Приказ министра был непреклонен как милицейский свисток: «обучающимся заочно в юридических учебных заведениях предоставлять один день в неделю для заочного обучения и подготовки к сессии». Начальник райотдела, к зависти многих, определил таким днём для меня воскресенье…
Как все нормальные люди, я всегда откладываю на потом то, что можно сделать завтра, оттого у меня накопились долги, которые студенты, почему-то называют «хвостами». Я открыл методичку и углубился в изучение плана контрольной работы по предмету с амбициозным названием: «Государство и Право». Неизвестный умник предлагал осветить тему: «Устройство федеративного государства и основные его отличия от унитарного». В «поясниловке» советовали обратить внимание на различия между демократией и авторитаризмом, и прозрачно намекали, что было бы совсем хорошо, если бы я пояснил главные отличия между конфедерацией и федерацией. В завершение, мой заочный визави , рекомендовал привести несколько дельных предложений по преобразованию нашего довольно большого, но весьма безалаберного государства. Из прочитанного, я сделал вывод, что у профессуры из академии окончательно «съехала крыша», раз они обратились за советами по спасению Отечества к таким как я.
Неожиданно зазвонил телефон. Конечно, это мог быть кто угодно, например, слон, как это уже однажды имело место в стихотворении Корнея Чуковского , но интуиция подсказывала, что в мой законный выходной пытается ворваться «чувство долга»…
– Алле, у вас вода есть?
– Есть, – осторожно ответил я.
– Тогда мойте ноги и ложитесь спать… – из трубки явственно донеслось лошадиное ржание. «Вот уроды»! – подумал я и вежливо положил трубку. Телефон затрезвонил опять. – Серёга, ты, что шуток не понимаешь? Это я, дежурный…
– А знаешь ли ты, балбес, что министр лично запретил тревожить меня по воскресеньям!?
– Какой ещё, на хер, министр!?.. У меня помощник заболел. Прикинь – лето, а у него ангина, гланды воспалились. Я позвонил начальнику, он распорядился тебя вызвать.
– А что, у нас в райотделе только три работника: я, ты начальник!? – попытался съязвить я.
– Да я тебе русским языком объясняю, опергруппу разбивать не велено, а у остальных телефоны не отвечают… Наверное на песочке загорают!?..
– Какое на фиг море!?.. Они, подлецы, телефоны поотключади и дома сидят. Какой идиот в такую жару на пляж потащится!?.. Разве, что приезжие…
Приняв карточку-заместитель, дежурный выдал мне две обоймы с восемью патронами и «родной» ПМ с порядковым номером 2146 УХ. – Аккурат и вызовок подоспел...
Суть случившегося сводилась к следующему: в шикарный супермаркет случайно проникла ничейная старушка и оккупировала там пластиковый подоконник. На замечания не реагировала, вела себя тихо и прилично. Предварительным дознанием охранники установили, что старая – явно «не в себе», потому что «уходить не хочет, а где живет, не помнит».
– Что за чушь!? – возмутился я. – Мы-то здесь при чём?..
– А вдруг она там что-нибудь стащит или ещё хуже – помрёт!.. Тебе-то что?.. «Макара» сдал и «ищи ветра…», а мне весь день потом отписывайся, почему не выехал, где был, да что делал?..
Водитель равнодушно посмотрел на адрес и со скоростью 40 километров в час, мы потащились навстречу приключениям.
Я вывалился из кабины и отправился к нарушительнице. При личном досмотре был обнаружен старый, когда-то бывший кожаным и вытертый донельзя портмоне, а в нём полуистлевшая бумажка с почти нечитаемыми цифрами.
Я тут же изъял вещдоки.
Бесполезно прозвонив по нескольким возможным номерам, я набрал предпоследнюю из возможных комбинаций. В трубку нежно выдохнули: «Аллё»…
– Капитан милиции Сергеев, – представился я. – Среди ваших родственников, случайно нет…
С той стороны обозначилось вялое оживление. Последовало несколько уточняющих вопросов, и только благодаря феноменальной зрительной памяти, мне удалось правильно на них ответить.
– Сударыня, запишите, пожалуйста, адрес и приезжайте за своей мамашей…
– Но я не собираюсь её забирать…
Я удивлённо посмотрел на телефонную трубку.
– У нас нет условий для содержания больной пожилой женщины. Матери необходим постоянный уход, а у нас маленькая квартира, ещё и собака… А вдруг у неё аллергия?..
– У кого? У собаки? – не «врубился» я.
– Что вы себе позволяете! – прелесть женского голоса не испортили даже истерические нотки. – Я буду жаловаться вашему начальству. Вы не представляете, какие у меня связи…
– Половые!?.. Судя по звуку, женщина разнесла свой телефон вдребезги-напополам.
Вот так – всегда. Проблема возникла на пустом месте. Конечно, можно было развернуться и уехать… А, что если дежурный «накаркал», и бабуля вправду «окочурится»?.. Конечно, не появись мы, отвечала бы охрана… Но это уже домыслы из категории: если бы у бабушки был бы член, тогда она была бы дедушкой…»… А раз мы приезхали, то и «жмурик » будет на нас…
Я вернулся к машине и, подробно изложил ситуацию каменному сфинксу с лицом Петровича…
Неприлично выругавшись, я вытащил мобильник… Я живу не на Марсе и даже не в Калифорнии. В моём городке нет «скорой психиатрической помощи», никогда её не было и, разрази меня гром, если когда-нибудь будет!..
Обычная «неотложка» примчалась минут через двадцать, что могло свидетельствовать о малом количестве вызовов, либо о чуткости диспетчера. Но скорей всего Там, Наверху чего-то не доглядели и, я стал свидетелем настоящего Чуда!
Из машины выпорхнуло что-то до неприличия стройное и блондинистое. – Доктор Анненкова! – почему-то по-русски представилась героиня очередного сериала, прибывшая прямо из съемочного павильона Голливуда. Даже фонендоскоп висел у неё хомутом через шею…
Как-то раз, ожидая участкового Семёнова, мне пришлось минут двадцать проторчать в комнате отдыха перед телевизором. По больничным коридорам, смотревшимся похлеще наших «властных», перемещались больные американские дядьки и тетьки, кто своим ходом, кто в элегантных колясках, а некоторых катили на носилках с колесиками. И всю эту разношерстную, но нездоровую братию беззаветно спасали от всевозможных болезней, травм и напастей обаятельные врачи и симпатичные медсёстры в ярких разноцветных халатах. Для выполнения столь высокой и, безусловно, гуманной миссии были задействованы автомобили и вертолеты. Врать не стану, самолетов и санитарных поездов я не увидел. Может быть, просто не успел...
А через два часа под проливным дождем, как картонный дурилка, в мечущемся свете автомобильных фар, я прыгал по слякотной дороге, пытаясь остановить хоть какую-то «тачку», чтобы отвезти в районную поликлинику Витьку Семёнова, получившего заряд реальной дроби в собственный живот. Мне удалось сделать это, только применив табельное оружие…
Во второй раз за тот проклятый вечер…
… Короткими рублеными фразами я разъяснил ситуацию, и тоном, не терпящим возражения, отдал команды. Девушка заглянула мне в глаза, и прикоснулась длинными пальцами к рукаву куртки. – Зачем же так? Я – врач и, безусловно, помогу.
Я хмуро кивнул и полез в милицейский «уазик». – Ржавчина, – буркнул сержант, заводя двигатель. Я недоуменно посмотрел на Петровича. – Вот у нашей «канарейки» левое крыло покрашено, а оно сгнило насквозь. Так и у людей… – Чего у людей? – снова не понял я.
Впереди ещё были весь день и вся ночь воскресного дежурства…
Приказ министра был непреклонен как милицейский свисток: «обучающимся заочно в юридических учебных заведениях предоставлять один день в неделю для заочного обучения и подготовки к сессии». Начальник райотдела, к зависти многих, определил таким днём для меня воскресенье…
Как все нормальные люди, я всегда откладываю на потом то, что можно сделать завтра, оттого у меня накопились долги, которые студенты, почему-то называют «хвостами». Я открыл методичку и углубился в изучение плана контрольной работы по предмету с амбициозным названием: «Государство и Право». Неизвестный умник предлагал осветить тему: «Устройство федеративного государства и основные его отличия от унитарного». В «поясниловке» советовали обратить внимание на различия между демократией и авторитаризмом, и прозрачно намекали, что было бы совсем хорошо, если бы я пояснил главные отличия между конфедерацией и федерацией. В завершение, мой заочный визави , рекомендовал привести несколько дельных предложений по преобразованию нашего довольно большого, но весьма безалаберного государства. Из прочитанного, я сделал вывод, что у профессуры из академии окончательно «съехала крыша», раз они обратились за советами по спасению Отечества к таким как я.
Неожиданно зазвонил телефон. Конечно, это мог быть кто угодно, например, слон, как это уже однажды имело место в стихотворении Корнея Чуковского , но интуиция подсказывала, что в мой законный выходной пытается ворваться «чувство долга»…
– Алле, у вас вода есть?
– Есть, – осторожно ответил я.
– Тогда мойте ноги и ложитесь спать… – из трубки явственно донеслось лошадиное ржание. «Вот уроды»! – подумал я и вежливо положил трубку. Телефон затрезвонил опять. – Серёга, ты, что шуток не понимаешь? Это я, дежурный…
– А знаешь ли ты, балбес, что министр лично запретил тревожить меня по воскресеньям!?
– Какой ещё, на хер, министр!?.. У меня помощник заболел. Прикинь – лето, а у него ангина, гланды воспалились. Я позвонил начальнику, он распорядился тебя вызвать.
– А что, у нас в райотделе только три работника: я, ты начальник!? – попытался съязвить я.
– Да я тебе русским языком объясняю, опергруппу разбивать не велено, а у остальных телефоны не отвечают… Наверное на песочке загорают!?..
– Какое на фиг море!?.. Они, подлецы, телефоны поотключади и дома сидят. Какой идиот в такую жару на пляж потащится!?.. Разве, что приезжие…
Приняв карточку-заместитель, дежурный выдал мне две обоймы с восемью патронами и «родной» ПМ с порядковым номером 2146 УХ. – Аккурат и вызовок подоспел...
Суть случившегося сводилась к следующему: в шикарный супермаркет случайно проникла ничейная старушка и оккупировала там пластиковый подоконник. На замечания не реагировала, вела себя тихо и прилично. Предварительным дознанием охранники установили, что старая – явно «не в себе», потому что «уходить не хочет, а где живет, не помнит».
– Что за чушь!? – возмутился я. – Мы-то здесь при чём?..
– А вдруг она там что-нибудь стащит или ещё хуже – помрёт!.. Тебе-то что?.. «Макара» сдал и «ищи ветра…», а мне весь день потом отписывайся, почему не выехал, где был, да что делал?..
Водитель равнодушно посмотрел на адрес и со скоростью 40 километров в час, мы потащились навстречу приключениям.
Я вывалился из кабины и отправился к нарушительнице. При личном досмотре был обнаружен старый, когда-то бывший кожаным и вытертый донельзя портмоне, а в нём полуистлевшая бумажка с почти нечитаемыми цифрами.
Я тут же изъял вещдоки.
Бесполезно прозвонив по нескольким возможным номерам, я набрал предпоследнюю из возможных комбинаций. В трубку нежно выдохнули: «Аллё»…
– Капитан милиции Сергеев, – представился я. – Среди ваших родственников, случайно нет…
С той стороны обозначилось вялое оживление. Последовало несколько уточняющих вопросов, и только благодаря феноменальной зрительной памяти, мне удалось правильно на них ответить.
– Сударыня, запишите, пожалуйста, адрес и приезжайте за своей мамашей…
– Но я не собираюсь её забирать…
Я удивлённо посмотрел на телефонную трубку.
– У нас нет условий для содержания больной пожилой женщины. Матери необходим постоянный уход, а у нас маленькая квартира, ещё и собака… А вдруг у неё аллергия?..
– У кого? У собаки? – не «врубился» я.
– Что вы себе позволяете! – прелесть женского голоса не испортили даже истерические нотки. – Я буду жаловаться вашему начальству. Вы не представляете, какие у меня связи…
– Половые!?.. Судя по звуку, женщина разнесла свой телефон вдребезги-напополам.
Вот так – всегда. Проблема возникла на пустом месте. Конечно, можно было развернуться и уехать… А, что если дежурный «накаркал», и бабуля вправду «окочурится»?.. Конечно, не появись мы, отвечала бы охрана… Но это уже домыслы из категории: если бы у бабушки был бы член, тогда она была бы дедушкой…»… А раз мы приезхали, то и «жмурик » будет на нас…
Я вернулся к машине и, подробно изложил ситуацию каменному сфинксу с лицом Петровича…
Неприлично выругавшись, я вытащил мобильник… Я живу не на Марсе и даже не в Калифорнии. В моём городке нет «скорой психиатрической помощи», никогда её не было и, разрази меня гром, если когда-нибудь будет!..
Обычная «неотложка» примчалась минут через двадцать, что могло свидетельствовать о малом количестве вызовов, либо о чуткости диспетчера. Но скорей всего Там, Наверху чего-то не доглядели и, я стал свидетелем настоящего Чуда!
Из машины выпорхнуло что-то до неприличия стройное и блондинистое. – Доктор Анненкова! – почему-то по-русски представилась героиня очередного сериала, прибывшая прямо из съемочного павильона Голливуда. Даже фонендоскоп висел у неё хомутом через шею…
Как-то раз, ожидая участкового Семёнова, мне пришлось минут двадцать проторчать в комнате отдыха перед телевизором. По больничным коридорам, смотревшимся похлеще наших «властных», перемещались больные американские дядьки и тетьки, кто своим ходом, кто в элегантных колясках, а некоторых катили на носилках с колесиками. И всю эту разношерстную, но нездоровую братию беззаветно спасали от всевозможных болезней, травм и напастей обаятельные врачи и симпатичные медсёстры в ярких разноцветных халатах. Для выполнения столь высокой и, безусловно, гуманной миссии были задействованы автомобили и вертолеты. Врать не стану, самолетов и санитарных поездов я не увидел. Может быть, просто не успел...
А через два часа под проливным дождем, как картонный дурилка, в мечущемся свете автомобильных фар, я прыгал по слякотной дороге, пытаясь остановить хоть какую-то «тачку», чтобы отвезти в районную поликлинику Витьку Семёнова, получившего заряд реальной дроби в собственный живот. Мне удалось сделать это, только применив табельное оружие…
Во второй раз за тот проклятый вечер…
… Короткими рублеными фразами я разъяснил ситуацию, и тоном, не терпящим возражения, отдал команды. Девушка заглянула мне в глаза, и прикоснулась длинными пальцами к рукаву куртки. – Зачем же так? Я – врач и, безусловно, помогу.
Я хмуро кивнул и полез в милицейский «уазик». – Ржавчина, – буркнул сержант, заводя двигатель. Я недоуменно посмотрел на Петровича. – Вот у нашей «канарейки» левое крыло покрашено, а оно сгнило насквозь. Так и у людей… – Чего у людей? – снова не понял я.
Впереди ещё были весь день и вся ночь воскресного дежурства…