Вечернее солнце, багряно отражаясь в подсы-
хающих лужицах, зазолотилось на едва появив-
шихся листочках берёз, иголках елей и сосенок,
убаюкивало притихшую речку – Тыкотлову; на
плёсах то тут, то там расходились по воде круги
– хариус во всю плескался, играл и кормился в
заходящих лучах солнца.
Вездеход «ГАЗ-71» притормозил на большой и
чистой травянистой косе среди редких сосен, на
берегу реки.
Невдалеке темнел кедрач, сливаясь тёмной зеле-
нью с заоблачной синевой седых гор Урала.
Взревев напоследок всеми своими поршнями,
устало вздохнув, газон утих окончательно. Глу-
харь, топтавшийся невдалеке, в сизом голубич-
нике, взмахнув крыльями, с треском ломающих-
ся веток скрылся в прибрежном соснячке.
Сорока что-то возмущённо прострекотала, не-
довольно покачала хвостом и боком-боком по
ветке листвянки маханула на противоположный
берег Тыкотловы. Лишь хариус, не обращая вни-
мания на появление людей, всё также непуганно
играл у самого берега, на лету подхватывая зазе-
вавшуюся мошку.
«Ну, здравствуй Тыкотлова!» Выбравшийся из
кабины вездехода коренастый и ещё не заросший
густой бородой в штормовке и болотных сапогах
мужчина, не спеша по галечнику, подошёл к воде,
и также не спеша, набрав полные пригоршни
воды, ополоснул лицо.
«Сколько лет? – семь, нет, пожалуй, восемь
уже прошло с тех пор, как наша поисковая пар-
тия безуспешно проводила поиски медных руд
в верховьях Тыкотловы. Сколько надежд и науч-
ных гипотез рассыпалось в прах, а, кажется, вот
она – большая руда, вот она – медь; но не тут-то
было, не открылся Урал геологам, поманил ис-
корками вкрапленников меди, зеленью разукра-
сил скальные обнажения, помотал геологические
отряды по ущельям и неприступным вершинам.
В августовские ночи задувал ледяными ветрами с
шальными снегопадами, а потом изводил жарой
и палящим солнцем. Было, всё было. Сколько лет,
сколько зим пролетело с тех пор? И вот, я снова
здесь – ну, здравствуй, Тыкотлова».
Севастьянова отвлёк от грустных воспомина-
ний Никита – бесшабашный водитель газона,
прошлёпав кирзачами сорок пятого размера по
шуршащему галечнику, вырос рядом.
– Ген Иваныч, а рыбы сколько! И всё хариус, вот
половить бы да ушицу заварганить.
– Это что ещё, Никита, пойдём, я кое-что пока-
жу, да и погуляешь чуть-чуть, а то, поди, засидел-
ся за рычагами. Погоди минуту, только ребятам
скажу, чтоб разгружали машину да и ужин гото-
вили. Поужинаешь, да если ночевать не захочешь,
возвращайся на базу.
– Не, ночевать я не буду, ночью так здорово за-
ворачивать виражи по тайге…
– Знаю, знаю, поэтому и не настаиваю, ладно,
пошли.
Едва заметная тропинка повела их по прижи-
мам и густым ельникам вверх по реке, и только,
когда дорогу преградили известняковые розова-
тые скалы, обмываемые рекой, где вода вскипала
и бурлила водоворотами, тропинка, огибая ска-
лы, запетляла по мелколесью, уводя в глубь тайги.
– Ген Иваныч, это куда мы идём, топаем и топа-
ем?
– Погоди чуток, уже почти пришли, осталось
немного.
Тропинка, попетляв по соснячку, выпорхнула
на чистовину. Узенькая полянка, заросшая голу-
бичником и укутанная как дымком ягелем, при-
крытая мелким сосняком, впереди заканчивалась
обрывом. Подойдя к обрыву, Никита только ах-
нул, на большее не было слов.
Внизу, в окружении известковых скал, пере-
ливаясь всеми цветами радуги, сверкала голу-
бая чаша прозрачной чистейшей воды – омут не
омут, яма не яма и не озеро.
Река промыла в мягких известняках, как бы
карман и отступилась, вильнув в сторону, оста-
вив в покое непокорённые скалы, вильнула в ни-
зину, размыв галечники и глины.
А в глубине чаши ходили кругами хороводи-
лись таймени – красавцы. Во главе стаи не спеша
двигался вожак – рыбина килограмм на тридцать,
за ним шли таймени размером поменьше, но всё
равно по весу килограмм по двадцать, а основной
косяк из молоди, по пять и шесть килограмм за-
вершали процессию. Не смея приблизиться к во-
жаку и его свите.
– Всё как прежде, Никита, как в тот раз.
– А что было в тот раз, Ген Иваныч?
– В прошлый раз, Никита? а… в прошлый раз,
когда работали в этих краях, мы приходили сюда
Трагедия
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
полюбоваться на эту красоту и назвали это место
аквариумом. И поклялись не выдавать эту тайну
никому. Видно так никто и не знает про это чудо,
а иначе разбомбили бы эту яму: иные люди хуже
хищников. Вот и ты полюбовался на красоту, да
сохрани в тайне место аквариума.
– Что ты, что говоришь-то такое, Ген Иваныч,
да я ни одной душе, хошь, поклянусь?
– Ни к чему это, Никита, ты в своей душе сохра-
ни, а не на языке. Да и пойдём, пора, заждались
нас уже.
Обратная дорога не заняла много времени,
тропинка, пропетляв, привела геолога и водителя
к поляне, вездеходу и ребятам.
А в это время на берегу разгрузка шла своим
чередом…
– Ну что ты, Сашка, там роешься? Давай пода-
вай всё подряд, всё наше – ничего там чужого нет.
Из вездехода посыпалось на землю: палатки,
спальники, рюкзаки и остальной немудрёный
скарб геологов-поисковиков.
– Эй, эй, ты там потише, чумовой, – взвыл лох-
матый и рыжий, как морковка, длинный Антош-
ка, на лету подхватывая и не поспевая за летящи-
ми из кузова вещами.
А чуть в сторонке, под тонкой берёзкой, под-
боченясь, с улыбкой глядя на «побоище», стоит
наша Юлька – техник-геолог.
«Не барское это дело – заниматься разгрузкой, –
размышляет она, тем более единственная дама на
тыщу километров вокруг, длинноногая и заман-
чивая, как тополёк, Юлька. – Начальник партии –
для нас, простых смертных, Геннадий Иванович,
с водителем Никитой пошли пройтись по берегу
речушки Тыкотловы посмотреть, что к чему.
После разгрузки вездеход уйдёт на базу в Са-
ранпауль, и Никите интересно посмотреть на
реку, да и вообще побродить по берегу, отдох-
нуть».
Суета вокруг вездехода утихла, Антошка пой-
мал последний туго набитый чей-то увесистый
рюкзак, и из-под навеса показалась лысая кру-
глая голова Сашки.
– Всё, Антон, в кузове пусто, одни запчасти
остались, Никиты железяки.
– Выпрыгивай, перекурим немного, да лагерь
ставить будем.
Саню дважды просить не нужно, и он, как уж,
выскользнул из-под брезента вездехода на траву.
Блаженно растянулся на сочной весенней зелени,
подсунув под голову чей-то спальный мешок, щу-
рясь от дыма сигареты, задумчиво изрёк:
– Красотища-то, какая, Антон! Горы ещё в снегу,
а небо голубое-голубое, ну прямо как Юлькины
глаза.
– Да ты в Юлькиных глазах утонешь и не вы-
плывешь, пропадёшь.
– Где наша не пропадала, Антошка, прорвёмся.
Давай-ка я пойду, водички тыкотловской прине-
су, а ты газовую плиту сооруди, хоть чай вскипя-
тим, да вон и Геннадий Иванович с Никитой на
подходе.
Из-за поворота показался Никита. За ним не
спеша по галечнику топает Геннадий Иванович, о
чём-то спорят, размахивая руками.
Мгновенно проснулась Юлька – кошка голубо-
глазая, откуда только взялась эта прыть у вечно
вальяжной Юльки? Оставив тень берёзки, при-
неслась к газону, забрякала ложками, кружками,
заторопила:
– Где плита, а сахар где?
Всё закружилось вокруг Юльки, мигом нашлась
и газовая плита, и воды полный чайник очутился
на разожжённой плите. А Юлька уже снорови-
сто накрывает импровизированный стол – кусок
брезента, расстеленный прямо на траве.
Антошка ловко распечатывает банки с тушён-
кой, рыбными консервами, а Саня, больше рас-
крыв рот, не сводит глаз с Юльки, чем помогает
по хозяйству. И вообще, кажется, у Сани замкну-
ло от близкой и недоступной, загадочной Юльки.
Никита, потрясённый «аквариумом» и непуган-
ностью природы, расположился слева от Ген Ива-
ныча. Дальнейшая перспектива разбивки лагеря
его мало интересовала. Палатка ему не нужна, у
него свой «дом на гусеницах». Впереди ночные
таёжные виражи по дороге на базу.
Длинный Антошка, подсел к костру и как-то
умело «упаковался», его смешная поза наводи-
ла на мысль о том, что в данный момент ноги не
имеют никакого преимущества над длинными
руками, которыми он мог доставать еду без труда
с противоположного края стола.
Пожалуй, только Юлька, прикрывшись маской
заботливой хозяйки, медлила с приземлением. А
вслед за ней и Саня, метивший на место рядом.
– Юль, ну что ты там застопорилась? Давай бы-
стрей к нам! – громко окликнул Ген Иваныч.
– Иду, иду! – плеснув в кружку кипятка, Юлька,
как корабль, проплыла с ней мимо Сани и уселась
между Ген Иванычем и Антошкой, чувствуя себя
в полной безопасности. Потерявший координа-
цию Сашка попытался пристроиться рядом, но
Антон не торопился сдвинуться с места. У него
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
своя тактика. Саня, недовольный, перекочевал на
пустое место между Никитой и Антоном. Трапеза
началась…
Воздух рассекали Антошкины руки, не торо-
пливо и чётко, как башенные краны, неся пищу
в рот. Ген Иваныч с Никитой перекидывались
фразами, обсуждая опасные переправы рек, ко-
торые ему придётся преодолевать в одиночку. Но
начальник в нём уверен. Никита – толковый во-
дитель.
Юлька, похоже, представляла себя на ужине в
столичном ресторане. Движения неторопливы и
завораживающие. Хлеб отламывает маленькими
кусочками, колбаску пережевывает тщательно…
От этого всего у Сани то ложка из рук выпадет, то
кусок хлеба в горле застрянет.
– Саня, ты медосмотр перед отправкой прохо-
дил? – не выдержал Антон.
– Про-хо-дил, а что?
– А то, что ты, мне кажется, ослеп! Второй раз в
мою кружку с чаем вилкой лезешь. Или ты дума-
ешь, что там рыба завелась?
Юлька прыснула смехом, а Ген Иваныч предпо-
ложил, что Саня её там просто ополаскивает.
– Ну что, перекусили?! Пора за дело, уже темне-
ет, да и Никиту отправить нужно. Как управимся
– продолжим.
Сашка, как будто его из силков выпустили, под-
скочил и устремился к куче пожитков. За ним
поплёлся Антошка, на ходу дожёвывая какой-то
харч.
– Юль, ну как тебе местность? Ты место для сво-
их хором присмотрела? – Подмигивая, спросил
Ген Иваныч. – Давай команду ребятам, а я Ники-
ту провожу.
Юлька долго не выбирала: «Вот здесь, у этой
берёзки». Без всякого расчёта, интуитивно и без
промаха она определила самое подходящее ме-
сто, с которого одинаково великолепно в любое
время суток раскрывались пейзажи Урала.
Никита уселся за рычаги газона, помахал рукой,
газанул, выпуская из выхлопной трубы клубы
синего дыма… Ген Иваныч, напоследок, ещё раз
взмахнул рукой, указывая на какой-то далёкий
ориентир, и Никита скрылся в темнеющей тайге.
– Завтра к утру он должен быть на базе. Если всё
будет хорошо, то выйдет на связь, будем ждать.
– Ну, что у вас тут? Молодцы. Юлька, заселяйся,
царские хоромы готовы!
Вытаскивая из кучи вещей свой новенький
рюкзак, Юлька светилась радостью. Начался но-
вый полевой сезон и уже сейчас он наполнял её
новизной впечатлений. Что там впереди?.. Пусть,
что будет… Главное начало, оно, кажется, выхо-
дит хорошим. Ребята добрые, во всём стараются
помочь, ну а Ген Иваныч, даже слов нет, он боль-
шой авторитет и не только в области геологии.
– Ну вот, Юль, твоя перина с гардеробом! При-
нимай!
– Спасибо, ребята, бросайте, сейчас разберусь!
– Если нужно что – кликай, – выходя из палат-
ки, напомнил о себе Саня.
– Да, да, не стесняйся, – отозвался Антон.
– Спасибо, – кивнула головой Юлька и при-
нялась тормошить рюкзак. Где-то здесь, в толще
вещей, должен быть фотоаппарат. Который она
получила в подарок от папы с мамой перед отъ-
ездом из Москвы. Хорошенький, новенький –
«Practik» называется.
«Теперь он будет со мной везде, ничего от меня
не ускользнёт, – проверяя готовность техники,
мыслила Юлька. – За целый сезон, вероятно, набе-
рётся масса интересных кадров… Одна природа
чего стоит... Можно будет организовать домаш-
нюю мини-выставку. Наверное, будет здорово!»
Рядом с Юлькиной палаткой ребята поставили
командирскую и принялись за возведение следу-
ющей. Ген Иваныч, подкладывая дрова в костёр,
поддерживал хорошее освещение лагеря в тот
промежуток времени, когда солнышко спрята-
лось за горы. Сейчас на Полярном Урале начина-
ются «белые» ночи, и солнце, ненадолго исчезнув
из поля зрения, снова начинает проскальзывать
меж вершин, посылая розовые мягкие лучи.
Юлька выглянула из палатки. Пожалуй, самый
подходящий момент опробовать фотик. Черты
лагеря обрисовались, а мужчины, продолжая сла-
жено работать, выглядели особенно мужествен-
но.
Выбрав момент, Юлька нажала на кнопку, блес-
нула вспышка, привлекая внимание героев объ-
ектива.
– Ой, ну Юль, ты бы хоть предупредила, – елозя
руками по бритой голове, запричитал Саня. – Я
бы причесался, что ли!
– Ага, у нас появился собственный фотокор! –
Радостно воскликнул Ген Иваныч! – Это хорошо!
Здешние места откроют тебе сказочные картины,
если, конечно, работа не вымотает до изнеможе-
ния, когда глаза видят только сапоги впереди иду-
щего. Завтра я вам кое-что покажу, ну а сегодня…
ой, что у нас там осталось? Пожалуй, пустяки –
занести в палатки спальники и ящик с картами.
Всё остальное накроем до утра...
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
– Юля, покарауль костёр, а я ребятам помогу –
попросил Ген Иваныч.
– Ладно, – охотно согласилась девушка.
Мужчины снова засновали взад-вперёд, распре-
деляя вещи по местам: ящик с картами – в коман-
дирскую палатку, туда же – хрупкий геологиче-
ский инструмент. Потом, каждый на своё место,
рюкзаки и спальные мешки. Остальное накрыли
брезентом.
К костру подсел Антошка с гитарой. Движе-
ния его длинных пальцев, скользящих по ладам
и перебиравших струны, рождали дивные звуки.
Звуки – говорящие в унисон с природой, не пу-
гавшие её и не тормошившие. Казалось, они про-
сачиваются из Антошкиной души.
«Боже мой, какой же он романтик…» – подума-
ла про себя Юлька.
Потом подошли Ген Иваныч и Саня. Стараясь
не нарушить сложившееся энергетическое рав-
новесие между тайгой, рекой, воздухом и Ан-
тошкой, не торопливо устроились возле костра.
Солнце хоть и ползло по небосклону, цепляясь
диском за вершины гор, не источало никакой те-
плоты. А древний Урал сохранял свои традиции
и был суров к дотошным геологам, прибывшим
сюда, чтобы приблизиться к его тайнам. Холод-
ный воздух медленно окутывал низовья долины
Тыкотловы.
Антошка, исполнив «прелюдию», умолк.
– Ребята мои, – тихо заговорил Ген Иваныч, –
давайте отметим сегодняшнюю ночь. Нашу пер-
вую полевую ночь этого сезона. Для этого случая
я прихватил бутылочку хорошего вина. Надеюсь,
что оно всем понравится. Как, не возражаете?
– Нет, Ген Иваныч, не возражаем, – почти хором
ответили ребята.
– А ты, Юлия?
– И я, Геннадий Иванович, тоже не против.
– Сань, ты человек хозяйственный, у тебя, поди,
и штопор найдётся?
– А как же, – Саня деловито пощупал карманы
и достал из одного из них шикарный походный
набор. Там было всё: и ложка, и вилка, и нож, и
штопор, и ещё какие-то приспособления.
– Вот это да! – обомлел Антошка.
– Сань, ты где такую штуку раздобыл? – про-
должил восторгаться Антон.
– Да, хорошая вещь, – поддержал Антона, Ген
Иваныч.
– Эх, Антошка, Антошка… Я ведь потомствен-
ный геолог! – Гордо заявил Саня. – С этим ножом
ещё мой дед в поля выезжал. А когда я закончил
институт, он мне его и подарил. Так что, Антош-
ка, это семейная реликвия получается.
– Ну, давай Санёк – хранитель реликвий – от-
крывай, – подал бутылку Ген Иваныч.
Саня, переполненный чувством ответственно-
сти, начал вгонять спираль штопора в пробку.
Одним плавным движением он вытянул её из
горлышка, и оттуда, благодаря диффузии, рас-
пространился аромат, переливавшийся разноо-
бразными оттенками: тёплого солнечного дня в
горах Кавказа, ветра, вобравшего в себя чистей-
ший запах трав высокогорных долин, виноград-
ного сока, струящегося из-под могучего пресса.
И всё это смешалось с прохладой тайги, запа-
хом кедровой хвои, молодых липких берёзовых
листьев и сыростью реки.
Саня почётно передал бутылку Ген Иванычу, и
тот разлил вино по кружкам.
– Что ж, коллеги, поднимем наши «бокалы» за
открытие полевого сезона, за щедрость тайги, за
снисходительность гор, за погожие деньки и за
удачу, – провозгласил начальник.
– И за тех, кто в поле, – поддержала, Юлька.
Пили вино, пели песни – грустные и задорные,
полевые и туристические. Незаметно пролетел
вечер, перейдя в глубокую ночь.
Ах, эти белые ночи, как лёгкая тень легла на
горы: вот она была и нет, какое-то мгновение, и
всё зазолотилось утром зарождающегося нового
дня. Яркое весеннее солнце, на миг зависнув над
горами, взметнулось к зениту, раздвигая лёгкие
прозрачные облака, наполняя тайгу запахами
разнотравья, прелой прошлогодней хвоей. Ото-
гревшись над травами и кустами, взмыли тучи
звенящих комаров, мошки и всякой кусающей
нечисти, которая в маршруте слепит глаза и упор-
но норовит забраться за шиворот или укусить за
ухо, не спасает в таких случаях ни «ДЭТА», ни ка-
кое другое «снадобье». Ручьём стекает пот, колом
встают пропотевшие насквозь энцефалитки и,
как магнитом, притягивают мошкару.
Но пока наши герои спят, мирно посапывая в
своих спальных мешках, изредка во сне отмахи-
ваясь от обнаглевших комаришек. Не будит их ни
разгорающийся погожий день, ни тёплый вете-
рок, ласково струящийся по притихшей реке.
Эх, молодость, молодость, ночь пролетела как
один миг, под звон гитары, песни и потрескива-
ние махонького костерка, исправно дымящего и
швыряющего охапки искр по сторонам.
Не спится только начальнику, да практически
и не удалось Геннадию Ивановичу вздремнуть,
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
всё же так много нахлынуло воспоминаний. Во-
рочался, ворочался в спальнике и так и сяк. Но-
ровил заставить себя уснуть, но напрасно, сон
так и не пришёл. Валяйся, не валяйся, а встать
пришлось. Достал удочки, разные снасти – и на
ближнюю, по старой памяти, знакомую яму, где
всегда держался хариус. Рыба по утренней зорь-
ке брала отменно, и вскоре в садке булькалось с
десяток крупных рыбин, пожалуй, и довольно, то
ли на обед, то ли на завтрак, но жарёхи хватит на
всех. Жадность в тайге не в почёте, бери столько,
сколько необходимо, и главный закон – не загуби:
живёшь ты, дай жить и другим.
Над табором неспешно задымил костерок; на
таганке мирно соседствуют закопчённый чайник
и котелок, в котором булькает, доваривается на-
варистая уха из только что выловленной рыбы.
Ген Иваныч, опустив голову на колени, кажется,
задремал, но нет, в руке дымится сигарета. Из-
редка он, затягиваясь, выпускает дым в костёр,
который, смешиваясь с дымком сосновых дрови-
шек, поднимаясь, исчезает в высокой сини разго-
рающегося дня.
То ли от яркого солнца, то ли от бряканья у ко-
стра, проснулся и выполз из палатки Антошка,
сонно потирая глаза, с полотенцем на плечах, по-
качиваясь, побрёл к реке.
– Доброе утро, Ген Иваныч, – споткнувшись у
костра, пробормотал Антошка.
– Какое утро, Антон! Уже полдень, иди, спо-
лоснись, да составь компанию, ушицу похлебать.
Одному мне что-то не хочется, вдвоём всё же ве-
селее.
– Уха – это здорово, я сейчас, мигом, – просыпа-
ется Антошка, – ради ухи и поднять всех можно.
– Не спеши, пусть поспят немного, сегодня вы-
ходной. Работой займёмся завтра с утра.
Но Антошка уже не слышал начальника, пле-
скаясь в холодной воде, отфыркиваясь, прогоняя
остатки сна. Но будить никого и не пришлось, из
своей палатки показалась заспанная мордочка
Юльки.
– Ах, как чудно, просто красота, – прошептала
она, выскальзывая из палатки.
Сразу, как по команде, из своей палатки пока-
зался и Шурик.
– Всем привет! – Провозгласил Саня, направ-
ляясь к реке, – а как вкусно ухой пахнет! Кто это
умудрился наловить рыбки да и сварить уху? В
такую-то рань? Неужели это всё Юлька?
– Как бы не так, я готовить вовсе не умею, а
рыбу в жизни не чистила и не готовила.
Да, всё было именно так. Юлька росла в благо-
получной, обеспеченной семье. Единственный ре-
бёнок, голубоглазый ангелочек. Родители не чаяли
в ней души, росла, как цветок в оранжерее, окру-
жённая теплом и заботой. Отец, профессор, завка-
федрой Московского геологоразведочного инсти-
тута – Алфёров Георгий Андреевич. С компасом и
геологическим молотком в молодости протопал
все Саяны и Якутию.
Хлебнув полевой жизни и романтики в полной
мере, решил остепениться и заняться наукой,
накрапал кандидатскую, а вскоре и докторскую
диссертацию, утвердившись в заслуженных и по-
чётных, и т.д., и т.п. геологах-практиках с бога-
тым теоретическим багажом. В бескрайней и глу-
хой тайге Якутии на берегу Чары он и встретил
свою судьбу, любовь и жену Настеньку – студент-
ку-практикантку Иркутского геологического тех-
никума.
Голубоглазая, востроносенькая Настёна очаро-
вала всех геологов в полевой партии, все поголов-
но были в неё немножко влюблены, не исключая
и почтенного начальника Беркутова Алёхи, но
Настёна почему-то среди всех ухарей бородачей-
романтиков выделила неумеху стеснительного и
скромного Жоржика Алфёрова.
Правда, после практики Настенька наотрез от-
казалась от геологии и неожиданно для всех пе-
ревелась в медицинский, утверждая, что лечить
детей важнее, чем шастать с рюкзаком по горам.
Хотя впоследствии, уже став известным педиа-
тром, не только в столице, но и в стране, частень-
ко вспоминала буйную Чару, бородачей и первую
шальную любовь, которую хранила и лелеяла и по
сей день. Частенько во снах возвращалась в далё-
кую безмятежную юность, в комариный край, к
дымящим кострам и безумно честным, принци-
пиальным, добрейшим бородачам и любимому
Жоржику. Снилась тайга и горные реки, отвес-
ные скалы и караваны навьюченных лошадей.
Сны возвращали её в юность и молодость. Ча-
сто подзабытую в действительности, но бережно
хранимую где-то далеко в глубинах подсознания.
В яркие весенние дни в начале апреля и поя-
вилась на свет Юлька, беспокойный, беспомощ-
ный ребёнок, требующий постоянного внимания
и заботы. Такой она и осталась для родителей,
маленькой девочкой – всем смыслом их жизни.
В детстве она частенько болела, и перенесла все
мыслимые и немыслимые детские болезни. Бо-
лела тяжело и подолгу, видимо это и послужило
основной причиной отъезда с Севера.
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Семья Алфёровых перебралась из Якутии к
дальним родственникам в Подмосковье, где они
долго не задержались. Видный геолог был при-
глашён на кафедру горного института в Москву.
На кафедре и началась научная деятельность
молодого перспективного геолога, постепенно
пришли известность и определённый достаток
в семье. Юлька получала всё самое лучшее, что
можно было достать в то трудноватое время.
Незаметно пролетали года, подрастала и Юлька.
Хотя и была единственным ребёнком в семье, но
вовсе не была капризной и избалованной, прав-
да, Анастасия Олеговна не подпускала своё чадо
к кухне, успевая всё делать сама. И уборка в не-
малой квартире, и готовка вкусных, а порой и
изысканных блюд в праздничные дни полностью
лежали на плечах бойкой и не потерявшей своей
привлекательности Настёны – Анастасии. Поче-
му дочь пошла по стопам своего отца, осталось
для всех загадкой. То ли валявшиеся там и сям,
по всей квартире, красивые камушки привлекали
внимание ребёнка, то ли приезды долгожданного
папочки из очередной экспедиции, пропахшего
дымами костров, усталого и всегда обросшего
дремучей бородой. Или суматоха, возникающая
с приездом Георгия Андреевича, с обязательным
чаепитием и длинными рассказами отца о таёж-
ных приключениях оставили неизгладимый след
в душе ребёнка. А вот горы медицинской литера-
туры, блестящие хромированные медицинские
инструменты не привлекали Юльку.
Проявив недюжинное упрямство, отвоёвывая
своё право на выбор, после блестящего, с меда-
лью, окончания школы, подала документы в ге-
ологоразведочный, к папочке, на факультет гео-
логической съёмки. Определив будущее в своей
жизни.
У ребят всё было проще: школа, институт, ра-
бота. Одна школьная парта, один курс и тайга, с
палаткой на двоих, сблизили Антошку с Шури-
ком. С детства романтики и профессию выбра-
ли соответственно, ни о чём не жалея, с головой
окунулись в бродячую жизнь, полную лишений и
неустроенности.
Умытые и посвежевшие ребята устроились у
костра, дружно брякая ложками, причмокивая,
хлебали уху.
Геннадий Иванович, устроился чуть в сторонке
от костра, на валежине с кружкой чая и своими
мыслями. А мысли, если правду сказать, были не
радужные, полевой сезон начался с большой не-
разберихи. Первыми на участок работ, конечно
же, должны были залететь топографы, для раз-
бивки участка на магистрали и профиля, прору-
бить просеки, понаставить вешек, и только потом
должны были заехать геологи, горняки и геофи-
зики.
У топографов, как всегда, бардак: не укомплек-
тован людьми отряд и не готовы к вылету. На-
чальник топоотряда Стасик Астахов; неунываю-
щий Астахов только отмахивался руками:
– Ну, что вы, в самом деле, люди на подъезде,
непогода она и в Африке непогода. Дожди в Берё-
зово, туман. Вся авиация на приколе, вот только
просвет появится, все и прилетят.
Стас есть Стас, всё ему трын-трава, вот и при-
дётся ждать прилёта Астахова с ребятами. А пока
нужно обустраиваться, пройти несколько марш-
рутов, чтобы ребята в работу втягивались посте-
пенно, не с налёта и на ура. Лишь бы погода не
подвела, не подкачала. Несколько дней можно
и подождать. Всё же ещё начало лета, а впереди
жара и дождь, и осенняя слякоть, и стужа. Север-
ное лето коротко, как полёт мотылька, порхнуло
теплом, белыми ночами, звоном комаров и про-
ливными дождями. Не успел оглянуться, и нет
его. Много промелькнуло летних полевых сезо-
нов, пролетели безоглядно года, где она – юность,
то ли развеялась с дымами костров, то ли расте-
рялась по речным перекатам, или заблудилась в
таёжной глухомани?
И лишь память цепко хранит прошлое и не даёт
забыть и первый маршрут, и тучи осатаневшего
комарья и гнуса, не дающих покоя ни днём, ни
ночью. Первую любовь, первый поцелуй и ско-
ропалительный брак, распавшийся после двух
лет совместной жизни. Двух лет, наполненных
обидами, недомолвками и разочарованием, куда
только любовь подевалась? Осталась одна горечь.
«Хватит хандрить, не всё так уж и плохо, –
встрепенулся Севастьянов. – Ребята подобрались
вроде бы подходящие, и среди горняков баламу-
тов, кажется, нет. Проблем особых пока не ожи-
дается, ну а накладки, как с топографами, слу-
чаются частенько, всё же предполевая суматоха
и неразбериха – постоянный спутник сезонных
полевых работ, а прошлое останется прошлым,
только не надо повторять прежние ошибки, не
нужно ступать дважды на одни грабли».
С такими мыслями Ген Иваныч отодвинулся от
костра, докурив, зашвырнул окурок в костёр и
задумчиво, молча двинул в палатку.
– Ой, мальчики, что-то наш начальник загру-
стил и молчит, – выдохнула Юлька.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
– Всё уж ты больно, Юлька, замечаешь, поди,
попробуй, развесели его.
– Ты, Антошка, грубиян и просто хам. Вы все
мне нравитесь, и не говори мне ничего про Ген
Иваныча, он – хороший.
– Не обращай внимания, Юлька, Антон просто
не выспался, потому он и ехидный такой, что с
рыжих возьмёшь. Они все такие.
– Да, с рыжих что возьмёшь? А лысые чем луч-
ше? Только уши торчат, как локаторы.
– Какие уши? – поперхнувшись чаем, пробор-
мотал Шурик. – Уши как уши, и твои не лучше.
– Ну, что вы, ребята, хватит препираться, давай-
те лучше лагерь обустраивать, а то как-то у нас
неуютно.
– А чего его обустраивать, дорожки, что ли, пе-
сочком посыпать, – не остыл ещё Антошка, – па-
латки стоят, костёр имеется, река рядом, что ещё
нужно?
– Как это, чего, – вспыхнула Юлька, машиналь-
но поправляя свой непослушный локон у виска,
– а столовая? Ни стола путного, ни скамеек. Даже
навеса нет, а если дождь? И вообще, – махнула ру-
кой Юлька, – вы только и умеете, что спорить.
– Ну, что ты, что? Мы же вовсе и не скандалили,
так просто, да и Антошка всё время меня доста-
ёт с короткой стрижкой, не обращай внимания,
Юлька, это же всё в шутку.
– Да вам всё в шутку, а мне нервы мотаете.
– Всё правильно, Юленька, – неслышно подо-
шёл Ген Иваныч, – лагерь, конечно, приводить в
божеский вид и плёнку над кухней необходимо
натянуть: дожди пойдут, как в столовой кушать
будешь? Сегодня день выходной, так что отды-
хайте с пользой. Начнём работать, некогда будет
заниматься такими делами.
К вечеру лагерь преобразился, появились и
стол, и скамейки, сколоченные из невесть откуда
взявшихся досок, а над столом растянули широ-
ченный тент из плотного полиэтилена. Даже на
ближнем кедре – над верхушкой – гордо развевал-
ся флаг, только непонятной расцветки – то ли пи-
ратский, то ли какой другой.
Утром всех разбудил ни с чем не сравнимый гул
двигателей и хлопанье лопастей заходящего на
посадку вертолёта.
– Вот черти, проспали! – вылетая из палатки,
заголосил Ген Иваныч. – Антон! Шурик! Где вы,
чёрт подери? Да шевелитесь быстрее. Уже на по-
садку заходит.
– Да мы вот уже, Ген Иваныч, – рядом появи-
лись заспанные Саня с Антоном, – мы вот, а Юль-
ка дрыхнет.
– Пусть поспит, это не её забота.
Разгоняя утренний туман винтами, вертолёт
мягко присел на галечную речную косу. Из сдви-
нувшейся в сторону двери на гальку без разбора
полетели: рюкзаки, спальники, палатки, какие-то
мешки, а вслед, бережно держа приборы и штати-
вы в руках, из вертолёта повыпрыгивали борода-
тые бродяги – топографы.
Вновь взревели двигатели, и, облегчённо вздох-
нув, на секунду зависнув над землёй, вертолёт
взмыл птицей в синеву неба, взял курс на посёлок
и исчез из глаз.
Прилетели топографы во главе со Стасом и сле-
дом притащили дожди и непогоду.
Ближе к вечеру с гор наползли серые, хмурые
тучи. Ветер яростными порывами будоражил бе-
рега и песчаные косы Тыкотловы, сдувая и за-
кручивая в тугой жгут прошлогоднюю увядшую
листву, мелкий песок и пыль. Река из весёлой и
шумливой вмиг превратилась в мутный и гряз-
ный поток, взлохмаченный струями дождя и неу-
томимым напором ветра.
Палатки трепыхались, пытаясь взлететь, но
напрасно ярится ветер: края палаток мы забла-
говременно привалили камнями-булыганами, да
так плотно, что в палатке почти не ощущается и
дуновение ветерка.
В углу, на ящике возле рации, тускло мерцает
свечка, в печке, потрескивая, разгораются дрова.
Почти все обитатели таёжного лагеря собрались
в палатке начальника.
В такую погоду, несмотря на позднее время,
вместе как-то спокойнее и уютнее. В палатке на-
курено, хоть «топор вешай», как говорит Юлька.
Все расселись, кто где, как попало, только Юлька
присела у самого порога, где ей перепадает хоть
чуточку чистого прохладного воздуха.
Стас рассказывает последние новости из экс-
педиции. Кто куда залетел на работу, и где какой
расклад с продуктами, спецодеждой и объёмами
работ. – Хорошо, хоть у вас на Тыкотлове работён-
ки на всё лето и не нужно мотаться с площади на
площадь, – разглагольствует Стас, прихлёбывая
кофеёк, – пожалуй, одной переброской обойдём-
ся и всю площадь отработаем до осени.
– Ладно, Стас, хорошо, складно ты байки рас-
сказываешь, – не выдержал Ген Иваныч, – а ты
думаешь, что завтра-послезавтра подлетят гор-
няки, а им подавай намеченные шурфы и канавы,
а куда прикажешь их выносить, если на местно-
сти нет ни единого профиля? Да и вслед горня-
кам прилетят геофизики, а им тем более нужны
профиля и магистрали. Что ты на это скажешь?
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
– А что говорить, Гена, за нами дело не станет.
К началу горных работ пару профилей будут тебе
готовы, я тебе обещаю, да вон у ребят спроси, вон
они тут сидят.
– Не сумлевайся, Ген Иваныч, всё будет в норме.
Не подведём, – загудели из угла топографы, – вот
только погода настроится, за нами дело не станет.
– Ладно, если так, мы-то маршрутить пока мо-
жем и без разбивки, но потом всё равно придётся
привязываться к вашей сетке профилей и маги-
стралей.
Долго ещё, до поздней ночи, шёл трёп в па-
латке, никому не хотелось уходить, вспоминали
прошедшие полевые сезоны, а их было много, и
много приключений. Молодёжь только рты от
удивления раскрывала, а Юлька, притихнув, как
мышка, ловила каждое словечко, она просто не
могла даже во сне увидеть то, о чём рассказывали
эти хмурые бородачи.
Стих ветер, угомонился хлёсткий проливной
дождь, и только тогда потянулись по своим па-
латкам уставшие топографы и геологи. Но ещё
далеко за полночь засиделись начальники – Стас
с Геннадием.
Намечали будущие профиля и магистрали,
пили кофе, до одурения пили чёрный, как дёготь
чай, спорили до хрипоты. Дымили сигареты.
Только под утро ушёл Стас в свою палатку. Он
даже и представить себе не мог, что рядом в па-
латке тоже не спит Юлька.
Не спится Юльке, всё звучит в ушах глухой чуть
хрипловатый голос Стаса. Вспоминается прон-
зительный взгляд его серых глаз, взгляд кото-
рый излишне часто на себе ловила Юлька. Мыс-
лями она часто возвращалась в своё недалёкое
прошлое. Были, конечно, у неё и мимолётные
интрижки в институте, так, ничего серьёзного.
Даже не оставили в душе никакой царапины, ни
следочка. Без сожаления расставалась со своими
воздыхателями – все они казались ей маменьки-
ными сынками и хлюпиками. А Стас – это совсем
другое. В нём ощущается какой-то стержень, что
ли, внутренняя сила и уверенность в себе. Хотя
он и «рисовался» перед геологами. Но всё равно
что-то есть в этом бородатом увальне.
Ранний ветерок, тёплый и прозрачный, уве-
ренно загнал остатки лохматых дождевых туч за
горы и утих, успокоился, только туман, клубя-
щийся над водой, заполняя распадки и ущелья,
медленно струился с верховьев, напоминал о вче-
рашнем буйстве природы.
Утро разошлось, разгулялось, высветило все
тёмные закоулки тайги и седого Урала, забра-
лось под разлапистые великаны кедры, изгнало
сумрак из тёмных ущелий и распадков. Солнце,
поднявшееся над бескрайней пармой, щедро ода-
ривало светом и теплом всё живое, о вчерашней
непогоде напоминали лишь редеющий туман да
влажный дух тайги.
В лагере – тишина, почти все отсыпаются, до
поздней ночи засиделись ребята, было, что по-
слушать, и было, что рассказать. Только топогра-
фы без шума, не спеша готовятся к своему перво-
му выходу в поле, тихонько про себя матерясь и
проклиная начальника, неуёмного Стаса, подняв-
шего работяг в такую рань.
– Ну что вы ворчите, успеете отоспаться, всё
ещё впереди. Обещали же, сами говорили Сева-
стьянову, что всё будет на мази. К тому же у нас
три дня, всего три дня в запасе и ни грамма боль-
ше. Сегодня по рации передали, что борт будет
только завтра, а это значит, горняки прилетят
только завтра-послезавтра. В первый день рабо-
тать, ясно, никто не будет. Палатки, кухня и всё
прочее, а потом уж им вынь да положи объёмы
работ. Так что через три дня мы должны выдать
три профиля, полностью прорубленных и с раз-
бивкой.
Затушив костерок, Астахов, вслед за топографа-
ми, исчез в просыпающейся тайге. Не успели ещё
сомкнуться за Стасом кусты тальника, как из па-
латки показался Ген Иваныч, чертыхаясь за без-
рассудно проведённую ночь. Что, в самом деле,
больше времени не будет наболтаться со Стасом?
Просидели аж до утра. Стас-то молодой ещё, что
ему ночь без сна – ничего. Но что сделано, то сде-
лано, и, протирая заспанные глаза, с полотенцем
на шее, Севастьянов направился к реке. Немного
освежившись и сполоснув ледяной тыкотловской
водичкой слипающиеся глаза, занялся костерком,
благо он не затух окончательно. Немного бересты
и чуток сухих веточек на краснеющие угольки, на
не остывший ещё жар, и костёр, весело пострели-
вая в разные стороны искрами и швыряя клубы
дыма, дружно занялся.
Как ни странно, первой появилась Юлька, по
ней и не видно, что всю ночь она провела, не смы-
кая глаз, то погружаясь в воспоминания прошед-
ших лет, то наоборот, уносясь в своих мечтах в
далёкое будущее.
– Доброе утро, Ген Иваныч! – бодро окликнула
начальника Юлька.
– Здравствуй, здравствуй, Юленька, что так
рано поднялась? Присаживайся к костерку, и
чайник вот-вот закипит, можно кофейку, а хо-
чешь, чаёк свежий недолго заварить.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
– Ой, спасибо, Ген Иваныч, сейчас, минутку,
глаза только сполосну, что-то плохо спалось мне,
– слукавила Юлька, – а как здесь хорошо, особен-
но утром!
– Подожди, вот появятся мошка и комарьё, бу-
дет не очень хорошо – это я тебе точно обещаю,
из полога не захочешь вылезать. Одно спасение
будет – «ДЭТА», вот ей-то и придётся умываться.
– Ну вы и скажете, Ген Иваныч, – уютно устро-
ившись у костра с полной кружкой кофе и огром-
ным бутербродом с колбасой и сыром, продол-
жала терзать начальника. – Ген Иваныч, а как
работать будем, кто и с кем?
– Не спеши, всё расскажу, вот только орлы под-
нимутся. А ты отдыхай, дня три-четыре у тебя ра-
боты не ожидается, обживайся и обустраивайся.
– Спасибо за совет, – с чуть заметной иронией
пробурчала Юлька, дожёвывая свой бутерброд,
– спасибо за кофе. Ген Иваныч, пойду, подниму
засонь, а то всё на свете проспят и такое чудесное
утро.
– Иди, иди, не сидится тебе на месте.
Через полчаса отряд в полном составе располо-
жился у костра; сидели, кто как: Юлька – по-преж-
нему занимала своё место, Ген Иваныч восседал
на опорожнённом вьючном ящике, а ребята, дымя
сигаретами, устроились на куске кошмы.
– Все вроде бы в сборе.
– Все, все, опоздавших нет, – поддакнул Антош-
ка.
– Если так, – продолжил Ген Иваныч, – то слу-
шайте, расклад у нас такой: Юля будет с горняка-
ми. Заниматься документацией шурфов и канав,
думаю, это ей по силам, да на первых порах вы ей
и поможете. А вам, гвардейцы, предстоит в паре
выгонять план по маршрутам, а он весьма солид-
ный. Я ясно выражаюсь, – глянул Ген Иваныч на
ребят, – или что-то не так?
– Да уж куда яснее, – за всех пробормотал Шу-
рик.
– Если все согласны, едем дальше. На мне ле-
жит общая координация всех работ, в том числе
и связь с геофизиками и топографами, ну, есте-
ственно, и маршруты, поскольку излишка людей
у нас не наблюдается, маршрутить мне придётся
одному.
– А как с кухней? – подал голос Антошка. – Это
же самое главное. Не полопаешь, не потопаешь.
– Всё понятно, Антон. Подлетят горняки, с ними
будет и повар – Наталья, она и хлеб мастерица
печь, так что всё лето будем со свежим хлебом.
– Вот это радует, это здорово! Сухари всё лето
грызть что-то не особо хочется, – заголосили все
враз.
– Тише, не все сразу, да я ещё не всё и сказал. Во
первых, через часик обсохнет трава, да и кустар-
ник, так что, Шурик с Антоном, собирайтесь, пой-
дёте в маршрут. Зайдёте ко мне, получите топо-
карты, маршрут я вам уже проложил, сегодня он
будет коротенький, всего три километра. Так что к
ужину вы должны вернуться. А сейчас завтракать
и вперёд, страна ждёт подвигов и месторождений.
– Вам бы только подсмеиваться, Ген Иваныч,
какие здесь месторождения, – не выдержал Шу-
рик, – в этой-то глухомани?
– А вот ты и не прав. В таких глухих местах и
сохранились нетронутые, запрятанные в тайге
месторождения, так что дерзайте.
Как здесь поспоришь с ним? Во всём прав на-
чальник.
После завтрака, без лишней суеты, с рюкзаками
на плечах ребята исчезли в густой чащобе ельни-
ка. А Юлька занялась разборкой привезённого
партийного барахла, что оставили лежать, укрыв
брезентом, со дня приезда. Ген Иваныч исчез у
себя в палатке, зарывшись в гору геологических
карт и разрезов.
К полудню, поднявшееся к зениту солнце окон-
чательно обсушило тайгу, в кустах зазвенели пер-
вые комарики, в прогревшемся воздухе, басови-
то гудя, с цветка на цветок деловито перелетали
тяжеловесы шмели. Брезент палатки изрядно на-
грелся, и внутри стало невыносимо душно и жар-
ко. Ген Иваныч открыл в палатке всё, что воз-
можно, даже приподнял борта палатки со всех
четырёх сторон, но легче намного не стало. На
улице ни ветерка, полный штиль, хоть бы дунул
слегка, и то стало бы легче. Пока жара не спа-
дёт, в палатке работать совершенно невозможно.
Отодвинув от себя бумаги, в изнеможении упал
на раскладушку. Всё, сил больше никаких, ну чи-
стая баня, прям, парилка натуральная.
А в мыслях, как в дурмане, проплывали кар-
тины из прошлого. Вот старый охотник Мирон, а
рядом с ним Етти – огромный снежный человек,
которых он видел собственными глазами. Встре-
тятся ли они вновь, может, ушли куда-нибудь в
другие места, а возможно, они где-то рядом или
забились ещё в большую глушь. И уж совсем не-
вероятное – старое родовое капище и видение
давным-давно умерших оленеводов и охотников
на оленьих упряжках. А пещера, с её коллекцией
заснувших тысячелетним сном мамонтов! Да, а
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
синенькие кристаллики и штольня в монолитной
скале!? Исчезнувшие невероятным образом, так
и не попавшие в химическую лабораторию. Тот
полевой сезон, ушедший в прошлое, полный за-
гадок и открытий, так и оставшихся то ли загад-
ками, то ли легендами. Похоже, тем отчётам так
никто и не поверил, не принял всерьёз. Ну и лад-
но, с чудаков какой спрос?
Незаметно воспоминания перешли в крепкий
сон. Проснулся он от сильной головной боли, го-
споди, нельзя же спать днём, да ещё в такую жару.
На часах четыре, или утро, или вечер. Белые ночи,
они и есть белые. Солнце практически и не захо-
дит, так, на миг скроется с глаз за горой и тут же
вынырнет с другой стороны. Читай напролёт всю
ночь, хоть газету, хоть книгу на улице. Но спать,
пока не привыкнешь, плоховато.
Всё же, наверное, ещё вечер, пора выбираться
из палатки, скоро и ребята должны заявиться.
В лагере тишина, и только Юлька одиноко стоит
на берегу и швыряет в воду камешки.
– Юля, ты что это загрустила, или что-нибудь не
так? А ребята где? Или не пришли ещё?
– Нет, никого ещё нет. Ни наших, ни топогра-
фов, а грустить вроде бы и не о чем. Так, просто
дом вспомнился и папа с мамой, как они там?
– Уже соскучилась? Недавно же уехала из дома.
– Так-то оно так, а всё равно скучаю по дому,
по родителям. А вот и наши идут, Ген Иваныч! –
Юлька махнула рукой, куда-то в сторону тайги.
– Ух ты, глазастая, я ещё ни кого не вижу.
– Да вот они, вы не туда смотрите, вот же, по
склону спускаются, по сосняку.
– Ага, теперь вижу. Впереди, вроде, Шурик, а
за ним Антон чешет, поди проголодались, пойду,
костерок запалю да ужин разогрею.
Юлька, зашвырнув ещё пару камешков на сере-
дину реки, оглядев внимательно голубое бездонное
небо, поплелась вслед за Геннадием Ивановичем.
Антошка с Шуриком уплетали за столом вче-
рашний борщ, в кружках парился чаёк. Шурик не
торопясь и обстоятельно рассказывал, как про-
шёл их первый рабочий день и, только увидев
подходящую Юльку, сбился с ритма, видно и де-
ловые мысли улетучились. Моментально преда-
тельски покраснели уши, от волнения уткнулся в
тарелку с борщём, махнув Антошке, мол, дальше
сам докладывай.
Юлька, окинув ребят быстрым взглядом и ни-
чего не сказав, присела на корточки у костра.
После ужина ребята с начальником забрались в
палатку, просмотреть результаты, полученные в
первом маршруте, заодно наметить план работ на
завтра.
Только поздним вечером пришли с работы уста-
лые топографы, Стас, заметив у костра одинокую
Юльку, поздоровался и вручил ей полный пакет
пойманной рыбы.
– Юленька, пожалуйста, если можно, то сделай-
те что-нибудь с этими харьюсишками.
– Даже и не знаю, Станислав Андреевич, по
правде сказать, я и не умею готовить рыбу.
– Правда? Вот это здорово, но ничего, это по-
правимо. Я сейчас переоденусь, и если не возра-
жаешь, потом мы займёмся рыбой.
– Нет, что вы, это даже интересно. Я с удоволь-
ствием у вас поучусь.
– Вот и хорошо, только у меня одна просьба: да-
вай больше не будем выкать, всё же я не намного
старше тебя, называй просто Стас. Пойдёт?
– Не знаю, если у меня только получится.
– Получится. Всё получится, если очень захо-
чешь.
Минут через пятнадцать Стас появился из па-
латки с огромным и острым, как бритва, ножом.
Забрал у Юльки рыбу, и они вместе отправи-
лись на берег. Там, на приготовленной дощечке,
у воды, ловко и сноровисто принялся чистить и
разделывать улов. Поясняя и показывая, как нуж-
но делать и почему именно так, Стас в считанные
минуты разделал и промыл рыбу.
– Вот, смотри, Юля, и запоминай. Разделанную
рыбу нужно слегка подсолить, пусть немного по-
лежит, заодно и просолится, а мы тем временем
приготовим сковородку, масло, да и мука, будут
нужны. Всё просто и совсем несложно.
Юлька, как хвостик, ходила за Стасом, всё ей
было в диковинку и интересно, удивляясь, как
это у него получается ловко и быстро, безо вся-
кой спешки и суеты. Ясно как день, самой взять и
пожарить рыбу ей не удалось бы.
Вскоре вся рыба была пожарена и, источая дур-
манящий запах, в огромной тарелке выставлена
на середину стола. Кто же мог устоять от све-
женькой жарёхи.
И вновь, как и вчера, все собрались вокруг ко-
стра, забыв об усталости и пройденных киломе-
трах в первый день начавшегося полевого сезона.
Допоздна звенела гитара, звучал чуть хриплова-
тый голос Стаса, он, неплохо подражая Высоцко-
му, исполнял его песни, пел и Шурик, но в основ-
ном шебутные туристические, и вообще, гитара
не по разу прошла по кругу. Вечер, конечно, удал-
ся, и только в полночь, как и накануне, все разо-
шлись по своим палаткам.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
Так и пошли день за днём: погожие дни сменя-
лись хмурыми и дождливыми, когда моросящие
дожди разгоняли обитателей лагеря по своим
палаткам. Такое время для полевиков – сплош-
ной отдых, когда от безделья пухнет голова, а
от раскладушки прогибается спина. В такие дни
единственным спасением для всех были карты,
нет, конечно, не геологические, а обыкновенные,
игральные. В преферанс сутками напролёт ре-
зались горняки с топографами, а те с геологами.
Любители шпарили в подкидного, а когда надое-
дало всё и всем, просто слушали радио и травили
всякие байки, которых в запасе у каждого было
немерянное количество.
Столовая Натальи работала исправно, а непого-
жие дни доставляли ей ещё больше хлопот, чем
обычные. Поскольку частенько её столовая пре-
вращалась местом карточных баталий. Все что-то
жевали, пили чай и безбожно курили, и тут уж
было бесполезно что-то им объяснять. Заводилой
картёжной лихорадки, конечно, был Абдаладзе
Шота, начальник горного отряда. С истинно гру-
зинским темпераментом, азартом и гортанным
говором, Шота не мог себе позволить сделать
ошибку при сдаче карт или во время игры, но что
начиналось, когда ошибался его напарник! В этот
момент на него стоило бы посмотреть! Но через
минуту или две Шота снова шутил и балагурил,
совершенно забывая о своей несдержанности. И
снова мелькали карты в руках игроков, в глазах
вспыхивали искорки азарта, всё шло своим чере-
дом.
С большим опозданием, в конце месяца, на вез-
деходах подъехали геофизики. С шумом и гвал-
том разгружались и обустраивали свой лагерь на
противоположной стороне поляны.
Почему-то они решили жить отдельным табо-
ром. Вообще геофизики – большие оригиналы,
что-нибудь да отчудят, как в этот раз. А в этот раз
у них были весьма веские причины. Во-первых,
когда в полевой партии две особы женского пола
– туши свет. А в это лето у Васи Литвиненко аж
четыре девчонки, студентки-практикантки, с ко-
торыми будет, ох, сколько мороки. Вася, конечно,
знал, что его ждёт, но как ни упирался, поделать
ничего не смог. Руководство экспедиции объяс-
нило ясно и понятно, либо они, либо никого. По-
крутив в голове и так и сяк – делать нечего, на
полевые работы позарез нужны вычислители, а
где их брать? Обычно, да практически и всегда,
вычислениями занимались студенты, а тут, как
на грех, прибыли десять практикантов, и все –
девчонки: впору волком завыть.
В геофизической партии у Литвиненко четыре
отряда: магнитка, электроразведка и тому подоб-
ное, значит, в каждый отряд по девчонке. Одно
успокаивает, хоть всё лето стоять будут все вме-
сте, и всех девчонок можно поселить в одной
палатке, а если признаться, девчушки довольно
симпатичные и вскружат головы многим парням.
Вон у Севастьянова хоть и одна, а головы вскру-
жила многим в их небольшом отряде, не дай бог,
если такое случится и здесь. Даже и лагерь при-
шлось устраивать в стороне от топографов и гео-
логов, чёрт их дери.
Незаметно наладилась и погода, как бы ни сви-
репствовало ненастье, ни хмурилось небо, всё
равно придут ясные и погожие деньки. Тогда уж
и карты в сторону: с раннего утра и до позднего
вечера, до темноты в лагере будет стоять тишина
и покой.
Раньше всех поднимаются топографы, наско-
ро перекусив, прихватив теодолиты и нивелиры,
расходятся по профилям. Времени на раскачку и
долгие сборы у них совершенно нет: буквально на
«пятки» им наступают и подгоняют геофизики,
со своими мудрёными приборами и аппарату-
рой. Хорошо, хоть для горняков успели разбить
пару профилей, тут проблем нет. И у Натальи в
такие дни переполоха нет. Утром, накормив ре-
бят, устраивается под пологом и до одурения
зачитывается своими любимыми детективами,
которых у неё великое множество: читать Натка
может без перерыва до самого вечера. Только ког-
да пора браться за готовку ужина, с сожалением
откладывает недочитанную книгу, прерванную
на самом интересном месте, раскочегаривает гро-
мадную печь, выставляя на неё разнокалиберные
кастрюльки: с первым, вторым и всякими под-
ливками и приправками, готовить которые она
пребольшая мастерица.
Как обычно, первыми на табор с работы за-
являются маршрутчики: у Антошки с Шуриком
вся работа крутится невдалеке от стоянки, и они
успевают в лагерь раньше всех; чуть попозже за-
являются горняки во главе с Абдаладзе и Юлькой.
Проходчики чумазые и усталые, Юлька с Шотой
выглядят не лучшим образом, поползай-ка весь
день по глубоким шурфам и сырым канавам, так
же будешь в глине, как чёрт.
Кое-как отмывшись и отскоблившись от на-
липшей глины и песка, все дружно устроились на
кухне за столом. Наталья быстренько выставила
на стол свою кулинарию, а готовит Наталья, вро-
де бы, из ничего, но вкусно и помногу.
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
После ужина все дружно расселись вокруг ко-
стра, расходиться по палаткам никто не захотел,
задымились сигареты, и табачный дымок, слива-
ясь с дымом костра, подхваченный тёплым ве-
тром, уносился прочь в сумерки.
Так и пробегали день за днём, всё шло сво-
им чередом. Жаркое лето набирало силу, вовсю
свирепствовали мошкара и гнус. Всё население
таёжного лагеря щеголяло в накомарниках и не-
мерянно переводило «ДЭТУ» и всякие другие
антикомариные мази и кремы, которые, однако,
плохо спасали от прожорливой, гудящей массы
комарья. Придя в палатку, все норовили побы-
стрее забраться под полог. Где можно было хоть
на время забыться и свободно вздохнуть, не боясь
проглотить дюжину летающих насекомых. Како-
е-то спасение от комариной стаи можно найти и
у костра, но эти черти лезут прям в самый жар, не
боясь вспыхнуть мимолётной искоркой. Не боль-
но-то их пугает и едкий дым, да и у костра нахо-
диться бесконечно просто невозможно.
По вечерам, в темнеющем пурпурном небе, ста-
ли появляться и первые звёздочки, иногда в небе
даже можно различить и Полярную Звезду. Зна-
чит, окончились белые ночи, и близится золотая
осенняя пора.
Работа в партии шла полным ходом. Геофизики
со своей аппаратурой унеслись на Север закан-
чивать съёмку участка, и практически их и не ви-
дели, только по утрам в эфире слышны позывные
Литвиненко. Топографы, тоже сняв палатки, пе-
ребрались поближе к месту работ. Только геологи
задержались на обжитой и привычной стоянке.
Но и здесь чувствовался скорый отъезд. Отъезд,
которого так ждёт и который так торопит Юлька.
Место новой стоянки вчера объявил начальник,
это будет на Дзеля-ю, там, где сейчас стоит Стас с
ребятами, а значит, они снова будут рядом и сно-
ва будут видеться.
Запал ей почему-то в душу бородач Астахов,
перестала Юлька замечать своих ребят, вроде
бы и не сторонится, а всё равно нет той тепло-
ты, которая была прежде. А с Астаховым изред-
ка пересекаются их пути-дорожки: или на линии
шурфов, или просто на профиле в тайге. Разведут
небольшой костерок, посидят, поболтают о том о
сём. Стас накормит и напоит Юльку чаем: для та-
кого случая у него всегда и баночка с малиновым
вареньем и невесть из каких запасов шоколадка.
Посидят, посудачат и разойдутся: Юлька – к себе
на шурфы или в лагерь, а Стас – к своим парням.
Торопятся топографы: скоро осень, а работы ещё
навалом.
Без особых и видимых перемен продолжалось
почти всё лето. Севастьянов с головой «залез» в
маршруты и геологию, на сторонние дела у него
просто не оставалось ни времени, ни сил. Возвра-
щаясь из очередного маршрута, усталый и разби-
тый, рассеянно подбирал из тарелки всё, что за-
ботливо подкладывала Наталья, и уходил в свою
палатку.
Вот и сейчас Ген Иваныч, как крот, забрался в
свою палатку, запалил пару свечек и засел за кар-
ты и разрезы. Сегодня, возвращаясь в лагерь из
маршрута, сделал крюк, по пути заглянул к гео-
физикам и как раз вовремя. Литвиненко закончил
предварительную обработку полевых материалов
почти по всему участку и по великому блату на
вечер дал посмотреть их Севастьянову, значит,
вновь у Ген Иваныча впереди бессонная ночь.
Засидевшись с материалами, Севастьянов и не
сразу заметил, что погода неотвратимо портится.
Лишь услышав отдалённо пророкотавшие, где-
то в горах, раскаты грома и первые робкие капли
дождя, забарабанившие по брезенту палатки, мо-
ментально сообразил и пулей вылетел в темноту,
опустившуюся на лагерь, на ходу сдёргивая с ка-
проновых растяжек сушившуюся одежду ребят.
Наскоро похватав то тут, то там висевшую робу,
энцефалитки, полотенца и другие тряпки, не раз-
бирая, затащил в складскую палатку.
Едва вышел на улицу, как тёмное небо расколо-
ла, с шипеньем и запахом озона, слепяще-белая
молния. Затем земля и всё вокруг содрогнулось
от неимоверного грохота и треска, через мгнове-
ние всё стихло и замерло, в каком-то онемении
и ожидании. Ни ветерка, ни единого звука, даже
всегда журчащая невдалеке Тыкотлова примолк-
ла, как бы прислушиваясь к застывшей тайге.
Через какой-то миг природа взбунтовалась, хлы-
нул проливной хлёсткий ливень, зигзаги молний
рассекали небо в беспрерывном хаосе, гром, как
грохот огромного шаманского бубна, гремел не
переставая, перекатываясь к горам и обратно,
вдобавок к струям дождя по палатке забараба-
нили огромные градины. Вот и всё, завтрашний
рабочий день коту под хвост, все намеченные
маршруты отменяются, после такого ливня тай-
га ещё долго не просохнет. С такими невесёлыми
мыслями и забылся в беспокойном тревожном
сне Севастьянов.
Тайга не просыхала ещё целую неделю, дождь
моросил то с утра, то с перерывами заряжал на
всю ночь. Серые мрачные тучи, цепляясь за вер-
хушки елей, нехотя ползли в сторону гор и, не в
силах перевалить мрачные вершины, по распад-
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
кам и ущельям возвращались в низины, где и
проливались моросящими холодными дождями
на и без того мокрую тайгу. Всё вокруг пропита-
лось влагой до такой степени, что едва притро-
нешься к кустику, как на тебя обрушивался ли-
вень холодной воды; мхи и болота пересытились
влагой, превратившись в непроходимые зыбуны.
И только спустя семь дней появилось солнце,
робко выглянув из-за лохматой серой тучи, ос-
ветило сопки и горы, укрытые туманной дымкой.
Рано утром все ребята собрались на кухне, что
удивительно, и будить никого не пришлось: вид-
но, до такой степени надоело валяться в палатке,
играть в карты и травить анекдоты.
У Натальи, как всегда, всё было готово для за-
втрака, у поварихи совсем нет выходных. Рабо-
та с самого утра и до позднего вечера, всех надо
накормить, напоить и выдать продукты марш-
рутчикам и горнякам, все разойдутся по тайге
и вернутся поздно вечером, а обедать-то нужно.
Сегодня Антошка с Шуриком уходят в много-
дневный маршрут, и их три дня не будет в лагере,
значит, им и продуктов нужно с собой на три дня,
да с запасом, как говорится, идёшь на день, а про-
дукты бери на два. Тайга, она и есть тайга, и шу-
ток не любит. После завтрака все разошлись на
свои объекты, ребята, снарядившись и прихва-
тив рюкзаки, ушли в многодневку на дальние
профиля, Юлька с проходчиками ушла на линию
шурфов и канав. В лагере остались Ген Иваныч с
Абдаладзе, им надо просчитать выполнение гор-
ных работ, что сделано и что ещё нужно. Не так
уж и много остаётся времени для полевых работ,
лето пролетает незаметно и быстро.
В палатке у Севастьянова тепло и сухо, в печур-
ке чуть слышно потрескивают дрова, попахивает
чем-то домашним, или уютом, или ещё чем-то,
неуловимо напоминающим о доме, о семье.
– Вот, Шота проходи, присаживайся, где тебе
удобнее. Сигареты на столе, сейчас и кофеёк бу-
дет готов, разговор у нас предстоит долгий, как
ни говори, лето заканчивается, и пора подвести
хотя бы предварительные итоги.
– Не говори, Гена, лето и правда на исходе, но
поработать ещё можно, дожди вроде прошли,
погода недельки две простоит, так что горевать
пока рановато. Осталось отработать последний
профиль. Канав там Юлька не обещает, а шурфы
дня за четыре пробьём.
– Ну, хоть здесь ты меня успокаиваешь, – пей
кофе, а то остынет, – с планом, значит, всё в по-
рядке, а с зарплатой? – спрашивает ехидненько
Гена, – прикуривая у Шоты сигаретку.
– Если с планом порядок, я, думаю, и с зарпла-
той у проходчиков всё будет в норме.
– Ладно, если так. Подготовь наряды, там видно
будет.
Долго ещё обсуждались дела в горном отряде,
планировались-прибрасывались идеи на буду-
щий сезон, до хрипоты спорили, кружками гло-
тали кофе и выкурили не одну пачку сигарет, пре-
жде чем пришли к общему согласию. Шота ещё
посидел с Геннадием, выкурив по последней и,
сославшись на дела, ушёл к себе в палатку.
О наступившей осени напомнили проливные
дожди, косыми струями секущие промокшие и
поникшие палатки. Набухшие свинцовые тучи
плотным покрывалом почти постоянно укрыва-
ли от глаз вершины недалёких гор. Зазолотилась
хвоя лиственниц, и скоро с тихим шорохом мяг-
ким золотом укроет ягельники вокруг велика-
нов-деревьев.
Тыкотлова всё чаще «взрывается» осенними
паводками, река выходит из берегов, заполняя
поймы и низины, с глухим рёвом бьётся в скали-
стых берегах, неся на себе вырванные с корнем
громадные ели, кедры и всякий таёжный хлам,
валежник.
В такие дни жизнь в таёжном лагере замира-
ет, изредка кто-нибудь выскользнет из палатки
к дымящему костру за кружкой чая или миской
каши и бегом назад.
Да, в общем-то, и все полевые работы практиче-
ски завершены, план по проходке горных вырабо-
ток-шурфов и канав выполнен и перевыполнен;
проходчики довольны: план им по фене, лишь бы
при расчёте получилась кругленькая сумма.
А на завтра в плане стоят два рейса вертолёта,
и горняки со своим скарбом улетят на базу в Са-
ранпауль, так, что на них не давит моросящий
дождь и свинцовое тяжёлое небо. В палатках му-
жиков нещадно дымят печи, упаковывается по
рюкзакам и мешкам роба, каёлки и лопаты, и вся-
кий необходимый в тайге инструмент. Который
будет храниться в складе на базе, ожидая своих
хозяев и следующего полевого сезона.
У геологов тоже работы осталось чуть-чуть.
Немного камералки, замаркировать образцы,
подписать этикетки на пробах и всё уложить,
упаковать в ящики и пройти пару маршрутов.
Приготовить задел к следующему полевому сезо-
ну.
В палатках ребят не слышно обычного веселья,
всё же кто-то завтра покидает тайгу и возвраща-
ется к домашнему уюту. К сварливым жёнам и
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
непослушным детям. А здесь пройдёт неделя или
две, когда и другие, наконец-то, попадут в род-
ную общагу. Где вечерами будут собираться за бу-
тылочкой хорошего коньяка и вновь вспоминать
прошедший сезон, и до хрипоты спорить о фауне,
горных породах и геологических границах, о зо-
лоте или руде, да, в общем-то, обо всём и ни о чём.
А пока, сидеть и ждать у моря погоды. Юлька
совсем затихла-запропала, её не видно и не слыш-
но. Не слышно уже давно звонкого колокольчи-
ка, Юлькиного смеха, погасли васильковые глаза,
затуманились печалью, наполнились тоской и
непроходимой грустью. И всё это негаданная лю-
бовь, пропади она пропадом, зачем, только зачем
её тропу пересёк след ветрогона, – бесшабашного
топографа Стаса. Перевернулась, опрокинулась
безоблачная беззаботная Юлькина жизнь. Затаи-
лась и притихла как мышь Юлька в палатке, но
регулярно к восьми утра появляется в командир-
ской палатке Ген Иваныча, когда включается ра-
диостанция на утренний сеанс связи, и палатка
заполняется шорохом эфира, потрескиванием
грозовых разрядов и далёкими голосами полеви-
ков экспедиции.
Вот и сегодня, Юлька, как тень проскользнула в
палатку. Еле слышно поздоровалась и молча при-
села, в дальнем углу, прислушиваясь, не услышит
ли голос любимого.
– Юлька, – не выдержал начальник, – Юлька,
улетай на базу с горняками, сегодня будет даже
два рейса, а там, глядишь, через недельку и мы
нарисуемся.
– Нет, – как-то потерянно и в то же время ка-
тегорично в который раз твердит Юлька, – я, как
все, улечу с вами.
– Юлька, а Юлька, – безнадежно пытается уго-
ворить её улететь Саня, – ну что даст тебе эта не-
деля, всё равно для тебя работы нет.
– Как это нет, а кто образцы маркировать, да
упаковывать будет, а пробы да ведомости запол-
нять?! Работа найдётся, – невозмутимо твердит
Юлька.
– Отстань, Сань, от человека, – вступается за
Юльку Антошка, – не хочет она лететь, пусть
пробами занимается.
Если бы мог знать рыжий Антошка, чем обер-
нётся его заступничество, сам бы силком зата-
щил, упрямую Юльку в вертолёт, связал бы, спе-
ленал по рукам и ногам и не спускал бы с неё глаз.
Но видно судьба распорядилась по иному.
– Ладно, как хочешь, – поставил точку началь-
ник. Работы, Юлька, тебе хватит, да и кухню тебе
поручим, если не возражаешь.
Днём, громыхая лопастями, разгоняя водяную
изморось, невдалеке от палаток приземлился
вертолёт, затем прилетел ещё раз. Улетели горня-
ки, увозя своё барахло, которого накопили на два
борта, улетела и повариха, острая на язык Натка.
Улетел отряд горняков, оставив после себя ква-
дратики пожухлой травы, где недавно стояли па-
латки.
В лагере воцарилось ещё большее запустение,
чем было. Антошка с Саней почти целыми днями
пропадают в камеральной палатке, вынося на ге-
ологические карты последние маршруты и точки
наблюдений. Начальник сиднем сидит в своей па-
латке, рисуя геологию участка, малюет хитрому-
дрые переплетения геологических границ, полей
известняков и гранитов. Наклонив голову и при-
щурив то один глаз, то второй, любуется на свои
шедевры, а потом рвёт их в клочки и начинает всё
по-новому. Что-то не принимает у него душа, нет,
как он говорит, изюминки, всё серо и пресно. И
так уже который день. Нет окончательного вари-
анта геологии участка, так, схема какая-то, жалу-
ется Юльке Ген Иваныч.
Но всему приходит конец. Потянул с Арктики
ветерок – разметал, разметелил по небу остат-
ки серых промозглых туч. Вечером небо прояс-
нилось и засверкало голубым холодом далёких
звёзд и первыми сполохами северного сияния,
пока ещё робкого и неяркого, но предвещающего
скорые холода и буйные метели.
В этот вечер костерок собрал всех обитателей
лагеря. Грустно и негромко звенела гитара в уве-
ренных руках Шурика, Ген Иваныч упорно дымил
сигаретой, размышляя о чём-то своём. Антошка,
обжигаясь, прихлёбывал чай, хрустя сухариками.
Отрешённо, чуть в сторонке, на сухой валежине
устроилась Юлька.
Костёр, еле чадивший в непогодливые дни, как
бы набрался сил и с яростью швырял охапки
дыма и искр в тёмное приполярное небо. Космы
жаркого огня, обжигающе мотались со стороны
в сторону, увлекаемые ветром то с верховьев Ты-
котловы, то со стороны гор, а то и вовсе с низо-
вьев реки.
– Да, хм... – бросив окурок в костёр, что-то изо-
бразил Ген Иваныч, – да, погода, вроде, налажи-
вается, а у нас ещё ни черта не готово.
– Как это не готово, – возмутился Саня, чуть не
подавившись сухарём, – всё готово, правда же,
Юлька?
– Может быть, – отрешённо шепчет Юлька,
уставившись на багровые всполохи костра, – я
уже всё приготовила к отправке.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
– Вот, Шурик, видишь, у неё уже всё подготов-
лено, а у вас с Антошкой ни черта, даже маршрут
не пройден. Так вот, когда пойдёте, не забудьте на
двадцатом профиле ещё раз просмотреть контакт
эффузивов и известняков, это очень важно. Кар-
та не клеится, что-то не так, а что, не пойму.
– Не забудем, Ген Иваныч, эту зону проверим
ещё раз, – перестав перебирать струны, придви-
нувшись поближе к огню, включился в беседу
Антошка.
– Ночью холодрыга будет, как пить дать. Сейчас
и то уже холодновато. Скорей бы домой, в тёплую
постельку и к телевизору, вот благодать-то… А
иначе озвереть тут, в этой глухомани, можно. Ра-
дио полгода не слышали, чё где творится – пол-
ный мрак.
– Узнаешь скоро. На днях в посёлке будем, не
ной, – утешает Антошку Саня, – будет тебе и те-
лек, и кофе с чаем, и даже, может, с коньяком. А
пока пойдём спать, поздновато уже. Юлька вон
ускользнула в свою палатку, – с тоской в голо-
се прошелестел Саня, – и Ген Иваныч втихушку
смылся.
– Так ты иди, хоть печурку подтопишь, а я поси-
жу немного у огня, надоела эта сырость и тоска, а
сегодня такой вечер.
– Какой к чёрту вечер, уже час ночи.
– Ладно, иди-иди, не нуди, вон, слышишь, Ген
Иваныч уже храпит, только палатка раздувается.
Начальник и впрямь обладал такой удивитель-
ной способностью: едва добравшись до спальни-
ка и прикрыв глаза, мгновенно засыпал. Он не
храпел, нет, он рычал, как сто тигров вместе взя-
тых, или трубил как слон, загнанный в ловушку
– это что-то невообразимое. Спать с ним в одной
палатке – это чистое безумие. Видно, поэтому, Ген
Иваныч до сих пор и одинок, а какая женщина
может вытерпеть такой ужас по ночам?
– Ну, как хочешь, а я спать.
Долго ещё звучали у костра из темноты пере-
боры гитары, грустил Антошка, грустила гитара.
Но догорел костёр, и стихли переборы. Тишина
заполонила тайгу, накрыла палаточный лагерь и,
даже Иваныч утих, не слышно его могучего хра-
па. Лишь Тыкотлова без устали журчит где-то на
дальнем перекате, но и она скоро успокоится под
толщей льда и наметённых сугробов. Зима где-то
рядом. Всё чаще и явственнее ощущается её ды-
хание.
Вот и утро, серебром инея укрыло всю землю и
посеребрило тайгу. Ведёрко с водой покрыло роб-
кой корочкой льда.
Как обычно, первым из палатки выполз Ива-
ныч, забрякал чем-то у костра, видно разводит
огонь, чтоб подогреть завтрак. Юлька, как всегда,
по утрам просыпает всё на свете, просто она па-
тологическая засоня и рано просыпаться для неё
– чистая каторга. И как всегда, ждёт персональ-
ного приглашения к столу. А для Сани это был
лишний предлог перекинуться парой словечек с
Юлькой, услышать голос любимой, хоть она его
и не воспринимала всерьёз. После завтрака, как
обычно, все собрались в командирской палатке
выслушать заумные наставления начальства, за-
одно узнать последние новости прямиком из ди-
намика радиостанции. Юлька здесь же, на своём
месте, как призрак, на уголке раскладушки, мол-
чаливая Юлька. Не отрывая глаз, следит за мер-
цающими огоньками работающей радиостанции,
вслушивается в шорохи эфира.
Севастьянов доложил о завершении горных ра-
бот и заказал вертолёт для возвращения отряда
на базу, поскольку работы завершены, а впереди
долгая суровая и тягучая зима, а себе с ребятами
выпросил отсрочку на три дня: остался один не-
пройденный маршрут. Впереди время камералки
и сонного блаженства, долгих перекуров и кори-
дорной болтовни. Большинство отрядов и пар-
тий экспедиции, выполнив свои объёмы работ,
уже давно дома, лишь геологи да топографы с ге-
офизиками ещё в тайге.
Смолкли последние голоса на частоте станции,
и совсем неожиданно для всех среди шорохов и
разрядов еле слышно раздался голос далёкого
Стаса:
– Юлька, я иду к тебе, – всего пять слов, пять
слов, понятных, пожалуй, одной только Юльке.
Никто не обратил внимания на брошенную
фразу в эфире, никто, кроме Юльки.
После связи Антошка с Шуриком, прихватив
рюкзаки и геологические молотки, унеслись по
магистрали в последний в этом сезоне маршрут,
а Ген Иваныч, как всегда, зарылся в свои записи,
карты и разрезы, всё как обычно.
Только для Юльки эти слова, брошенные в эфир,
перевернули всю душу. Второпях сбросив крос-
совки и натянув болотные сапоги, как на грех на
два размера больше, да к тому же оба сапога на
одну ногу, оба правые – такие уж вот ей доста-
лись на складе, когда получала спецодежду. Ну их
к чёрту, решила Юлька, как есть, так и ладно, сой-
дёт. Набросив штормовку и стараясь не шуметь,
по зарослям ельника спустилась к реке.
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Боязливо оглянувшись по сторонам, не ви-
дит ли кто её, метнулась по натоптанной троп-
ке вверх по Тыкотлове. По той самой тропке, по
которой весной Ген Иваныч с Никитой ходили к
аквариуму.
Осеннее солнце, выглянув из-за гор, не спешит
отогреть застывшую за ночь землю, как будто за-
цепилось за заснеженные вершины Урала, и нет
сил, подняться выше.
Первые лучики солнца робко освещают вер-
хушки елей и сосен. Не в силах они растопить и
превратить в мириады бриллиантовых искорок
окутавший землю иней.
Поскальзываясь и спотыкаясь на промёрзших
сучках и опавшей листве, Юлька летела, не раз-
бирая дороги, навстречу Стасу, навстречу своему
безалаберному и бесшабашному Стасу. В её ушах
всё ещё продолжал звучать, с чуть заметной хри-
потцой, его голос, вспоминались его вниматель-
ные серо-зелёные глаза, замечающие каждое её
движение, всё понимающие и всё прощающие.
Как не хватает всего этого ей сейчас. Душа Юльки
рвалась навстречу своей первой любви и не хо-
тела понимать, что её любовь, её Стас спешит ей
навстречу, и всего-то нужно немного подождать
в своей палатке, а не нестись, сломя голову, по
скользкой и ненадёжной таёжной тропке. Сердце
рвалось и трепетало: быстрее, быстрей... её сер-
дечко не слышало голоса разума.
Не замечая ничего, Юлька вылетела на поляну
перед аквариумом и ошарашено уставилась на
открывшуюся красоту бездны. На глубине, в яме,
всё так же кругами хороводила стая рыб, но их
сейчас было в два-три раза больше, чем в начале
лета.
Таймень, скатываясь с верховьев, скапливался в
большой и глубокой яме, где для него был корм
и достаточно места для отдыха. Отдохнув и на-
бравшись сил, с первыми заморозками он уходил
ниже, аж в Обь, где и проводил суровую заполяр-
ную зиму, чтобы по весне, с первым теплом, при-
несённым южными ветрами, тронуться в обрат-
ный путь, к местам нереста, под толщами льдов,
даже не тронутых первыми проталинами.
Таймень, отдохнувший и набравшийся сил, бу-
дет идти напролом к местам обетованным, что-
бы выметать икру и дать жизнь сотням таким же
красивым и сильным рыбинам.
Засмотревшись на необычайное скопление крас-
нопёрых тайменей, ступила неосторожно на са-
мый краешек обрыва. Нога непроизвольно сколь-
знула по заиндевевшему от инея камню, и камень,
зараза, валун, не устоял, не выдержал, сдвинулся
со своего места, которое было определено ему
сотнями лет, накренился и ухнул, вниз увлекая
за собой и Юльку. Та только и успела, в отчаянии
взмахнув руками, как птица крыльями, вскрик-
нуть:
– Стас, милый, помоги!!! Мама, мамочка, милая,
спаси!!!
Тело Юльки, нежно покачивая и кружа, Тыкот-
лова бережно вынесла на конец косы, к проти-
воположному берегу, и отступила, оставив её ле-
жать на белоснежном влажном песке, в отблесках
разгорающегося дня.
Васильковые глаза Юльки безмятежно смотре-
ли в небо, холодное, бездонное и голубое, беско-
нечно голубое небо. Она не поняла, не смогла до
конца осознать, что произошло. На лице ни грам-
ма испуга, только удивление и навсегда застыв-
шая такая милая улыбка.
Такой и нашёл её, спешащий с верховьев к сто-
янке геологов, Стас. Прошлёпав в болотниках по
плотному песку к Юльке и поняв, что произошло,
вмиг с потемневшими глазами, бережно поднял
на руки свою недотрогу. Так, на руках, не выбирая
дороги и брода, через кустарники, по пояс в воде
на переправах, пришёл в лагерь.
Почувствовав что-то неладное, или просто ус-
лышав чьи-то шаги, из палатки вышел Геннадий
Иванович.
– Что это, Стас? Что случилось? Что с ней? – бо-
ясь осознать, со стоном выдохнул начальник.
– Не знаю, Гена, ничего не знаю, только она зна-
ет, но уже никому и ничего не расскажет.
– Вот беда, несчастье к нам пришло, откуда и не
ждали, – запричитал Ген Иваныч, – господи, кто
бы мог знать, кто мог подумать? Почему не насто-
ял вчера и не отправил её с вертолётом, была бы
жива.
– Прекрати, Гена, ей уже ничем не поможешь, не
терзай себя. Ничего не вернёшь и ничего не из-
менишь. Лучше иди и выйди на связь, сообщить
нужно и вертолёт на завтра надо заказать, роди-
телям телеграмму срочную отправить необходи-
мо.
А вечером выпал снег, пушистый и мягкий, нео-
бычайно белый, как новогодний. Медленно усти-
лал белым пухом землю, кедры и ели, создавая
фантастические картины.
Как будто и небо прощалось с Юлькой, напо-
следок одаривая её красотой, красотой вечности,
куда устремилась Юлькина девчоночья душа.
Ночью так никто и не прилёг, всю ночь горел
– полыхал костёр, плакало белыми хлопьями сне-
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
жинок небо. Слов не было, тишина и безмолвие
окутали стоянку. Притихшие Антошка с Шури-
ком и в момент потемневшие, с ввалившимися
глазами, Стас и Ген Иваныч нещадно чадили та-
баком и глотали крепкий, как чифир, чай.
Ближе к обеду прилетел вертолёт, недолго по-
кружив вокруг стоянки, осторожно притулился
невдалеке от палаток. Застопорив винты, на ми-
нуту затих, как бы прислушиваясь к наступившей
тишине, затем в открывшейся двери появился
наш главный геолог, следом спустился инженер
по ТБ, потом какой-то милиционер и ещё непо-
нятно кто. Прилетевший следователь, дотошно
опросив всех, понял, что для всех это – трагедия,
и никто даже и предложить не мог, что такое слу-
чится. Трагедия, полная неожиданности и горя,
потеря товарища, яркой, необычайно красивой,
Юльки.
Юльку увезли этим же вертолётом в том самом
мешке, в котором она и проспала всё то лето.
Поникший и притихший Астахов, ссутулясь,
вслед за всеми забрался в вертолёт, и, не проща-
ясь ни с кем, улетел в Саранпауль.
В тот же день вечером, последним рейсом АН- 2,
прилетели Юлькины родители. Отец, белый, как
лунь, не по годам стройный и моложавый, про-
фессор московского горного института, не торо-
пясь, бережно под руку вёл по взлётному полю
свою Настеньку – Юлькину маму. Каждый шаг
которой давался с превеликим трудом. Она не
могла поверить, разум не хотел ни понять, ни со-
гласиться, что единственная дочь, всё то, чем они
жили, что растили и лелеяли, покинула их. Геор-
гий Андреевич, стараясь не выказать своей сла-
бости и хоть как-то приободрить супругу, что-то
нашёптывая в самое ухо, подвёл её к ожидавшей
их машине, помог подняться, затем сел и сам.
Бесконечно долго тянулась осенняя тёмная
ночь, а на утренний рейс были заказаны билеты.
Среди улетающих первым рейсом был и Стас. Не
смог простить себе Стас, что потерял Юльку. Как
он мог опоздать? Как он мог позволить себе бро-
сить в эфир эти роковые слова.
Не вернулся он больше и в экспедицию. Спустя
месяц по телеграмме кадровичка выслала ему до-
кументы куда-то в Восточные Саяны. Там, где-то
в горах Сихотэ-Алиня, и потерялся его след.
Ушёл из партии и Шурик, слишком болезнен-
ны для него были напоминания о живой Юльке,
несбывшихся мечтах и безответной любви. Ген-
надий Иванович перевёлся в геологический от-
дел: партия перестала существовать.
...И было и другое лето, и летели года, а скала
осталась в памяти у всех, как Юлькина скала.
хающих лужицах, зазолотилось на едва появив-
шихся листочках берёз, иголках елей и сосенок,
убаюкивало притихшую речку – Тыкотлову; на
плёсах то тут, то там расходились по воде круги
– хариус во всю плескался, играл и кормился в
заходящих лучах солнца.
Вездеход «ГАЗ-71» притормозил на большой и
чистой травянистой косе среди редких сосен, на
берегу реки.
Невдалеке темнел кедрач, сливаясь тёмной зеле-
нью с заоблачной синевой седых гор Урала.
Взревев напоследок всеми своими поршнями,
устало вздохнув, газон утих окончательно. Глу-
харь, топтавшийся невдалеке, в сизом голубич-
нике, взмахнув крыльями, с треском ломающих-
ся веток скрылся в прибрежном соснячке.
Сорока что-то возмущённо прострекотала, не-
довольно покачала хвостом и боком-боком по
ветке листвянки маханула на противоположный
берег Тыкотловы. Лишь хариус, не обращая вни-
мания на появление людей, всё также непуганно
играл у самого берега, на лету подхватывая зазе-
вавшуюся мошку.
«Ну, здравствуй Тыкотлова!» Выбравшийся из
кабины вездехода коренастый и ещё не заросший
густой бородой в штормовке и болотных сапогах
мужчина, не спеша по галечнику, подошёл к воде,
и также не спеша, набрав полные пригоршни
воды, ополоснул лицо.
«Сколько лет? – семь, нет, пожалуй, восемь
уже прошло с тех пор, как наша поисковая пар-
тия безуспешно проводила поиски медных руд
в верховьях Тыкотловы. Сколько надежд и науч-
ных гипотез рассыпалось в прах, а, кажется, вот
она – большая руда, вот она – медь; но не тут-то
было, не открылся Урал геологам, поманил ис-
корками вкрапленников меди, зеленью разукра-
сил скальные обнажения, помотал геологические
отряды по ущельям и неприступным вершинам.
В августовские ночи задувал ледяными ветрами с
шальными снегопадами, а потом изводил жарой
и палящим солнцем. Было, всё было. Сколько лет,
сколько зим пролетело с тех пор? И вот, я снова
здесь – ну, здравствуй, Тыкотлова».
Севастьянова отвлёк от грустных воспомина-
ний Никита – бесшабашный водитель газона,
прошлёпав кирзачами сорок пятого размера по
шуршащему галечнику, вырос рядом.
– Ген Иваныч, а рыбы сколько! И всё хариус, вот
половить бы да ушицу заварганить.
– Это что ещё, Никита, пойдём, я кое-что пока-
жу, да и погуляешь чуть-чуть, а то, поди, засидел-
ся за рычагами. Погоди минуту, только ребятам
скажу, чтоб разгружали машину да и ужин гото-
вили. Поужинаешь, да если ночевать не захочешь,
возвращайся на базу.
– Не, ночевать я не буду, ночью так здорово за-
ворачивать виражи по тайге…
– Знаю, знаю, поэтому и не настаиваю, ладно,
пошли.
Едва заметная тропинка повела их по прижи-
мам и густым ельникам вверх по реке, и только,
когда дорогу преградили известняковые розова-
тые скалы, обмываемые рекой, где вода вскипала
и бурлила водоворотами, тропинка, огибая ска-
лы, запетляла по мелколесью, уводя в глубь тайги.
– Ген Иваныч, это куда мы идём, топаем и топа-
ем?
– Погоди чуток, уже почти пришли, осталось
немного.
Тропинка, попетляв по соснячку, выпорхнула
на чистовину. Узенькая полянка, заросшая голу-
бичником и укутанная как дымком ягелем, при-
крытая мелким сосняком, впереди заканчивалась
обрывом. Подойдя к обрыву, Никита только ах-
нул, на большее не было слов.
Внизу, в окружении известковых скал, пере-
ливаясь всеми цветами радуги, сверкала голу-
бая чаша прозрачной чистейшей воды – омут не
омут, яма не яма и не озеро.
Река промыла в мягких известняках, как бы
карман и отступилась, вильнув в сторону, оста-
вив в покое непокорённые скалы, вильнула в ни-
зину, размыв галечники и глины.
А в глубине чаши ходили кругами хороводи-
лись таймени – красавцы. Во главе стаи не спеша
двигался вожак – рыбина килограмм на тридцать,
за ним шли таймени размером поменьше, но всё
равно по весу килограмм по двадцать, а основной
косяк из молоди, по пять и шесть килограмм за-
вершали процессию. Не смея приблизиться к во-
жаку и его свите.
– Всё как прежде, Никита, как в тот раз.
– А что было в тот раз, Ген Иваныч?
– В прошлый раз, Никита? а… в прошлый раз,
когда работали в этих краях, мы приходили сюда
Трагедия
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
полюбоваться на эту красоту и назвали это место
аквариумом. И поклялись не выдавать эту тайну
никому. Видно так никто и не знает про это чудо,
а иначе разбомбили бы эту яму: иные люди хуже
хищников. Вот и ты полюбовался на красоту, да
сохрани в тайне место аквариума.
– Что ты, что говоришь-то такое, Ген Иваныч,
да я ни одной душе, хошь, поклянусь?
– Ни к чему это, Никита, ты в своей душе сохра-
ни, а не на языке. Да и пойдём, пора, заждались
нас уже.
Обратная дорога не заняла много времени,
тропинка, пропетляв, привела геолога и водителя
к поляне, вездеходу и ребятам.
А в это время на берегу разгрузка шла своим
чередом…
– Ну что ты, Сашка, там роешься? Давай пода-
вай всё подряд, всё наше – ничего там чужого нет.
Из вездехода посыпалось на землю: палатки,
спальники, рюкзаки и остальной немудрёный
скарб геологов-поисковиков.
– Эй, эй, ты там потише, чумовой, – взвыл лох-
матый и рыжий, как морковка, длинный Антош-
ка, на лету подхватывая и не поспевая за летящи-
ми из кузова вещами.
А чуть в сторонке, под тонкой берёзкой, под-
боченясь, с улыбкой глядя на «побоище», стоит
наша Юлька – техник-геолог.
«Не барское это дело – заниматься разгрузкой, –
размышляет она, тем более единственная дама на
тыщу километров вокруг, длинноногая и заман-
чивая, как тополёк, Юлька. – Начальник партии –
для нас, простых смертных, Геннадий Иванович,
с водителем Никитой пошли пройтись по берегу
речушки Тыкотловы посмотреть, что к чему.
После разгрузки вездеход уйдёт на базу в Са-
ранпауль, и Никите интересно посмотреть на
реку, да и вообще побродить по берегу, отдох-
нуть».
Суета вокруг вездехода утихла, Антошка пой-
мал последний туго набитый чей-то увесистый
рюкзак, и из-под навеса показалась лысая кру-
глая голова Сашки.
– Всё, Антон, в кузове пусто, одни запчасти
остались, Никиты железяки.
– Выпрыгивай, перекурим немного, да лагерь
ставить будем.
Саню дважды просить не нужно, и он, как уж,
выскользнул из-под брезента вездехода на траву.
Блаженно растянулся на сочной весенней зелени,
подсунув под голову чей-то спальный мешок, щу-
рясь от дыма сигареты, задумчиво изрёк:
– Красотища-то, какая, Антон! Горы ещё в снегу,
а небо голубое-голубое, ну прямо как Юлькины
глаза.
– Да ты в Юлькиных глазах утонешь и не вы-
плывешь, пропадёшь.
– Где наша не пропадала, Антошка, прорвёмся.
Давай-ка я пойду, водички тыкотловской прине-
су, а ты газовую плиту сооруди, хоть чай вскипя-
тим, да вон и Геннадий Иванович с Никитой на
подходе.
Из-за поворота показался Никита. За ним не
спеша по галечнику топает Геннадий Иванович, о
чём-то спорят, размахивая руками.
Мгновенно проснулась Юлька – кошка голубо-
глазая, откуда только взялась эта прыть у вечно
вальяжной Юльки? Оставив тень берёзки, при-
неслась к газону, забрякала ложками, кружками,
заторопила:
– Где плита, а сахар где?
Всё закружилось вокруг Юльки, мигом нашлась
и газовая плита, и воды полный чайник очутился
на разожжённой плите. А Юлька уже снорови-
сто накрывает импровизированный стол – кусок
брезента, расстеленный прямо на траве.
Антошка ловко распечатывает банки с тушён-
кой, рыбными консервами, а Саня, больше рас-
крыв рот, не сводит глаз с Юльки, чем помогает
по хозяйству. И вообще, кажется, у Сани замкну-
ло от близкой и недоступной, загадочной Юльки.
Никита, потрясённый «аквариумом» и непуган-
ностью природы, расположился слева от Ген Ива-
ныча. Дальнейшая перспектива разбивки лагеря
его мало интересовала. Палатка ему не нужна, у
него свой «дом на гусеницах». Впереди ночные
таёжные виражи по дороге на базу.
Длинный Антошка, подсел к костру и как-то
умело «упаковался», его смешная поза наводи-
ла на мысль о том, что в данный момент ноги не
имеют никакого преимущества над длинными
руками, которыми он мог доставать еду без труда
с противоположного края стола.
Пожалуй, только Юлька, прикрывшись маской
заботливой хозяйки, медлила с приземлением. А
вслед за ней и Саня, метивший на место рядом.
– Юль, ну что ты там застопорилась? Давай бы-
стрей к нам! – громко окликнул Ген Иваныч.
– Иду, иду! – плеснув в кружку кипятка, Юлька,
как корабль, проплыла с ней мимо Сани и уселась
между Ген Иванычем и Антошкой, чувствуя себя
в полной безопасности. Потерявший координа-
цию Сашка попытался пристроиться рядом, но
Антон не торопился сдвинуться с места. У него
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
своя тактика. Саня, недовольный, перекочевал на
пустое место между Никитой и Антоном. Трапеза
началась…
Воздух рассекали Антошкины руки, не торо-
пливо и чётко, как башенные краны, неся пищу
в рот. Ген Иваныч с Никитой перекидывались
фразами, обсуждая опасные переправы рек, ко-
торые ему придётся преодолевать в одиночку. Но
начальник в нём уверен. Никита – толковый во-
дитель.
Юлька, похоже, представляла себя на ужине в
столичном ресторане. Движения неторопливы и
завораживающие. Хлеб отламывает маленькими
кусочками, колбаску пережевывает тщательно…
От этого всего у Сани то ложка из рук выпадет, то
кусок хлеба в горле застрянет.
– Саня, ты медосмотр перед отправкой прохо-
дил? – не выдержал Антон.
– Про-хо-дил, а что?
– А то, что ты, мне кажется, ослеп! Второй раз в
мою кружку с чаем вилкой лезешь. Или ты дума-
ешь, что там рыба завелась?
Юлька прыснула смехом, а Ген Иваныч предпо-
ложил, что Саня её там просто ополаскивает.
– Ну что, перекусили?! Пора за дело, уже темне-
ет, да и Никиту отправить нужно. Как управимся
– продолжим.
Сашка, как будто его из силков выпустили, под-
скочил и устремился к куче пожитков. За ним
поплёлся Антошка, на ходу дожёвывая какой-то
харч.
– Юль, ну как тебе местность? Ты место для сво-
их хором присмотрела? – Подмигивая, спросил
Ген Иваныч. – Давай команду ребятам, а я Ники-
ту провожу.
Юлька долго не выбирала: «Вот здесь, у этой
берёзки». Без всякого расчёта, интуитивно и без
промаха она определила самое подходящее ме-
сто, с которого одинаково великолепно в любое
время суток раскрывались пейзажи Урала.
Никита уселся за рычаги газона, помахал рукой,
газанул, выпуская из выхлопной трубы клубы
синего дыма… Ген Иваныч, напоследок, ещё раз
взмахнул рукой, указывая на какой-то далёкий
ориентир, и Никита скрылся в темнеющей тайге.
– Завтра к утру он должен быть на базе. Если всё
будет хорошо, то выйдет на связь, будем ждать.
– Ну, что у вас тут? Молодцы. Юлька, заселяйся,
царские хоромы готовы!
Вытаскивая из кучи вещей свой новенький
рюкзак, Юлька светилась радостью. Начался но-
вый полевой сезон и уже сейчас он наполнял её
новизной впечатлений. Что там впереди?.. Пусть,
что будет… Главное начало, оно, кажется, выхо-
дит хорошим. Ребята добрые, во всём стараются
помочь, ну а Ген Иваныч, даже слов нет, он боль-
шой авторитет и не только в области геологии.
– Ну вот, Юль, твоя перина с гардеробом! При-
нимай!
– Спасибо, ребята, бросайте, сейчас разберусь!
– Если нужно что – кликай, – выходя из палат-
ки, напомнил о себе Саня.
– Да, да, не стесняйся, – отозвался Антон.
– Спасибо, – кивнула головой Юлька и при-
нялась тормошить рюкзак. Где-то здесь, в толще
вещей, должен быть фотоаппарат. Который она
получила в подарок от папы с мамой перед отъ-
ездом из Москвы. Хорошенький, новенький –
«Practik» называется.
«Теперь он будет со мной везде, ничего от меня
не ускользнёт, – проверяя готовность техники,
мыслила Юлька. – За целый сезон, вероятно, набе-
рётся масса интересных кадров… Одна природа
чего стоит... Можно будет организовать домаш-
нюю мини-выставку. Наверное, будет здорово!»
Рядом с Юлькиной палаткой ребята поставили
командирскую и принялись за возведение следу-
ющей. Ген Иваныч, подкладывая дрова в костёр,
поддерживал хорошее освещение лагеря в тот
промежуток времени, когда солнышко спрята-
лось за горы. Сейчас на Полярном Урале начина-
ются «белые» ночи, и солнце, ненадолго исчезнув
из поля зрения, снова начинает проскальзывать
меж вершин, посылая розовые мягкие лучи.
Юлька выглянула из палатки. Пожалуй, самый
подходящий момент опробовать фотик. Черты
лагеря обрисовались, а мужчины, продолжая сла-
жено работать, выглядели особенно мужествен-
но.
Выбрав момент, Юлька нажала на кнопку, блес-
нула вспышка, привлекая внимание героев объ-
ектива.
– Ой, ну Юль, ты бы хоть предупредила, – елозя
руками по бритой голове, запричитал Саня. – Я
бы причесался, что ли!
– Ага, у нас появился собственный фотокор! –
Радостно воскликнул Ген Иваныч! – Это хорошо!
Здешние места откроют тебе сказочные картины,
если, конечно, работа не вымотает до изнеможе-
ния, когда глаза видят только сапоги впереди иду-
щего. Завтра я вам кое-что покажу, ну а сегодня…
ой, что у нас там осталось? Пожалуй, пустяки –
занести в палатки спальники и ящик с картами.
Всё остальное накроем до утра...
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
– Юля, покарауль костёр, а я ребятам помогу –
попросил Ген Иваныч.
– Ладно, – охотно согласилась девушка.
Мужчины снова засновали взад-вперёд, распре-
деляя вещи по местам: ящик с картами – в коман-
дирскую палатку, туда же – хрупкий геологиче-
ский инструмент. Потом, каждый на своё место,
рюкзаки и спальные мешки. Остальное накрыли
брезентом.
К костру подсел Антошка с гитарой. Движе-
ния его длинных пальцев, скользящих по ладам
и перебиравших струны, рождали дивные звуки.
Звуки – говорящие в унисон с природой, не пу-
гавшие её и не тормошившие. Казалось, они про-
сачиваются из Антошкиной души.
«Боже мой, какой же он романтик…» – подума-
ла про себя Юлька.
Потом подошли Ген Иваныч и Саня. Стараясь
не нарушить сложившееся энергетическое рав-
новесие между тайгой, рекой, воздухом и Ан-
тошкой, не торопливо устроились возле костра.
Солнце хоть и ползло по небосклону, цепляясь
диском за вершины гор, не источало никакой те-
плоты. А древний Урал сохранял свои традиции
и был суров к дотошным геологам, прибывшим
сюда, чтобы приблизиться к его тайнам. Холод-
ный воздух медленно окутывал низовья долины
Тыкотловы.
Антошка, исполнив «прелюдию», умолк.
– Ребята мои, – тихо заговорил Ген Иваныч, –
давайте отметим сегодняшнюю ночь. Нашу пер-
вую полевую ночь этого сезона. Для этого случая
я прихватил бутылочку хорошего вина. Надеюсь,
что оно всем понравится. Как, не возражаете?
– Нет, Ген Иваныч, не возражаем, – почти хором
ответили ребята.
– А ты, Юлия?
– И я, Геннадий Иванович, тоже не против.
– Сань, ты человек хозяйственный, у тебя, поди,
и штопор найдётся?
– А как же, – Саня деловито пощупал карманы
и достал из одного из них шикарный походный
набор. Там было всё: и ложка, и вилка, и нож, и
штопор, и ещё какие-то приспособления.
– Вот это да! – обомлел Антошка.
– Сань, ты где такую штуку раздобыл? – про-
должил восторгаться Антон.
– Да, хорошая вещь, – поддержал Антона, Ген
Иваныч.
– Эх, Антошка, Антошка… Я ведь потомствен-
ный геолог! – Гордо заявил Саня. – С этим ножом
ещё мой дед в поля выезжал. А когда я закончил
институт, он мне его и подарил. Так что, Антош-
ка, это семейная реликвия получается.
– Ну, давай Санёк – хранитель реликвий – от-
крывай, – подал бутылку Ген Иваныч.
Саня, переполненный чувством ответственно-
сти, начал вгонять спираль штопора в пробку.
Одним плавным движением он вытянул её из
горлышка, и оттуда, благодаря диффузии, рас-
пространился аромат, переливавшийся разноо-
бразными оттенками: тёплого солнечного дня в
горах Кавказа, ветра, вобравшего в себя чистей-
ший запах трав высокогорных долин, виноград-
ного сока, струящегося из-под могучего пресса.
И всё это смешалось с прохладой тайги, запа-
хом кедровой хвои, молодых липких берёзовых
листьев и сыростью реки.
Саня почётно передал бутылку Ген Иванычу, и
тот разлил вино по кружкам.
– Что ж, коллеги, поднимем наши «бокалы» за
открытие полевого сезона, за щедрость тайги, за
снисходительность гор, за погожие деньки и за
удачу, – провозгласил начальник.
– И за тех, кто в поле, – поддержала, Юлька.
Пили вино, пели песни – грустные и задорные,
полевые и туристические. Незаметно пролетел
вечер, перейдя в глубокую ночь.
Ах, эти белые ночи, как лёгкая тень легла на
горы: вот она была и нет, какое-то мгновение, и
всё зазолотилось утром зарождающегося нового
дня. Яркое весеннее солнце, на миг зависнув над
горами, взметнулось к зениту, раздвигая лёгкие
прозрачные облака, наполняя тайгу запахами
разнотравья, прелой прошлогодней хвоей. Ото-
гревшись над травами и кустами, взмыли тучи
звенящих комаров, мошки и всякой кусающей
нечисти, которая в маршруте слепит глаза и упор-
но норовит забраться за шиворот или укусить за
ухо, не спасает в таких случаях ни «ДЭТА», ни ка-
кое другое «снадобье». Ручьём стекает пот, колом
встают пропотевшие насквозь энцефалитки и,
как магнитом, притягивают мошкару.
Но пока наши герои спят, мирно посапывая в
своих спальных мешках, изредка во сне отмахи-
ваясь от обнаглевших комаришек. Не будит их ни
разгорающийся погожий день, ни тёплый вете-
рок, ласково струящийся по притихшей реке.
Эх, молодость, молодость, ночь пролетела как
один миг, под звон гитары, песни и потрескива-
ние махонького костерка, исправно дымящего и
швыряющего охапки искр по сторонам.
Не спится только начальнику, да практически
и не удалось Геннадию Ивановичу вздремнуть,
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
всё же так много нахлынуло воспоминаний. Во-
рочался, ворочался в спальнике и так и сяк. Но-
ровил заставить себя уснуть, но напрасно, сон
так и не пришёл. Валяйся, не валяйся, а встать
пришлось. Достал удочки, разные снасти – и на
ближнюю, по старой памяти, знакомую яму, где
всегда держался хариус. Рыба по утренней зорь-
ке брала отменно, и вскоре в садке булькалось с
десяток крупных рыбин, пожалуй, и довольно, то
ли на обед, то ли на завтрак, но жарёхи хватит на
всех. Жадность в тайге не в почёте, бери столько,
сколько необходимо, и главный закон – не загуби:
живёшь ты, дай жить и другим.
Над табором неспешно задымил костерок; на
таганке мирно соседствуют закопчённый чайник
и котелок, в котором булькает, доваривается на-
варистая уха из только что выловленной рыбы.
Ген Иваныч, опустив голову на колени, кажется,
задремал, но нет, в руке дымится сигарета. Из-
редка он, затягиваясь, выпускает дым в костёр,
который, смешиваясь с дымком сосновых дрови-
шек, поднимаясь, исчезает в высокой сини разго-
рающегося дня.
То ли от яркого солнца, то ли от бряканья у ко-
стра, проснулся и выполз из палатки Антошка,
сонно потирая глаза, с полотенцем на плечах, по-
качиваясь, побрёл к реке.
– Доброе утро, Ген Иваныч, – споткнувшись у
костра, пробормотал Антошка.
– Какое утро, Антон! Уже полдень, иди, спо-
лоснись, да составь компанию, ушицу похлебать.
Одному мне что-то не хочется, вдвоём всё же ве-
селее.
– Уха – это здорово, я сейчас, мигом, – просыпа-
ется Антошка, – ради ухи и поднять всех можно.
– Не спеши, пусть поспят немного, сегодня вы-
ходной. Работой займёмся завтра с утра.
Но Антошка уже не слышал начальника, пле-
скаясь в холодной воде, отфыркиваясь, прогоняя
остатки сна. Но будить никого и не пришлось, из
своей палатки показалась заспанная мордочка
Юльки.
– Ах, как чудно, просто красота, – прошептала
она, выскальзывая из палатки.
Сразу, как по команде, из своей палатки пока-
зался и Шурик.
– Всем привет! – Провозгласил Саня, направ-
ляясь к реке, – а как вкусно ухой пахнет! Кто это
умудрился наловить рыбки да и сварить уху? В
такую-то рань? Неужели это всё Юлька?
– Как бы не так, я готовить вовсе не умею, а
рыбу в жизни не чистила и не готовила.
Да, всё было именно так. Юлька росла в благо-
получной, обеспеченной семье. Единственный ре-
бёнок, голубоглазый ангелочек. Родители не чаяли
в ней души, росла, как цветок в оранжерее, окру-
жённая теплом и заботой. Отец, профессор, завка-
федрой Московского геологоразведочного инсти-
тута – Алфёров Георгий Андреевич. С компасом и
геологическим молотком в молодости протопал
все Саяны и Якутию.
Хлебнув полевой жизни и романтики в полной
мере, решил остепениться и заняться наукой,
накрапал кандидатскую, а вскоре и докторскую
диссертацию, утвердившись в заслуженных и по-
чётных, и т.д., и т.п. геологах-практиках с бога-
тым теоретическим багажом. В бескрайней и глу-
хой тайге Якутии на берегу Чары он и встретил
свою судьбу, любовь и жену Настеньку – студент-
ку-практикантку Иркутского геологического тех-
никума.
Голубоглазая, востроносенькая Настёна очаро-
вала всех геологов в полевой партии, все поголов-
но были в неё немножко влюблены, не исключая
и почтенного начальника Беркутова Алёхи, но
Настёна почему-то среди всех ухарей бородачей-
романтиков выделила неумеху стеснительного и
скромного Жоржика Алфёрова.
Правда, после практики Настенька наотрез от-
казалась от геологии и неожиданно для всех пе-
ревелась в медицинский, утверждая, что лечить
детей важнее, чем шастать с рюкзаком по горам.
Хотя впоследствии, уже став известным педиа-
тром, не только в столице, но и в стране, частень-
ко вспоминала буйную Чару, бородачей и первую
шальную любовь, которую хранила и лелеяла и по
сей день. Частенько во снах возвращалась в далё-
кую безмятежную юность, в комариный край, к
дымящим кострам и безумно честным, принци-
пиальным, добрейшим бородачам и любимому
Жоржику. Снилась тайга и горные реки, отвес-
ные скалы и караваны навьюченных лошадей.
Сны возвращали её в юность и молодость. Ча-
сто подзабытую в действительности, но бережно
хранимую где-то далеко в глубинах подсознания.
В яркие весенние дни в начале апреля и поя-
вилась на свет Юлька, беспокойный, беспомощ-
ный ребёнок, требующий постоянного внимания
и заботы. Такой она и осталась для родителей,
маленькой девочкой – всем смыслом их жизни.
В детстве она частенько болела, и перенесла все
мыслимые и немыслимые детские болезни. Бо-
лела тяжело и подолгу, видимо это и послужило
основной причиной отъезда с Севера.
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Семья Алфёровых перебралась из Якутии к
дальним родственникам в Подмосковье, где они
долго не задержались. Видный геолог был при-
глашён на кафедру горного института в Москву.
На кафедре и началась научная деятельность
молодого перспективного геолога, постепенно
пришли известность и определённый достаток
в семье. Юлька получала всё самое лучшее, что
можно было достать в то трудноватое время.
Незаметно пролетали года, подрастала и Юлька.
Хотя и была единственным ребёнком в семье, но
вовсе не была капризной и избалованной, прав-
да, Анастасия Олеговна не подпускала своё чадо
к кухне, успевая всё делать сама. И уборка в не-
малой квартире, и готовка вкусных, а порой и
изысканных блюд в праздничные дни полностью
лежали на плечах бойкой и не потерявшей своей
привлекательности Настёны – Анастасии. Поче-
му дочь пошла по стопам своего отца, осталось
для всех загадкой. То ли валявшиеся там и сям,
по всей квартире, красивые камушки привлекали
внимание ребёнка, то ли приезды долгожданного
папочки из очередной экспедиции, пропахшего
дымами костров, усталого и всегда обросшего
дремучей бородой. Или суматоха, возникающая
с приездом Георгия Андреевича, с обязательным
чаепитием и длинными рассказами отца о таёж-
ных приключениях оставили неизгладимый след
в душе ребёнка. А вот горы медицинской литера-
туры, блестящие хромированные медицинские
инструменты не привлекали Юльку.
Проявив недюжинное упрямство, отвоёвывая
своё право на выбор, после блестящего, с меда-
лью, окончания школы, подала документы в ге-
ологоразведочный, к папочке, на факультет гео-
логической съёмки. Определив будущее в своей
жизни.
У ребят всё было проще: школа, институт, ра-
бота. Одна школьная парта, один курс и тайга, с
палаткой на двоих, сблизили Антошку с Шури-
ком. С детства романтики и профессию выбра-
ли соответственно, ни о чём не жалея, с головой
окунулись в бродячую жизнь, полную лишений и
неустроенности.
Умытые и посвежевшие ребята устроились у
костра, дружно брякая ложками, причмокивая,
хлебали уху.
Геннадий Иванович, устроился чуть в сторонке
от костра, на валежине с кружкой чая и своими
мыслями. А мысли, если правду сказать, были не
радужные, полевой сезон начался с большой не-
разберихи. Первыми на участок работ, конечно
же, должны были залететь топографы, для раз-
бивки участка на магистрали и профиля, прору-
бить просеки, понаставить вешек, и только потом
должны были заехать геологи, горняки и геофи-
зики.
У топографов, как всегда, бардак: не укомплек-
тован людьми отряд и не готовы к вылету. На-
чальник топоотряда Стасик Астахов; неунываю-
щий Астахов только отмахивался руками:
– Ну, что вы, в самом деле, люди на подъезде,
непогода она и в Африке непогода. Дожди в Берё-
зово, туман. Вся авиация на приколе, вот только
просвет появится, все и прилетят.
Стас есть Стас, всё ему трын-трава, вот и при-
дётся ждать прилёта Астахова с ребятами. А пока
нужно обустраиваться, пройти несколько марш-
рутов, чтобы ребята в работу втягивались посте-
пенно, не с налёта и на ура. Лишь бы погода не
подвела, не подкачала. Несколько дней можно
и подождать. Всё же ещё начало лета, а впереди
жара и дождь, и осенняя слякоть, и стужа. Север-
ное лето коротко, как полёт мотылька, порхнуло
теплом, белыми ночами, звоном комаров и про-
ливными дождями. Не успел оглянуться, и нет
его. Много промелькнуло летних полевых сезо-
нов, пролетели безоглядно года, где она – юность,
то ли развеялась с дымами костров, то ли расте-
рялась по речным перекатам, или заблудилась в
таёжной глухомани?
И лишь память цепко хранит прошлое и не даёт
забыть и первый маршрут, и тучи осатаневшего
комарья и гнуса, не дающих покоя ни днём, ни
ночью. Первую любовь, первый поцелуй и ско-
ропалительный брак, распавшийся после двух
лет совместной жизни. Двух лет, наполненных
обидами, недомолвками и разочарованием, куда
только любовь подевалась? Осталась одна горечь.
«Хватит хандрить, не всё так уж и плохо, –
встрепенулся Севастьянов. – Ребята подобрались
вроде бы подходящие, и среди горняков баламу-
тов, кажется, нет. Проблем особых пока не ожи-
дается, ну а накладки, как с топографами, слу-
чаются частенько, всё же предполевая суматоха
и неразбериха – постоянный спутник сезонных
полевых работ, а прошлое останется прошлым,
только не надо повторять прежние ошибки, не
нужно ступать дважды на одни грабли».
С такими мыслями Ген Иваныч отодвинулся от
костра, докурив, зашвырнул окурок в костёр и
задумчиво, молча двинул в палатку.
– Ой, мальчики, что-то наш начальник загру-
стил и молчит, – выдохнула Юлька.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
– Всё уж ты больно, Юлька, замечаешь, поди,
попробуй, развесели его.
– Ты, Антошка, грубиян и просто хам. Вы все
мне нравитесь, и не говори мне ничего про Ген
Иваныча, он – хороший.
– Не обращай внимания, Юлька, Антон просто
не выспался, потому он и ехидный такой, что с
рыжих возьмёшь. Они все такие.
– Да, с рыжих что возьмёшь? А лысые чем луч-
ше? Только уши торчат, как локаторы.
– Какие уши? – поперхнувшись чаем, пробор-
мотал Шурик. – Уши как уши, и твои не лучше.
– Ну, что вы, ребята, хватит препираться, давай-
те лучше лагерь обустраивать, а то как-то у нас
неуютно.
– А чего его обустраивать, дорожки, что ли, пе-
сочком посыпать, – не остыл ещё Антошка, – па-
латки стоят, костёр имеется, река рядом, что ещё
нужно?
– Как это, чего, – вспыхнула Юлька, машиналь-
но поправляя свой непослушный локон у виска,
– а столовая? Ни стола путного, ни скамеек. Даже
навеса нет, а если дождь? И вообще, – махнула ру-
кой Юлька, – вы только и умеете, что спорить.
– Ну, что ты, что? Мы же вовсе и не скандалили,
так просто, да и Антошка всё время меня доста-
ёт с короткой стрижкой, не обращай внимания,
Юлька, это же всё в шутку.
– Да вам всё в шутку, а мне нервы мотаете.
– Всё правильно, Юленька, – неслышно подо-
шёл Ген Иваныч, – лагерь, конечно, приводить в
божеский вид и плёнку над кухней необходимо
натянуть: дожди пойдут, как в столовой кушать
будешь? Сегодня день выходной, так что отды-
хайте с пользой. Начнём работать, некогда будет
заниматься такими делами.
К вечеру лагерь преобразился, появились и
стол, и скамейки, сколоченные из невесть откуда
взявшихся досок, а над столом растянули широ-
ченный тент из плотного полиэтилена. Даже на
ближнем кедре – над верхушкой – гордо развевал-
ся флаг, только непонятной расцветки – то ли пи-
ратский, то ли какой другой.
Утром всех разбудил ни с чем не сравнимый гул
двигателей и хлопанье лопастей заходящего на
посадку вертолёта.
– Вот черти, проспали! – вылетая из палатки,
заголосил Ген Иваныч. – Антон! Шурик! Где вы,
чёрт подери? Да шевелитесь быстрее. Уже на по-
садку заходит.
– Да мы вот уже, Ген Иваныч, – рядом появи-
лись заспанные Саня с Антоном, – мы вот, а Юль-
ка дрыхнет.
– Пусть поспит, это не её забота.
Разгоняя утренний туман винтами, вертолёт
мягко присел на галечную речную косу. Из сдви-
нувшейся в сторону двери на гальку без разбора
полетели: рюкзаки, спальники, палатки, какие-то
мешки, а вслед, бережно держа приборы и штати-
вы в руках, из вертолёта повыпрыгивали борода-
тые бродяги – топографы.
Вновь взревели двигатели, и, облегчённо вздох-
нув, на секунду зависнув над землёй, вертолёт
взмыл птицей в синеву неба, взял курс на посёлок
и исчез из глаз.
Прилетели топографы во главе со Стасом и сле-
дом притащили дожди и непогоду.
Ближе к вечеру с гор наползли серые, хмурые
тучи. Ветер яростными порывами будоражил бе-
рега и песчаные косы Тыкотловы, сдувая и за-
кручивая в тугой жгут прошлогоднюю увядшую
листву, мелкий песок и пыль. Река из весёлой и
шумливой вмиг превратилась в мутный и гряз-
ный поток, взлохмаченный струями дождя и неу-
томимым напором ветра.
Палатки трепыхались, пытаясь взлететь, но
напрасно ярится ветер: края палаток мы забла-
говременно привалили камнями-булыганами, да
так плотно, что в палатке почти не ощущается и
дуновение ветерка.
В углу, на ящике возле рации, тускло мерцает
свечка, в печке, потрескивая, разгораются дрова.
Почти все обитатели таёжного лагеря собрались
в палатке начальника.
В такую погоду, несмотря на позднее время,
вместе как-то спокойнее и уютнее. В палатке на-
курено, хоть «топор вешай», как говорит Юлька.
Все расселись, кто где, как попало, только Юлька
присела у самого порога, где ей перепадает хоть
чуточку чистого прохладного воздуха.
Стас рассказывает последние новости из экс-
педиции. Кто куда залетел на работу, и где какой
расклад с продуктами, спецодеждой и объёмами
работ. – Хорошо, хоть у вас на Тыкотлове работён-
ки на всё лето и не нужно мотаться с площади на
площадь, – разглагольствует Стас, прихлёбывая
кофеёк, – пожалуй, одной переброской обойдём-
ся и всю площадь отработаем до осени.
– Ладно, Стас, хорошо, складно ты байки рас-
сказываешь, – не выдержал Ген Иваныч, – а ты
думаешь, что завтра-послезавтра подлетят гор-
няки, а им подавай намеченные шурфы и канавы,
а куда прикажешь их выносить, если на местно-
сти нет ни единого профиля? Да и вслед горня-
кам прилетят геофизики, а им тем более нужны
профиля и магистрали. Что ты на это скажешь?
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
– А что говорить, Гена, за нами дело не станет.
К началу горных работ пару профилей будут тебе
готовы, я тебе обещаю, да вон у ребят спроси, вон
они тут сидят.
– Не сумлевайся, Ген Иваныч, всё будет в норме.
Не подведём, – загудели из угла топографы, – вот
только погода настроится, за нами дело не станет.
– Ладно, если так, мы-то маршрутить пока мо-
жем и без разбивки, но потом всё равно придётся
привязываться к вашей сетке профилей и маги-
стралей.
Долго ещё, до поздней ночи, шёл трёп в па-
латке, никому не хотелось уходить, вспоминали
прошедшие полевые сезоны, а их было много, и
много приключений. Молодёжь только рты от
удивления раскрывала, а Юлька, притихнув, как
мышка, ловила каждое словечко, она просто не
могла даже во сне увидеть то, о чём рассказывали
эти хмурые бородачи.
Стих ветер, угомонился хлёсткий проливной
дождь, и только тогда потянулись по своим па-
латкам уставшие топографы и геологи. Но ещё
далеко за полночь засиделись начальники – Стас
с Геннадием.
Намечали будущие профиля и магистрали,
пили кофе, до одурения пили чёрный, как дёготь
чай, спорили до хрипоты. Дымили сигареты.
Только под утро ушёл Стас в свою палатку. Он
даже и представить себе не мог, что рядом в па-
латке тоже не спит Юлька.
Не спится Юльке, всё звучит в ушах глухой чуть
хрипловатый голос Стаса. Вспоминается прон-
зительный взгляд его серых глаз, взгляд кото-
рый излишне часто на себе ловила Юлька. Мыс-
лями она часто возвращалась в своё недалёкое
прошлое. Были, конечно, у неё и мимолётные
интрижки в институте, так, ничего серьёзного.
Даже не оставили в душе никакой царапины, ни
следочка. Без сожаления расставалась со своими
воздыхателями – все они казались ей маменьки-
ными сынками и хлюпиками. А Стас – это совсем
другое. В нём ощущается какой-то стержень, что
ли, внутренняя сила и уверенность в себе. Хотя
он и «рисовался» перед геологами. Но всё равно
что-то есть в этом бородатом увальне.
Ранний ветерок, тёплый и прозрачный, уве-
ренно загнал остатки лохматых дождевых туч за
горы и утих, успокоился, только туман, клубя-
щийся над водой, заполняя распадки и ущелья,
медленно струился с верховьев, напоминал о вче-
рашнем буйстве природы.
Утро разошлось, разгулялось, высветило все
тёмные закоулки тайги и седого Урала, забра-
лось под разлапистые великаны кедры, изгнало
сумрак из тёмных ущелий и распадков. Солнце,
поднявшееся над бескрайней пармой, щедро ода-
ривало светом и теплом всё живое, о вчерашней
непогоде напоминали лишь редеющий туман да
влажный дух тайги.
В лагере – тишина, почти все отсыпаются, до
поздней ночи засиделись ребята, было, что по-
слушать, и было, что рассказать. Только топогра-
фы без шума, не спеша готовятся к своему перво-
му выходу в поле, тихонько про себя матерясь и
проклиная начальника, неуёмного Стаса, подняв-
шего работяг в такую рань.
– Ну что вы ворчите, успеете отоспаться, всё
ещё впереди. Обещали же, сами говорили Сева-
стьянову, что всё будет на мази. К тому же у нас
три дня, всего три дня в запасе и ни грамма боль-
ше. Сегодня по рации передали, что борт будет
только завтра, а это значит, горняки прилетят
только завтра-послезавтра. В первый день рабо-
тать, ясно, никто не будет. Палатки, кухня и всё
прочее, а потом уж им вынь да положи объёмы
работ. Так что через три дня мы должны выдать
три профиля, полностью прорубленных и с раз-
бивкой.
Затушив костерок, Астахов, вслед за топографа-
ми, исчез в просыпающейся тайге. Не успели ещё
сомкнуться за Стасом кусты тальника, как из па-
латки показался Ген Иваныч, чертыхаясь за без-
рассудно проведённую ночь. Что, в самом деле,
больше времени не будет наболтаться со Стасом?
Просидели аж до утра. Стас-то молодой ещё, что
ему ночь без сна – ничего. Но что сделано, то сде-
лано, и, протирая заспанные глаза, с полотенцем
на шее, Севастьянов направился к реке. Немного
освежившись и сполоснув ледяной тыкотловской
водичкой слипающиеся глаза, занялся костерком,
благо он не затух окончательно. Немного бересты
и чуток сухих веточек на краснеющие угольки, на
не остывший ещё жар, и костёр, весело пострели-
вая в разные стороны искрами и швыряя клубы
дыма, дружно занялся.
Как ни странно, первой появилась Юлька, по
ней и не видно, что всю ночь она провела, не смы-
кая глаз, то погружаясь в воспоминания прошед-
ших лет, то наоборот, уносясь в своих мечтах в
далёкое будущее.
– Доброе утро, Ген Иваныч! – бодро окликнула
начальника Юлька.
– Здравствуй, здравствуй, Юленька, что так
рано поднялась? Присаживайся к костерку, и
чайник вот-вот закипит, можно кофейку, а хо-
чешь, чаёк свежий недолго заварить.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
– Ой, спасибо, Ген Иваныч, сейчас, минутку,
глаза только сполосну, что-то плохо спалось мне,
– слукавила Юлька, – а как здесь хорошо, особен-
но утром!
– Подожди, вот появятся мошка и комарьё, бу-
дет не очень хорошо – это я тебе точно обещаю,
из полога не захочешь вылезать. Одно спасение
будет – «ДЭТА», вот ей-то и придётся умываться.
– Ну вы и скажете, Ген Иваныч, – уютно устро-
ившись у костра с полной кружкой кофе и огром-
ным бутербродом с колбасой и сыром, продол-
жала терзать начальника. – Ген Иваныч, а как
работать будем, кто и с кем?
– Не спеши, всё расскажу, вот только орлы под-
нимутся. А ты отдыхай, дня три-четыре у тебя ра-
боты не ожидается, обживайся и обустраивайся.
– Спасибо за совет, – с чуть заметной иронией
пробурчала Юлька, дожёвывая свой бутерброд,
– спасибо за кофе. Ген Иваныч, пойду, подниму
засонь, а то всё на свете проспят и такое чудесное
утро.
– Иди, иди, не сидится тебе на месте.
Через полчаса отряд в полном составе располо-
жился у костра; сидели, кто как: Юлька – по-преж-
нему занимала своё место, Ген Иваныч восседал
на опорожнённом вьючном ящике, а ребята, дымя
сигаретами, устроились на куске кошмы.
– Все вроде бы в сборе.
– Все, все, опоздавших нет, – поддакнул Антош-
ка.
– Если так, – продолжил Ген Иваныч, – то слу-
шайте, расклад у нас такой: Юля будет с горняка-
ми. Заниматься документацией шурфов и канав,
думаю, это ей по силам, да на первых порах вы ей
и поможете. А вам, гвардейцы, предстоит в паре
выгонять план по маршрутам, а он весьма солид-
ный. Я ясно выражаюсь, – глянул Ген Иваныч на
ребят, – или что-то не так?
– Да уж куда яснее, – за всех пробормотал Шу-
рик.
– Если все согласны, едем дальше. На мне ле-
жит общая координация всех работ, в том числе
и связь с геофизиками и топографами, ну, есте-
ственно, и маршруты, поскольку излишка людей
у нас не наблюдается, маршрутить мне придётся
одному.
– А как с кухней? – подал голос Антошка. – Это
же самое главное. Не полопаешь, не потопаешь.
– Всё понятно, Антон. Подлетят горняки, с ними
будет и повар – Наталья, она и хлеб мастерица
печь, так что всё лето будем со свежим хлебом.
– Вот это радует, это здорово! Сухари всё лето
грызть что-то не особо хочется, – заголосили все
враз.
– Тише, не все сразу, да я ещё не всё и сказал. Во
первых, через часик обсохнет трава, да и кустар-
ник, так что, Шурик с Антоном, собирайтесь, пой-
дёте в маршрут. Зайдёте ко мне, получите топо-
карты, маршрут я вам уже проложил, сегодня он
будет коротенький, всего три километра. Так что к
ужину вы должны вернуться. А сейчас завтракать
и вперёд, страна ждёт подвигов и месторождений.
– Вам бы только подсмеиваться, Ген Иваныч,
какие здесь месторождения, – не выдержал Шу-
рик, – в этой-то глухомани?
– А вот ты и не прав. В таких глухих местах и
сохранились нетронутые, запрятанные в тайге
месторождения, так что дерзайте.
Как здесь поспоришь с ним? Во всём прав на-
чальник.
После завтрака, без лишней суеты, с рюкзаками
на плечах ребята исчезли в густой чащобе ельни-
ка. А Юлька занялась разборкой привезённого
партийного барахла, что оставили лежать, укрыв
брезентом, со дня приезда. Ген Иваныч исчез у
себя в палатке, зарывшись в гору геологических
карт и разрезов.
К полудню, поднявшееся к зениту солнце окон-
чательно обсушило тайгу, в кустах зазвенели пер-
вые комарики, в прогревшемся воздухе, басови-
то гудя, с цветка на цветок деловито перелетали
тяжеловесы шмели. Брезент палатки изрядно на-
грелся, и внутри стало невыносимо душно и жар-
ко. Ген Иваныч открыл в палатке всё, что воз-
можно, даже приподнял борта палатки со всех
четырёх сторон, но легче намного не стало. На
улице ни ветерка, полный штиль, хоть бы дунул
слегка, и то стало бы легче. Пока жара не спа-
дёт, в палатке работать совершенно невозможно.
Отодвинув от себя бумаги, в изнеможении упал
на раскладушку. Всё, сил больше никаких, ну чи-
стая баня, прям, парилка натуральная.
А в мыслях, как в дурмане, проплывали кар-
тины из прошлого. Вот старый охотник Мирон, а
рядом с ним Етти – огромный снежный человек,
которых он видел собственными глазами. Встре-
тятся ли они вновь, может, ушли куда-нибудь в
другие места, а возможно, они где-то рядом или
забились ещё в большую глушь. И уж совсем не-
вероятное – старое родовое капище и видение
давным-давно умерших оленеводов и охотников
на оленьих упряжках. А пещера, с её коллекцией
заснувших тысячелетним сном мамонтов! Да, а
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
синенькие кристаллики и штольня в монолитной
скале!? Исчезнувшие невероятным образом, так
и не попавшие в химическую лабораторию. Тот
полевой сезон, ушедший в прошлое, полный за-
гадок и открытий, так и оставшихся то ли загад-
ками, то ли легендами. Похоже, тем отчётам так
никто и не поверил, не принял всерьёз. Ну и лад-
но, с чудаков какой спрос?
Незаметно воспоминания перешли в крепкий
сон. Проснулся он от сильной головной боли, го-
споди, нельзя же спать днём, да ещё в такую жару.
На часах четыре, или утро, или вечер. Белые ночи,
они и есть белые. Солнце практически и не захо-
дит, так, на миг скроется с глаз за горой и тут же
вынырнет с другой стороны. Читай напролёт всю
ночь, хоть газету, хоть книгу на улице. Но спать,
пока не привыкнешь, плоховато.
Всё же, наверное, ещё вечер, пора выбираться
из палатки, скоро и ребята должны заявиться.
В лагере тишина, и только Юлька одиноко стоит
на берегу и швыряет в воду камешки.
– Юля, ты что это загрустила, или что-нибудь не
так? А ребята где? Или не пришли ещё?
– Нет, никого ещё нет. Ни наших, ни топогра-
фов, а грустить вроде бы и не о чем. Так, просто
дом вспомнился и папа с мамой, как они там?
– Уже соскучилась? Недавно же уехала из дома.
– Так-то оно так, а всё равно скучаю по дому,
по родителям. А вот и наши идут, Ген Иваныч! –
Юлька махнула рукой, куда-то в сторону тайги.
– Ух ты, глазастая, я ещё ни кого не вижу.
– Да вот они, вы не туда смотрите, вот же, по
склону спускаются, по сосняку.
– Ага, теперь вижу. Впереди, вроде, Шурик, а
за ним Антон чешет, поди проголодались, пойду,
костерок запалю да ужин разогрею.
Юлька, зашвырнув ещё пару камешков на сере-
дину реки, оглядев внимательно голубое бездонное
небо, поплелась вслед за Геннадием Ивановичем.
Антошка с Шуриком уплетали за столом вче-
рашний борщ, в кружках парился чаёк. Шурик не
торопясь и обстоятельно рассказывал, как про-
шёл их первый рабочий день и, только увидев
подходящую Юльку, сбился с ритма, видно и де-
ловые мысли улетучились. Моментально преда-
тельски покраснели уши, от волнения уткнулся в
тарелку с борщём, махнув Антошке, мол, дальше
сам докладывай.
Юлька, окинув ребят быстрым взглядом и ни-
чего не сказав, присела на корточки у костра.
После ужина ребята с начальником забрались в
палатку, просмотреть результаты, полученные в
первом маршруте, заодно наметить план работ на
завтра.
Только поздним вечером пришли с работы уста-
лые топографы, Стас, заметив у костра одинокую
Юльку, поздоровался и вручил ей полный пакет
пойманной рыбы.
– Юленька, пожалуйста, если можно, то сделай-
те что-нибудь с этими харьюсишками.
– Даже и не знаю, Станислав Андреевич, по
правде сказать, я и не умею готовить рыбу.
– Правда? Вот это здорово, но ничего, это по-
правимо. Я сейчас переоденусь, и если не возра-
жаешь, потом мы займёмся рыбой.
– Нет, что вы, это даже интересно. Я с удоволь-
ствием у вас поучусь.
– Вот и хорошо, только у меня одна просьба: да-
вай больше не будем выкать, всё же я не намного
старше тебя, называй просто Стас. Пойдёт?
– Не знаю, если у меня только получится.
– Получится. Всё получится, если очень захо-
чешь.
Минут через пятнадцать Стас появился из па-
латки с огромным и острым, как бритва, ножом.
Забрал у Юльки рыбу, и они вместе отправи-
лись на берег. Там, на приготовленной дощечке,
у воды, ловко и сноровисто принялся чистить и
разделывать улов. Поясняя и показывая, как нуж-
но делать и почему именно так, Стас в считанные
минуты разделал и промыл рыбу.
– Вот, смотри, Юля, и запоминай. Разделанную
рыбу нужно слегка подсолить, пусть немного по-
лежит, заодно и просолится, а мы тем временем
приготовим сковородку, масло, да и мука, будут
нужны. Всё просто и совсем несложно.
Юлька, как хвостик, ходила за Стасом, всё ей
было в диковинку и интересно, удивляясь, как
это у него получается ловко и быстро, безо вся-
кой спешки и суеты. Ясно как день, самой взять и
пожарить рыбу ей не удалось бы.
Вскоре вся рыба была пожарена и, источая дур-
манящий запах, в огромной тарелке выставлена
на середину стола. Кто же мог устоять от све-
женькой жарёхи.
И вновь, как и вчера, все собрались вокруг ко-
стра, забыв об усталости и пройденных киломе-
трах в первый день начавшегося полевого сезона.
Допоздна звенела гитара, звучал чуть хриплова-
тый голос Стаса, он, неплохо подражая Высоцко-
му, исполнял его песни, пел и Шурик, но в основ-
ном шебутные туристические, и вообще, гитара
не по разу прошла по кругу. Вечер, конечно, удал-
ся, и только в полночь, как и накануне, все разо-
шлись по своим палаткам.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
Так и пошли день за днём: погожие дни сменя-
лись хмурыми и дождливыми, когда моросящие
дожди разгоняли обитателей лагеря по своим
палаткам. Такое время для полевиков – сплош-
ной отдых, когда от безделья пухнет голова, а
от раскладушки прогибается спина. В такие дни
единственным спасением для всех были карты,
нет, конечно, не геологические, а обыкновенные,
игральные. В преферанс сутками напролёт ре-
зались горняки с топографами, а те с геологами.
Любители шпарили в подкидного, а когда надое-
дало всё и всем, просто слушали радио и травили
всякие байки, которых в запасе у каждого было
немерянное количество.
Столовая Натальи работала исправно, а непого-
жие дни доставляли ей ещё больше хлопот, чем
обычные. Поскольку частенько её столовая пре-
вращалась местом карточных баталий. Все что-то
жевали, пили чай и безбожно курили, и тут уж
было бесполезно что-то им объяснять. Заводилой
картёжной лихорадки, конечно, был Абдаладзе
Шота, начальник горного отряда. С истинно гру-
зинским темпераментом, азартом и гортанным
говором, Шота не мог себе позволить сделать
ошибку при сдаче карт или во время игры, но что
начиналось, когда ошибался его напарник! В этот
момент на него стоило бы посмотреть! Но через
минуту или две Шота снова шутил и балагурил,
совершенно забывая о своей несдержанности. И
снова мелькали карты в руках игроков, в глазах
вспыхивали искорки азарта, всё шло своим чере-
дом.
С большим опозданием, в конце месяца, на вез-
деходах подъехали геофизики. С шумом и гвал-
том разгружались и обустраивали свой лагерь на
противоположной стороне поляны.
Почему-то они решили жить отдельным табо-
ром. Вообще геофизики – большие оригиналы,
что-нибудь да отчудят, как в этот раз. А в этот раз
у них были весьма веские причины. Во-первых,
когда в полевой партии две особы женского пола
– туши свет. А в это лето у Васи Литвиненко аж
четыре девчонки, студентки-практикантки, с ко-
торыми будет, ох, сколько мороки. Вася, конечно,
знал, что его ждёт, но как ни упирался, поделать
ничего не смог. Руководство экспедиции объяс-
нило ясно и понятно, либо они, либо никого. По-
крутив в голове и так и сяк – делать нечего, на
полевые работы позарез нужны вычислители, а
где их брать? Обычно, да практически и всегда,
вычислениями занимались студенты, а тут, как
на грех, прибыли десять практикантов, и все –
девчонки: впору волком завыть.
В геофизической партии у Литвиненко четыре
отряда: магнитка, электроразведка и тому подоб-
ное, значит, в каждый отряд по девчонке. Одно
успокаивает, хоть всё лето стоять будут все вме-
сте, и всех девчонок можно поселить в одной
палатке, а если признаться, девчушки довольно
симпатичные и вскружат головы многим парням.
Вон у Севастьянова хоть и одна, а головы вскру-
жила многим в их небольшом отряде, не дай бог,
если такое случится и здесь. Даже и лагерь при-
шлось устраивать в стороне от топографов и гео-
логов, чёрт их дери.
Незаметно наладилась и погода, как бы ни сви-
репствовало ненастье, ни хмурилось небо, всё
равно придут ясные и погожие деньки. Тогда уж
и карты в сторону: с раннего утра и до позднего
вечера, до темноты в лагере будет стоять тишина
и покой.
Раньше всех поднимаются топографы, наско-
ро перекусив, прихватив теодолиты и нивелиры,
расходятся по профилям. Времени на раскачку и
долгие сборы у них совершенно нет: буквально на
«пятки» им наступают и подгоняют геофизики,
со своими мудрёными приборами и аппарату-
рой. Хорошо, хоть для горняков успели разбить
пару профилей, тут проблем нет. И у Натальи в
такие дни переполоха нет. Утром, накормив ре-
бят, устраивается под пологом и до одурения
зачитывается своими любимыми детективами,
которых у неё великое множество: читать Натка
может без перерыва до самого вечера. Только ког-
да пора браться за готовку ужина, с сожалением
откладывает недочитанную книгу, прерванную
на самом интересном месте, раскочегаривает гро-
мадную печь, выставляя на неё разнокалиберные
кастрюльки: с первым, вторым и всякими под-
ливками и приправками, готовить которые она
пребольшая мастерица.
Как обычно, первыми на табор с работы за-
являются маршрутчики: у Антошки с Шуриком
вся работа крутится невдалеке от стоянки, и они
успевают в лагерь раньше всех; чуть попозже за-
являются горняки во главе с Абдаладзе и Юлькой.
Проходчики чумазые и усталые, Юлька с Шотой
выглядят не лучшим образом, поползай-ка весь
день по глубоким шурфам и сырым канавам, так
же будешь в глине, как чёрт.
Кое-как отмывшись и отскоблившись от на-
липшей глины и песка, все дружно устроились на
кухне за столом. Наталья быстренько выставила
на стол свою кулинарию, а готовит Наталья, вро-
де бы, из ничего, но вкусно и помногу.
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
После ужина все дружно расселись вокруг ко-
стра, расходиться по палаткам никто не захотел,
задымились сигареты, и табачный дымок, слива-
ясь с дымом костра, подхваченный тёплым ве-
тром, уносился прочь в сумерки.
Так и пробегали день за днём, всё шло сво-
им чередом. Жаркое лето набирало силу, вовсю
свирепствовали мошкара и гнус. Всё население
таёжного лагеря щеголяло в накомарниках и не-
мерянно переводило «ДЭТУ» и всякие другие
антикомариные мази и кремы, которые, однако,
плохо спасали от прожорливой, гудящей массы
комарья. Придя в палатку, все норовили побы-
стрее забраться под полог. Где можно было хоть
на время забыться и свободно вздохнуть, не боясь
проглотить дюжину летающих насекомых. Како-
е-то спасение от комариной стаи можно найти и
у костра, но эти черти лезут прям в самый жар, не
боясь вспыхнуть мимолётной искоркой. Не боль-
но-то их пугает и едкий дым, да и у костра нахо-
диться бесконечно просто невозможно.
По вечерам, в темнеющем пурпурном небе, ста-
ли появляться и первые звёздочки, иногда в небе
даже можно различить и Полярную Звезду. Зна-
чит, окончились белые ночи, и близится золотая
осенняя пора.
Работа в партии шла полным ходом. Геофизики
со своей аппаратурой унеслись на Север закан-
чивать съёмку участка, и практически их и не ви-
дели, только по утрам в эфире слышны позывные
Литвиненко. Топографы, тоже сняв палатки, пе-
ребрались поближе к месту работ. Только геологи
задержались на обжитой и привычной стоянке.
Но и здесь чувствовался скорый отъезд. Отъезд,
которого так ждёт и который так торопит Юлька.
Место новой стоянки вчера объявил начальник,
это будет на Дзеля-ю, там, где сейчас стоит Стас с
ребятами, а значит, они снова будут рядом и сно-
ва будут видеться.
Запал ей почему-то в душу бородач Астахов,
перестала Юлька замечать своих ребят, вроде
бы и не сторонится, а всё равно нет той тепло-
ты, которая была прежде. А с Астаховым изред-
ка пересекаются их пути-дорожки: или на линии
шурфов, или просто на профиле в тайге. Разведут
небольшой костерок, посидят, поболтают о том о
сём. Стас накормит и напоит Юльку чаем: для та-
кого случая у него всегда и баночка с малиновым
вареньем и невесть из каких запасов шоколадка.
Посидят, посудачат и разойдутся: Юлька – к себе
на шурфы или в лагерь, а Стас – к своим парням.
Торопятся топографы: скоро осень, а работы ещё
навалом.
Без особых и видимых перемен продолжалось
почти всё лето. Севастьянов с головой «залез» в
маршруты и геологию, на сторонние дела у него
просто не оставалось ни времени, ни сил. Возвра-
щаясь из очередного маршрута, усталый и разби-
тый, рассеянно подбирал из тарелки всё, что за-
ботливо подкладывала Наталья, и уходил в свою
палатку.
Вот и сейчас Ген Иваныч, как крот, забрался в
свою палатку, запалил пару свечек и засел за кар-
ты и разрезы. Сегодня, возвращаясь в лагерь из
маршрута, сделал крюк, по пути заглянул к гео-
физикам и как раз вовремя. Литвиненко закончил
предварительную обработку полевых материалов
почти по всему участку и по великому блату на
вечер дал посмотреть их Севастьянову, значит,
вновь у Ген Иваныча впереди бессонная ночь.
Засидевшись с материалами, Севастьянов и не
сразу заметил, что погода неотвратимо портится.
Лишь услышав отдалённо пророкотавшие, где-
то в горах, раскаты грома и первые робкие капли
дождя, забарабанившие по брезенту палатки, мо-
ментально сообразил и пулей вылетел в темноту,
опустившуюся на лагерь, на ходу сдёргивая с ка-
проновых растяжек сушившуюся одежду ребят.
Наскоро похватав то тут, то там висевшую робу,
энцефалитки, полотенца и другие тряпки, не раз-
бирая, затащил в складскую палатку.
Едва вышел на улицу, как тёмное небо расколо-
ла, с шипеньем и запахом озона, слепяще-белая
молния. Затем земля и всё вокруг содрогнулось
от неимоверного грохота и треска, через мгнове-
ние всё стихло и замерло, в каком-то онемении
и ожидании. Ни ветерка, ни единого звука, даже
всегда журчащая невдалеке Тыкотлова примолк-
ла, как бы прислушиваясь к застывшей тайге.
Через какой-то миг природа взбунтовалась, хлы-
нул проливной хлёсткий ливень, зигзаги молний
рассекали небо в беспрерывном хаосе, гром, как
грохот огромного шаманского бубна, гремел не
переставая, перекатываясь к горам и обратно,
вдобавок к струям дождя по палатке забараба-
нили огромные градины. Вот и всё, завтрашний
рабочий день коту под хвост, все намеченные
маршруты отменяются, после такого ливня тай-
га ещё долго не просохнет. С такими невесёлыми
мыслями и забылся в беспокойном тревожном
сне Севастьянов.
Тайга не просыхала ещё целую неделю, дождь
моросил то с утра, то с перерывами заряжал на
всю ночь. Серые мрачные тучи, цепляясь за вер-
хушки елей, нехотя ползли в сторону гор и, не в
силах перевалить мрачные вершины, по распад-
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
кам и ущельям возвращались в низины, где и
проливались моросящими холодными дождями
на и без того мокрую тайгу. Всё вокруг пропита-
лось влагой до такой степени, что едва притро-
нешься к кустику, как на тебя обрушивался ли-
вень холодной воды; мхи и болота пересытились
влагой, превратившись в непроходимые зыбуны.
И только спустя семь дней появилось солнце,
робко выглянув из-за лохматой серой тучи, ос-
ветило сопки и горы, укрытые туманной дымкой.
Рано утром все ребята собрались на кухне, что
удивительно, и будить никого не пришлось: вид-
но, до такой степени надоело валяться в палатке,
играть в карты и травить анекдоты.
У Натальи, как всегда, всё было готово для за-
втрака, у поварихи совсем нет выходных. Рабо-
та с самого утра и до позднего вечера, всех надо
накормить, напоить и выдать продукты марш-
рутчикам и горнякам, все разойдутся по тайге
и вернутся поздно вечером, а обедать-то нужно.
Сегодня Антошка с Шуриком уходят в много-
дневный маршрут, и их три дня не будет в лагере,
значит, им и продуктов нужно с собой на три дня,
да с запасом, как говорится, идёшь на день, а про-
дукты бери на два. Тайга, она и есть тайга, и шу-
ток не любит. После завтрака все разошлись на
свои объекты, ребята, снарядившись и прихва-
тив рюкзаки, ушли в многодневку на дальние
профиля, Юлька с проходчиками ушла на линию
шурфов и канав. В лагере остались Ген Иваныч с
Абдаладзе, им надо просчитать выполнение гор-
ных работ, что сделано и что ещё нужно. Не так
уж и много остаётся времени для полевых работ,
лето пролетает незаметно и быстро.
В палатке у Севастьянова тепло и сухо, в печур-
ке чуть слышно потрескивают дрова, попахивает
чем-то домашним, или уютом, или ещё чем-то,
неуловимо напоминающим о доме, о семье.
– Вот, Шота проходи, присаживайся, где тебе
удобнее. Сигареты на столе, сейчас и кофеёк бу-
дет готов, разговор у нас предстоит долгий, как
ни говори, лето заканчивается, и пора подвести
хотя бы предварительные итоги.
– Не говори, Гена, лето и правда на исходе, но
поработать ещё можно, дожди вроде прошли,
погода недельки две простоит, так что горевать
пока рановато. Осталось отработать последний
профиль. Канав там Юлька не обещает, а шурфы
дня за четыре пробьём.
– Ну, хоть здесь ты меня успокаиваешь, – пей
кофе, а то остынет, – с планом, значит, всё в по-
рядке, а с зарплатой? – спрашивает ехидненько
Гена, – прикуривая у Шоты сигаретку.
– Если с планом порядок, я, думаю, и с зарпла-
той у проходчиков всё будет в норме.
– Ладно, если так. Подготовь наряды, там видно
будет.
Долго ещё обсуждались дела в горном отряде,
планировались-прибрасывались идеи на буду-
щий сезон, до хрипоты спорили, кружками гло-
тали кофе и выкурили не одну пачку сигарет, пре-
жде чем пришли к общему согласию. Шота ещё
посидел с Геннадием, выкурив по последней и,
сославшись на дела, ушёл к себе в палатку.
О наступившей осени напомнили проливные
дожди, косыми струями секущие промокшие и
поникшие палатки. Набухшие свинцовые тучи
плотным покрывалом почти постоянно укрыва-
ли от глаз вершины недалёких гор. Зазолотилась
хвоя лиственниц, и скоро с тихим шорохом мяг-
ким золотом укроет ягельники вокруг велика-
нов-деревьев.
Тыкотлова всё чаще «взрывается» осенними
паводками, река выходит из берегов, заполняя
поймы и низины, с глухим рёвом бьётся в скали-
стых берегах, неся на себе вырванные с корнем
громадные ели, кедры и всякий таёжный хлам,
валежник.
В такие дни жизнь в таёжном лагере замира-
ет, изредка кто-нибудь выскользнет из палатки
к дымящему костру за кружкой чая или миской
каши и бегом назад.
Да, в общем-то, и все полевые работы практиче-
ски завершены, план по проходке горных вырабо-
ток-шурфов и канав выполнен и перевыполнен;
проходчики довольны: план им по фене, лишь бы
при расчёте получилась кругленькая сумма.
А на завтра в плане стоят два рейса вертолёта,
и горняки со своим скарбом улетят на базу в Са-
ранпауль, так, что на них не давит моросящий
дождь и свинцовое тяжёлое небо. В палатках му-
жиков нещадно дымят печи, упаковывается по
рюкзакам и мешкам роба, каёлки и лопаты, и вся-
кий необходимый в тайге инструмент. Который
будет храниться в складе на базе, ожидая своих
хозяев и следующего полевого сезона.
У геологов тоже работы осталось чуть-чуть.
Немного камералки, замаркировать образцы,
подписать этикетки на пробах и всё уложить,
упаковать в ящики и пройти пару маршрутов.
Приготовить задел к следующему полевому сезо-
ну.
В палатках ребят не слышно обычного веселья,
всё же кто-то завтра покидает тайгу и возвраща-
ется к домашнему уюту. К сварливым жёнам и
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
непослушным детям. А здесь пройдёт неделя или
две, когда и другие, наконец-то, попадут в род-
ную общагу. Где вечерами будут собираться за бу-
тылочкой хорошего коньяка и вновь вспоминать
прошедший сезон, и до хрипоты спорить о фауне,
горных породах и геологических границах, о зо-
лоте или руде, да, в общем-то, обо всём и ни о чём.
А пока, сидеть и ждать у моря погоды. Юлька
совсем затихла-запропала, её не видно и не слыш-
но. Не слышно уже давно звонкого колокольчи-
ка, Юлькиного смеха, погасли васильковые глаза,
затуманились печалью, наполнились тоской и
непроходимой грустью. И всё это негаданная лю-
бовь, пропади она пропадом, зачем, только зачем
её тропу пересёк след ветрогона, – бесшабашного
топографа Стаса. Перевернулась, опрокинулась
безоблачная беззаботная Юлькина жизнь. Затаи-
лась и притихла как мышь Юлька в палатке, но
регулярно к восьми утра появляется в командир-
ской палатке Ген Иваныча, когда включается ра-
диостанция на утренний сеанс связи, и палатка
заполняется шорохом эфира, потрескиванием
грозовых разрядов и далёкими голосами полеви-
ков экспедиции.
Вот и сегодня, Юлька, как тень проскользнула в
палатку. Еле слышно поздоровалась и молча при-
села, в дальнем углу, прислушиваясь, не услышит
ли голос любимого.
– Юлька, – не выдержал начальник, – Юлька,
улетай на базу с горняками, сегодня будет даже
два рейса, а там, глядишь, через недельку и мы
нарисуемся.
– Нет, – как-то потерянно и в то же время ка-
тегорично в который раз твердит Юлька, – я, как
все, улечу с вами.
– Юлька, а Юлька, – безнадежно пытается уго-
ворить её улететь Саня, – ну что даст тебе эта не-
деля, всё равно для тебя работы нет.
– Как это нет, а кто образцы маркировать, да
упаковывать будет, а пробы да ведомости запол-
нять?! Работа найдётся, – невозмутимо твердит
Юлька.
– Отстань, Сань, от человека, – вступается за
Юльку Антошка, – не хочет она лететь, пусть
пробами занимается.
Если бы мог знать рыжий Антошка, чем обер-
нётся его заступничество, сам бы силком зата-
щил, упрямую Юльку в вертолёт, связал бы, спе-
ленал по рукам и ногам и не спускал бы с неё глаз.
Но видно судьба распорядилась по иному.
– Ладно, как хочешь, – поставил точку началь-
ник. Работы, Юлька, тебе хватит, да и кухню тебе
поручим, если не возражаешь.
Днём, громыхая лопастями, разгоняя водяную
изморось, невдалеке от палаток приземлился
вертолёт, затем прилетел ещё раз. Улетели горня-
ки, увозя своё барахло, которого накопили на два
борта, улетела и повариха, острая на язык Натка.
Улетел отряд горняков, оставив после себя ква-
дратики пожухлой травы, где недавно стояли па-
латки.
В лагере воцарилось ещё большее запустение,
чем было. Антошка с Саней почти целыми днями
пропадают в камеральной палатке, вынося на ге-
ологические карты последние маршруты и точки
наблюдений. Начальник сиднем сидит в своей па-
латке, рисуя геологию участка, малюет хитрому-
дрые переплетения геологических границ, полей
известняков и гранитов. Наклонив голову и при-
щурив то один глаз, то второй, любуется на свои
шедевры, а потом рвёт их в клочки и начинает всё
по-новому. Что-то не принимает у него душа, нет,
как он говорит, изюминки, всё серо и пресно. И
так уже который день. Нет окончательного вари-
анта геологии участка, так, схема какая-то, жалу-
ется Юльке Ген Иваныч.
Но всему приходит конец. Потянул с Арктики
ветерок – разметал, разметелил по небу остат-
ки серых промозглых туч. Вечером небо прояс-
нилось и засверкало голубым холодом далёких
звёзд и первыми сполохами северного сияния,
пока ещё робкого и неяркого, но предвещающего
скорые холода и буйные метели.
В этот вечер костерок собрал всех обитателей
лагеря. Грустно и негромко звенела гитара в уве-
ренных руках Шурика, Ген Иваныч упорно дымил
сигаретой, размышляя о чём-то своём. Антошка,
обжигаясь, прихлёбывал чай, хрустя сухариками.
Отрешённо, чуть в сторонке, на сухой валежине
устроилась Юлька.
Костёр, еле чадивший в непогодливые дни, как
бы набрался сил и с яростью швырял охапки
дыма и искр в тёмное приполярное небо. Космы
жаркого огня, обжигающе мотались со стороны
в сторону, увлекаемые ветром то с верховьев Ты-
котловы, то со стороны гор, а то и вовсе с низо-
вьев реки.
– Да, хм... – бросив окурок в костёр, что-то изо-
бразил Ген Иваныч, – да, погода, вроде, налажи-
вается, а у нас ещё ни черта не готово.
– Как это не готово, – возмутился Саня, чуть не
подавившись сухарём, – всё готово, правда же,
Юлька?
– Может быть, – отрешённо шепчет Юлька,
уставившись на багровые всполохи костра, – я
уже всё приготовила к отправке.
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
– Вот, Шурик, видишь, у неё уже всё подготов-
лено, а у вас с Антошкой ни черта, даже маршрут
не пройден. Так вот, когда пойдёте, не забудьте на
двадцатом профиле ещё раз просмотреть контакт
эффузивов и известняков, это очень важно. Кар-
та не клеится, что-то не так, а что, не пойму.
– Не забудем, Ген Иваныч, эту зону проверим
ещё раз, – перестав перебирать струны, придви-
нувшись поближе к огню, включился в беседу
Антошка.
– Ночью холодрыга будет, как пить дать. Сейчас
и то уже холодновато. Скорей бы домой, в тёплую
постельку и к телевизору, вот благодать-то… А
иначе озвереть тут, в этой глухомани, можно. Ра-
дио полгода не слышали, чё где творится – пол-
ный мрак.
– Узнаешь скоро. На днях в посёлке будем, не
ной, – утешает Антошку Саня, – будет тебе и те-
лек, и кофе с чаем, и даже, может, с коньяком. А
пока пойдём спать, поздновато уже. Юлька вон
ускользнула в свою палатку, – с тоской в голо-
се прошелестел Саня, – и Ген Иваныч втихушку
смылся.
– Так ты иди, хоть печурку подтопишь, а я поси-
жу немного у огня, надоела эта сырость и тоска, а
сегодня такой вечер.
– Какой к чёрту вечер, уже час ночи.
– Ладно, иди-иди, не нуди, вон, слышишь, Ген
Иваныч уже храпит, только палатка раздувается.
Начальник и впрямь обладал такой удивитель-
ной способностью: едва добравшись до спальни-
ка и прикрыв глаза, мгновенно засыпал. Он не
храпел, нет, он рычал, как сто тигров вместе взя-
тых, или трубил как слон, загнанный в ловушку
– это что-то невообразимое. Спать с ним в одной
палатке – это чистое безумие. Видно, поэтому, Ген
Иваныч до сих пор и одинок, а какая женщина
может вытерпеть такой ужас по ночам?
– Ну, как хочешь, а я спать.
Долго ещё звучали у костра из темноты пере-
боры гитары, грустил Антошка, грустила гитара.
Но догорел костёр, и стихли переборы. Тишина
заполонила тайгу, накрыла палаточный лагерь и,
даже Иваныч утих, не слышно его могучего хра-
па. Лишь Тыкотлова без устали журчит где-то на
дальнем перекате, но и она скоро успокоится под
толщей льда и наметённых сугробов. Зима где-то
рядом. Всё чаще и явственнее ощущается её ды-
хание.
Вот и утро, серебром инея укрыло всю землю и
посеребрило тайгу. Ведёрко с водой покрыло роб-
кой корочкой льда.
Как обычно, первым из палатки выполз Ива-
ныч, забрякал чем-то у костра, видно разводит
огонь, чтоб подогреть завтрак. Юлька, как всегда,
по утрам просыпает всё на свете, просто она па-
тологическая засоня и рано просыпаться для неё
– чистая каторга. И как всегда, ждёт персональ-
ного приглашения к столу. А для Сани это был
лишний предлог перекинуться парой словечек с
Юлькой, услышать голос любимой, хоть она его
и не воспринимала всерьёз. После завтрака, как
обычно, все собрались в командирской палатке
выслушать заумные наставления начальства, за-
одно узнать последние новости прямиком из ди-
намика радиостанции. Юлька здесь же, на своём
месте, как призрак, на уголке раскладушки, мол-
чаливая Юлька. Не отрывая глаз, следит за мер-
цающими огоньками работающей радиостанции,
вслушивается в шорохи эфира.
Севастьянов доложил о завершении горных ра-
бот и заказал вертолёт для возвращения отряда
на базу, поскольку работы завершены, а впереди
долгая суровая и тягучая зима, а себе с ребятами
выпросил отсрочку на три дня: остался один не-
пройденный маршрут. Впереди время камералки
и сонного блаженства, долгих перекуров и кори-
дорной болтовни. Большинство отрядов и пар-
тий экспедиции, выполнив свои объёмы работ,
уже давно дома, лишь геологи да топографы с ге-
офизиками ещё в тайге.
Смолкли последние голоса на частоте станции,
и совсем неожиданно для всех среди шорохов и
разрядов еле слышно раздался голос далёкого
Стаса:
– Юлька, я иду к тебе, – всего пять слов, пять
слов, понятных, пожалуй, одной только Юльке.
Никто не обратил внимания на брошенную
фразу в эфире, никто, кроме Юльки.
После связи Антошка с Шуриком, прихватив
рюкзаки и геологические молотки, унеслись по
магистрали в последний в этом сезоне маршрут,
а Ген Иваныч, как всегда, зарылся в свои записи,
карты и разрезы, всё как обычно.
Только для Юльки эти слова, брошенные в эфир,
перевернули всю душу. Второпях сбросив крос-
совки и натянув болотные сапоги, как на грех на
два размера больше, да к тому же оба сапога на
одну ногу, оба правые – такие уж вот ей доста-
лись на складе, когда получала спецодежду. Ну их
к чёрту, решила Юлька, как есть, так и ладно, сой-
дёт. Набросив штормовку и стараясь не шуметь,
по зарослям ельника спустилась к реке.
2016 год № 1 (90) С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА
Боязливо оглянувшись по сторонам, не ви-
дит ли кто её, метнулась по натоптанной троп-
ке вверх по Тыкотлове. По той самой тропке, по
которой весной Ген Иваныч с Никитой ходили к
аквариуму.
Осеннее солнце, выглянув из-за гор, не спешит
отогреть застывшую за ночь землю, как будто за-
цепилось за заснеженные вершины Урала, и нет
сил, подняться выше.
Первые лучики солнца робко освещают вер-
хушки елей и сосен. Не в силах они растопить и
превратить в мириады бриллиантовых искорок
окутавший землю иней.
Поскальзываясь и спотыкаясь на промёрзших
сучках и опавшей листве, Юлька летела, не раз-
бирая дороги, навстречу Стасу, навстречу своему
безалаберному и бесшабашному Стасу. В её ушах
всё ещё продолжал звучать, с чуть заметной хри-
потцой, его голос, вспоминались его вниматель-
ные серо-зелёные глаза, замечающие каждое её
движение, всё понимающие и всё прощающие.
Как не хватает всего этого ей сейчас. Душа Юльки
рвалась навстречу своей первой любви и не хо-
тела понимать, что её любовь, её Стас спешит ей
навстречу, и всего-то нужно немного подождать
в своей палатке, а не нестись, сломя голову, по
скользкой и ненадёжной таёжной тропке. Сердце
рвалось и трепетало: быстрее, быстрей... её сер-
дечко не слышало голоса разума.
Не замечая ничего, Юлька вылетела на поляну
перед аквариумом и ошарашено уставилась на
открывшуюся красоту бездны. На глубине, в яме,
всё так же кругами хороводила стая рыб, но их
сейчас было в два-три раза больше, чем в начале
лета.
Таймень, скатываясь с верховьев, скапливался в
большой и глубокой яме, где для него был корм
и достаточно места для отдыха. Отдохнув и на-
бравшись сил, с первыми заморозками он уходил
ниже, аж в Обь, где и проводил суровую заполяр-
ную зиму, чтобы по весне, с первым теплом, при-
несённым южными ветрами, тронуться в обрат-
ный путь, к местам нереста, под толщами льдов,
даже не тронутых первыми проталинами.
Таймень, отдохнувший и набравшийся сил, бу-
дет идти напролом к местам обетованным, что-
бы выметать икру и дать жизнь сотням таким же
красивым и сильным рыбинам.
Засмотревшись на необычайное скопление крас-
нопёрых тайменей, ступила неосторожно на са-
мый краешек обрыва. Нога непроизвольно сколь-
знула по заиндевевшему от инея камню, и камень,
зараза, валун, не устоял, не выдержал, сдвинулся
со своего места, которое было определено ему
сотнями лет, накренился и ухнул, вниз увлекая
за собой и Юльку. Та только и успела, в отчаянии
взмахнув руками, как птица крыльями, вскрик-
нуть:
– Стас, милый, помоги!!! Мама, мамочка, милая,
спаси!!!
Тело Юльки, нежно покачивая и кружа, Тыкот-
лова бережно вынесла на конец косы, к проти-
воположному берегу, и отступила, оставив её ле-
жать на белоснежном влажном песке, в отблесках
разгорающегося дня.
Васильковые глаза Юльки безмятежно смотре-
ли в небо, холодное, бездонное и голубое, беско-
нечно голубое небо. Она не поняла, не смогла до
конца осознать, что произошло. На лице ни грам-
ма испуга, только удивление и навсегда застыв-
шая такая милая улыбка.
Такой и нашёл её, спешащий с верховьев к сто-
янке геологов, Стас. Прошлёпав в болотниках по
плотному песку к Юльке и поняв, что произошло,
вмиг с потемневшими глазами, бережно поднял
на руки свою недотрогу. Так, на руках, не выбирая
дороги и брода, через кустарники, по пояс в воде
на переправах, пришёл в лагерь.
Почувствовав что-то неладное, или просто ус-
лышав чьи-то шаги, из палатки вышел Геннадий
Иванович.
– Что это, Стас? Что случилось? Что с ней? – бо-
ясь осознать, со стоном выдохнул начальник.
– Не знаю, Гена, ничего не знаю, только она зна-
ет, но уже никому и ничего не расскажет.
– Вот беда, несчастье к нам пришло, откуда и не
ждали, – запричитал Ген Иваныч, – господи, кто
бы мог знать, кто мог подумать? Почему не насто-
ял вчера и не отправил её с вертолётом, была бы
жива.
– Прекрати, Гена, ей уже ничем не поможешь, не
терзай себя. Ничего не вернёшь и ничего не из-
менишь. Лучше иди и выйди на связь, сообщить
нужно и вертолёт на завтра надо заказать, роди-
телям телеграмму срочную отправить необходи-
мо.
А вечером выпал снег, пушистый и мягкий, нео-
бычайно белый, как новогодний. Медленно усти-
лал белым пухом землю, кедры и ели, создавая
фантастические картины.
Как будто и небо прощалось с Юлькой, напо-
следок одаривая её красотой, красотой вечности,
куда устремилась Юлькина девчоночья душа.
Ночью так никто и не прилёг, всю ночь горел
– полыхал костёр, плакало белыми хлопьями сне-
С О В Р ЕМ Е Н НА Я ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА № 1 (90) 2016 год
жинок небо. Слов не было, тишина и безмолвие
окутали стоянку. Притихшие Антошка с Шури-
ком и в момент потемневшие, с ввалившимися
глазами, Стас и Ген Иваныч нещадно чадили та-
баком и глотали крепкий, как чифир, чай.
Ближе к обеду прилетел вертолёт, недолго по-
кружив вокруг стоянки, осторожно притулился
невдалеке от палаток. Застопорив винты, на ми-
нуту затих, как бы прислушиваясь к наступившей
тишине, затем в открывшейся двери появился
наш главный геолог, следом спустился инженер
по ТБ, потом какой-то милиционер и ещё непо-
нятно кто. Прилетевший следователь, дотошно
опросив всех, понял, что для всех это – трагедия,
и никто даже и предложить не мог, что такое слу-
чится. Трагедия, полная неожиданности и горя,
потеря товарища, яркой, необычайно красивой,
Юльки.
Юльку увезли этим же вертолётом в том самом
мешке, в котором она и проспала всё то лето.
Поникший и притихший Астахов, ссутулясь,
вслед за всеми забрался в вертолёт, и, не проща-
ясь ни с кем, улетел в Саранпауль.
В тот же день вечером, последним рейсом АН- 2,
прилетели Юлькины родители. Отец, белый, как
лунь, не по годам стройный и моложавый, про-
фессор московского горного института, не торо-
пясь, бережно под руку вёл по взлётному полю
свою Настеньку – Юлькину маму. Каждый шаг
которой давался с превеликим трудом. Она не
могла поверить, разум не хотел ни понять, ни со-
гласиться, что единственная дочь, всё то, чем они
жили, что растили и лелеяли, покинула их. Геор-
гий Андреевич, стараясь не выказать своей сла-
бости и хоть как-то приободрить супругу, что-то
нашёптывая в самое ухо, подвёл её к ожидавшей
их машине, помог подняться, затем сел и сам.
Бесконечно долго тянулась осенняя тёмная
ночь, а на утренний рейс были заказаны билеты.
Среди улетающих первым рейсом был и Стас. Не
смог простить себе Стас, что потерял Юльку. Как
он мог опоздать? Как он мог позволить себе бро-
сить в эфир эти роковые слова.
Не вернулся он больше и в экспедицию. Спустя
месяц по телеграмме кадровичка выслала ему до-
кументы куда-то в Восточные Саяны. Там, где-то
в горах Сихотэ-Алиня, и потерялся его след.
Ушёл из партии и Шурик, слишком болезнен-
ны для него были напоминания о живой Юльке,
несбывшихся мечтах и безответной любви. Ген-
надий Иванович перевёлся в геологический от-
дел: партия перестала существовать.
...И было и другое лето, и летели года, а скала
осталась в памяти у всех, как Юлькина скала.