пришли и мешают! Наш друг не обратил на лаконичное порицание никакого внимания – он задумался, уткнувшись в записи. Тут я вспомнила о следах мыслей и спросила:
– И что там?
– Послание. Письмо кому-то…
– Кому?
– Похоже, нам…
– Как это?
– Предназначено тому, кто найдет. Так тут написано.
Лурита, приподнявшись на цыпочки, заглянула через плечо увлеченного чтением юноши, но увидела только причудливые закорючки.
– Везет же тебе! – вздохнула она. – Все можешь прочитать, даже если буквы стерлись.
– И даже больше, ведь человек пишет не обо всем, о чем думает.
Черный конвоир долго сопровождал нас, перелетая с ветки на ветку и недовольно косясь на желтый листочек, который мы нахально уносили с собой. Мы, конечно, поступили, как бессовестные воришки, но и он тоже хорош, крохобор!
Наконец, ворон отстал, разочарованно прокракав понятные только одному из нас демарши. Видимо, дошло: у Андриса не отнимешь.
Всю дорогу к дому Заламеи меня распирало любопытство: что же там такое важное было, на чудом сохранившемся листке бумаги. Мы с Луритой тоже попробовали прочитать загадочные следы мыслей, вертели и щупали «письмо», адресованное нам, но так ничего и не обнаружили. Следы кого только я ни нашла – и лап ворона, с которым мы обошлись столь несправедливо, и птичек поменьше, и всевозможной ползающей и летающей мелюзги. Ну и, разумеется, там повсюду маячили отпечатки пальцев – наших и Дрына вперемешку. Впечатление создавалось такое, словно на старинном послании побывали все, кому не лень, но только не мысли.
Андрис снова улыбнулся, и я поспешно удобрила диадему золотой водой, которую с некоторых пор повсюду таскала за собой в маленькой бутылочке. Смешно ему, видите ли! Умение видеть какие-то сомнительные мысли – это еще не самое главное. Куда интереснее волшебная книга, а она не у каждого имелась.
Гл. 17. Поисковый отряд пополняется
Конечно, я не собиралась показывать кому-либо старинный фолиант с облетевшей позолотой. Тем более что сведения, чуть ли не клещами вытянутые из волшебной книги, оказались полной галиматьей. А вот намекнуть на то, что и у меня имелось нечто неповторимое, очень хотелось.
– Как только вернемся в логово и узнаем у Заламеи, что посоветовали ей друзья, сразу же откроем волшебную книгу и выясним насчет черной дыры. Не возражаешь?
Я обращалась к подруге, но откликнулся Андрис:
– Ты ведь уже выясняла… И что изрек сказочный том?
И откуда догадался? Интересно бы узнать, где прятался! Разве что на луне. Одно радовало: молодой маг каким-то образом подсмотревший, чем я занималась как-то ночью на корабле, не слышал ответа волшебной книги – далековато, видать сидел.
Андрис не улыбался и, вообще, выглядел серьезным. Убедившись, что он не собирался надо мной насмехаться, я призналась:
– А, ерунду всякую! Типа «звездные аномалии, сумасшедшие астероиды, рождение комет…» Наверное, она просто не поняла вопроса. Старая слишком книжка! Но я ее раскусила и теперь знаю, что и как надо спрашивать: четко и определенно, для того-то и туда-то.
– Все правильно она ответила. По крайней мере, один не вполне нормальный астероид мы уже имеем.
– Ну, а насчет черных дыр… – продолжал Андрис после некоторого раздумья. Вы ведь уже видели одну такую. Забраться в нее не проблема, – боюсь, выбраться будет нелегко. Чтобы попасть в антимир, вовсе незачем лезть в эту оглашенную мясорубку. Миры и антимиры неразлучны, и между ними существуют переходы туда и обратно. Но тебе не нужно их разыскивать, потому как имелось в виду иное. Ядвига говорила о дикой планете.
Я и сама была не против, но сколько ж можно повторять – мне не нужна волшебная галактика, которую маги прозвали парадоксальной! К моему же большому сожалению. Магия, чудеса, парадоксы и тому подобное – обычные дела. Это Вам не какой-то мудреный антимир, где все наоборот или, по представлениям молодого мага, даже еще хуже. Таинственная многообещающая Феерия меня вполне устраивала. Тем более что я уже выяснила, как туда попасть. И почему Ядвигу зациклило на антимире?
– А карта? – напомнил Андрис.
– Да мало ли карт на свете! Это ведь просто чертеж поверхности планеты и все! Вот слова Яги: «в антимир проникнуть…» И, если он тут, как ты утверждаешь, рядом, остается лишь найти в него лазейку.
– Послушай, Феерия уже проделала за тебя половину твоей работы – побывала в пекле, в котором погребены обломки всех миров. Несомненно, своим изменившимся обликом она обязана одному из них. Может статься, Яга, с ее образным мышлением, имела в виду именно это. И карта подходит – та, что у Глюкоса. И тайна южного полюса, и его неприступность. Ты же согласилась со мной – там, несомненно, что-то запрятано. Чего ж тебе еще-то не хватает?
А я и не подумала о такой возможности… И все потому, что снова не прислушалась к голосу интуиции. И почему он такой слабый? Ведь хотелось мне на Феерию, и даже очень! Неизведанная планета, побывавшая в чреве чудовища, пережевывавшего звезды, словно хрупкие вафли, вполне могла прихватить что-нибудь с собой. Ей удалось выбраться из черной дыры, причем, в измененном виде. Да все это неспроста! И древний путеводитель, который усердно охранял грозный Глюкос, тоже был там, на Феерии. Два совпадения – это уже много.
– Выходит, антимир, который нам с Луритой нужен, преспокойно примостился себе на дикой планете? Но тогда, чтобы в него попасть, придется сначала навестить короля безумного государства. И, сам понимаешь, вряд ли с успешным результатом…
– Думаю, все же придется. Наш дорогой ямокопатель столько сил и денег положил на поиски, что вполне мог напасть на верный след.
И все же, что бы там ни говорил Андрис, в моей голове не укладывалось, каким образом громадина, способная сдвинуть небесное тело, помещалась на южном полюсе дикой планеты. Разве что целиком весь его занимала. И оставалось всего лишь отодрать ее оттуда да запустить навстречу серому «мячику»! Веселенькое дело, но нам оно вряд ли было по силам.
– Дрын утверждал, будто дворец все время движется, и Глюкос постоянно куда-то уходит. Может, он забирает карту с собой?
– Кладоискателя не интересуют нюансы, ему лишь бы клад отыскать. Ошалелое здание действительно перемещается, но никуда не убегает. Просто вращается вокруг невидимой оси. Я уверен: нужная тебе вещь спрятана во дворце, и повелитель страны Безумия там же сидит. У призраков не принято таскать за собой свое добро. Да, он бродит, где ему вздумается. Но, видишь ли, Глюкос способен находиться в нескольких местах сразу, и, стало быть, разгуливая по мирам, всегда остается и в своей главной резиденции тоже, потому как должен охранять заветную карту. Не может он оставить ее без присмотра.
Мы уже дошли до лесного логова и просто стояли у входа и беседовали. Из узенького оконца высунулась сине-зеленая голова с черными блестящими глазами:
– И к кому ж ты их посылаешь? Знаешь ведь, как опасно связываться со странными призраками. Темная древность – вот что это такое! Пострашнее драконов и каменных людей.
Сварливое высказывание «бабули» Андрис понял по-своему:
– Вот я и говорю, вместе нам надо туда лететь. Мой змей всегда наготове!
Такого поворота событий не ожидала, похоже, даже сама Заламея при всей своей проницательности. Ничего не ответив, она убралась обратно в избу, откуда послышалось невнятное бормотание:
«Ну, чего-нибудь да придумает! И, как обычно, прав… Досталось на старости лет… Эх, детки, малые детки!»
Молодой маг подал нам знак рукой, означавший просьбу подождать, и один вошел в дом своей нареченной змеиной родственницы. Некоторое время оттуда доносились неясные возгласы, но вскоре все стихло.
– Полный порядок! – изрек сияющий Андрис, выглянув из-за двери, и мы с Луритой тоже прошли в логово.
Гл. 18. Послание
Андрис пообещал нам прочитать добытое им таинственное письмо. Однако пришлось сначала пообедать, против чего, впрочем, никто и не возражал. Затем мы спустились в подпол.
Нижняя часть логова была прямо-таки напичкана небольшими комнатушками. Одну из них, вероятно, уже давно переделали в рабочий кабинет для молодого мага. Другая предназначалась Заламее, две отвели нам с Луритой. Об остальных помещениях – а их еще оставалось предостаточно – хозяйка не рассказывала, а мы учтиво не спрашивали. Хоть и слегка побаивались: пугала некоторая неопределенность. Одного взгляда на плотно закрытые двери было достаточно, чтобы понять: никакими ключами их не отопрешь. Может быть, и здесь держали взаперти драконов?
Наш друг развеял необоснованные страхи. Оказалось, что в запретных комнатах раньше жили родственники змеи-волшебницы, которых она безвременно потеряла. И Заламея хотела, чтобы все там оставалось так, как было прежде. Больше мы этой темы не касались – вряд ли расспросы доставили бы удовольствие хозяйке. Она и без того выглядела плоховато – расстроилась после переговоров с неведомыми друзьями. К сожалению, никто из них не посоветовал ей ничего существенного, что могло бы нам помочь.
Когда мы вошли в апартаменты молодого мага, из воздуха материализовались три стула, на вид вполне устойчивых. Андрис уселся первым, развернул «послание» и улыбнулся, заметив нашу нерешительность. Пришлось последовать его примеру. Мне очень хотелось узнать содержание таинственного письма, но Лурита так уклончиво высказалась о коллекции окаменелостей, что для начала я решила сама на нее посмотреть и составить собственное мнение.
Словно повинуясь моей воле, из ближайшей стены тут же вылезло невероятно разбухшее сооружение, предположительно служившее шкафом. Наш друг достал из него такую же пухлую коробку, и, водрузив ее на письменный стол, столь же неожиданно раскинувшийся перед нами, открыл крышку. Решив не ломать себе голову над тем, когда хозяин кабинета успевает вызвать требуемую мебель, я заглянула вовнутрь.
Чего там только не было! Зуб циклопа, золотые семена сицилийского бессмертника, застывшая капля древней смолы с погребенным в ней строптивым духом и многое-многое другое, может быть, и способное кого-то заинтриговать, но у меня вызвавшее только страх. Доисторические останки смотрели на нас из обшитых бархатистой тканью ячеек, зло посверкивая, словно маленькие уродливые глазки. Они, конечно же, ничего не произносили вслух, но я ощущала их злорадный немой глас: «Сейчас – нас, а потом и вас!..»
Уловив впечатление, которое произвела на меня его восхитительная коллекция, молодой маг быстро засунул угрюмые экспонаты обратно в шкаф, который тут же убрался, вероятно, туда же, откуда заявился, закрыв за собой безропотную стену. Сразу стало легче дышать.
Чтобы развеять гнетущее ощущение, Андрис показал нам Уши – такие же маленькие аккуратные наушники, какие мы видели у Фавеи. Молодой маг успел соорудить их между делом, – так, на всякий случай, вдруг встретим прозрачных. Примеряя и рассматривая изящное изделие, я радовалась, что предусмотрительно спрятала в сундуке свои громоздкие и неприглядные волшебные вещи. Старинный кофр с хитрыми запорами и, главное, с непроницаемыми стенками, хоть и тоже не блистал элегантностью, во всяком случае, был понадежнее головы и дневника – по крайней мере, мыслями не разбрасывался.
Пока хозяин кабинета убирал Уши и разворачивал пожелтевший лист бумаги, мы ждали, затаив дыхание. Он явно не торопился – я успела несколько раз оглядеть комнату, которую до сих пор толком и не рассмотрела. Лампы-невидимки, точно такие же, как в Домике На Курьих Ножках, мягко освещали небольшое помещение, напоминая о незримой связи двух великих сестер. На этом сходство, однако, заканчивалось. Никаких окон в подполе, естественно, не было, и солнечные лучи сюда не проникали. Тем не менее, повсюду из стен торчали сучья, а с низкого потолка свисали длинные стебли с листьями и иголками. Вели они себя совсем не так смирно, как «привратник», извивались и пихались, то и дело пытаясь испортить мою прическу.
– Почему твои растения пристают ко мне? – возмутилась я. – У Луриты волос не меньше!
– Зато у меня на голове нет капсул с золотой водой, – догадалась подруга.
Андрис кивнул – он словно ждал, как бы еще потянуть время, – открыл одну из бутылей с животворным эликсиром и вылил ее содержимое прямо на пол. Комната сразу же наполнилась золотистым туманом, и все вокруг нас заискрилось. Ну, почти как у Фавеи! Отличия, конечно, имелись – ни псевдо-бабочек, ни мнимых птичек не было. Зато послышались чьи-то голоса – они что-то тихо и неразборчиво напевали. Я поняла: пели зеленые воришки, посягавшие на мою диадему. В отличие от камней, заполучив желанный напиток, они развеселились.
Новые звуки напоминали то шум деревьев, раскачиваемых ветром, то хруст веток. Как будто мы снова шли по лесной тропинке, увлекаемые рассказами молодого мага. Наверное, поэтому я сразу успокоилась и больше не ожидала ничего особенного от предстоящего чтения. Ну о чем там могло быть? К примеру, о похищении чудовищем прекрасной девицы с последующим ее освобождением прекрасным же юношей. Или, на худой конец, сошли бы и несметные сокровища, зарытые, разумеется, не в местном лесу, а на каком-нибудь необитаемом острове. Их непременно должен был охранять один из подходящих драконов пострашнее, например, неудержимый. Не скажу за нас обеих, но я была уверена, что услышу повествование подобного рода.
Молодой маг, поглядывая на нас исподлобья, начал читать. Некоторое время мы слушали, ничего не понимая. Потом Лурита прошептала:
– Да здесь о каких-то убийствах…
– Что-что? – опешила я, все еще находясь под влиянием растительной музыки.
– Начни сначала, пожалуйста, – скомандовала Лурита (иногда, в ответственных ситуациях, она проявляла необычную для нее решительность).
Тут и мне удалось освободиться от успокоительной мелодии, и до меня начал доходить смысл «послания».
«Люди убивали друг друга и сами себя…», – прочитал наш друг.
– Далее описывается как, кто и кого... Думаю, пропустим кое-что… – добавил он.
Мы промолчали.
«Жители деревни сошли с ума, и наш отряд прислали их утихомирить. Нам досталась сложная работа – связывать несчастных, чтобы они не причинили вред себе и своим соседям, но безумцы отчаянно сопротивлялись . Им повсюду мерещились призраки, очень странные призраки. Обращаясь к пустоте, они разговаривали с неведомыми существами, которых никто, кроме них, не видел. Из бессвязных реплик мы поняли, что бедняги мнили себя избранниками какого-то короля по имени Глюкос, но один бог ведает, кто это такой и каким государством он правит. Безвестный монарх приказал людям умереть ради высших целей, недоступных человеческому разуму, и пообещал счастливцам, согласившимся добровольно уйти из жизни, беззаботное существование в качестве своих подданных призраков. Тех же, кто воспротивился его воле, якобы все равно ожидала смерть, причем их ничтожные тени были обречены на вечные скитания по мирам, без всякой надежды обрести пристанище. Нормальному человеку всего этого никак не понять. Я, например, выбрал бы побродить по свету, посмотреть, что там и как, а не служить сумасбродному тирану. Некоторые солдаты думают, что в безумцев вселились бесы, другие считают, будто они вкусили дурного снадобья. Я же теряюсь в догадках, – слыхал как-то, что есть на свете особый колдовской напиток. Тот, кто его отведает, способен видеть нечто, остальным недоступное. Да правду ли болтают?
Эти сведения, а также свои небольшие сбережения я сохраняю для потомков. Кто-нибудь, надеюсь, найдет мой сундучок и сможет разобраться в том, что нам пока неведомо».
Андрис давно отложил в сторону пожелтевший листок, а мы все сидели молча, под впечатлением услышанного. Казалось, призраки, о которых писал автор послания, зловеще кружили возле нас, незаметные и от того еще более страшные.
Что же произошло много лет назад? Бумаги пролежали в земле, как видно, очень долго, и свидетелей той поры, скорее всего, не осталось. Нам не у кого было выяснить подробности происшествия. Из прочитанного мы тоже почти ничего не узнали и уже по этой причине вряд ли смогли бы оправдать чаяния незнакомца. Задача осложнялась еще и тем, что сундучок и после того, как его отрыл невезучий кладоискатель, простоял в лесу неопределенное время без всякого присмотра. Кто угодно мог воспользоваться безалаберностью Дрына! Может быть, более подробные сведения имелись в других листках, но они пропали.
Автор послания, несомненно, был здравомыслящим человеком, к тому же не лишенным чувства юмора, и я прониклась симпатией к этому незнакомому очевидцу кошмарных событий, наверняка уже покинувшему наш мир. Осуществилась ли его мечта побродить по свету или ему пришлось подчиниться разъяренному тирану и стать одним из подданных Глюкоса? Во всяком случае, он боролся, как мог, и сделал все возможное для разгадки тайны – записал увиденное и доверился судьбе, понадеявшись, что время все расставит по своим местам.
Наверное, Лурита думала о том же. Опомнившись от оцепенения, она робко напомнила:
– В сундучке еще немало бумаг осталось. Может быть, среди них…
Молодой маг махнул рукой:
– Все остальное – пересказы, фотографии, способы общения с духами и прочая чепуха.
– Это должно быть интересно!
– Ну что ты! Автор письма добросовестно собрал все сведения, имевшие маломальское отношение к событиям, и детально описал пустые домыслы. Но, к сожалению, ничего конкретного там нет.
Я не участвовала в их пререканиях. Мне не давало покоя ощущение удивительного несоответствия: призраки такими не бывают. Не бывают и все! Моя сестра не раз встречалась с ними, – положение, как говорится, обязывает. И кое-что рассказывала. Ничего страшного, кстати. Напротив, смеялась: попробуйте-ка, мол, поймайте бесплотные тени! Обычно они проявляли полное безразличие к земным проблемам. Бывали, конечно, и исключения. Время от времени какие-нибудь неприкаянные привидения пытались выжить новых владельцев из своих фамильных замков, пугая их заунывными воплями или нахально прохаживаясь туда-сюда. Однако этим, как правило, и ограничивалось все их злодейство.
Теперь же выяснялось что-то совершенно новое: странные призраки, о которых говорилось в послании, вели себя по-человечески! Разве такое возможно? Я нарочно сдвинула диадему и взглянула на Андриса, ожидая отклика на мой мысленный вопрос, но он ответил не на него, а на другой, витавший где-то в насыщенном золотыми пузырьками воздухе:
– Вероятно, тех людей кто-то действительно опоил ненормальным зельем, вот они и потеряли рассудок. Возможно, это дело рук прозрачных…
Ничего себе, умнейший из магов – нашел, кого подозревать! Несчастные жалкие существа, как видно, давно потеряли колдовскую силу. Другое дело – грозный король Глюкос, которого опасалась даже Заламея.
– То, что зелье ненормальное, и так понятно, раз за этим кошмарным эпизодом стоит король страны Безумия, – урезонила я Андриса. – Ты же сам утверждал, что странные призраки ведут себя иначе, чем остальные. Теперь мы в этом лишний раз убедилась. Зачем им понадобилось заставлять одного человека убивать другого или самого себя? Так поступают только люди.
– Ну… да…
И это – все?!
Гл. 19. Глаза молодого мага
Андрис задумчиво смотрел непонятно куда, не иначе как сквозь стену, и молчал. Вместо ответа он пожал плечами. Лурита взяла письмо и вертела его в руках, внимательно разглядывая, словно надеясь найти что-то еще, скрытое даже от нашего выдающегося друга. Все мы размышляли об одном и том же, но никто не осмеливался высказаться вслух. И тогда я решила захватить инициативу, раз уж больше некому было:
– Эти призраки действительно очень и очень странные, и их злобный король крайне опасен. Хоть мы и не знаем, чего он добивается своими мерзкими действиями, но последствия могут быть ужасными. Представьте себе: ему ничего не стоит заставить умереть всех людей! Поэтому считаю, что, несмотря ни на какие препоны, нам следует не только отобрать у Глюкоса древнюю карту, но и потребовать рассказать нам всю правду о событиях, о которых пишет автор послания. Никто не возражает?
– Да, конечно, – рассеянно глядя все в ту же сторону, откликнулся молодой маг.
Он снял очки, устало потер покрасневшие веки и, наконец-то, посмотрел на меня…
Я впервые увидела его глаза – прекрасные, пылающие, страдающие и одновременно сияющие ярким внутренним светом. Одного их взгляда оказалось достаточно, чтобы полностью сбить меня с толку и заставить позабыть обо всем на свете: о белом камне, таинственном письме и вредном характере Глюкоса. Неописуемый вихрь смешанных ощущений подхватил все мои шесть чувств, закружил и потащил куда-то, в сладкую бездонную глубину. А Андрис смотрел на все это и радостно улыбался. Ему, видите ли, было весело!
Последнее обстоятельство до такой степени меня разозлило, что помогло довольно быстро выбраться из пропасти, в которую я столь безотчетно рухнула.
– Очки–маскировка, чтобы глупеньких девчонок подлавливать, да? Думаешь, все так в тебя сразу же и влюбляются без памяти?
Обвинение прозвучало слишком резко, но в тот момент меня переполняло чувство справедливого гнева. Мало что все мои мысли были, как на ладони, и даже закодированные в дневнике записи не секрет, еще и саму меня собирались превратить в фаната блистательного кумира! Ну уж нет, не выйдет, не на такую напал!
– Знаешь, у меня ведь необычные глаза… – молодой маг уже не веселился, а смотрел печально и виновато. – Они видят сквозь стены и землю, читают мысли и многое другое, но почти совсем не переносят света. Солнечные лучи для них и вовсе погибель… Поэтому приходится носить специальные защитные очки.
Что-то подобное я когда-то слышала – великие волшебники, перед которыми трепетали миры, опасались самых невинных вещей. И мне стало немного стыдно за свой несправедливый выпад.
– Но почему?.. – спросила я виноватым тоном. – Разве ничего с этим нельзя поделать?
–– У магов всегда что-нибудь не в порядке. Известная истина: «нет в мире совершенства!» Разве ты не замечала у себя чего-нибудь эдакого?
– Пока нет… Наверное, я не очень хорошая магиня?
– Если хочешь знать мое мнение, – прекрасная! Просто тебе немного не повезло из-за серого камня. Но, вот увидишь, все образуется.
Я уже не сердилась на Андриса – кто ж виноват в том, что его глаза подействовали на меня таким необычным образом! Вполне возможно, это и был тот самый дефект, который обязана иметь всякая великая магиня. Вот у Луриты, например, ничего подобного не имелось. Она не падала в бездну, а спокойно сидела, все еще рассматривая загадочное послание из прошлого, и чарующий взор молодого мага нисколько ее не взволновал. Подруга, даже, как будто, и не поняла, что творилось в моей душе, и, видимо, продолжала размышлять о содержании письма. И Андрис тоже ничего не делал нарочно. И все же он улыбался…
Мне, так вовсе было не до смеха. Видит сквозь стены! Нет, ну не нахальство? Рухнула последняя надежда что-либо утаить от излишне талантливого юноши. Ну, положим, скрывать мысли я бы в скором времени научилась, но дневник уже не чаяла спрятать и в сундуке! Как и все остальное его нищенское содержимое, которое мне совсем не хотелось выносить на всеобщее обозрение.
И тогда я решила: раз скрывать что-либо бесполезно, наоборот, открою! Вытащу фотографию, завернутую в скатерть-самобранку, и положу ее на самый верх кофра – пусть молодой маг глазеет на красивого и преуспевающего мужчину, если хочет! Наткнется на него, и разглядывать остальное содержимое авось и расхочется.
Продолжение следует